В открытом кинотеатре с мамой или С мамой инцест рассказы

— Двадцать один год. Не могу в это поверить, Уилл.

Мама посмотрела на меня с обожанием через обеденный стол. Сегодня был мой день рождения, и я только что задул свечи на торте, который она испекла для меня.

Мы были одни вдвоем. Папа пропал из нашей жизни несколько лет назад, оставив маму ради своей секретарши, которая была младше его на 15 лет. Я считал его глупцом, и наши отношения долгое время были напряженными. Мама немного поплакала из-за его предательства и распада их брака, но быстро собралась. У неё была хорошая работа, и она прекрасно справлялась сама. Я учился на факультете бизнеса в колледже и жил дома, чтобы экономить деньги.

Она приготовила куриные энчиладас и шоколадный торт — мои любимые блюда. Она действительно умела готовить.

— Это великолепно, мам! — сказал я ей. — Спасибо огромное! Я это очень ценю.

— Мне это приятно, — ответила она и протянула руку через стол, сжимая мою ладонь. Я был поражен тем, как молодо она выглядела: с яркими глазами, безупречной кожей и каштановыми волосами до плеч. Когда она наклонилась над столом, её рубашка открыла довольно глубокое декольте — это вызвало у меня странное ощущение трепета. Обычно сын не испытывает такого волнения из-за своей матери. Но я испытал.

Мама казалась неосведомленной о том впечатлении, которое производила на меня; я попытался пожалеть плечами.

После ужина мы вместе убирали кухню.

— Двадцать один год,— произнесла мама во время мытья посуды.— Это же номер твоей футбольной формы?

— Да, — ответил я. — Я учился в университете два года. У меня был отличный опыт в школьной команде как защитника.

— Знаешь, — сказала мама, — в старших классах я занималась чирлидингом. В выпускном классе я была капитаном команды.

— Я не знал об этом, — признался я. — Это впервые слышу от тебя.

— Правда? — удивилась она. — Мне сложно поверить, что ты этого не знал. Уверена, моя форма для чирлидеров где-то еще осталась дома.

— Мам, я и понятия не имел! Когда ты последний раз ее надевала?

— Не помню, когда в последний раз видела её, с тех пор как закончила среднюю школу, — ответила она.

— Почему бы тебе не попробовать её снова? — предложил я. — Мне было бы интересно на это взглянуть.

После того как эти слова покинули мои уста, мне показалось странным желать увидеть свою 40-летнюю маму в костюме болельщицы, но действительно хотелось этого увидеть.

— Я не уверена, Уилл,— произнесла она с сомнением.

— Давай же, мам! — уговаривал я её. — Пожалуйста! Сегодня мой день рождения.

— Я не знаю даже, где она находится,— призналась мама.— Но поскольку это твой праздник, постараюсь ее найти. Хотя если найду, то не уверена, что смогу в нее влезть.

— Не спеши,— сказал я ей.— Время еще раннее вечернее.

Было действительно рано; мама пришла домой раньше с работы для подготовки ужина ко дню рождения и к тому моменту мы уже закончили трапезу – всего лишь полвосьмого.

Мама недоуменно посмотрела на меня и вздохнула: «Здесь ничего интересного».

Когда она вышла из кухни, я тоже поднялся со стула и направился в свою комнату. Из шкафа достал свою старую футбольную футболку: мама училась в той же средней школе что и я более двадцати лет назад и мне было интересно проверить остались ли те же цвета – белый, зеленый и золотой – а также просто весело сравнить наши вещи.

Я снял свою футболку и натянул ту самую майку на себя перед тем как вернуться на кухню за столом и ждать дальше.

Мне показалось, что прошло много времени, прежде чем я услышал мягкий звук шагов мамы, и она появилась за углом — и вот она! Мама была в своем старом костюме болельщицы.

Она выглядела немного смущенной, стоя на пороге и переминаясь с ноги на ногу.

— Как тебе? — тихо спросила она, ее голос дрожал.

О чем я только думал? Я никогда не видел маму в таком виде. Юбка оказалась довольно короткой, открывая большую часть ее ног. Они были стройными и изящными под маленьким плиссированным подолом. Учитывая, что эта форма была ей по размеру еще в старших классах, удивительно было видеть, как хорошо она сидела сейчас. Хотя юбка немного тянула вокруг талии и грудной области, откуда выпирал белый топ с зелеными и золотыми буквами средней школы.

Тем не менее мама выглядела просто потрясающе. Я был слегка поражен этим зрелищем и не мог сразу подобрать слова.

— Эм… — произнесла мама. — Ты молчишь, Уилл. Кажется ли мне это нелепым?

— Нет, мама! — сказал я быстро. — Ты просто великолепна! Не могу поверить, как хорошо это тебе идет.

— Спасибо, — ответила она, выглядя одновременно расслабленной и сомневающейся.

— Мы отлично смотримся вместе! — добавил я, указывая на зеленую и золотую майку на себе. В отличие от маминой формы моя майка стала свободнее с тех пор как я потерял часть мышечной массы после окончания школы.

