16. Людмила Николаевна

Людмила Николаевна.

Людмила Николаевна работала в нашей школе медсестрой. Ей было лет 25, может, год-два больше или меньше. Она была от природы блондинкой. Полное, почти без талии тело, толстые в бёдрах ноги ровненько сужались к стопам. Колени едва прорисовывались на них. Небольшие плохо заметные груди и выпуклый, но небольшой живот. Под белым халатом груди с животом образовывали общую выпуклость. Трудно было определить, где кончалось одно, и начиналось другое. Даже в походы она не одевала брюк или спортивных трико. Мы постоянно видели её в белом халате.

Людмила Николаевна была незаметной, но её знали все. Прививки и уколы, обработка ушибов и ран, асистирование врачей на медосмотрах, так или иначе, заставляли всех познакомиться с ней. Начала она работать в школе сразу после училища. Замужем не была, детей не имела. Сам не проверял, но слышал, что у неё есть в любовниках кто-то из одиннадцатиклассников. Каждый год кто-то из пацанов одиннадцатого класса ходил к ней в «гости». Когда он поступал в институт или уходил в армию, она заменяла его следующим. Всегда из школьников последнего класса. Ходили слухи, что иногда она принимала и двоих сразу. Но это, мне кажется, были только слухи. При этом никто не хвалился о своих похождениях к ней.

Вроде бы учителя пытались её «приструнить», но не пойман – не вор. А «поймать» её никто не мог. Да и не пытался никто. Здесь как-то не очень лезли в личную жизнь. Наверно, поэтому и на меня с девчонками не очень обращали внимания. Прошли те времена. Тем более, что даже по телевидению показывали самые откровенные сцены, а уж про кабельное телевидение и говорить не приходится. Анька даже сумела посмотреть «Эммануэль» и «Лолиту», хотя по возрасту ей явно было рано. Потом она с упоением рассказывала содержание. Возможно, привирая что-то.

В этом году любовник Людмилы поступил в военное училище. Полтора месяца у неё парня не было. Наверно, поэтому первый же учебный день она подошла ко мне и попросила помочь наладить ей водопровод. Что-то случилось, что вода перестала идти в кран и в унитаз.

-- Я отблагодарю, чем смогу!

Святое дело помочь школьным работникам. У меня мелькнула мысль, что не только водопровод ей нужен, но и «канализация». В тот же вечер, проводив девчонок до дома, я пришёл к ней. Проходить пришлось мимо двери Данаи. Где она? Как она? Хоть бы что-то узнать про неё. Она должна быть уже на седьмом месяце, если я не ошибаюсь.

Похоже, что Людмила Николаевна не ожидала, что приду так рано. Она схватила чайник и побежала за водой, поэтому спросить про Данаю не успел. Я стал обследовать, где могла остановиться вода. Даже залез в тумбочку, устроенную под раковиной. Совсем неожиданно увидел, что закрыт кран, а рядом торчит нож. Наверно, Людмила втыкала нож в щель, как в держатель, и нечаянно закрыла этот кран. Повернул ручку и услышал шум воды. Вернувшаяся Людмила закрыла кран, пока я вылезал из тумбочки. Поставила чайник на плитку. Смутилась, не зная, что делать дальше. Я тоже как-то растерялся.

-- Коля! Как тебя благодарить? Я же неделю без воды жила.

-- Твои проблемы, как благодарить. Нож в щель не суй, ты им кран закрыла.

-- Ой! Я плитку не включила.

В этот момент я хотел закрыть дверцу тумбочки, а она шагнула к столу с плиткой. Так получилось, что телом она прижала мою кисть к открытой дверце. Стечение обстоятельств, но кисть попали точно между её ног, как раз чуть ниже лобка. Прижала не сильно. Мы оба замерли от неожиданности. Я попытался отдёрнуть руку, а полузакрытая дверца, толкнула кисть между её ног ещё больше.

--  Коля! Мне расплатиться нечем. Возьмёшь натурой?

Наверно, у меня открылся рот от неожиданности. А она даже не смутилась, будто надеялась, что я соглашусь.

-- Пойдём. Или ты против?

