Шантаж мамы. Из сборника Порно комиксы мамы Часть 21

На следующий день нам пришлось подняться рано. Ребята, как и договаривались, прибыли к маме к девяти утра. Она уже успела встать, умыться и позавтракать. Парни бросили всю принесённую одежду на кровать, заставляя маму одеваться. Первым делом она надела ярко-красный бюстгальтер, который никогда раньше не носила. Видимо, его специально выбрали ребята. Когда она начала искать трусики в этой куче, их не оказалось. Тогда один из парней свистнул ей сзади, и, когда она обернулась, он бросил ей трусики того же цвета, что и бюстгальтер. Мама поймала их и сразу почувствовала, что они слегка влажные. Она догадывалась, почему. Сначала она хотела попросить заменить их, но решила не усугублять ситуацию. С отвращением, держа их двумя пальцами, она осторожно надела их, сначала одну ногу, затем другую. Затем выпрямилась, подтягивая трусики. Она старалась не смотреть на их внутреннюю сторону, но всё же заметила белые пятна от размазанной спермы. Когда трусики были полностью надеты, она почувствовала, как влажная ткань прикасается к её телу. Она вздрогнула, отпустила лямки, и трусики сели идеально. Следующими были брюки. Надев их, мама поняла, что они сильно обтягивают её. Ягодицы были плотно обтянуты, что вызывало дискомфорт. Блузка была белой, и через неё явно просвечивал красный бюстгальтер.

В итоге, когда мама была полностью одета, она выглядела как персонаж ролевой игры «офисная девушка». В таком наряде на улицу было менее стыдно выходить, чем без штанов, но всё равно. Надев туфли, мама вышла из дома в сопровождении ребят и направилась к метро. В тот момент она немного успокоилась, понимая, что на работе эти парни её не побеспокоят. Она и не подозревала, что в офисе её ждёт не только бумажная работа.

Я прибыл на место немного раньше назначенного времени и, дождавшись, пока ребята проводят маму и она скроется за углом, подошёл к машине.

— Ну что, все в сборе. Поехали.

Машин было несколько. В одной сидели четверо парней, включая меня; во второй — трое, а в третьей — три крупных мужчины. Такие же, как те, что однажды приходили к маме.

— Зачем этих громил с собой взял? — спросил я у главного.

— На всякий случай, — ответил он уклончиво.

Мы ехали около двух часов. Аня жила за городом, в коттеджном посёлке, в небольшом, но уютном двухэтажном доме, который достался ей после развода с мужем. На въезде нас остановил охранник, но, взглянув на номера машин, кивнул и открыл шлагбаум. Подъехав к дому Ани, мы вышли из машины, и главный позвонил в дверь. Послышались лёгкие шаги, затем звук открываемого замка, и дверь открылась. На пороге стояла Аня, с холодным и недовольным выражением лица.

Время рассказать об Ане. Наши семьи были знакомы давно. Её муж был хорошим человеком, работал в солидной фирме, и в доме всегда были деньги. Но после развода их стало меньше, несмотря на то, что оба работали. Их сына я знал давно, и даже в детстве не любил с ним общаться из-за разницы в возрасте и интересах, а также из-за его характера, который оставлял желать лучшего. Аня с первой встречи запомнилась мне, и любые мысли о ней вызывали возбуждение. Она была на несколько лет моложе мамы, с натуральными светлыми волосами и далеко не глупой. Она следила за своим здоровьем, питанием и фигурой. Её тело было в отличной форме: шелковистые волосы, отчётливые кубики пресса под облегающей футболкой, длинные и сильные ноги, меньшие по объёму, чем у мамы, из-за мышц. Её попа была менее пышной, чем у мамы, но подтянутой и упругой. Грудь была не очень большой, но идеально сочеталась с её фигурой. Аня была в прекрасной форме и, пожалуй, одной из самых привлекательных женщин, которых я видел. Если мама была привлекательна отдельными чертами, то Аня была настоящим секс-символом.

— Привет, — сказал главный.

— Привет, — раздражённо ответила Аня. — Что вам нужно?

После месяцев, когда мы привыкли видеть униженную маму, такой тон Ани в разговоре с главным казался необычным.

— Как что? Пришли к тебе. Пустишь в дом?

— Ладно, — ещё более раздражённо ответила она. — Но я не понимаю, зачем вы здесь, когда все вопросы уже решены в суде.

Мы прошли с ней в гостиную, из которой один проход вёл на кухню, другой — в ванную и туалет, а третий — на второй этаж. Гостиная была просторной, с телевизором на стене, беговым тренажёром и декоративным электрическим камином. В доме пахло Аней, и этот запах я запомнил с первой встречи. Не знаю, был ли он естественным или она просто не меняла духи, но он пропитал весь дом.

Аня опёрлась на спинку дивана и раздражённо спросила:

— Ну?

— Как ты знаешь, ты взяла деньги у нашего банка...

— Если вы пришли напомнить мне о подделке моих документов и нечестном использовании денег, можете уходить, — перебила его Аня.

— Тем не менее, суд постановил обратное, и все документы проверены.

— Ладно, — устало сказала она. — Что дальше? Зачем вы пришли?

— Я дам тебе возможность отработать эти деньги.

— Спасибо за ваше великодушие, но у меня есть работа и доход, — возмущённо говорила Аня. — Я считаю это полной чушью, но я как-нибудь от этого избавлюсь и прослежу, чтобы мои документы больше не попадали в чужие руки.

Главный тоже начал уставать. С мамой он к такому не привык.

— Ты чего-то не понимаешь...

— Это вы уже совсем обнаглели, так долго находиться в моём доме без причины. Уходите!

— Ты не поняла, в каком банке взяла деньги?! — прикрикнул главный. — Если захочу, потребую вернуть всю сумму до завтра.

— У тебя нет на это права!

— Может, проверим? Хочешь ещё раз сходить в полицию или суд?

Впервые в глазах Ани я увидел замешательство. Она явно этого не ожидала.

— Допустим, — уже менее агрессивно начала Аня. — Что тебе нужно?

— Если не хочешь, чтобы я потребовал вернуть всю сумму до завтра и отправиться в колонию... — сделав паузу, главный довольно произнёс, — раздевайся.

