мои институты

В далеком уже 1988 году, я закончил школу, получил аттестат зрелости и готовился к поступлению в ВУЗ. Поскольку проблем с учебой у меня не было, то и особых тревог по поводу предстоящих через месяц вступительных экзаменов не испытывал. В отличие от мамочки, которая постоянно мне напоминала о необходимости готовиться.

— Владик! Забудь обо всем! У тебя самый важный момент в жизни! Вот решишь эту задачу, тогда и расслабишься. Без образования в наши дни – никуда. Ох, жалко, что отец в командировке! Он бы тебя наставил на путь истинный!

Отец работал геологом и почти постоянно находился в каких-то длительных экспедициях. Вот и сейчас его приезд ожидался не ранее середины августа.

Стояла прекрасная летняя погода, хотелось на природу, на речку, а вместо этого приходилось сидеть в душной комнате и листать учебники...

Телефонный звонок. Мой лучший друг Антон приглашает приехать, поболтать, тем более есть одна интересная штука.

— Антон, ну никак не могу. Вдруг мать позвонит с работы, а меня нет… Скандал.

— Когда она приходит домой?

— Да где-то после шести.  

Пауза. Слышно как Антон с кем-то разговаривает.

— Ну, хорошо. Тогда мы с Витькой идем к тебе.

Витька тоже проучился с нами n лет, но в параллельном классе. Иногда мы собирались, играли в дурака, в преферанс, было дело и вино пробовали… Друзья с шумом и смехом ввалились в дверь. Достали две бутылки дешевого вина.

— Есть предложение сыграть в картишки… Быстренько сообрази, чего на стол для закуси.

Сели в комнате за журнальный столик. Выпили по полстакана вина.

— На что играем? – Хитро прищурился Витька и достал из кармана колоду карт. – Поскольку карты особенные, давайте и играть на что-нибудь неординарное… Я предлагаю играть на раздевание…

Карты и впрямь были необычными. Привезенные из-за границы, на хорошем картоне, но, самое главное, с цветными изображениями голых женщин… Это сейчас, в эпоху интернета, видео и DVD-дисков, журналов такой тематики в любом киоске, фотографии обнаженных женщин считаются просто легкой эротикой. А в то время снимки даже голой груди, не говоря уже о большем, были для нас чуть ли не верхом порнографии.  

Игра не получилась. Разглядывание таких соблазнительных картинок было куда более интересным.

— Посмотри, какие сиськи… А, глянь сюда, как она жопу выпятила… Ух, ты, какая курчавая мохнатая пизда (хотя виден был только треугольник волос)… О, а я бы этой вставил… А я бы выебал вот эту…

Обсуждали увиденное мы, почему-то, шепотом, с каким-то особым оттенком выговаривая неприличные слова.

— Нет, ну давайте, наконец, играть! – Остановил просмотр Витька, - Уговор дороже денег.   Не хотите играть в дурака. Хорошо, сделаем так:   каждый берет по карте – у кого окажется младше, снимает с себя одну вещь.

Такая моментальная игра вела к быстрому раздеванию, и скоро Антону первому пришлось расставаться с трусами. Он начал упрямиться, но понукаемый нами, все же выполнил условие.

Прикрыв член руками, он сидел на стуле весь красный от смущения. Мне стало, почему-то, его жаль и, я, предложил выпить еще вина и снять последнее, что на нас еще было одето, так сказать из солидарности.

Конечно, все мы ходили в баню, неоднократно видели голых мужчин, но тут ситуация была совсем другая, тем более после созерцания пикантных картинок. У нас началась эрекция, причем, как при цепной реакции – вид встающих членов у других, вызывал еще большее возбуждение у себя. Не сговариваясь, мы одновременно выпрямились во весь рост и с любопытством посматривали на торчащие вверх органы, невольно, как это происходит у всех мужчин, сравнивая, у кого больше. Самый маленький, совсем детский был у Антона, он изгибался дугой, почти касаясь живота полуоткрытой красной головкой.

— Ребята, а вы дрочите? – Хриплым от волнения голосом спросил Витька, наверное, самый продвинутый из нас. – Я почти каждый день.

— И я.   – И я. - Эхом отозвались мы.

У Витьки был самый большой член из нас. и торчал он почти горизонтально. Кожица на нем полностью сползла с крупной головки, образовав за ней небольшой валик. Сама же багровая головка раздулась, став заметно толще ствола, а из отверстия на ней свисала большая капля тягучей прозрачной жидкости.

— А, давайте, каждый  потрогает справа и слева. – Вдруг предложил он.

Возбуждение просто било через край и, встав кружком, перекрестив руки, взялись за, дрожащие от напряжения, члены.  

— Дрочим!? – Вопросительно, а скорее утвердительно прошептал Витя и наши руки начали медленные движения вдоль членов друг друга, постепенно ускоряя темп. Никогда ранее я не испытывал подобных чувств. Когда занимаешься онанизмом, это одно, но когда твой член находится в чужих руках, это многократно усиливает ощущения…

— Ну и как это понимать!? – В дверном проеме стояла мать и смотрела на нас с красным от гнева лицом. Ее возмущению не было предела. – Козлы! Устроили  групповую дрочку!? Сперма ударила по мозгам!?  

