Новобранцы

Вечером я застал Оксану за удивительным занятием, — она наматывала вату на длинные деревянные пупочки, крепко обжимала ее в руке и аккуратно вставляла в пробирки. Я понял, что предстоит новая игра.

Стол она застелила белоснежной скатертью, выложила стопочку запечатанных шприцев, коробку с ампулами. Рядом поставила штативчик с квачами, так поразившими мое воображение.

— Ну-ка, одевайся, — деловито приказала жена, подавая мне мой докторский халат.

Сама она сбегала в соседнюю комнату, через минуту представ передо мною в новеньком медицинском халатике. Рукава она вздернула выше локтей обнажив прелестные смуглые руки.

— Не слишком коротко? — глядя на свои колени, спросила она, явно намекая на нарушение медицинских правил.

— Не слишком, — ответил я. — Ты бы хоть рассказала, что все это значит.

— Сейчас к нам явятся трое... В общем, они не против поиграть с нами. Правда, почти ничего не умеют. Будущие звезды балета.

— Кто?! — изумился я. — Да где ты их нашла?

— Где нашла, там уж нету... — загадочно ответила она.

Дзинькнул звонок входной двери.

— Ну-ка, за стол, — скомандовала Оксана. — И перестань ты скалить зубы!... Я их предупредила, что ты очень строгий.

В комнату вошли трое высоких девиц в коротеньких по случаю жары майках — «голопузиках» и джинсах. «Богема, — подумал я. — Ну, что ты с нее возьмешь... » Оксана захлопнула дверь и принялась командовать.

— Девочки, доктору некогда, у него много еще работы... Сумочки вешайте сюда... И ничего не бойтесь. Ну, подумаешь немножко придется потерпеть... Так вы же уже не девочки.

Хмуры брови, я с любопытством наблюдал происходящее. Эти девицы, похоже, действительно были балерины, — так элегантно они двигались. И они начинали бояться.

— Друг дружку вы, я надеюсь, не стесняетесь, — тараторила Оксана, — Поэтому быстренько раздевайитесь ниже пояса. Штаны несите в угол, вот сюда, — и к доктору. Он вас посмотрим и начнем...

Такого оборота они, видимо, не ожидали. Девушки, густо покраснев, потупили взоры и не шевелились.

— И побыстрее, времени нет! — прикрикнула на них Оксана, и откуда только взялась такая строгость в ее голосе. Девушки медленно, как бы через силу, стали раздеваться.

— Быстренько, я сказала! Чтобы ниже пояса ничего не было! Трусики — на диван, джинсы — в угол, — командовала она.

Через пару минут балерины обнажились, оставшись только в маечках. Они стояли у дивана прекрасные, длинноногие, поджарые. «Ай, да жена, — с благодарностью подумал я. — Ну, удружила! »...

Я встал из-за стола.

— Подойдите ко мне, девушка, — позвал я одну из них. — Как вас зовут?

— Мария...

— Так, Мария... Маша... Очень хорошо... Откройте рот... Пошире... Нет, язык высовывать не надо... Скажите «а-а-а... » Очень хорошо... — механически я молол первое, что приходило в голову, держа ее лицо в ладонях и пытаясь разгадать замысел жены.

— Майку задерите, пожалуйста, повыше! — скомандовал я.

Мария послушно задрала вверх майку, обнажив маленькие упругие груди. Лифчиков она не носила. «И правильно, » — сказал я сам себе.

Удерживая майку, Маша замерда, отвернув лицо в сторону. «Партизанка на допросе, » — подумал я.

— Ты что, боишься?

— Я стесняюсь вас, чуть слышно прошептала она.

Я осторожно обследовал ее молочные железы, проверил лимфатические узлы. Конечно же, там все было о'кей.

— Следующая, — стараясь придать голосу оттенок служебной скуки, позвал я.

... Осмотр подошел к концу. Оксана выставила штатив с квачами на край стола.

— Девочки, расслабьтесь, у нас еще много дел. Становитесь вот здесь, у дивана, спиной ко мне, вот так, рядышком, все трое... Очень хорошо...