Я был не против. Не потому, что мне этого не хватало. Интересно было попробовать разнообразие. Девчонки стали уже как-то привычными, будничными. А тут новое тело. Надеялся на какие-то особенности, на неизведанность.

Взяв меня за «пострадавшую» кисть, Людмила потянула за перегородку. Там вытащила из-под кровати матрац, накрытый одноразовой медицинской простынёй.

-- Извини, кровать скрипучая.

Она действовала, будто я дал согласие. Даже не краснела, будто мы давно этим занимаемся. А я как-то растерялся. Но, в принципе, был не против.

-- Ну, что же ты? Или не хочешь?

Людмила легла на матрац и ждала меня. Полы домашнего халата прикрывали бёдра. Тень между ними не позволяла видеть, что скрывалось в разрезе. Однако, это ещё сильнее возбуждало похоть.

Она мне сразу не понравилась. Сопливая и довольно широкая внутри, какая-то неподвижная, будто резиновая трубка. Хотя сама она тоже двигалась, но совсем не так, как мне было надо. В общем, она была не моей женщиной. Однако, отступать было неловко. Как-то не хотелось обижать её хотя бы потому, что по всему она считала, что расплачивается со мной за помощь. Да и в школе может пригодиться, как медик. Ушибы и вывихи в самбо – постоянные явления.

-- Какой у тебя большой! Как у взрослого! Ой, хорошо-то как!

-- А ты не залетишь?

-- Не бойся. Я на втором курсе аборт сделала, поэтому теперь бесплодная.

Людка кончила уже несколько раз, а я всё никак не мог добиться своего оргазма. Вполне возможно, что был избалован своими девчонками, которые показались полной противоположностью Людмилы. К приходу моего оргазма она совсем перестала двигаться, лишь вывернула таз мне навстречу, и тихонечко визжала.

Однако, разрядка всё-таки пришла.

-- Ух ты! А говорила, что кроме меня никого не надо.

В проёме перегородки стоял Петька из параллельного класса. Мы с ним познакомились в спортзале, когда записывались в секцию самбо. Он через пару занятий ходить не стал, но мы так и остались знакомыми. Я не подумал, а Людмила, видимо, забыла запереть входную дверь.

-- Так получилось…! Тебе хватит.

Я в смущении выскочил из-за перегородки. Петька с Людкой бубнили о чём-то. Стараясь не запачкать брюки Людкиными «соплями», подошёл к раковине и стал обмываться холодной водой. Сначала вода была только прохладной, но скоро пошла ледяная. Пришлось воспользоваться чайником. Его так никто и не включил. Когда выключил воду, из-за перегородки уже понеслись характерные шлепки тел.

Уходить без хозяйки не решился. Пришлось ждать. У Петьки тоже не скоро получилось. Однако, когда он запыхтел, дверь в комнату открылась и вошёл Паша из Петькиного класса. Я что-то даже после прихода Петьки не догадался дверь запереть. Это был пацан под два метра ростом, может, даже и выше.

-- Ты чего здесь? – вместо приветствия спросил он.

-- Канализацию чистил. А что?

-- Мне Людмила предложила её парня заменить. Пришёл попробовать.

-- Тогда тебе туда. – я показал Паше на проём в перегородке.

Честно говоря, послал его туда из-за появившейся вдруг вредности. Вот, захотелось совредничать почему-то. Даже объяснить бы не смог, почему.

Паша заглянул за перегородку и скрылся за ней. Там заговорили все трое. Я не прислушивался. Через пару секунд взвыла Людмила и вышел Петька. Его брюки были застёгнуты.

-- Вот гад! Хотел полежать на ней. Пашка чуть не скинул.

-- А что Людка воет?

-- Так у Паши и хозяйство такое же, как сам. Во!

Петька раздвинул ладони на полметра, как рыбак, показывающий размер пойманной рыбы.

-- Такого не бывает.

-- Ну, может, чуть меньше. А вообще, рекорд 38 сантиметров, в книге Гиннеса записан.

-- Ты подмываться не будешь?

-- Я простыней вытерся. Она же у неё одноразовая. Хотя, не помешает….

