Мама Миа или Инцест мама и маленький сын Часть 6

Сидя за столом и теребя свои волосы, Матвей с тревогой ожидал возвращения матери с работы. Он испытывал смешанные чувства: страх, злость, беспокойство... «Как она могла опуститься так низко?» — терзал себя сын. Ему было страшно осознавать, что правда может быть слишком тяжёлой для обоих, и это наполняло его ужасом. Он был зол на всё вокруг: на несправедливую жизнь, на эту ужасную ситуацию, на себя самого, на Матео и на маму — в общем, на весь мир! Но он твёрдо решил не откладывать этот сложный разговор и выяснить все обстоятельства «здесь и сейчас». Конечно, он понимал, что это будет непросто и эмоционально сложно; поэтому подготовил два стакана и достал бутылку виски, которую Маша оставила с Нового года. Хотя крепкий алкоголь он ещё не пробовал, сегодня явно был тот день. Телефон лежал рядом в беззвучном режиме экраном вниз. С обеда он не проверял его — вероятно, там уже несколько новых сообщений и пропущенных звонков от Бьянки. Но сейчас он не был готов: сначала разговор с Машей, а потом уже подруга. «Почему всё так трудно? Почему всё запутано? Почему именно я? За что?» — терзал себя Матвей в ожидании.

«Раньше жил спокойно и ни о чем не переживал. Всё было просто! Учись себе тихо и не думай ни о чем! Но нет же! Захотелось взрослой жизни! Ну вот тебе результат!» — не выдержав напряжения, он налил полстакана виски и залпом выпил его. Удивительно — это помогло! Вначале ему было противно, но вскоре горечь ушла; живот наполнился приятным теплом, вызывая лёгкое головокружение.

Вдруг входная дверь тихо захлопнулась, и мама появилась на пороге:

— Матвей, что происходит? — удивлённо спросила она при виде открытой бутылки и стаканов.

— Мам, садись пожалуйста. Нам нужно поговорить,— старался сохранять спокойствие он пригласил её к столу.

— Ты меня пугаешь... Что случилось? — предчувствуя неприятности, Маша подошла к нему с неопределённостью в голосе.— Ты выглядишь как-то странно!

— Мам... Я знаю всё... — сказал сын с обречённым выражением лица.

— Что именно ты знаешь? — растерянно переспросила она сидя напротив него. Пауза затянулась... Смотрев ей в глаза матвей заметил как у неё расширились зрачки от напряжения; она начала догадываться о том о чём говорит сын.— Но... Он же обещал! Что он тебе наговорил? — она побледнела как мел.

— Мам… сегодня ему больше ничего рассказывать не надо. Я всё видел сам,— сказав это Матвей разлил виски по стаканам и протянул один матери.— Выпей; это точно поможет.

— О Боже! Какой позор! — от стыда мама закрыла лицо руками и расплакалась.— Ты не должен был ничего знать!

— Мам… выпей для успокоения и давай обсудим это. Мне нужны ответы! Объясни мне почему?! Как нам дальше жить с этим? — снова выпив полстакана сам Матвей продолжал.— Расскажи всё без утайки.

— Хорошо… Я попробую,— потупив взгляд как виноватая девочка Маша осушила свой стакан без каких-либо эмоций.— Сынок… я расскажу тебе всё с самого начала,— попыталась накрыть ладонью его руку мать но он убрал её со стола демонстративно.— Понимаю,— сказала она расстроенно.— Наверняка тебе противно смотреть на меня после всего этого…

Она продолжала свою историю о том как пыталась спасти их обеих из трудной ситуации используя любые возможности чтобы сделать будущее лучше для сына...

— Сынок, я много раз, особенно в начале, думала и пыталась всё прекратить и будь, что будет!  — искренне заметила мама.  — Но видя, как ты снова стал улыбаться, как опять горят твои глаза, появляются друзья и увеличения. У тебя вновь потекла нормальная и спокойная жизнь. Как я могла опять лишить тебя этого?!!! Нет! Пусть я буду растоптана, унижена и втоптана в грязь, но у тебя будет жизнь! Шанс стать счастливым, понимаешь? И если ты сейчас от меня отвернешься, проклянешь или возненавидишь, то я точно этого не вынесу! Тогда дальше Матвей тебе придется двигаться по жизни уже одному,  — её взгляд потух, она отрешённо смотрела куда-то вдаль, прямо сквозь него.