— Ты выглядишь очень привлекательно,— сказала мама. Она часто говорила мне такие вещи, но на этот раз все казалось иначе: я смотрел на нее в обтягивающей юбке и топе болельщицы, а она изучала меня в моей майке; да-да, я действительно смотрел на нее с восхищением.

Мы просто стояли на месте, пристально глядя друг на друга. Возможно, оба испытывали легкое волнение, неловкость и что-то еще... Мама первой нарушила тишину.

— Это было забавно. Пора прекратить выглядеть глупо и снять это, — сказала она, поворачиваясь к своей спальне.

— Не делай этого! — вырвалось у меня. — Останься такой. Я продолжу носить свою майку. Это будет весело. Мы будем как капитан команды и его главная болельщица — моя пара.

Откуда взялась эта мысль, я не знал. Капитаном команды я не был — эту роль играл квотербек с раздвоенным подбородком и самодовольным выражением лица. Но я завидовал ему, так как он встречался с главной болельщицей по имени Эллисон, в которую я всегда был влюблен. Я хотел пригласить её на вечер встречи выпускников, но мои мечты разрушились, когда стало известно, что она пойдет с ним.

— Свидание? — удивленно спросила мама. — Э-э, куда ты собирался меня отвезти?

Я не имел ни малейшего представления. У нас не было никаких планов на вечер.

Я изо всех сил пытался придумать идею и после нескольких секунд раздумий осознал, что смотрю на её плотно облегающие груди, поскольку она вдруг скрестила руки на них и притопнула ногой.

— Как насчет автостоянки? — произнес я неожиданно для себя.

— В "Драйв-ин"? Не помню, когда мы в последний раз там были. Почему именно туда?

— Не знаю… Просто кажется, что это подходит к тому, что мы надели: футболист и болельщица идут в кино,— признался я про себя, что это довольно абсурдная идея.

— Сегодня твой день рождения, так что, если ты желаешь, мы можем это сделать. Но мне нужно переодеться, прежде чем отправляться на парковку. Не хочу слишком утомляться этим.

— Давай, мама, — произнес я. — Ты выглядишь потрясающе. И как ты сама заметила, сегодня мой праздник. Ты должна поступить так, как я хочу.

Она приподняла брови в ответ на мои слова, явно не уверенная в них.

— Ну давай же, мама, попробуем это сделать,— сказал я. Я задумался над формулировкой своих слов сразу после того, как они вырвались из уст. Легкий уголок её губ говорил о том, что она тоже уловила смысл моих слов.

— Я не уверена...

— Никто тебя не увидит кроме меня,— продолжал я настаивать. — Скоро стемнеет и ты сможешь остаться в машине, пока я схожу за попкорном.

Кажется, её решимость пошатнулась.

— Что показывают? — спросила она. Это придавало мне уверенности.

Я взглянул на телефон.

— Через полчаса стартует новый "Форсаж". Если мы выйдем сейчас, успеем добраться вовремя.

— Эти фильмы глупые,— сказала она.

— Но они весёлые по-своему,— ответил я.— Это именно тот фильм, который стоит увидеть в автосалоне.— На самом деле в те несколько раз, когда я возил девушку в автосалон, это был эротический триллер. Но с мамой это казалось неуместным.

— Хорошо, Уилл,— согласилась она.— Сегодня твой день рождения. Но из машины я выходить не собираюсь. Придётся тебе купить попкорн и напитки. Не хочу быть объектом внимания для других людей со своей нелепой внешностью.

— Мамочка, ты совсем не выглядишь нелепо! Ты просто замечательная!

Мне кажется, она чуть-чуть покраснела.

— Спасибо! Не могу поверить, что в этом наряде я выгляжу так хорошо. Он такой облегающий, но все равно спасибо.

На самом деле, мама выглядела отлично благодаря этому облегающему платью, которое подчеркивало её формы. Оно действительно хорошо обрисовывало её изгибы. Возможно, оно было немного тесновато, но для меня это не показалось чрезмерным — в самый раз. Её талия выглядела удивительно тонкой, а облегающая блузка акцентировала внимание на размере её бюста. Кожа на ногах была гладкой, и меня поразило то, как высоко поднимался подол мини-юбки на её бедрах.

— Нам пора двигаться, — сказал я.

— Как я уже упоминала, сегодня твой день рождения, — ответила она с легким смирением.

— Значит, это наше свидание! — сказал я с радостью. — Спасибо тебе, мама! Я сиял от счастья. — Эй, раз мне только что исполнилось 21 год, давай захватим что-нибудь с собой! Я стремительно направился к бару с напитками и достал бутылку рома почти до половины полной.

— Не думаю, что нам стоит брать алкоголь в кинотеатр, Уилл,— заметила она как заботливая мать.

— Никто этого не заметит,— ответил я и потянул её за собой к гаражу за руку свободной рукой.

Мы выдвинулись в путь. Я открыл маме дверь гаража и затем распахнул дверцу машины с избыточно рыцарским жестом. Она улыбнулась мне и явно оценивала этот момент как забавный и продуманный одновременно. Закрыв за ней дверь автомобиля, я сел за руль нашего небольшого семейного седана и мы отправились дальше.

