Маска

Её работа была столь тяжёлой, что приходя вечером в свою тесную комнатку, Татьяна больно била себя по щекам. Нехотя идиотская улыбка сползала с усталого, в общем-то симпатичного, юного личика.

Страшной ночью в бредовых, бессвязных сновидениях к ней приходил молодой босс и в страхе просыпаясь, она ощущала кожей эту маску голливудской улыбки. Она закрывала её подушкой, пропитанной слезами. Но уголки губ рефлекторно приподнимались вверх.

Утром она видела в зеркале невыспавшееся лицо Гуимплена. Она закрывала его ладонями, стараясь унять дрожь в кончиках пальцев. На улице натягивала на голову капюшончик курточки и низко опускала голову.

Ей хотелось работать в зоопарке. Только здесь можно было показать свое истинное лицо. Но обезьяны увидев её, ужасно закричали и стали от страха бросаться сухими какашками. Плача и улыбаясь, она кинулась прочь. А дома вновь и вновь била себя по лицу

И даже на корпоративах она не могла расслабиться. Рядом всегда были такие же улыбающиеся коллеги. И у каждого мобильник наготове. Утром они все потешались, просматривая записи вечеринки. А сорвавшийся, тоже улыбаясь, заходил в кабинет босса. А когда проштрафившийся выходил, его лицо становилось ещё более страшным. Тогда остальные отворачивались к окну. И больше они его не видели.

Но однажды Татьяна сорвалась. Под конец очередного корпоратива подошла нетвёрдо к разговаривавшему с коллегами боссу. Взяла за лацканы его дорогого пиджака и высказала, всё, что она думает. И ещё ударила коленкой...

... нежные лучи восходящего солнышка и пенье ранних птах разбудили её. Рядом лежал только что сорванный букет полевых цветов. Бабочка залетела в открытое окно и смело села на самый крупный.

-Любимая,-он вошёл в комнату неслышно, закрыв её своим обнаженным телом  от солнышка.-Парное молоко.

Она наклонила протянутый им стакан. Теплая струйка нашла ложбинку между двух волшебных полушарий. Он наклонился, преграждая горячим языком дорогу молочному ручейку. Она вздохнула глубоко и счастливо. Запустила свои тонкие пальчики в его кудрявые волосы. Толкнула вниз и выгнулась в ожидании. Он не потратил себя, лаская её. Но вечером...

... своими стройными телами они разбили лунную дорожку на притихшей реке. Зашли в нагретую жарким июлем воду. Она обхватила его мускулистый торс ногами. Волны в такт повторяли танец любви. Потом они смеялись, вспоминая, как бросили в эту речку уже ненужные здесь маски...

Последнее, что зафиксировало её сознание, были два неясных силуэта в проёме её маленькой, съёмной комнатки. Тело оказалось лёгким и свободно уместилось в багажнике. В ближнем лесу луч фонарика на мгновение выхватил улыбку Гуимплена на неподвижном лице. Перед тем, как его закрыла земля... Она так и осталась с ней. Эта маска, навязанная другими.