«Действительно хорошо», — подумал я, разглядывая три пары очаровательных ягодиц и прекрасных стройных ног.

— Теперь, милые, наклонились пониже, руками развели ягодицы, — деловито командовала Оксана, доставая квачи из-пробирок. — Будет немножко неприятно, но нужно потерпеть...

С этими словами, она быстрым вращательным движением вкрутила квач в одну из девиц. Девушка инстинктивно выпрямилась, но тут же послушно согнулась, и снова выпрямилась, когда рука Оксаны глубже ввела ей толстый ватный квач.

Оставив квач торчать между ягодиц девушки, Оксана так же сноровисто приступила ко второй.

— Медленно выпрямились... Квачи пусть будут... — скомандовала Оксана, закончив с последней девушкой, которая оказалась очень нервной и громко ойкала при каждом движении квача. — Постойте так минуты три...

Будущие звезды балета молча стояли у дивана, совершенно очаровательные с палочками, торчащими между крепко сжатыми ягодицами.

Вернулась из соседней комнаты Оксана. Она приказала всем снова наклониться и быстро извлекла квачи.

— Сегодня процедур не будет, — объявила она. — Для начала только анализы. Мазок я взяла. Теперь доктор вам сделает диагностический укол в ножку, — Оксана выразительно посмотрела на меня, — и через два дня придете за результатами. Ну, кто самая смелая?

Смелых не оказалось, тогда я вызвал Викторию. Оксана распечатала новенький тонкий шприц, наполнила его и насадила на него иглу. Виктория во все глаза, не отрываясь, следила за этими приготовлениями.

— Становитесь сюда, — скомандовал я, указывая на придвинутый к стене стул. — Лицом к стене, руками придерживайтесь за стену...

Виктория легким движением вспорхнула на стул и замерла, уставившись на стену. Мария и Наташа с огромным интересом и скрываемым возбуждением следили за ней. Оксана передала мне шприц и ватку.

— Девушка, встаньте на носки, и повыше, — строго приказал я, думая, что именно эта просьба никоим образом не затруднит балерину.

Девушка легко встала на носки. Я подошел к ее ногам, ощущая прилив восхищения той совершенной красотой, которую являли ее напряженные икры, чеканно выступившие под кожей и вмиг затвердевшие, словно металл в форме, изготовленной гениальным скульптором.

— Я уже стою, — нетерпеливо позвала девушка, и я очнулся от созерцания. Я протер ваткой тугую икру на левой ноге и, немного помедлив, пока высохнет спирт, решительно вколол иглу.

Девушка громко вскрикнула, — скорее от неожиданности, чем от боли. И вдруг я увидел, что Маша с Натальей, не сговариваясь быстро подошли ко мне, не отрывая глаз от иголки, торчащей из ноги их подруги. Лица их пылали от возбуждения. Я нажал поршень шприца.

— Хватит, доктор, мне больно! Пожалуйста, не нужно так больно, — стала умолять Виктория.

— Вика, тебе действительно больно? — с каким-то странным выражением в голосе спросила Мария. — Или прикидываешься? — Ой, девочки, очень больно! Просто ногу сводит! Ой, хватит, сил нет уже терпеть!... — Девушка заплакала.

Я выдернул иголку и веле ей сойти со стула. Чуть прихрамывая, она направилась к дивану и присела на краешек, вытирая кулаком катящиеся слезинки. К ней подошла Оксана и стала что-то тихо говорить ей на ухо, погрузив руку меж ее прелестных бедер...

Когда, стоя на стуле, заплакала Мария, Вика уже стонала от счастья в опытных руках жены. Наташа, кусая от возбуждения губы, ждала своей очереди.

Ее икры были также прекрасны и туги, и также легко вошла в них острая игла, неся с собой сладкую боль укола.

Когда трое подруг ушли, жена достала из сумочки пару билетов в театр и со значением во взгляде, поставила их на телевизор.

— Послезавтра мы идем на балет, — объявила она. — Приятно увидеть знакомых на сцене.