Мы прибыли к кинотеатру "драйв-ин" всего за пять минут до начала фильма. Сумерки наконец уступили место ночи; небо было темным и ясным с мерцающими звездами — луны при этом не наблюдалось.

— Я принесу напитки и попкорн, — сказал я. Мне было известно, что мама предпочитает диетическую колу и легкий попкорн со сливочным маслом. Лично я больше любил обычную кока-колу. Быстро направившись к киоску, я вернулся к машине с угощениями и множеством салфеток в руках, всего за минуту до начала сеанса.

Я открыл дверцу, сел внутрь и устроился на своем месте. Сразу заметил, что сиденье не очень комфортное, и пришла мне в голову мысль.

— Давай пересадимся на заднее сиденье, — предложил я. — Там будет больше пространства и удобнее. Я сниму подголовники и отодвину передние сиденья вперед, чтобы освободить место.

— Как скажешь, именинник, — ответила она.

Мне нравилось слышать маму в таком покладистом настроении; это случалось довольно редко. Я подрегулировал передние кресла и убрал подголовники вперед. Мы переместились на заднее сиденье. Вскоре я осознал, что единственной проблемой стали кресла спереди. Я был достаточно высоким, чтобы это меня не смущало, но маме, будучи миниатюрной женщиной, было сложно видеть экран из-за пассажирского сиденья. Поэтому она немного переместилась влево и устроилась посередине рядом со мной – так ей было легче видеть фильм без препятствий.

Заднее сиденье оказалось гладким и кожаным; смотреть фильм там было гораздо удобнее по сравнению с ковшеобразными передними креслами. Однако из-за того что мама села рядом со мной посередине, пространство стало более тесным, чем я ожидал. Я задумался о том, правильно ли принял решение о смене местоположения. Но затем начались трейлеры фильма, и мы устроились поудобнее на заднем сиденье для просмотра картины.

Я обернулся к маме.

— Спасибо, что согласилась на это. Ты замечательная спортсменка, и мы отлично проведем время.

— Не за что, — ответила она, поворачиваясь ко мне с милой улыбкой. — Я сделаю все, что в моих силах для именинника.

Снова в моем сознании возникли странные и неясные мысли, но я быстро отогнал их прочь.

Когда фильм начался, я налил немного рома в наши стаканы с колой. На самом деле, возможно, налил даже больше, чем следовало. Это же мой день рождения, и я хотел порадовать себя.

Мама была абсолютно права — фильм оказался довольно глупым. Он был полон трюков, которые в реальной жизни просто невозможны. Но именно это добавляло веселья.

Первые 15 минут мы сидели молча. Я ощущал приятное тепло разливающееся по голове.

— Ух ты, — произнесла мама нарушая тишину. — Ты явно щедро добавил рома в свою колу. Я только что это почувствовала.

Мама была намного ниже меня ростом, поэтому я предположил, что алкоголь подействует на нее сильнее.

Перед нами стояла чаша с попкорном; я наклонился за горстью и случайно выронил стакан, пролив немного колы на майку.

— Черт возьми! — вырвалось у меня. — Мам, не могла бы ты достать салфетки? Они лежат справа от тебя на сиденье.

Она подняла несколько и прижала их к моей майке для того чтобы впитать пролитый напиток. Мама слегка провела рукой по моему торсу скомкав салфетки.

Это было немного странно, но в то же время приятно ощущать её руку рядом со мной. У меня начала болеть голова — от рома и чего-то еще.

— Часть жидкости пролилась на майку и попала мне на кожу. Можешь убрать это?

Я приподнял футболку, и мама промокнула мой оголенный торс салфеткой. Как только она убедилась, что я достаточно сухой, убрала руку.

— Боже, Уилл, — произнесла она.

— Что такое? — спросил я.

— У тебя пресс. Он как камень. Жира у тебя совсем нет.

Она неуверенно протянула палец и прикоснулась к моему животу. Вскоре отдернула его, будто он мог укусить.

— Спасибо. — Внутри меня стало тепло от этих слов. Мне было приятно слышать похвалу, даже если она исходила от мамы.

— Я не понимаю, как ты можешь есть как лошадь и оставаться таким худощавым. Ты выглядишь так же, как твой отец в молодости. Это была одна из вещей, которые привлекли меня к нему при первой встрече.

— Я прикладываю усилия к этому, — ответил я. — Я не набираю вес так же легко, как в команде, но тренируюсь и поддерживаю форму.

— Могу сказать одно,— заметила она, её взгляд задержался на рельефе моего живота.

Этот гул внутри меня... Это было связано с алкоголем, но также с её вниманием и словами.

Я указал на её ноги.

— Ты тоже в отличной форме, мама,— сказал я с неожиданным акцентом на слове "мама". — Посмотри на свои бедра. Они довольно подтянутые.

Не дожидаясь ответа, я потянулся и нежно коснулся её бедра рукой. Кожа была мягкой и гладкой, но под ней ощущались мышцы.

— Ты в прекрасной форме,— повторил я снова.

Мама немного вздрогнула от моего прикосновения,

но не отстранилась.

— Это все из-за лестницы в спортзале,— сказала она.

