Ежик, о русском языке, проклятиях и сексе. Глава Истории о сексе

Немного о проклятиях, русском языке и сексе. (Почти реальная история)

- Нет, ты вслушайся, Й-ЕО-ЗЖ-Ы-К, разве не слышишь? – сказала учительница и нервно затеребила пальцами авторучку.

- ЙОЗК… тьфу, бля, язык сломаешь, мне слышится, ЕЖИК, ЕЖИК, -  почти кричал ученик.

Класс громко хихикал. А за окном уже бабахнула сиреневым цветом   

весна. И солнце заливало кабинет русского языка и литературы    

бриллиантовым светом. Конец апреля, юг России.

- По правилам русской фонетики, Й-ЕО-ЗЖ-Ы-К, садись, два. - Пропела молодая учительница и твердой рукой вывела в журнале, то, что и провозгласила.

- За что? - возмутился школьник, глядя в журнал через плечо педагога, – если мне, твою мать, слышится ЕЖИК, почему я должен…

- Выйди из класса, немедленно.

- За что? – подросток не контролировал себя от гнева.

- Вон, и без родителей не появляйся. Ежик. Без родителей…

- Дура, ты. Чтобы тебя замуж никогда не взяли, а если бы взяли, то сразу бы бросили, – школьник посмотрел на учительницу своими карими глазами, потом пошел к парте собирать портфель.

Таким взглядом можно зарезать. Наверное, так и проклинают. Кстати, мама у него травница, а все травницы – ведьмы, априори. Ежик. Ежик. ЙЕОЗЖИК. И вправду слышится просто – Ежик.

* * *

Лет через десять они встретились на черноморском побережье. Она переехала жить, и преподавать в начальной школе поселка Абрау-Дюрсо. Это под Новороссийском, там, где склоны холмов увиты шпалерами  винограда, а в подвалах винзавода, в дубовых бочках и тысячах бутылок зреет сок земли и воздуха. Он приехал к теплому морю - командировка.

Ежик. Милый ЙЕОЗЖЫК. Как сладки твои поцелуи, как ловки эти смелые руки. А ты многому научился за эти десять лет. И в какой школе преподают – эту сладкую науку?

Здравствуйте, любимые, начинаем урок русского языка, проверим домашнее задание – поцелуи.

Именительный – Ежик.

Родительный  - может быть.

Дательный    - само собой разумеется…

Ежик, что было с тобой? Когда ты уедешь, мой нежный мальчик? Кто будет катать по моему телу спелые виноградины, кому я буду читать любимого Сельвинского?

Он уедет, когда закончится бархатный август. В прохладном сентябре,   это за две тысячи километров от моря, его ждет служба. А ее -начальная школа, что стоит в сотне метров от проходной винзавода.    

Уже на вокзале, покрывая его лицо поцелуями, она попросит снять проклятие.

- Не было… - начнет говорить он.

- Я прошу тебя, очень прошу, что мне еще сделать для тебя?

Он прижмет ее к сердцу, поцелует смиренно склоненную голову. Потом, когда поезд тронется, оттолкнет от себя, и скажет: - Все будет хорошо.