— Мамочка! Что ты такое говоришь!  — он быстро соскочил со стула и, упав перед ней, обхватил ноги и положил голову ей на колени.  — Я никогда тебя не предам, никогда от тебя не отвернусь, никогда не брошу! Я всю жизнь буду тебе обязан и сделаю всё и даже больше, чтобы ты была счастлива! Я люблю тебя, мама!  — дав волю чувствам, он тихо заплакал, покрывая её бедра быстрыми поцелуями.

— Спасибо, родненький,  — Маша нежно погладила сына по голове.  — Ты просто не представляешь, как много для меня значат твои слова.  — Я тоже тебя очень люблю! Ты для меня самый главный человек на свете!

Сочувствие, жалость, боль, гнев, злость — всё перемешалось внутри него! От этой бушующей бури эмоций, накала страстей, от теплоты и близости её тела, Матвей почувствовал, как внизу у него зарождается неуёмное желание и дикое возбуждение. Вероятно, и выпитый алкоголь возымел своё действие.

— Мам, ты никогда во мне не сомневайся и знай, ты и я — против всего мира!  — теперь он точно знал, что ему нужно сделать. Не осталось и тени сомнения, поэтому схватив телефон, Матвей быстро что-то написал и с облегчением выдохнул.

— Что ты делаешь, сынок?  — не понимая его манипуляций, она вопросительно на него посмотрела.

— Мам, всё потом,  — Матвей подошёл и, подхватив мать на руки словно пушинку, с остервенением впился в её губы.  — Нам надо успокоиться, сбросить напряжение и расслабиться, иначе у меня сейчас голова взорвётся,  — словно фарфоровую вазу, он отнёс мать на кровать.

— Ты хочешь сейчас?  — тихо и с пониманием спросила она. Маша была готова на всё ради него.

— Больше всего на свете!  — посыпая шею поцелуями, сын стянул с её плеч платье и сдвинул вверх бюстгальтер — сочные и мягкие буфера выскочили наружу. Засасывая и слегка покусывая соски, руками он уже орудовал у неё между ног, заставляя мать тихо стонать и вздрагивать. Медленно, но верно его поцелуи опускались всё ниже и ниже.

— Матвей, я же с работы, не мытая,  — она робко 

попыталась его остановить.

— Мне всё равно, мам. Я сам тебя помою,  — не давая ей времени и возможности возразить, он быстро задрал подол и рывком стянул с неё трусики. Но мама и не собиралась ему возражать — как только слетели трусы, она сама схватилась за бедра и широко развела ноги навстречу любимому сыну.

— А-а-аххх,  — томный стон наслаждения сорвался из её уст, когда теплый язык сына медленно прошёлся по всей длине влагалища.

— Мам, зря ты переживала — ты обалденно вкусная!  — терпкий запах и кисло-сладкий вкус её пизды сводили его с ума и кружили голову. Матвей обезумел! Немного отстраняясь он любовался великолепными влажными и дико возбуждающими складками, и снова с жадностью припадал к розовому бутону, стараясь облизать всё до чего мог дотянуться. Не имея понятия, как орально доставить женщине удовольствие, он полностью вбирал в рот и посасывал срамные губы, раздвигал их и, утыкаясь носом, глубоко нырял в ярко розовую расщелину. В порыве не удержался и кончиком языка прошёлся по маячившей перед глазами коричневой звёздочке ануса, заставив мать даже вскрикнуть от неожиданности. Никто и никогда такого с ней прежде не делал!

— Вот тут, сынок, вот тут!  — мама сама направила его голову.  — Да! Полижи его! М-мммм,  — порхающий язык сына слегка проскользил по вспухшему и сверхчувствительному клитору. По тому, как она заёрзала и громче застонала, он понял, что делает всё правильно и с ещё большим энтузиазмом принялся его облизывать и обсасывать.  — Помоги пальцами. Потрахай меня пальчиками,  — мама завелась не на шутку, и сама стала подаваться на встречу сыну.  — Боже! Как же приятно!  — буквально через минутку она задергалась и, протяжно и громко ахнув, бурно кончила.

— Мам, я справился?  — всё его лицо было мокрым от её соков и обильных выделений.  — Ты кончила?

— Конечно, ты справился, милый. По-другому и быть не могло. Ты — лучше всех!  — она посмотрела на сына с такой преданностью и любовью, что он почувствовал, как из его спины прорезаются крылья.  — Спасибо, любимый мой!  — мама нежно поцеловала его в губы и стала слизывать с лица свою влагу. Она вся светилась от счастья.  — Теперь моя очередь, ложись на спину и расслабься. Буду ублажать своего мужчину.

— Мам, я бы сейчас хотел в письку. Хочу трахнуть тебя!  — ему стало даже как-то неловко от такой откровенной просьбы. Хоть мама и говорила, что можно не стесняться грязных слов во время секса, так просто перестроиться у него не получалось. Нужно было время к такому привыкнуть.