Я убрал руку и некоторое время мы продолжали смотреть фильм в молчании. Мы допили кока-колу и попкорн, и я ощутил прилив удовольствия. Мне показалось, что мама испытывает те же чувства: когда я украдкой взглянул на неё, её глаза выглядели стеклянными, а губы были чуть приоткрыты. В полумраке её лицо казалось привлекательным, и мне на мгновение показалось, что она похожа на девушку моего возраста — это могло бы быть обычное свидание.

Но если бы это было просто свидание в кинотеатре на колесах, мы уже могли бы целоваться.

Я вернулся к просмотру фильма и потряс головой, пытаясь отогнать эти мысли. Это не помогло.

Мне по-прежнему хотелось пить, но не кока-колу. Я поднял бутылку рома с пола рядом с ногами и налил себе немного в чашку. Затем предложил маме:

— Ещё немного?

— Я не должна, — ответила она.

— Ты ведь не за рулём, — сказал я.

Она немного поколебалась и протянула мне свою чашку. — Совсем чуть-чуть.

Я налил ей немного рома и закрыл бутылку, убрав её обратно к своим ногам. Мы потягивали чистый ром из наших чашек и продолжали смотреть фильм в тишине.

Фильм был довольно глупым — набор захватывающих сцен без особого сюжета. Но актёры были знакомыми, а моменты действия порой были такими абсурдными, что заставляли нас смеяться в голос. Я был рад видеть, что мама наслаждается фильмом несмотря на его детскость; вероятно, ром добавлял ей настроения.

Мы продолжали пить из своих чашек до тех пор, пока ром не закончился.

Мама наконец заговорила.

— Уилл, мне нужно сказать, это мило. Немного необычно, но приятно.

— Я рад, что тебе нравится. Здесь с тобой весело, и ты прекрасно смотришься в роли болельщицы.

Она рассмеялась. — Спасибо.

Положив руку мне на шею, она начала перебирать пальцами мои волосы.

— Ты замечательный сын. Я очень ценю твою поддержку за последние несколько лет. Мне было нелегко. С Днем рождения.

— Не стоит благодарности, мам. Я счастлив быть рядом с тобой.

Её пальцы, скользящие по моему затылку, были невероятно приятными на ощупь.

Она убрала руку и немного пододвинулась ближе ко мне на кресле.

Без лишних мыслей я обнял её за плечи и аккуратно притянул к себе. Мама сначала чуть напряглась и неохотно отреагировала, но вскоре расслабилась и положила голову мне на плечо. Я наклонился к ней и вдохнул сладкий аромат её каштановых волос.

Хотя я уже оказывался в подобной ситуации с другими девушками, с мамой это было впервые. Тем не менее ощущения были похожи — всё равно возникало возбуждение.

Я почувствовал легкое напряжение между ногами.

Я крепче обнял маму, делая это медленно и бережно. На этот раз она не противилась. Её тело плавно изогнулось, приближаясь ко мне так близко, что её бедро коснулось моей джинсовой ноги.

Она вздохнула так тихо, что едва слышал звук фильма вокруг нас; тем не менее я уловил его.

Я начал мягко массировать её правое плечо ритмично и нежно. Мамыное сопротивление отсутствовало; она продолжала прижиматься ко мне головой и смотреть вперед, как будто увлеченно следя за фильмом. Но я понимал: ни один из нас не обращал внимания на происходящее на экране в тот момент.

Мой взгляд с экрана кинотеатра переместился на ноги мамы. Я вновь был поражён тем, сколько её гладких бедер открывается под короткой юбкой. Её ноги немного расставлены, и я не мог избавиться от мысли, что юбка настолько коротка, что почти оголяет её. Это навело меня на размышления о том, что скрыто под ней.

Я ощутил прилив смелости.

— Мамочка? — спросил я.

— Что случилось? — ответила она, не поворачивая голову.

— Может показаться странным, но мне интересно: что ты носишь под своей чирлидерской юбкой?

Когда она услышала мой вопрос, мама села и посмотрела на меня.

— Ты хочешь узнать, что у меня под юбкой?

— Да. Я просто задумался об этом и стало любопытно.

— Ты ведь сам играл в футбол, Уилл. Ты знаешь, что обычно носят чирлидерши под юбками. Ты это видел много раз.

— Да, я в курсе, — признался я с уверенно застенчивым лицом. — Просто... э-э... интересно было ли у тебя такое же в прошлом.

— В моё время… — начала она говорить.

Но когда она встретила мой взгляд, ощущение необходимости ставить границы как-то ослабло и исчезло под влиянием алкоголя и той близости, которая уже возникла между нами. Я заметил, как её лицо расслабилось.

— Ладно, — сказала она.

Её руки скользнули к краю юбки по бокам и медленно подняли её вверх — возможно из нежелания или же для создания интриги; трудно сказать точно. Но вскоре передо мной оказались белые спандекс трусы идеально подходящие к её наряду. Она была права: они ничем не отличались от тех трусиков чирлидерш, которые я много раз замечал во время игр моей команды.

В дизайне нижнего белья не было ничего примечательного или вызывающего. Они были простыми, непрозрачными и плотно облегали тело, скрывая все детали. Однако меня заворожила форма, которую они создали на её животе. Я не мог видеть её интимные части, но четко различал их контуры. Мне показалось, что я заметил еле уловимую линию, похожую на маленький «верблюжий носок».

