Это, Елена, Геннадий Прашкевич

Моей любимой рыженькой прелестнице Елене Ландер

- Терпение, Эл, это, пожалуй, самое главное в нашем деле. Знаю, ты сейчас приведешь мне пару случаев, где ты выкарабкался из казавшейся тупиковой ситуации ножом или к месту примененным дайючи - гири с ноги по яйцам, но вспомни, что было перед применением методов и способов ? Терпение, Эл, только терпение.

Глуховатый голос доктора Джессупа привычно навевал скуку, тщательно скрываемую мною, не хватало еще огорчить нашего мозгоправа, изредка пускающегося в вот такие разглагольствования, думаю, так он компенсировал уже свой комплекс, Бэрримен шепнул мне как - то по секрету, что наш док, оказывается, до встречи с Шефом, и вытащившим бакалавра философии из какого - то провинциального коллежа, был всего лишь преподавателем, вбивавшим замшелые и никому не интересные истины в занятые мечтами о трусиках преподавательницы романских языков, о много телок и пива, о красном  " Корвете " соседа Жимми головы студентов, видимо, остаточные воспоминания о неудавшейся научной карьере и глодали душу Джессупа, иначе зачем ему пускаться в натужные и бестолковые разговоры по сути ни о чем ?

- Он опять говорит вслух, - рассмеялся Шеф, давно уже изучивший, как и доктор Джессуп, впрочем, эту мою простую уловку обрывать мозгоправа, направляя того на верный путь. - Ладно, парни, слушайте.

Доктор Джессуп обиженно замолк, отойдя к окну, обманчиво показывающему безмятежный пейзаж Калифорнийского побережья. Обман. Все обман в кабинетах Консультации. Какой пейзаж на глубине пары сотен футов ? Шеф, наклонившись к нижнему ящику письменного стола, вынул лист бумаги, судя по серой диагональной полосе, какой - то стародавний рапорт одного из агентов. Может, даже мой или Джека, сидевшего на привычном месте, на самом краешке стола нашего начальника и благодетеля, что, помнится, невероятно разозлило Шефа в первый день появления Бэрримена, но уже через три минуты, выслушав наглого стажера, он разрешил тому сидеть отныне и навсегда в любом месте кабинета, кроме, разумеется, головы непосредственного руководителя, усмехнувшись, Шеф объяснил, что это законное место одного из агентов. Мое, конечно. Не преувеличу, если скажу, что вся Консультация и держалась нашей троицей, Шеф умел найти заказы и инвесторов, доктор Джессуп выявлял то узкое место, где уже я прилагал максимальное усилие, получая результат, всегда разный, когда формулу, а когда и человечка, в мозге которого было нечто такое, что приносило нам и ему миллионы, а человечеству в целом - новый продукт, облегчающий или, наоборот, ухудшающий привычный им мир, если можно так выразиться.

- Нельзя, Эл, и ты сам это прекрасно знаешь, - раздался от окна укоризненный голос доктора Джессупа, - и перестань говорить вслух, я, в конце концов, закрыл тему терпения.

Я кивнул головой, доставая сигарету. Закурил, рассматривая листок, лежащий перед шефом.

- Итак, наследие Сфорца, - сказал Шеф, пристукивая массивным перстнем с мертвой головой по листку. - Что вы можете сказать, доктор ?

Джессуп хмыкнул. Даже не оборачиваясь, я знал, что сейчас он ерошит непослушный седой ежик коротко остриженных волос, морщится, будто откусил от недозрелого лимона, быстро соображает, вычленяя кратко и решительно то, что нужно агентам.

- Раймонд Луллий, - наконец произнес доктор Джессуп, - после изготовления трех тонн искусственного золота высшей очистки для короля Эдуарда, убедившись в низменных целях англичан, чуть было не разочаровался в возможности организовать крестовый поход, отбыл ко двору Меровея и там как бы случайно встретил младшего сына герцога Сфорца, сманившего мудреца в Милан. Но уже через год Луллий, отплывая в Тунис ...

- Достаточно, доктор, - вежливо прервал нашего мозгоправа Шеф, протягивая листок мне, - ознакомься, Эл, а потом передай Джеку.

Мне хватило минуты, чтобы пробежать глазами действительно рапорт сестры Бэрримена, она около года была агентом, пока Шеф не нашел лучшего применения ее способностям, внедрив на студию  " Парамаунт ", где она казалась всем простой гримершей, хотя сам Харви Вайншток мог бы и оспорить это заблуждение, но два чумадана компромата Руцкого, мастерски умыкнутые сестричкой Джека из казавшегося надежным личного сейфа продюсера, навсегда заткнули ему рот, а мы сделали пару миллионов фунтов, просто уничтожив документы, о чем не время, Федор.

- Федя, Федя, где ты, Федя ?!

В кабинет Шефа вошла гусиным прусским шагом какая - то объемистая по корпусу женщина, затянутая в кожаную куртку, перекрещенную командирскими ремнями. Прошла от двери к столу и обратно. Вышла.

- Во имя всего святого, - прошептал ошеломленный доктор Джессуп, - что это было ?

- Просто хорошее кино, - ответил я, вставая, мысленно уже сформулировав свое следующее задание, - док. То самое, что умели делать соотечественники рыжей, причем, учтите, в условиях тоталитарного Советского Союза.

Бэрримен вышел вслед за мной. Идя по коридору, я отрывисто диктовал ему список необходимых ингредиентов, что умом, красотой, умением преподнести себя, а также терпением коалы способны привести к пиру горой, а он, известно, идет сразу же за первым делом. Пианиной, конечно.