— Сынок, ты можешь меня трахнуть, можешь выебать, можешь делать со мной что пожелаешь. Я всё для тебя сделаю! Как ты хочешь — ты сверху, я сверху или может хочешь взять меня раком?  — прикусив пальчик и игриво стреляя глазками, уточнила удовлетворенная мама.

— Давай... я сейчас сверху попробую... тебя выебать,  — Матвей задрожал от возбуждения, у него аж сперло дыхание от столь непристойного предложения.

— Конечно, сынуля,  — она снова легла на спину и, согнув ноги 

в коленях, пальцами растянула срамные губы в стороны. Лучшее приглашение для любого мужчины!

— Мам, тобой можно любоваться вечно!  — он не мог оторвать от неё взгляда и вовсю правой рукой дрочил торчащий колом член.

— Спасибо, милый, но сейчас лучше, войди в меня! Я же вижу, как ты сильно этого хочешь,  — приставив головку к мокрой и гостеприимно раскрытой для него вагине, Матвей торопливо погрузился в мать на всю длину. Навалившись на маму сверху и смакуя каждое движение, он с нежностью смотрел в эти бездонные глаза: любовь, желание, преданность, восхищение — там было ВСЁ! Сын видел всю её светлую душу, и она была чиста! Маша обхватила его ногами и, задавая темп и амплитуду, всячески направляла и подстраивались. Мать и сын стали одним целым и вместе парили в облаках Наслаждения и Удовольствия!

•  •  •

Держась за руки в приятной неге и тишине, они лежали рядышком и приходили в себя. Матвей успокоился. Самопожертвование матери было для него сродни подвигу, он поклялся самому себе, что никогда этого не забудет и с гордостью пронесёт это бремя через всю свою жизнь.

— Матвей, это ты его остановил?  — мама повернулась и посмотрела на сына.

— Да. Мам, мне надо кое-что ещё тебе рассказать,  — они встретились глазами.  — У нас же теперь не будет больше секретов друг от друга? Никаких скелетов в шкафу?

— Нет, сынок, больше никаких секретов. Только чистая правда и откровенность,  — она поднесла его руку к губам и, нежно поцеловав, прижалась к ней своей щекой.

Матвей в подробностях и деталях рассказал матери все события последних двух дней вплоть до момента её возвращения домой.

— Мам, прости, что оказался в том шкафу. Я просто хотел убедиться, что все его слова были грязной ложью. Хотел развеять эти сомнения... для себя, чтобы не свихнуться в неведении. Такое трудно игнорировать,  — теперь уже он поцеловал её руку.

— Сынок, не вини себя. То, что свалилось на твою голову — такое не каждый взрослый сможет вынести и принять. В конце концов, ты даже спас меня от очередного унижения. Пусть даже только сегодня.

— Что значит только сегодня? Я же тебе только что рассказал, что он выдвинул мне свои требования. Он к тебе больше не прикоснется и точка!  — в порыве Матвей привстал и уселся на кровати.

— Сынок, не нужно из-за меня отказываться от своей мечты. Я же вижу, как тебя к ней тянет и твое желание взаимно. Я уж как-нибудь стерплю, мне не привыкать...  — как она ни старалась, но последние слова просто сквозили горечью.

— Мам, ты не поняла. Я принял решение и более того, всё уже сделано!  — он попытался выдавить из себя подобие улыбки.

— В смысле сделано? Ты позвонил Бьянке?  — мама удивлённо взглянула на сына.

— Вот,  — он протянул Маше телефон.  — Я ещё сам не видел её реакцию. Вместе посмотрим.

Порядка тридцати сообщений и пять не отвеченных вызовов. Мама сама нашла его последнее сообщение девушке: «Бьянка, прости меня! Мы 

не можем быть вместе. Ты суперская и классная... но я не тот, кто тебе нужен. Прости и забудь! »

— Матвей, что ты наделал? Зачем?  — её глаза округлились в недоумении и в растерянности.  — Хотя бы совета спросил для начала.

— Нечего было спрашивать, мам. Ты пожертвовала собой ради меня! Я же не чудовище и не эгоист, да ты и сама знаешь,  — сын обнял мать и поцеловал в висок.  — У нас с тобой одна доля — ты за меня, я за тебя! Судьба такая. Все мы чем-то жертвуем...  — с болью в голосе подытожил Матвей.  — Как она там? Что пишет?

Маша читала вслух:

— «Очень смешно! Ты прям, как клоун».