— Что? — напряжённо спросила побледневшая Аня.

— Ты слышала.

Аня перестала опираться на диван и с презрением смотрела на нас.

— Нет, — покачала она головой.

— В смысле? — приподняв бровь, спросил главный.

— В прямом! Вы совсем с ума сошли?! Что ещё вам нужно?

— Значит, отказываешься?

— Как ты догадался?! Уходите из моего дома!

— Значит, и деньги завтра не вернёшь?

— Верну, как смогу, постепенно. Можете идти куда угодно со своими документами, мне всё равно! Я могу снова судиться.

— О нет. Я сказал, что у нас не обычный банк. Если должник не платит и сам идёт в полицию — это одно. Но мы действуем иначе...

Он достал телефон, нажал вызов и сбросил его. Это был сигнал, и через минуту в дом вошли те три крупных мужчины, что ехали с нами.

— Что, трое на одну женщину, смельчаки? — сказала Аня, подбоченившись.

Несмотря на уверенный тон, в её голосе слышалось волнение.

— Говори, что хочешь, им всё равно. Если должник не платит, мы выбиваем ему по зубу в день, до выплаты долга. Иногда вылетает больше одного. Закончатся зубы, перейдём на конечности. Можем начать прямо сейчас.

Аня стояла и, хоть и зло, но с опаской смотрела на мужчин и слушала главного.

— Ну так что, попытаешься вернуть всё до завтра или дать тебе шанс?

Поразмыслив, Аня, без страха, но с грустью сказала:

— Шанс...

— Вот и отлично, — довольно сказал главный.

Он щёлкнул пальцами, и мужчины вернулись в машину.

Аня стояла неподвижно.

— Ну, мы ждём, — продолжил он.

Аня, раздражённо поджав губы, схватила подол своей домашней футболки и одним резким движением сняла её. Перед нами предстал её подтянутый живот с заметными кубиками пресса и грудь, пока ещё скрытая спортивным бюстгальтером. Она аккуратно положила футболку на спинку дивана и продолжила раздеваться. С лёгкой заминкой, но всё так же ловко, она стянула штаны, обнажив черные облегающие трусики. Сняв носки, Аня осталась в одном нижнем белье.

— Достаточно? — спросила она, всё ещё раздражённо, но с ноткой надежды в голосе.

— Ты издеваешься? — насмешливо отозвался главный.

— Блять... — выдохнула Аня сквозь зубы.

Она завела руки за спину, немного повозилась там, и раздался тихий щелчок. Бюстгальтер ослаб, и Аня, протянув руки через лямки, медленно сняла его. Несколько мгновений она прикрывала грудь одной рукой, сверля главного презрительным взглядом. Затем, отведя глаза, она убрала руку и сложила их вместе. В этой недовольной позе она невольно демонстрировала свою великолепную грудь, а её взгляд говорил что-то вроде «наслаждайтесь, ублюдки».

— Всё? Вы довольны? Может, ещё и потрогать разрешить? — спросила Аня, стоя уже несколько минут с обнажённой грудью.

— Это само собой. Продолжай, — спокойно ответил главный.

Аня с недоумением и раздражением приподняла бровь, но решила ответить на последние слова.

— Что значит «продолжай»? Вы уже всё увидели!

— Остался ещё один предмет одежды.

Аня опустила взгляд на свои трусики, словно проверяя, всё ли ещё они на ней.

— Очень смешно. И что ещё вы с вашими дружками хотите? Не стыдно вам? Стоите толпой перед одной женщиной и заставляете её раздеваться.

— Почему мне должно быть стыдно? Ты же взяла деньги у банка. А я благородно даю тебе шанс избежать избиения из-за долга.

— Очень благородно, — язвительно сказала Аня, — Ладно, мне это надоело. Я больше ничего снимать не буду. Насмотрелись — и хватит. Идите домой и успокойтесь.

Аня потянулась за бюстгальтером, но главный её остановил:

— Ты, похоже, совсем глупая. Не понимаешь, что с твоим долгом тебя могут прямо сейчас увезти и закопать в лесу, и никто за это не ответит. Ты думаешь, я шучу или разыгрываю тебя?

— Увезти? Закопать? Сейчас не девяностые, чтобы ты мне так угрожал, — недоверчиво сказала Аня, держа бюстгальтер в руках, — Ты не думал, что исчезновение человека, задолжавшего вашему банку, заинтересует правоохранительные органы?

— Кто заинтересуется, дура? Думаешь, те, кто помогал с твоими документами, позволят кому-то заинтересоваться? Максимум — плакаты о пропаже на столбах, и то не факт. Никому ты не нужна.

— Я так и знала, что это всё подстроено! — возмущалась Аня, — В какой-то момент я думала, что действительно могла подписать что-то не то. Но нет! Это всё ваша работа!

— И что? Что ты сделаешь? Ты же знаешь, что все документы были официально подтверждены.

Анино сопротивление, её дерзость и смелость резко отличались от маминых. Я был в восторге от неё во всех смыслах. Кажется, даже главному было немного некомфортно. Не зря он привёз с собой трёх громил. Но он продолжал давить на неё, окружая фактами и безвыходностью, как и с мамой. Показывал, что ей некуда обратиться, некуда бежать.

Аня стояла и злобно смотрела на нас. Но в её глазах, помимо гнева, читалась какая-то надежда. Казалось, она ждёт, что кто-то сейчас объявит, что это розыгрыш. Но этого не происходило. Вместо этого она видела лишь бесчисленные пары глаз возбуждённых подростков, ожидающих её дальнейших действий, как стервятники в пустыне, заметившие ослабленное животное. Она крепко сжимала бюстгальтер, который только что собиралась надеть. Но теперь она колебалась, переваривая услышанное, словно начиная сомневаться в своей правоте и неприкосновенности. Нет, в своих убеждениях она была уверена, но в том, помогут ли они ей, — начинала сомневаться.

Постояв на месте минуту и перебирая бюстгальтер в руках, она злобно и раздражённо бросила его на диван.

— Похотливые животные, — сказала она, бросив испепеляющий взгляд.

С этими словами она быстро сняла трусики, ступив сначала одной ногой, затем другой. Так же раздражённо она метнула их на диван.