Снова ощутив напряжение внизу живота, я услышал её вопрос:

— Ты доволен?

— Да, — ответил я с дрожью в голосе. — Спасибо.

Она вновь поправила юбку, укрываясь от меня.

— Давай продолжим смотреть фильм.

Мама вернулась на своё место, положив голову мне на плечо. Я накрыл её руку своей и нам стало так же комфортно вместе, как прежде. Моя рука снова начала гладить её плечо.

На этот раз я медленно переместил руку вниз. Мама отреагировала тем, что прижалась ко мне ещё сильнее. В тот момент у меня возник план: я знал, чего хочу дальше. Я умел распознавать готовность женщины к более близкому контакту и обычно не сталкивался с отказами. Но это была моя мама. Могу ли я пойти дальше?

Хотел ли я этого? Безусловно, да. Алкоголь и возбуждение текли в моих венах, и уверенность только возрастала. Но что подумает мама? Она могла бы резко отреагировать и всё завершилось бы слишком быстро — наши объятия прервутся, а этот вечер — пока столь приятный — может закончиться плохо. Это было бы ужасно в мой день рождения.

Но той ночью тёмные мысли победили над здравым смыслом.

К черту все сомнения!

Я погладил ее спину, проходя рукой от плеча до груди, и нежно коснулся верхней части правой груди. Под футболкой я продолжал проводить указательным пальцем круги по ее груди, прикасаясь к бокам. Мне было интересно, как мама отреагирует на это.

Изначально она ничего не сказала.

Я продолжал ласкать ее грудь, двигая пальцем в более широких движениях, легко щекоча ее боковую сторону.

Наконец мама проговорила: "Это очень приятное ощущение".

Отлично. Я опустил руку ниже и прижал переднюю часть груди своей ладонью. Я сжал ее.

Мама застонала. Да, моя мама застонала, когда я впервые сжал ее грудь.

Я начал интенсивнее массировать ее грудь. Я ухватился за нее, сжимая и двигая вверх-вниз и из стороны в сторону. Между большим и указательным пальцами я ощущал ее сосок, который, я мог сказать, был твердым даже сквозь ткань ее футболки.

Мама застонала громче.

Я приблизил свои губы к ее уху.

"Это приятно на ощупь?" — прошептал я.

"Да, очень приятно", — ответила она.

Она начала проводить рукой вперед-назад по моей груди, по моим собственным соскам, когда я нежно ущипнул ее.

Никогда прежде я не видел свою маму такой. Она была такая мягкая и податливая. Особенно после развода с папой летом назад, мама стала более деловой и настойчивой. Но здесь она лежала в моих объятиях, казалось, готовая на все что угодно.

Я хотел посмотреть, что она будет делать дальше.

Моя левая рука прошла по моему телу и осторожно подняла ее за подбородок так высоко, чтобы видеть ее лицо и глаза направленные на меня.

Я обнял щеку своей ладонью и поцеловал ее губы, легко и нежно.

— Уилл, — произнесла она, пристально глядя на меня, и я не мог уловить, что именно она имела в виду. В её глазах скрывалась целая палитра смыслов, и мне было трудно определить, какой из них был основным. Неужели она собиралась меня осудить? Сказать нам, что пора остановиться? Или может быть заявить, что нам стоит уйти и вернуться домой сейчас же?

Однако ничего подобного не произошло. Она наклонилась ко мне ближе, её правая рука легла мне на затылок, притягивая мою голову к себе. Наши губы встретились снова — на этот раз с большей настойчивостью; мама поцеловала меня глубоко и страстно. Мы соприкоснулись губами, затем открылись навстречу друг другу и вновь начали танцевать в этом поцелуе.

Мы с мамой целовались крепко и без остатка на заднем сиденье автомобиля в автосалоне. Мама обеими руками обняла меня за шею, а мои свободные руки нашли её грудь — я жадно касался её тела в процессе поцелуя.

Она немного отстранилась.

— Нам не следовало бы это делать, — произнесла она.

— Мне это нравится, — ответил я.

— Мне тоже приятно от этого, — сказала она. — Но мы всё равно не должны этого делать.

— Я хочу этого, — сказал я. — Но делай то, что считаешь нужным, мама.

Она замялась всего на миг прежде чем вновь броситься ко мне с еще большей страстью. Наши губы снова встретились.

На этот раз я поднялся немного выше во время поцелуя и слегка отодвинул её плечи назад. Это было непросто сделать в тесноте заднего сиденья маленького автомобиля; но наполовину приподнявшись над ней, я вскоре оказался сверху неё, исследуя её тело и целуя её в то время как она погружала пальцы в мои волосы.

Это было необычно, и я был уверен, что для мамы это казалось ещё более странным. Однако нечто, что долго сдерживалось внутри неё, неожиданно вырвалось наружу. Её тело двигалось с таким же рвением и нетерпением, как и моё.