Петька вывернул у раковины ещё не совсем ослабшее добро. Я впервые увидел чужой член в таком состоянии. Петькин был чуть тоньше моего, зато головка была, как приросшая луковица или некрупная картошина.

-- Уй! Холодная какая!

За перегородкой, похоже, ссорились.

-- У всех первый раз так бывает! Не расстраивайся! Чуть отдохни.

-- Похоже, у Паши проблемы.

Петька шагнул было к перегородке, но я удержал его.

-- Не мешай. Уйти бы надо, да без хозяйки неловко. Дверь не запертой останется.

-- «Не мешай! » Он меня почти скинул, как увидел, что Людка даёт.

-- А тебе после меня не противно было?

-- Да нет! Я с голодухи-то как-то не понял. А что?

-- Хотел узнать, есть ли разница.

-- После Пашки зайди, вот и узнаешь.

За перегородкой Людка успокаивала Пашу. Петька легонько подтолкнул меня. Выскочивший из-за перегородки Паша чуть не сбил с ног.

-- Иди! Что теряться-то? Хоть знать будешь.

Толкнув меня, Петька принялся успокаивать Пашу: у всех, мол, первый раз облом бывает.

От его толчка я влетел в проём. Людка уже поднялась на четвереньки и то ли смахивала рукой какие-то крошки, то ли расправляла складки. Расстёгнутый халат накрывал её, как попона.

-- Люд! Дай попробовать после других. Интересно сравнить.

-- Ничего интересного. Я опростаться хотела. А что спрашивал, если уже там?

Действительно, ничего интересного. Даже хуже стало – соплей больше. Но кончил быстрее. Меня тут же сменил Петька. Подглядывал, что ли? Людка так и стояла на четвереньках. Мне стало противно от её вида – будто сучка ждёт очередного кобеля.

Едва я обмылся, как за перегородку заскочил Паша. Перепалка с Петькой. Петька выходит. А чайник так и не включенным оказался.

-- Успел хоть?

-- Успел. Пашке впервой, вот и сходит с ума.

-- Я уйти хочу. Скажи потом Людке.

-- Я тоже уйду.

-- Не хорошо без хозяйки.

-- А мы по-англйски. Люд! Мы ушли.

Изучили дверной замок. Он был с автозапором. Поставили на автомат и вышли. Некоторое время шли молча. Мне всё казалось, что я не всё обмыл или плохо вытер.

Дорогой я сказал Петьке, что сюда больше никогда не приду.

-- Я бы тоже не пришёл. Мне со своей встречаться негде. Вот и пользуюсь возможностью.

Слово за слово и я предложил ему в моей квартире с ней встречаться, если не часто. (Сообразил ПОТОМ, что бордель в квартире получится. Но слово не воробей, не поймаешь). Петька так обрадовался, что я такой радости, пожалуй, давно ни у кого не видал. Договорились на субботу.

Прежде я ни у кого, кроме папы, когда тёр ему спину в ванной, не видел мужского инструмента. Так и то у папы он был вялым. А в этот день почти случайно повидал возбуждёнными у Пети и Паши. У  обоих тонкий, но у Паши на пару-тройку сантиметров длиннее, а у Пети с большим наконечником.   В тайне это вызывало некоторую гордость, что я не хуже остальных.

На следующий день Людмила Николаевна нашла меня.

-- Обиделся? Извини, все пришли в один день. Больше не придёшь?

-- Не знаю. У меня же есть девчонка. Вдруг узнает?

-- Жаль! Мне с тобой понравилось. Захочешь, приходи. И не болтай, пожалуйста. Я же знаю, что ты с Мухиной и Комаровой встречаешься. И Даная с тобой не только английским занималась. Наверно, потому и уехала, что последствия на глаза полезли.

-- Пугаешь?

-- Зачем? Мы квиты. Хочу, чтобы мы друзьями остались.

Про Данаю не спросил. Людка сказала: «Уехала», значит, подумал я, никаких вестей нет.

Мы разошлись, будто ничего между нами не было. По слухам, к ней зачастил Паша. Для его обучения пойдёт и Людка!