Тут она заметила бутылки с вином и буквально взорвалась, такими словами, которых я никогда не слышал из ее уст. – Мало того, что вы хуями меряетесь, так еще и напиваетесь. А может уже и в жопу друг друга ебете!? Вон отсюда! Все расскажу родителям, чтобы навешали пиздюлей, как следует!

В бешенстве она ушла в свою комнату, хлопнув дверью. Друзья мгновенно оделись и выскочили из квартиры. Я осторожно, стараясь не производить лишнего шума, убрал со стола и тихо сидел, с дрожью ожидая продолжения скандала.

Мать вышла только под вечер, с заплаканными глазами, но, видимо, уже немного успокоившись.

— Влад! Ты же мне обещал, что будешь готовиться к экзаменам. А ты что делаешь?

— Прости, мама, я больше не буду…

— Куда уже больше? Или вы уже,   в самом деле, дошли до большего?

— Ну, что ты…

Она взяла телефон и закрылась в комнате. Я старательно прислушивался, но до меня долетали только отдельные слова: - переходный возраст… отпуск… надо выручить… институт…

Выйдя, она в приказном тоне объявила:

— Значит так, завтра едешь к тете Вере. Она сейчас на каникулах. Будешь жить под ее присмотром до самых экзаменов. Давай собирать чемодан.

Утром, нагруженный учебниками и конспектами я сидел в электричке и ехал в тихий небольшой городок, в котором жила мамина подруга Вера с мужем Толей.   Они учились с мамой в одной группе и поженились еще в институте. Их сын Юра, был старше меня на два года и весной ушел служить в армию. Весь час, проведенный в поезде, я размышлял о происшедшем вчера и гадал, что мать рассказала  тете и дяде (Я так их называл с детства).

Дядя Толя, отпросившись на полчасика с работы, встретил меня на своих «Жигулях». Со словами «к вечеру готовьте праздничный стол», он опять умчался на службу.

— Ну, что нового у вас? – Поинтересовалась Вера, усадив меня за стол завтракать.

— Да вроде ничего.

Что могло быть нового для нее. Практически еженедельно или они приезжали к нам, или мама, а когда был дома отец, то с ним, ездила в их городок, иногда даже на все выходные. К тому же был еще телефон…

— Понятно. – Протянула она, словно я выложил целую гору новостей.

Стоял жаркий июльский день, и тетя предложила сходить искупаться, немного позагорать, на обратном пути зайти в магазин и потом уже она будет готовить ужин, а мне придется сесть за книжки.

Положив в сумку пару полотенец и покрывало, мы отправились на берег тихой речушки, протекавшей совсем рядом с их домом. Вдоволь поплавав в теплой водичке, мы лежали на солнышке и, не спеша, трепались о жизни. Вообще между нашими семьями всегда были очень теплые отношения, к тому же мне льстило, что и дядя Толя и тетя Вера относились ко мне как к равному, без какого-то сюсюкания, как это принято у некоторых взрослых. Несмотря на свои сорок лет, тетя выглядела довольно симпатично: ровные ноги, слегка расширяющиеся вверху бедра, затем явно выраженная талия и грудь средних размеров. На тете был одет белый купальник, очень оттеняющий красивый ровный загар. Время подходило к обеду, и надо было уже возвращаться.

— Дай я на тебя обопрусь. – Вдруг обратилась ко мне тетя.

Я подставил плечо и тут к моему изумлению, она, развязав на шее завязки и, слегка приподняв подол халатика, стащила с себя купальник.   Положила его в сумку и предложила идти в магазин. Медленно идя за ней по узкой тропинке, ведущей в город, я чувствовал сильнейшее возбуждение, от понимания, что под легкой тканью у тети ничего нет. Небольшой ветерок изредка приподнимал и без того коротенький подол, давая возможность на мгновение увидеть самую верхнюю часть ее красивых бедер. В другой момент тонкая материя просто облипала ее красивые формы. Это было настоящее испытание. Я старался думать о формулах, уравнениях и прочей математике, а она продолжала весело болтать о чем-то. По дороге мы зашли в несколько магазинов, прошли по довольно оживленной улице и мне казалось, что все смотрят на мою тетю, зная, что она почти голая.  

Едва зайдя в квартиру, я закрылся в туалете и стал ожесточенно дрочить свой, мгновенно вскочивший, член. Накопившееся в яичках семя, рвалось наружу, и кончил я буквально через несколько секунд, спустив сперму длинной тугой струей, забрызгав стену. Только тут я почувствовал облегчение и, достав носовой платок, тщательно вытер потеки беловатой жидкости.

Приведя себя в порядок, я вышел на кухню. Тетя Вера, взглянув на меня, хитро подмигнула, будто догадываясь, чем я занимался.