С ощущением волнения и опьянения от алкоголя, охватившего меня, у меня не оставалось преград на пути к тому, что я хотел сделать дальше. Когда мы целовались, я оказался сверху, а моя свободная рука скользнула вниз и коснулась её лобкового бугорка. Я слегка надавил, и она ответила движением бедер в сторону моей руки. Чёрт возьми, мама! Я поднял другую руку под её топ и стал медленно проводить по её животу до края лифчика. Это не могло закончиться. Мои пальцы оказались под краем лифчика и продолжили путь до её обнаженной груди; я почувствовал твёрдый сосок.

— Да, Уилл,— произнесла она.

Мама выглядела так, как будто это была совершенно другая женщина. Я не понимал, кто она сейчас. Она была прекрасна — с великолепным телом, которое словно приглашало меня исследовать его. В то время как мы извивались друг вокруг друга, мама страстно целовала меня; её губы накатывались на мои с дикой силой. Я отвечал тем же; казалось, мы оба были охотниками в этой игре.

Вдруг мама снова прижалась ко мне; я отстранился на мгновение и сел прямо перед ней с удивлением в глазах. Я задумался на короткое время.

- Уилл, - сказала она. - Ты же не возражаешь увидеть меня в таком виде, верно? Ты не думаешь обо мне плохо?

- Нет, боже, - ответил я. - Мама... Я не знаю, что сказать.

- Тебе не нужно ничего говорить, - проговорила мама хриплым голосом.

Она нежно толкнула меня в грудь и я откинулся на заднее кожаное сиденье автомобиля.

Быстрые и ловкие пальцы мамы скользнули по ширинке моих брюк и под фон абсурдного фильма, который мы собирались посмотреть, я услышал звук расстегиваемой застежки.

Черт возьми, мама собиралась...

Да, она была такой.

Её руки полезли в открытую ширинку моих штанов и вскоре вернулись с призом: твердым членом, который напрягся под облегающими брюками и стал высоким как потолок автомобиля при слабом освещении.

Мама не теряла времени даром. Она схватила моего возбужденного члена пальцами и стиснула его. Она наклонилась в талии, чтобы её лицо было всего в нескольких сантиметрах от моей головки, которая была полностью напряжена. Мы снова пересеклись взглядами, и мама улыбнулась, а за этой улыбкой скрывались бесконечные мысли, эмоции и история. Затем она высунула язык и принялась за работу.

В тот момент, когда её язык коснулся моего члена, время остановилось. Прогремел гром. Я не знал, где мама приобрела такие навыки, но у нее они были. Её язык скользнул по кончику моего члена и закружился у основания головки. Затем её рука подняла мой член для лучшей маневренности своего шумного языка вверх и вниз по всей его длине. Ах, это было блаженство. Ни одна девушка из всех, с кем я когда-либо был, не могла сравниться с этим. Я всегда задавался вопросом: "Черт возьми, мам, как тебе это удается настолько хорошо?"

Когда её умелые движения с изменением длины моего полового члена подошли к концу, она взглянула на меня, как будто говоря: "Теперь пора перейти к главному блюду". Затем она широко улыбнулась и начала активно заниматься минетом с таким профессионализмом и энтузиазмом, которых я ранее не наблюдал. Она быстро приняла мой половой член в свой рот, и я услышал некоторые звуки, но она не прекращала.

При слабом освещении я заметил тонкие потоки слюны, стекающие по обе стороны её рта, но она продолжала делать минет. Её рот работал очень интенсивно над моим твердым членом без перерывов и сбавления скорости. Я смотрел с захватывающим интересом, как её пышные губы опускались на меня, доставляя мне новые уровни наслаждения. Я взглянул на лицо мамы. В нем были видны желание, страсть и отчаяние, словно она всю жизнь мечтала о чем-то, но никогда не испытывала этого. Теперь, на заднем сиденье автомобиля, со своим сыном у неё появился шанс получить все то, чего она так долго желала. Она активно обрабатывала мой член своими губами - этими привлекательными губами. И время от времени, при тусклом освещении в кинотеатре, она переводила взгляд с моего полового члена на мое лицо этими прекрасными глазами - глазами, полными любви, страсти и эмоций, которые я ранее не замечал и не понимал.

Она продолжала работать своим ртом над моим членом в течение какого-то времени, и я потерял счет минутам. Мы уже давно перестали обращать внимание на фильм. Хотя я на короткое время беспокоился о возможности быть замеченными внутри автомобиля, ночью и со стеклами с тонировкой мне было не очень страшно. Мама, казалось, совсем не парилась по этому поводу. Она была слишком увлечена обслуживанием моего твердого члена.

- Мама, я так рад, - сказал я ей.

- Ммммф, - был ее ответ, и ее рот был занят другим делом.

Я двигал бедрами вверх каждый раз, когда ее рот опускался, чтобы мой член проникнуть глубже. Мама встречала каждое движение.

Я почувствовал тепло и волну силы внутри меня и понял, что приближаюсь к оргазму. Я собирался кончить в рот мамы. Боже мой.

Но мама, будто ощущая мои мысли, отпустила свой рот от моего твердого члена.

- Не кончай в рот, Уилл, - сказала она. - Я хочу, чтобы ты кончил где-нибудь еще.