— «Цирк уехал, а ты остался? »

— «Матвей, это не смешно! Почему не берешь трубку? »

— «Что происходит?!!! Я уже боюсь! Почему ты не отвечаешь? »

— «Ну прекрати, пожалуйста! Я сделаю все, что ты захочешь, только поговори со мной, прошу! »

— «Я не понимаю, что случилось? Это какой-то прикол? »

— «Нихера не весёлый, я тебя точно придушу! »

— «Матвей, пожалуйста, я тебя очень прошу, не бросай меня! Я тебя люблю! »

— «Ты встретил другую? Так скажи прямо! »

— «Ты что, издеваешься надо мной? Почему ты так поступаешь? Что я сделала не так?»

— «Матвей, пожалуйста, сними трубку, мне просто нужно с тобой поговорить!»

Бьянка мучилась в своих переживаниях.

— Ты понимаешь, как ей сейчас тяжело? Даже подумать об этом страшно, — слеза скатилась по щеке матери.

— Нам всем непросто. Но у меня не было другого выхода, как и у тебя тогда. Ничего страшного, она немного понапряжется и успокоится. Возможно, когда вернётся, потребуется объяснение. Я что-нибудь придумаю к тому времени или может быть и не понадобится. Может, она возненавидит меня и захочет больше не видеть... У Матвея на душе было так тоскливо — хотелось все разорвать!

— Спасибо тебе, сынок,— мать не знала, что ещё сказать.

• • •

Утром Матео пришёл с огромным букетом красных роз.

— Маша, я хочу попросить прощения! Мне действительно стыдно за то, как я поступил. Обещаю больше никогда такого не делать. Надеюсь на твоё прощение! — его слова звучали искренне и убедительно для Матвея.

— Хорошо, прими мои извинения, Матео. Давайте считать это недоразумением исчерпанным,— сказала мама и пошла наливать воду в вазу.

— Матвей, давай выйдем на улицу и поговорим,— он выглядел довольным.

— Конечно! Мам, я ненадолго,— чмокнув её в щеку, он вышел с другом во двор.

— Матео, я сделал всё по твоему плану,— сказал Матвей сразу после выхода.

— Да знаю я это! Она всю ночь звонила мне. Похоже на взвинченную... Не знаю что ты ей сказал, но она сильно переживает. Даже просила передать тебе свои слова через меня. Что же ты ей такое наговорил? — они уселись на скамейку.

— Матео, давай договоримся так: я выполнил свою часть дела — дальше твоя забота. Меня это больше не касается. Я ни слова ей больше не скажу и не напишу. Очень надеюсь на то же от тебя,— ему было трудно говорить об этом спокойно.

— Слушай! Я почти всю ночь не спал; даже коньяк отца не помог... Все это давит на меня.— Бонатти начал чесать затылок от замешательства.— Не беспокойся о матери; я человек слова! Нужно немного обдумать ситуацию и успокоиться. В общем-то я позвонил отцу: завтра улетаю на пару недель в Флориду с сестрой — она давно хотела посмотреть это место; составлю ей компанию. Так тебе будет легче — меньше буду тебе напоминать о себе. Всем нам нужен отдых... Я надеюсь сохранить нашу дружбу,— Матео протянул руку Матвею; тот хоть и был без особого желания согласился ее пожать.— Пойми: теперь она сможет получить то самое хорошее — подарки и вечеринки... Ты бы вряд ли смог дать ей всего этого.

— Как скажешь,— тихо ответил Матвей; последние слова друга ранили его сердце.

• • •

В течение пяти дней Бьянка пыталась связаться с Матвеем: она без усталости звонила ему и писала сообщения с просьбами о встрече или выражением гнева. Он игнорировал все эти попытки связи; скрепя сердцем и заливая себя вином он оставался равнодушен ко всем её словам. Утешение сын находил в своей матери; теперь они всегда спали вместе — их близость стала регулярной явью жизни для обоих.

На выходных мама решила сделать сюрприз:

— У меня есть для тебя кое-что интересное,— сказала она нежно гладя его тело после секса перед тем как заснуть.

— Интересно... расскажи подробнее! Я люблю сюрпризы,— ответил он в полудреме.

• • •

После завтрака в пятницу он удивился отсутствию пропущенных звонков или сообщений от Бьянки: «Она наконец-то успокоилась?» — размышлял он до тех пор пока громкий стук в дверь не отвлёк его мысли.

— Одну минуту! – быстро натянув шорты он подошёл к двери.— «Кто же там?»

Когда он открыл дверь… земля ушла у него из-под ног: перед ним стояла Бьянка – заплаканная и измученная…