— Довольны?

В её голосе, помимо раздражения и злости, послышалась дрожь, словно она была близка к слезам, но мгновенно себя остановила.

— Покрутись, — приказал главный.

Закатив глаза, Аня начала топтаться на месте, поворачиваясь на 360 градусов. Вот она, полностью обнажённая, женщина, о которой я мечтал долгие годы, прямо здесь, передо мной. Кружится на расстоянии трёх метров, демонстрируя свои великолепные формы. Идеальная подтянутая попа, стройный живот, гладко выбритое влагалище и стройные ноги манили как никогда.

Сделав три оборота, она остановилась.

— Насмотрелись? Теперь идите по домам, у меня ещё дела есть, — сказала Аня и потянулась к дивану за одеждой.

— Боюсь, дела придётся отложить, — остановил её главный, — Ты, кажется, не поняла, что этого недостаточно. За такую сумму просто посмотреть на голую женщину? Это слишком мало, не находишь?

Конечно, Аня понимала, к чему клонит возбуждённый подросток, почувствовавший власть. Но она не собиралась подбирать слова и унижаться, чувствуя себя оскорблённой из-за раздевания.

— Что, давно не выпускал пар? Подрочить тебе, чтобы успокоился?

— Хороша, а? Дерзкая сучка, — подмигивая, шепнул нам главный.

— Зачем сразу дрочить? Я подожду. Не могу позволить, чтобы меня трогала такая, как ты, особенно после твоих оскорблений, — наигранно сказал он, обращаясь к Ане.

— Ой, да, что же это я? Как я могла? — пародируя его, говорила Аня, — Может, мне ещё и извиниться перед вами, ваше высочество?

— Зря ты так заигрываешься, девочка, — сменив тон на более серьёзный, сказал главный.

— Твою жену девочкой называй! И зря сегодня ты со своими дружками пришёл в мой дом. Я сделала достаточно, хватит. Пока я одеваюсь, у вас есть время уйти!

Честно говоря, Аня была похожа на загнанного в угол зверька, который понимал, что попал в ловушку, но внешне не показывал страха и продолжал яростно и гордо сопротивляться. Было видно, что главный начинает злиться. Он перешёл в полное наступление.

— И что тогда? — серьёзно спросил он.

— О чём ты, придурок? — через силу усмехнулась Аня, показывая, что всё в порядке.

— Что будет, если мы не уйдём, пока ты одеваешься? Выгонишь нас силой? Или, может, вызовешь полицию?

Аня, уже начавшая надевать трусики, остановилась.

— Да... — менее уверенно произнесла она.

— И ты думаешь, после всего, что я сказал, что она тебе поможет?

Прежде чем Аня успела ответить, главный продолжил:

— Ты либо действительно настолько глупа, либо думаешь, что всё под контролем. Или продолжаешь себя в этом убеждать.

Последнее предположение явно попало в цель. С лица Ани мгновенно исчезла натянутая улыбка, которой она показывала, что не боится угроз. Но это была лишь защитная реакция. Внутри Аня уже сильно напряглась, когда главный рассказал ей, что при её исчезновении никто не забеспокоится. Конечно, она понимала, что дело серьёзное, но не хотела думать, что её могут заставить раздеваться перед толпой возбуждённых подростков. И уж точно не хотела перед ними унижаться, поэтому и не подбирала слова.

Тем не менее, она перестала надевать трусики. Снова положив их на диван, Аня, не теряя раздражения в голосе, сказала:

— Что, извиниться перед тобой? Ладно. Прошу прощения. Всё? Пойдёт? Теперь вы уйдёте?

— Нет. Мне кажется, что должницы и оскорбительницы должны извиняться по-другому.

— Это кто, ты хозяин что ли? — снова с натянутой ухмылкой спросила Аня.

— Да, я. С этого момента для тебя я — хозяин. Так что на колени.

Возникла небольшая пауза.

— Чего? — прорезала её всерьёз недоумевающая Аня, без тени улыбки.

— Я говорю, к полу, блять.

Ошарашенная, Аня недовольно фыркнула, словно не зная, стоит ли отвечать на такой, по её мнению, абсурдный приказ:

— Нет! Ты что, с ума сошёл?! Ты ничего не перепутал? Никогда не слышал о правах человека? О его достоинстве? Сколько бы я ни задолжала банку, я не собираюсь унижаться перед тобой, и ты не имеешь на это никакого права! Раздеться, встать на колени! Ты не заигрался, мальчик?

— Ты, кажется, сама здесь всё путаешь, дрянь! Ладно, раз ты такая глупая, объясню на более доступном для тебя языке. У тебя есть два пути: либо ты мне подчиняешься, либо отказываешься и тут же идешь кормить червей. Понятно теперь?

Лицо Ани стало еще более мрачным. Она смотрела на парня с ненавистью, находясь в состоянии шока и не веря в происходящее.

— Чего замерла? — с явной агрессией спросил главарь.

— А... — Аня не знала, что ответить, и из её горла вырвался какой-то звук.

— На пол, я сказал! Быстрее!

Аня рассеянно огляделась и сделала шаг в сторону от дивана. Глубоко вздохнув, она перевела свой яростный взгляд с главаря на пол и согнула одну ногу. Когда она начала опускаться, из её уст вырвалось злое и разочарованное:

— Подонок...

Было ясно, кому это адресовано, но главарь воспринял это не как оскорбление, а как признание его победы, как в онлайн-играх, когда проигравшие пишут в чат кучу ругательств. Но разве это меняет результат матча?

С явным негодованием Аня согнула вторую ногу. Не веря в происходящее, она опустилась на пол, сложив ноги и сев на них. «Добро пожаловать, Анечка! Хотя твой капкан захлопнулся давно, кажется, боль от него ты начинаешь чувствовать только сейчас», — подумал я, увидев её озлобленное лицо, смотрящее на нас снизу вверх. Где-то в глубине души я не хотел видеть Аню униженной и подчиняющейся этим парням. Я даже чувствовал какую-то несправедливость, ведь я знал её и был знаком с её сексуальностью задолго до этих ребят и главаря. А он, узнав её всего несколько недель назад, уже нагло заставляет мою Аню стоять на коленях. Да, конечно, я понимал, что она «не моя», о сексе с ней я мог только мечтать, что и делал, но всё равно было немного обидно.