Для меня это было нормально, но прежде чем дать маме то, что она хочет, я хотел получить то, что нужно мне. Я поднялся со стула и оттолкнул ее назад за плечи до тех пор пока мама не оказалась лежащей на заднем сиденье лицом вверх а я стоял наполовину и сидел на корточках над ней.

Мама вопросительно посмотрела мне в глаза, но не стала сопротивляться. Она откинулась назад, наблюдая за движениями моих рук по ее телу.

- Мама, - сказал я с тяжелым вздохом.

- Уилл, - ответила она.

Я не стал ждать. Мои руки легли на ее прохладные обнаженные бедра и скользили по талии ее трусиков болельщицы. Затем я потянул. Я ощутил изначальное сопротивление, и это было прекрасно. Но вскоре это маленькое одеяние сползло с ее талии, по бедрам, пока не достигло колен.

- Как тебе быть голой в автомобиле, мам? - спросил я.

- Нервничаю, - ответила она.

- Есть вещи похуже, чем нервничать, - сказал я и полностью спустил трусики вниз мимо ее коленей, аккуратно обуть их на ступни пока они не превратились в комок латекса в моих руках. Так мама лежала передо мной раздвинув ноги, показывая свою киску.

Я отбросила нижнее белье в сторону.

В кинотеатре происходили события в фильме. Я не знала, что именно. Рок совершал героические поступки, а Вин Дизель был высокомерным парнем. Но все это не имело значения. Единственное, что имело значение, - это то, что передо мной лежала моя мать обнаженная и распростертая, а мне было 21 год и я была возбуждена. Я желала ее больше, чем когда-либо прежде желала какую-либо другую женщину. Она посмотрела на меня и наши взгляды встретились. Если бы я мог скрыть свой взгляд, я бы так и сделала.

Мои руки потянулись к ее бедрам. Затем они отодвинули их назад.

Мамина интимная область лежала передо мной, словно спелый плод, готовый для того, чтобы его попробовали на вкус.

Я испробовала ее на вкус.

Мои руки скользнули к ее интимной области и раздвинули ее половые губы. В комнате было настолько темно, что я едва могла видеть, что делаю, но все же заметила, как внутренняя часть ее интимной области блестит на фоне света из кинофильма. Я никогда не видела ничего более прекрасного и соблазнительного.

Я не могла удержаться. Мой рот опустился к ней, и я почувствовала вкус своей матери.

Я начала с ее клитора, сжала губы вокруг него и высунула язык вперед, чтобы прикоснуться к нему. Я ласкала ее маленький драгоценный жемчужину.

Мой язык скользнул вниз, в углубление ее половых губ, и я ощутила сладкий и пленительный вкус матери - этот изящный аромат, который не поддается описанию.

Девушки говорят, что парень не должен спешить или быть слишком грубым, а нужно двигаться медленно. Но это было сложно. Я не просто хотела отведать маму, я хотела погрузиться в ее глубины полностью.

— Отлично, мама, — сказал я, отступая от нее на некоторое расстояние, чтобы произнести эти слова, прежде чем вновь приблизиться.

Я наслаждался ее лаской снова и снова. Чувствовал, как ее пальцы впиваются в мои волосы. Мама издавала стоны и крики удовольствия.

Кто угодно мог пройти мимо и заглянуть в нашу машину. Возможно, так и было. Но я не обращал на это внимание. Я осознавал риск, но не собирался останавливаться.

Я мог бы лизать маму всю ночь, если бы только нас не выгнали из кинотеатра. Но нужно было что-то еще сделать. Я оторвался от нее. Мама полегла на спинку сиденья автомобиля, выглядя сексуальным беспорядком. Разбитые волосы, задранная футболка, поднятая юбка, полностью обнаженная киска.

— Ты нужна мне, — сказал я. — Я хочу тебя.

— Мы очень уязвимы, — ответила она. — Может быть, нам стоит вернуться домой.

— Я не могу ждать, — сказал я. Я не мог. Мне нужна была мама прямо сейчас и здесь. И, честно говоря, мне нравилась мысль о риске. Мне понравилась идея впервые трахнуть свою маму на публике, окруженных людьми в их автомобилях.

Я начал двигаться бедрами вперед, пока головка моего члена не прижалась к ее влагалищным губам.

— Сейчас я буду тебя трахать, — сказал я.

— Хорошо, — ответила она. Она не хотела говорить это вслух, но она этого хотела.

Я двинулся вперед и удивился, какое сильное сопротивление почувствовал изначально. Мне пришла странная мысль: последний раз я был у маминой киски 21 год назад. И теперь я вернулся.

Наконец, головка прошла мимо ее нежных губ. Я продолжал двигаться и с удовольствием наблюдал, как мой пенис погружается в нее сантиметр за сантиметром. Ее влагалище оказалось более упругим, чем я предполагал. Оно облегло меня, словно плотные перчатки, хотя ее интенсивная влажность облегчала проникновение. Я продолжал двигаться все дальше и дальше, пока мой пенис полностью не скрылся внутри нее.

- Я не могу поверить, что мы на самом деле занимаемся этим,- сказал я.

Мама некоторое время молчала. Она просто посмотрела на меня со странным выражением лица, которое было сложно расшифровать. Звук из фильма становился все громче. Мне было все равно. Я не мог оторваться от мамы.

