Ты не Дерилл Ханна

Подарок, успокаивающий и поддерживающий для моей возлюбленной самой маленькой из Алис Марты Костюк

- Я по черной книге жрать не буду, - буркотел Передонов, безумно озираясь и вырывая из рук Варвары поваренную книгу в темно - коричневой, будто горький шоколад, обложке, - укормишь меня ерлами да живьем в землю и закопаете вместе с Володиным.

- Да ты окончательно свихнулся, парень, - чуть по - техасски растягивая слова пренебрежительно фыркнула кошкой блистательная Дита фон Тиз, свесив длиннющие ножки сидевшая на самом краю аквариума, где уже бурлил плохо сдерживаемой яростью почвенный Сом, в этот раз сбривший усы и надевший синее габардиновое пальто Трампа, накануне поднявшего по тревоге все Метереологическое подразделение ЦРУ, к утру накамлавшее ему весьма жаркие погоды в серединке июля под Хельсинки и Гельсингфорсом, было, конечно, сомнение, насчет Кексгольма, но морж Болтон прямо сказал : мол, тыр, пыр, е... ся в сраку, по хер Кексгольм, ежели мы забили стрелку ровно за тринадцать дней до днюхи веселого сказочника из далекой заснеженной России, даешь Беломор - канал, ребята, и по х... й ветер, - Володин выбросился с парашютом над Саффолком и сидит теперь в кухне герцога Бирмингема, ожидая экспресса на Стамбул, книга не черная, а коричневая, как роза гарной дивчины Хоткинкиджо, а ты, - сплюнула она прямо на прическу нашего героя, - не Передонов ни хера, а Задов. Лев.

- Твою ж ты мать, - заорал проснувшийся батько, торопливо расчесывая пыльные спутавшиеся кудри пластиковой расческой комиссара Свинадзе, опытно стоявшего кактусом на столе посреди горницы, - Левка, опять порошков перебрал ? Расстреляю, - пригрозил Нестор Иванович, ловко вскакивая с кровати и недоуменно разглядывая какую -то толстую бабу, лежавшую лицом к стенке. - Але, гараж, - потряс Махно за ее голое плечо, - ты кто ?

Та повернулась вдохновленным рассудком лицом к Махно и он заорал, скача на одной ноге и трепеща от ужаса.

- Витухновская, - нисколько не удивилась Дита, захохотав в нос.

- А вы кого ждали ? - деланно возмутился Сом, шумно хлопая лопастью хвоста. - Трейси Лордс, что ли ? Тута такие не рождаются, тута сразу Хенесси и в жопу на первом же кастинге Вудмана, толпой абхазов и без перерыва.

- Ну, почему, - рассудительно заметил Задов, опуская голову вместе с папахой в аквариум. Освежился и продолжил, очень дельно излагая стройный ряд мыслей. - Тут и Готфрик возможна, например. - Он закатил глаза и провыл, напугав отскочившего в сторону батьку.

- На белом фоне инвеституры

Рисую хером всяко разно.

О, Бэйли, отчего я дура ?

- Хер ты подберешь новую рифму, - оборвала его Дита, решительно снаряжая культяпку, - Лизке надо вместе с Толокно сочинить торжественный гимн на освобождение сестры Пелевина из уз  " Одноклассников ". Эх, и женщина, - вздохнула Дита, спрыгивая с аквариума, - жопа - во, - показала она руками и Сом охнул, падая на дно, - горячая, с юга, плотная, как рулон рубероида, а как мозги трахала. Это п... дец, граждане повстанцы, самый натуральный ахуй после приключений в ЖЖ. На, сука !

Блистательная и матерая въехала культяпкой по башке застонавшего от восторга Нестора Ивановича и резким голосом стала наводить порядок в чутка расстроенных блеском игры Кристины Потупчик танковых войсках, схизнувших побледнением физиономий гениального Степанцова и еще более креативного Епифанцева, разучивающего роль самого Грибова перед атакой ( там, короче, ложишь фуфаечку и пошло - поехало, пока не приедет к Экибастузу, ладно причесывающему поседевшего Бортника титькой Толкалиной, стянувшей колечко дыма у трехшиллингового кондуктора Макса Аксмана - Шиллинга фон Шмеллинг - Шиллера ) :

- Короче, мозги не е... те, товарищи бойцы. Мелкая опять расплакалась, а мужчин больше не осталось. Надо оживлять Хоппера.

- Истинно, - взвыл Сом, высовываясь габардином из аквариума, - истинно, Дитушка, глаголешь правду - дядьку, не утаивая отдельных и прямо указуя на.

- Зырь, - согласилась Дита, задирая подол цветастого платья, и Сом, приглушенно заперхав, утоп во второй раз.

- Чо ж ты сразу не представилась ? - падая ниц перед Богиней прошептал побледневшими устами Махно.

- Годохма, - благоговейно подумал ( про себя ) начальник махновской контрразведки, выводя на расстрел Витухновскую.

- Бэйли, - успела подумать мадам перед тем, как горячая, но справедливая пуля поставила точку в этой оптимистической пантомиме за ради самой маленькой из Алис.

В конце стишок, настоящий, то есть, плагиат. Из девятьсот четвертого года.

- И, встречая ночную прелестницу,

Улыбаясь в лучах фонаря,

Наблюдать как небесную лестницу

В алый шелк убирает заря.