— Молодец, хорошо, — издевательски похвалил её главарь, — Теперь извинись.

— Да, конечно, искренне прошу прощения, — холодно пробормотала Аня, явно желая поскорее закончить всё это.

— Ну кто так извиняется? Давай нормально.

— Прошу прощения, простите, я была не права. Всё, подходит? — так же холодно сказала она.

— Слушай, ты не встанешь с колен, пока не извинишься, ты это понимаешь?

Аня раздраженно поджала губы. Почти беззвучно она что-то пробормотала себе под нос. Однако, несмотря на отсутствие звука, все прочли по её губам, как она посылает стоящего перед ней человека на три буквы.

— Ладно, хорошо, — устало выдохнула Аня после паузы, — Я действительно прошу прощения за то, что...

Она остановилась, не зная, за что её заставляют извиняться.

— ... что вела себя вызывающе, — кое-как закончила она.

Слова звучали неискренне, но было видно, что она старалась произнести их без предыдущей вялости.

— Ну, хоть что-то, — сказал главарь, — Ты точно всё поняла?

— Да-да, всё поняла, — еле сдерживая раздражение, ответила Аня.

Трудно представить, насколько сильно её раздражал главарь и как сильно она сдерживалась, чтобы не высказать ему всё. С этим у Ани никогда не было проблем. Но, понимая ситуацию, она старалась держать себя в руках. Она искренне надеялась и даже была уверена, что ублюдку нужны только её извинения. Он хотел унизить её за дерзкое поведение. И, хотя Ане было неприятно осознавать, что она действительно унизилась перед ним, она решила подчиниться, чтобы он быстрее удовлетворился её позором и ушел.

— Ну, раз ты всё поняла, то, полагаю, извинения приняты, — сказал главарь.

От Ани послышался облегчённый вздох, в котором без слов звучало её уставшее «ну наконец-то». Она начала подниматься с колен, но тут же услышала голос главаря:

— Куда это ты встаёшь?

Аня посмотрела на него слегка удивлённым взглядом и, притормозив, сказала:

— Ты же сам сказал, что извинения приняты.

— И что с того? Кто тебе разрешил вставать?

Внутри неё всё начинало кипеть.

— Что значит «кто разрешил»? — недовольно спросила Аня.

— Назад, — спокойно ответил главарь, указывая пальцем вниз.

Аня, испытывая явное напряжение, решила не спорить и с силой стукнула коленями по полу, опускаясь назад.

— Ну? Вот, доволен?

— Так. А теперь к ноге.

Аня будто получила удар током.

— Что? — чуть ли не скрипя зубами, спросила она.

— Я. Сказал. К. Ноге, — отчеканил главарь.

— Так, это уже переходит все границы, — выдыхая и разводя руками, говорила Аня, — Давай начистоту. Я понимаю, у вас у всех возраст, гормоны и всё такое. Но есть определённые рамки и...

Но главарь не дал ей договорить:

— Мне повторить?

Аня снова попыталась что-то сказать, но главарь её перебил:

— Я спрашиваю: мне повторить? Мне не интересны твои лекции и нравоучения, тупая ты шлюха. Я тебе всё уже сказал. Я приказываю — ты выполняешь. Если не выполняешь — отправляешься к червям под землю. Повторять не буду.

Главарь давно говорил без своего шутливого тона. За столько месяцев с более послушной и запуганной мамой, он к такому совсем не привык. И это притом, что даже с ней иногда приходилось повозиться. «Да, Анюшь, покажи ему. Наконец-то. Хоть ты не боишься возражать ему. Продолжай», — с восхищением думал я, хоть и понимал, что силы явно не равны.

Аня сидела и смотрела на главаря всё с тем же озлобленным взглядом. Теперь, помимо злобы, в её глазах виднелось волнение. Конечно, она осознавала, что все его угрозы не пустые, но это не помогало избавиться от чувства унижения перед наглым подростком. А это чувство Аня испытывать уж точно не хотела. К тому же она была не так наивна и прекрасно могла предположить, зачем молодой человек может подзывать к себе на уровень ширинки голую женщину. Подобные мысли она старалась отбрасывать и надеяться на лучшее, но они напрашивались сами собой. Она пыталась в полной мере осознать ситуацию, найти выход или хотя бы компромисс. Но ни одна здравая идея не приходила ей в голову. Возможно, это было из-за ощущения безвыходности положения, которое, несмотря на её активное сопротивление, с каждой минутой давило всё сильнее.

Посидев ещё немного, Аня немного подалась вперёд. Её лицо слегка скривилось, будто от боли, и она выставила вперёд правую руку. «Да ну?» — едва успел подумать я, как Аня уже сделала несколько движений и подползла ближе к главарю. Спустя пару секунд она была уже намного ближе, но не вплотную к парню.

— Ближе, — скомандовал главарь.

Аня немного придвинулась.

— Ещё ближе.

Она придвинулась ещё ближе и теперь была на расстоянии, при котором до её рта уже можно было легко достать членом. Голову, по понятным причинам, она держала как можно дальше от его паха, с отвращением отводя глаза и корпус назад.

— Так-с, ну а теперь...

С этими словами главарь начал расстёгивать ширинку штанов. Явно взволнованная, Аня отстранилась подальше:

— Нет-нет, всё, хватит! Я поняла, была не права. Подобное совсем не обязательно! Давайте не будем совсем переходить все границы. Поиграли, получили удовольствие, молодцы. Всё. Достаточно.

— Ты это о чём «при-ду-рош-ная», — передразнивая одно из Аниных обзывательств, сказал главарь, — Тут твои извинения ни при чём. Я их уже принял. Теперь мы идём дальше.

— Чт... Что значит дальше? — продолжала негодовать она, — Я знаю, к чему ты клонишь, и нет, я не буду этого делать.

— Чего именно? Сосать?

Аня слегка опешила, видимо, удивившись его внезапной прямоте.

— Естественно! Ты издеваешься?

— Совершенно не издеваюсь, — относительно спокойно отвечал главарь, — Соси.