Вечером дядя Толя предложил выпить за мой приезд и аттестат.

— Ты уже не пацан, а настоящий мужчина с документом о зрелости.

Разлив нам с тетей вино, себе налил водки. Потом пили за Юрку, за его успешную службу, за Веру, Надежду (так звали мою маму) и любовь, за то, чтобы я успешно сдал экзамены и т. д. В общем, захмелел он капитально, впрочем, хотя мне наливали по полрюмочки, я тоже уже был, мягко говоря, не совсем трезвым. Дядя поинтересовался, есть ли у меня подружка, посетовал, что мои родители упустили время в воспитании и придется наверстывать. Потом, посадив тетю себе на колени, стал поглаживать ее круглые коленки. Они так нежно обнимались и целовались, что у меня опять начал вставать член. Забежав в туалет, я опять быстро вздрочнул...

Проснулся я только часов в девять утра, в Юркиной комнате, куда меня определили. С кухни доносился аромат кофе и еще чего-то вкусного.. Умывшись, я сел завтракать.

— Ну, как твоя головка после вчерашних испытаний? – Ласково, но с каким-то особенным оттенком в голосе, спросила тетя. В ее словах явно чувствовался намек на мои игры в туалете. – Толя хотел тебя разбудить, но я не позволила. После вчерашнего ужина надо было выспаться. Но учти - завтра он тебя поднимет, как пить дать, часов в семь. А сегодня, после завтрака, сразу за занятия. Да, и что это за манеры дома одеваться, как в студеный мороз. – Она указала на мои брюки и плотную рубашку с длинными рукавами. – Тело должно дышать. Вот я приготовила тебе Юркины шорты.

Поблагодарив за угощенье, я, со вздохом, пошел садиться за учебники. Прикрыв дверь в комнату, я, как велела тетя, снял с себя всю одежду, чтобы переодеться, но увидел свое отражение в зеркале, стоящем в книжном шкафу. Пока я смотрел на член, он опять начал подниматься.

— Владик! Ты уже занимаешься? - Донесся до меня тетин голос.

— Конечно! – Ответил я, быстренько натянул шорты, сидевшие свободно, словно семейные трусы, и, едва успел усесться  за стол, как в комнату вошла  тетя, чтобы забрать мою одежду в стирку.

— Никакого баловства. Только учеба. Я приду проверю.

Какая учеба, когда у тебя стоит… Но опять идти в туалет дрочить было не совсем удобно и я силой воли заставил себя углубиться в математику.

Когда мы с тетей обедали на кухне, я все время пытался отвести от нее взгляд, но все время глаза натыкались то на ее круглые коленки, то на ложбинку между грудей видневшуюся в вырезе сарафана, то на плотные бедра, обнажавшиеся из-под коротенькой материи, казалось до самого интимного места.  

Я опять подошел к шкафу, оттянул резинку, немного полюбовался на свой орган. Решил немного отвлечься. Дядя увлекался фотографией и целая полка была отведена фотоальбомам. Сверху лежал альбом с надписью на корешке «Крымские каникулы. 1985 год». Я вспомнил, что они часто ездили на море дикарями на своей машине, машинально взял его и, сев за стол, открыл. Почти не всматриваясь в черно-белые фото гор, моря, красивой природы, я перелистывал страницы. Вдруг мое сердце учащенно забилось. На фоне то ли заката, то ли восхода, стояла тетя Вера. В красивой позе, немного развернувшись лицом к объективу, она подняла руку, указывая на солнце. Но безошибочно угадывалось, что она была совершенно голой.   Пусть и немного затемненные, но такие соблазнительные очертания ее тела, груди, ягодиц, давали такой простор воображению, что у меня заныли яички. Несколько минут я тщательно разглядывал этот снимок, затем перевернул страницу и замер.

Прямо глядя на меня, улыбались три голых женщины. Они были сняты в полный рост, на фоне трех машин, стоявших рядом с белыми палатками. Справа была, полная блондинка, явно постарше всех, в середине тетя Вера, а слева, молоденькая худенькая женщина с длинными, вьющимися волосами.

Подпись под снимком, гласила: «Крым. Феодосия. 07.85. Лидия Александровна, Вера, Света». Под громкий стук сердца, и вздрагивающий от напряжения член, несколько минут я жадно всматривался в тяжелые отвисшие груди, большие толстые бедра Лидии Александровны, почти девичью фигурку Светы и, конечно, самую красивую фигуру Веры.

Дрожащей рукой я открыл следующий лист.   Вера и женщины стояли почти в тех же позах, но к ним присоединились, как я понял, их мужья. Тоже абсолютно голые. Для меня это был настоящий шок. Опустив шорты, я прямо над снимком начал дрочить…

— Владик! - Вдруг раздался голос возле самой двери. – Ты может кушать хочешь?(Перечитал написанное. Поскольку слишком длинно, то воспоминания продолжатся при наличии пожелания)