- Это такое приятное ощущение,- наконец произнесла она.

Я почти полностью вытащил свой член до конца, чтобы только его головка оставалась видна между ее розовых половых губ, а затем снова вошел в нее.

Это было неземное блаженство.

Я продолжал двигаться внутри нее, а мама прижималась к моему телу, извиваясь и стонущая. Ее стоны иногда переходили в восклицания - "О, Уилл!"

Мне было сложно придумать что-либо еще для сказать. Проникать в ее глубины было настолько приятно, что мой разум работал не очень хорошо и слова вырывались с трудом. Я сосредоточился на ощущении ее узкого и влажного влагалища, которое обхватывало мой член.

Я тоже слышал это. Звук моего твердого пениса проникающего в ее мокрое влагалище. Я слышал, как ее киска становится все более влажной с каждым движением. Нет ничего более прекрасного, чем эта музыка.

- Боже, это такое наслаждение,- произнесла мама, тяжело дыша.

Я приподнял взгляд и заметил, что на стеклах автомобиля начинается образовываться конденсат. Потянуло. Люди подумали бы о необычном явлении, если бы заметили это — и поняли бы, что происходит.

Но я не собирался останавливаться. Секс с мамой был слишком прекрасным, чтобы прерывать его. И могу сказать, что маме тоже нравилось. Она игнорировала все, кроме того, как ее трахают. Меня поражал вид ее раздетого тела подо мной — возбуждающая грудь, влажная киска, волосы разбросанные повсюду.

Она выглядела... раскованной. Раньше я никогда не думал о своей маме как о сексуальном объекте. Больше я так о ней больше не буду думать. Моя мама, спрыгнувшая голым телом со заднего сиденья автомобиля, выглядела такой же возбужденной и одержимой сексом, как любая другая девушка, которую я когда-либо видел.

Моей маме нравилось, когда я трахал ее.

Впрочем, ей это нравилось не меньше, чем мне. Мне это нравилось. Мой член был как ракета, проникающая в ее глубины, исследующая уголки ее тела, о которых я никогда раньше не задумывался. Ее киска облегала меня словно вторая кожа. Боже, какое это ощущение.

— Скажи мне, насколько тебе это нравится, мама, — прошептал я.

— Мне очень нравится, Уилл, — ответила она.

— Еще... — задыхаясь и с трудом выговаривая слова, покачиваясь внутри нее. — Расскажи мне подробности о том, что ты чувствуешь.

— Мне нравится то, как ты меня трахаешь, Уилл. Мне нравится ощущение твоего большого члена во мне.

"О да", - согласился я. Я был настолько ошарашен, что не мог найти слова. 99% моего внимания было приковано к ощущению, как мой член двигается вперед-назад между ее удивительными половыми губками. У меня не хватало даже сил для разговора.

"Ты скоро заставишь меня кончить, Уилл", - сказала мама. "Я хочу, чтобы ты кончил в меня".

Я не произнес ни слова в ответ, но продолжал трахать ее с большей силой, проникая в нее всей своей энергией и решимостью, покачивая бедрами и сосредотачиваясь только на своем члене и на ощущении ее влажной киски. Каждый толчок был глубоким и интенсивным. Мама стонала от каждого удара.

"Да!" - вскрикнула она. "Я кончаю".

Тело мамы дрогнуло подо мной, и это чувство, в сочетании с пониманием того, что я только что принес своей матери оргазм, возбудило меня еще больше. Я почувствовал внутри себя прилив энергии и ощущение разрядки в маминой киске. Я кончил в нее дикий и неподконтрольный.

Я рухнул на нее сверху.

Мы оба были потные. В машине было так жарко, словно в джунглях, и запах секса витал в воздухе. Стекла автомобиля запотели.

Мы лежали обнаженными рядом несколько минут, пока я не услышал звук фильма, который мы давно перестали смотреть. Все было закончено. Я поднялся. Пошли титры.

"Лучше нам одеться", - сказала мама, хотя она так и осталась без движения на заднем сиденье. Она лежала неподвижно, обнаженная и прекрасная, расположившись подо мной и выставив свою киску на всеобщее обозрение.

Я протянул ей одежду. Мы оба оделись.

Я ощущал неловкость, покидая автомобиль, чтобы вернуться на передние сиденья. Мне было интересно, обратят ли прохожие внимание на маму и заподозрят, чем мы занимались на заднем сиденье. Я задумался, не узнает ли кто-то из знакомых нас на парковке.

Мы были в затруднительном положении. После того как я снова застегнул штаны, а мама переоделась в болельщицу, мы открыли задние двери и заняли места спереди. Я никого из знакомых не заметил. Автомобили начали уезжать с территории кинотеатра.

Мы тоже направились домой.

Некоторое время между нами царила тишина. Вероятно, оба испытывали восторг от произошедшего, но также чувствовали смущение.

Мама первой нарушила молчание.

— Уилл, — произнесла она.

— Да, мам? — ответил я и повернулся к ней. Она смотрела на меня с озорным выражением лица, которое я никогда прежде не видел.

— Нам не нужно дожидаться твоего следующего дня рождения, чтобы снова сходить в кино.