После этих слов он стянул трусы, и Аня, буквально на расстоянии в несколько десятков сантиметров от себя, увидела его возбуждённый член. Её глаза тут же наполнились неприкрытым удивлением и тревогой. Она в полной мере начинала осознавать, что он не шутит, не увлекается, он действительно хочет заставить её это сделать. Её мысли заметались, и одна была хуже другой. Неужели придётся это сделать? Но ведь это несправедливо. Что она может предпринять, чтобы спастись?

— Давайте нормально поговорим... Это ведь бред, сами подумайте, — пыталась начать разговор Аня.

Но подняв глаза на главаря, она увидела лишь его выжидающее лицо без тени интереса к её словам. А ещё она видела член. Член чужого человека. Да не просто человека, а наглого пацана, который возомнил себя её хозяином и уже полчаса делает из неё дуру. Хоть секса у Ани давненько не было, маячащий перед ней половой орган совсем не вызывал у неё возбуждения. От злости у Ани напряглись мышцы, из-за чего пресс стал виден отчётливее. Все эти факты и угрозы давили на неё, вместе с испытываемым унижением.

Нарочито громко издав полный негодования звук, она придвинулась чуть ближе. Она не знала, как ей сохранить своё достоинство и при этом выполнить подобный приказ. Теперь она отчетливо чувствовала его отвратительный запах. Настолько неприятный, что аж глаза начали слезиться. Ещё немного побегав глазами, Аня закрыла их и не в силах поверить, что это действительно с ней происходит, приблизила свои пышные губы к напряженному члену. Слегка подрагивая, она приоткрыла рот.

— Фу блять... Тварь, — прошипела она.

После этого Аня широко раскрыла рот, и её губы обхватили головку члена довольного юноши. Слегка увлажнив её, она продолжила движение, погружая его глубже в свой рот. Раздались влажные причмокивающие звуки. Аня сидела и сосала его член. Женщина, которая всего полчаса назад смотрела на этого человека с испепеляющим, даже пугающим взглядом, теперь сидела обнажённой и обслуживала его. Глаза Ани оставались закрытыми. Она пыталась сохранить дух и выглядеть смелой, но с членом во рту это было непросто. Она не могла поверить в происходящее. Как такое возможно? Почему это происходит? Она надеялась, что это всего лишь кошмарный сон. Но она не просыпалась, продолжая ощущать, как отвратительный член проникает в её горло, скользя по языку.

— Давай до конца, — голос главаря вырвал Аню из её мыслей.

Она открыла глаза и посмотрела вверх. На её лице застыл немой вопрос, который вскоре сменился выражением грусти. С разочарованием опустив взгляд, Аня, не закрывая глаз, начала погружать член глубже. Вскоре она начала задыхаться и кашлять, но продолжала заглатывать. Вскоре она оказалась прижатой к парню, касаясь его носом. Её горло напряглось и вздулось от члена, а на шее проступили вены. Парень положил руку ей на затылок, чтобы удерживать член внутри дольше. Аня начала кашлять сильнее, слегка подёргиваясь и краснея от закупоренного горла. Член был так глубоко, что слёзы начали течь из её глаз, хотя не все они были вызваны только членом. Затем парень начал слегка двигать торсом, раздражая её горло, из-за чего кашель Ани усилился, и она начала задыхаться ещё больше. Будучи на пределе, она оттолкнулась руками от ног юноши и освободила своё горло от мерзкого плена. Она начала глубоко дышать, широко открывая рот, и вытирала губы и подбородок, по которым текли слюни и предсеменная жидкость. Из-за слёз её тушь потекла по щекам чёрными струйками. Она понимала, что это ещё не конец. Слегка отдышавшись, она бросила на своего мучителя очередной взгляд, полный ненависти. Но со слезами и тушью на щеках это выглядело менее устрашающе, скорее жалко. Воспалённая красная головка члена снова исчезла в её рту. Аня начала двигать головой вперёд и назад по длине члена, начав полноценный отсос.

Несколько минут непрерывного заглатывания члена, на протяжении которых с лица Ани не сходило искреннее отвращение. Главарь, напротив, стоял в гордой позе, подбоченясь и выставляя пах вперёд. Когда член начал пульсировать, явно готовясь выплеснуть накопленную «энергию», Аня это почувствовала и прекратила отсос.

— Мне рукой закончить или сам? Только не на волосы, — торопясь закончить, пренебрежительно сказала она.

— Не знаю, как изо рта оно попадёт на волосы, но ты можешь попробовать, — смеясь ответил главарь.

— Что? Изо рта? Нет, фу... Я не буду эту гадость ещё и глотать, и так сделала более чем достаточно. Иди себе другую спермоглотку поищи.

Она даже мужу не позволяла кончать в рот, и уж тем более никогда не глотала сперму, поэтому её возмущение и отвращение были вполне оправданы.

— Почему-то у меня ощущение, что у тебя нет выбора, — спокойно сказал главарь.

Аня подняла на него взгляд, в котором без слов читалось что-то вроде «ты совсем что ли оборзел?». Но уже тогда она понимала, что этот парень не шутит. Вновь опустив глаза на пульсирующий член, который словно просился в рот, Аня с ещё большим отвращением приблизилась к нему. Сделав паузу, она широко открыла рот. Спустя мгновение она снова ощутила жар члена на своём языке. Сделав несколько движений головой, она почувствовала ту самую пульсацию. Аня зажмурила глаза в предвкушении неизбежного. И буквально через пару секунд, как её глаза закрылись, она почувствовала на языке горячую и противную жидкость. Лицо Ани моментально исказилось, будто она съела лимон. Жидкость продолжала прибывать, растекаясь по языку и стекая в горло. В общем, главарь кончил очень обильно. И это неудивительно. От одного взгляда на Аню всё снизу твердело, а уж про её отсос и говорить нечего.

Отлипнув от члена, Аня осталась сидеть с полным ртом спермы. Конечно, глотать она это не собиралась и даже не думала, что главарь может приказать ей это сделать, поэтому сразу начала искать место, куда бы она могла это сплюнуть. Однако, к её большому разочарованию, сверху снова раздался ненавистный ей голос:

— Глотай!

Аня замерла. Затем покачала головой, показывая отрицание и одновременно пытаясь вытряхнуть из головы всё происходящее, словно это была её фантазия. Или скорее кошмар.

— Живее, — поторопил её главарь.

Аня забегала глазами. Впервые её видели такой растерянной. Остановив на секунду взгляд на главном, она стрельнула в него полным ненависти взглядом. И сразу после этого грустно и задумчиво опустила глаза вниз. Аня напряглась ещё сильнее, сжимая губы и кулаки. Спустя секунду послышался звук глотания. Её горло передёрнулось, словно затвор, и часть спермы устремилась в её желудок. Аня вздрогнула, почувствовав в горле привкус семени отвратительного юноши. За первым глотком почти сразу последовал второй, с которым была проглочена оставшаяся часть семенной жидкости.

Когда всё было закончено, Аня сидела с таким лицом, будто совершила что-то ужасное. Возможно, в её сознании это было именно так. Она впервые в жизни проглотила сперму. И её «первым» стал наглый и отвратительный юноша, хуже некуда.

— Всё проглотила? — ехидно спросил главарь.

Аня, чуть приподняв голову, исподлобья смотря на парня, сказала:

— Пошёл вон отсюда. И больше не приходи. Мразь...

Она была уверена, что на этом всё. Что он получил, что хотел. Увидел её унижение, получил отсос и заставил проглотить. Ничего более постыдного Аня в жизни никогда не делала. Могла ли она тогда подумать, что это едва ли начало её «новой жизни», полной унижения и позора.

— Ты, вроде, девочка умная и уж точно не слепая. Не видишь, тут ещё куча народу стоит и все хотят «спустить пар» или как ты там говорила, — показывая на остальных, сказал главарь.

Уже не смотря исподлобья, а полностью подняв голову, Аня, явно нервничая, посмотрела на нас.

— Нет... Я не буду...

Начала было говорить она, но главарь тут же её перебил:

— Будешь. И других вариантов у тебя нет. Иди на диван.

— Что? Диван? Зачем?

— А ты думаешь, такой толпе хватит только твоего рта?

У Ани от такого заявления даже вырвался нервный недовольный смешок.

— Да ты не посмеешь, тварь! Ни один из вас!.. — злобно, но как-то слегка неуверенно говорила она.

— Ага, да. Не посмеем. Ты и про свой выебанный рот так же думала?

Аня втянула в себя воздух вместе с застрявшим в её горле каким-то звуком, которому так и не суждено было вылиться в полноценное слово. Конечно, она предполагала, что до подобного может дойти, но до конца не хотела в это верить. Неужели её будут трахать эти наглые юноши? Она не могла поверить. Но сделать ничего не могла, как бы ни пыталась что-то придумать.

Всё ещё злобно смотря на главаря, Аня подошла к дивану и села на него. Она решила, что раз уж это неизбежно, то она примет всё как есть, а потом постарается забыть, как страшный сон. Если бы всё было так просто.

Пока я стоял и думал, главарь подошёл ко мне и толкнул в плечо:

— Иди ты первый.

— Почему я?

— Ну, это через твою мамку я на Аню вышел, так что, в какой-то степени, мы здесь благодаря тебе. Хоть и косвенно.

Я был рад предоставленной возможности в числе первых опробовать Аню. Поблагодарив главаря, я вышел из толпы и подошёл к дивану.

Аня сидела, сверля глазами пол. Заметив, что кто-то подошёл, она подняла свои полные ненависти глаза, которые почти моментально сменились удивлением:

— Ты?..

Как-никак мы были с ней знакомы, просто до этого момента она не видела меня во всей этой толпе.

— Ты-то здесь каким боком? Только не говори мне... Нет... Ты блять издеваешься...

Естественно, она всё понимала. Удивление сменилось горьким осознанием.

Не могу сказать, что мы часто общались до этого. Разве что виделись, когда приезжали семьями в гости. Лишь пару раз мы были с Аней один на один, когда ездили на спортивные мероприятия, в остальное же время общались довольно мало. Но мне и не нужно было общение, мне всегда хватало наблюдения за ней. Друзьями мы стать не могли, в силу разницы нашего возраста и интересов. Чем-то большим, чем друзьями, так и подавно. Но это было в повседневности, не теперь. Теперь всё было иначе. Жизнь изменилась.

— Я надеюсь, хоть ты не будешь, как они? — презрительно смотря на меня, говорила Аня.

— Всмысле?

— Ты знаешь о чём я!

— Нет, не знаю, — наигранно сказал я, — Но очень надеюсь на твоё «гостеприимство».

— Какой же гандон... И ты туда же...

Аня полностью устроилась на диване, приняв полулежачее положение. Ее ноги были сомкнуты, и она явно не спешила их разводить. Обнажив все ниже пояса, я подошел к ее закрытым ногам и положил руки на ее колени, жестом показывая, что пора их раздвинуть. Смотрела она на меня с неприязнью и раздражением, но медленно раздвинула ноги, и передо мной открылось самое сокровенное место. Не в силах сдерживаться, я продвинулся ближе, и через мгновение мое лицо оказалось почти вплотную к ее лицу, как и все мое тело к ее. Я сразу почувствовал восхитительный, неизменный аромат ее духов. От этого моя возбужденность только усиливалась. Желание поцеловать ее исчезло при мысли о том, что эти губы только что касались чужого члена. Жаль, ведь эти яркие пухлые губы так манили. Не раздумывая, я направил свой член в заветное отверстие и, толкнувшись вперед, слегка вошел в нее. Чем глубже я проникал, тем сильнее становилось наше дыхание. Аня все больше и больше набирала воздух, вскоре начав дышать через рот, не разжимая зубов. Когда я вошел полностью, я замер на 15 секунд. Я едва мог поверить в свое счастье. Я вошел в нее. Моя довольная улыбка резко контрастировала с ее раздраженным и явно недовольным выражением лица. Хотя, как уже упоминалось, секса у нее давно не было, перспектива быть изнасилованной толпой подростков ее не возбуждала. И от моего члена, введенного в нее, она не испытывала восторга. Но мне было уже все равно, и я начал медленно двигаться взад-вперед. Аня была такой узкой внутри, что это было удивительно, учитывая, что она уже рожала.

Вскоре я увеличил темп, и Аня, до этого момента молча выражавшая недовольство, начала издавать тихие стоны и сжимать диван руками. Однако недовольство с ее лица не исчезло. Иногда она закатывала глаза, но вряд ли от удовольствия, скорее, как бы говоря без слов: «Как же ты меня достал».

Как сильно она отличалась от своей матери. Если та уже при первом изнасиловании плакала и умоляла, то Аня, даже будучи насаженной на член, пыталась сохранить достоинство, несмотря на то, что тушь уже размазалась по ее лицу. Ее не получится приструнить, как мать, с ней будет гораздо сложнее. С другой стороны, мать долгие месяцы унижали и насиловали, поэтому обвинять ее в полной безвольности по сравнению с еще «не объезженной» Аней неправильно. Но то, что с Аней будет сложнее, было понятно уже сейчас.

Через несколько минут, во время которых я безостановочно трахал эту шикарную женщину, мой член начал подавать сигналы о скором завершении. Аня, поняв, что происходит, дернулась, словно ошпаренная, вспомнив, что я не надел презерватив.

— Давай вытаскивай. Ты же не предохранялся, — сказала она, толкая меня обеими руками.

«Сильная», — думал я. Ведь ей действительно удавалось меня отталкивать, несмотря на мой напор и то, что я был сверху. Но тут же раздался голос главного:

— Никто предохраняться и не будет.

Аня перестала толкать и повернула голову на голос.

— Это что значит? — злобно спросила она.

— То и значит. Пей таблетки или что-то еще. Твоя подруга, например... Или лучше называть вас теперь коллегами? Не важно. Короче, она только внутрь принимает. И никаких резинок.

— Мне плевать на нее и на то, что она принимает! В меня вы не будете кончать, — сказала Аня повышенным тоном и снова начала меня отталкивать.

«Плевать на нее? Да уж, вот это подруга. Я, конечно, еще вчера понял, что эту роль ты исполняешь плохо, но теперь лично в этом убедился. Моя мама из-за тебя столько перетерпела, столько унижений, столько изнасилований. А ты... Ну теперь-то ты точно не уйдешь от меня с пустой маткой!» Схватив Аню за запястья, я отвел от себя ее руки и прижал к дивану. Я лег на нее всем телом, продолжая двигать только тазом. Аня выкручивалась, дергалась и осыпала меня оскорблениями, но я уже чувствовал, что конец близок и не мог остановиться, я должен был кончить в эту женщину. Сделав еще несколько толчков, я ощутил, что член на пределе, и, вогнав его на максимум, дал ему волю. Сперма обильным и густым потоком устремилась в Анину матку.

— Мразь! Идиот! Вытащи! Вытащи, дурак! — уже кричала Аня, чувствуя, как горячая густая жидкость заполняет ее изнутри.

Но я и не думал вытаскивать. До последней капли я держал в ней член, полностью заполняя ее матку. Как бы Аня ни дергалась, вся сперма была выпущена внутрь. «Я трахнул. Трахнул ЕЕ! С ума сойти. Да не просто трахнул, а кончил ей внутрь. Прямо в матку, до последней капли», — проносились в моей голове мысли, пока мой член досуха выжимался Аниной киской.

Закончив и вынув член, я разжал ее запястья. Аня тут же оттолкнула меня и рукой ощупала только что вытраханное влагалище. Она прекрасно чувствовала, как сперма заполнила ее матку своей густой тягучей массой, заняв все ее пространство. С омерзением и презрением она посмотрела на меня и будто бы даже обиделась, увидев, что я вовсе не испытываю угрызений совести.

— И что теперь делать? Да, есть шанс не забеременеть после одного раза, но...

Анины рассуждения прервал главный:

— Одного раза? То есть, ты считаешь, что это будет только один раз?

— А что, все тут без резинок? Подсказать, что это такое и как ими пользоваться? — язвительно спросила Аня.

— Я же тебе сказал, мы ими пользоваться не будем. Никто не будет.

— Вы понимаете, чем это чревато?

— А это уже твои проблемы. Таблетки, как и твоя коллега, пить будешь.

Аня сидела с полностью обескураженным видом.

Пока она недоумевала, на диван улёгся следующий парень:

— Давай, не тормози остальных. Садись, будь хорошей девочкой, — ехидно сказал он, указывая Ане на свой член.

В тот момент Аня поняла, что от нее не отстанут, пока не удовлетворятся. Она больше не надеялась на то, что «они не зайдут так далеко». Они уже зашли. Поэтому она, поразмыслив, с горечью, но решила подчиняться, чтобы закончить весь этот ужас как можно быстрее. Ведь тогда она посчитала, что всё это на один раз, парни придут и уйдут. Она и подумать не могла, что они собираются делать из неё натуральную рабыню. Однако, несмотря на то, что она решила подчиняться приказам, любезничать со своими насильниками она вовсе не собиралась.

Придвинувшись к рассевшемуся на диване парню, Аня перекинула через него одну ногу, сев сверху.

— «Хорошей девочкой»? Кем ты себя возомнил? Тварь... «Девочкой» блять... — негодовала Аня.

Она пыталась казаться непоколебимой, но по факту, всё её недовольство в купе с тем, что в этот момент она усаживалась на член неприятного ей человека, смотрелось лишь унизительнее. И вот через минуту она уже скачет на члене подростка. У Ани в голове не укладывалось всё то, что с ней сейчас происходит, но она продолжала. Парень попытался ухватить её за грудь, но Аня ударила его по руке:

— Руки убери!

— Ты че, мразь! Место своё знай! Ещё раз так сделаешь, пиздюлей тебе навалю, — крикнул пацан.

— Да кому ты там чего навалишь?.. — небрежно, но довольно тихо ответила Аня.

Несмотря на это, когда парень вновь ухватил её грудь, Аня уже не сопротивлялась.

Через время кончил и этот парень. Скривившись лицом, Аня приняла его сперму и как можно быстрее слезла с члена. Когда на диван залез следующий, то Аня, хоть и без энтузиазма, но уже была готова залезть на него, как и на предыдущего, но парень сказал:

— Давай другую дырку.

— Что? Ты про рот?

— Ну, рот, уверен, у тебя та ещё дырка, но сейчас я про другую.

Поняв о чём речь, Аня с явной нервозностью покрутила головой.

— А что такое? Не предстало даме в зад трахаться? — смеялся парень, — Давай подставляй, сучка.

У Ани уже был опыт в этом деле, но не отдавать же свои шикарную задницу на растерзание этим зверям. А потому она вновь «встала на дыбы», защищая свою честь. Правда, продолжалось это не долго. Стоило главному напомнить о том, почему она вообще сейчас сидит голая и даёт всем, кто этого хочет, как Аня, понурив голову и, показалось, будто бы даже со слегка мокрыми глазами, повернулась к парню, выпятив свою великолепную подтянутую попку. Аня стояла в явном напряжении, так что когда парень подошёл и едва коснулся членом её попки, она дёрнулась, будто чего-то испугалась. Тут же Аня услышала смех повеселившихся из-за её испуга парней, так что мне показалось, что у неё даже щёки из-за стыда покраснели. Прихватив её за талию, парень начал вставлять член. Почти тут же от Ани послышались выражавшие её неприятные ощущения звуки. Войдя до упора она начал двигаться. Анина попка вела себя совсем иначе. Она не чеканила, как мамина, позволяя разгонять по себе целые волны. Её попка наоборот, очень быстро возвращалась в прежнее положение, лишь слегка проминаясь под торсом трахающего. Однако смотрелось это не менее привлекательно и ощущалось не менее приятно. Парень ухватил Аню за волосы, войдя в монотонный, болезненный и изматывающий её темп. Аня стонала, иногда заводя руку за спину и пытаясь будто бы слегка отодвинуть от себя навязчивого насильника. Но, конечно же, ничего не помогало. Её сочную задницу продолжали агрессивно насаживать.

Кончил парень очень быстро. Ну ещё бы, трахая такую попку. Сперма своим очередным, обжигающим словно кипяток потоком, в несколько залпов была выпущена в Аню. Почувствовав это, Аня стала изгибать спину, прижимаясь животом к дивану и издавать протяжный, хоть и не громкий, но невероятно возбуждающий стон.

Когда парень отошел, Аня выпрямилась и, с шипением выдыхая сквозь зубы, выражая свое недовольство, начала легонько массировать ягодицы. Следующие молодые люди не могли больше ждать. Поэтому к Ане на диван сразу же подсели трое.

— Не определились, кто будет первым? Может, сыграете в камень-ножницы-бумагу и решите, — язвительно предложила Аня.

— Не переживай, мы уже всё решили без твоих советов. Очередь нам не нужна.

Один из парней лег на спину, и Аня не успела опомниться, как её толкнули на него лицом вперед, а другой уже подпирал сзади.

— Вот как это будет...

Только и успела сказать Аня, прежде чем её крик разнесся по комнате от одновременного проникновения двух мужчин. Не успев произнести больше ни слова, она увидела перед своим лицом третий пенис. Не дожидаясь её жалоб и очередных претензий, ей зажали нос. Без выбора, Аня открыла рот, и парень тут же вставил туда свой член. Подвергаясь насилию сразу тремя мужчинами, Аня уже не выглядела так же гордо и угрожающе. Парень, который глубоко вводил ей член, снова заставил её плакать, и слезы обильно потекли по её щекам. Когда он дал ей передышку, Аня тут же раздраженно сказала:

— Ты можешь не вталкивать так глубоко, придурок?..

Кажется, она хотела сказать что-то еще, но её рот снова был заполнен членом, который, словно в насмешку, вталкивали еще глубже, агрессивнее. Её ягодицы и влагалище тоже не знали отдыха. В них с таким же удовольствием действовали члены незнакомцев, которых Аня уже ненавидела. Она не знала, куда приложить руки, чтобы уменьшить боль и дискомфорт. Ведь стоило Ане начать задыхаться от члена во рту и попытаться оттолкнуть парня, как её ягодицы снова начинали болеть от слишком агрессивного проникновения, и помощь требовалась уже там.

Парни кончили не одновременно. Первым сдался тот, кто насиловал её рот. Часть спермы намеренно была выпущена наружу. Несколько струй попали Ане на щеки, глаза, лоб и начали стекать вниз. Так что все время, пока оставшиеся двое не кончили, Аня ждала с обсыпанным спермой лицом. Второй заряд был выпущен в её ягодицы, а последний — в матку, снова её переполняя.

Спустя еще полтора часа, в Аню кончил последний из оставшихся парней со спермой в яичках. Некоторые из них трахнули её по второму, а то и по третьему разу. Покрытая спермой как снаружи, так и внутри, Аня сидела практически без сил. Она не плакала, но следы размазанной туши все еще были заметны. Пока все собирались, она молча сидела, прикрываясь простыней, зло оглядывая уходящих одного за другим подростков.

— Ну что ж, кажется, нам пора уходить, — сказал ей главный, стоя у двери.

— Вон отсюда. И чтобы больше не появлялся, — злобно прошипела Аня.

— Подожди... Ты же не думаешь, что всё закончилось?

— Не думаю, а знаю.

— Похоже, ты так ничего и не поняла. Так что я тебе объясню: теперь твоя жизнь будет совсем другой, и то, что было сегодня, будет повторяться хоть каждый день, хоть каждый час. И ты ничего с этим не сможешь сделать. Завтра ты едешь по другому адресу, я скину его тебе на телефон. Если не появишься — сама знаешь, повторяться не буду.

— Стоп, что?! Подожди! Я...

— До завтра, — оборвал её главный и вышел, захлопнув дверь.

Аня хотела выбежать за ним, но не могла, так как была не одета. В смятении, она оглядывала комнату, в её глазах уже не было уверенности, только страх и недоумение. Все её планы, казалось, рухнули, и это было началом её падения, о котором она еще не догадывалась.

В это время мама Ани все еще была на своей новой работе. Она надеялась, что хотя бы здесь сможет отдохнуть от бесконечных унижений и принудительного секса, которые заполнили её жизнь так же, как теперь обычно заполняют спермой её несчастную матку. Но уже через пару часов пребывания здесь она с горечью начала осознавать, что и здесь ей не найти покоя.