Наказание за первую любовь Лето 1 история aka Секс истории

=11pt..---Лето! Самое лучшее время года! Особенно, то время, когда май плавно перетекает в август. Сейчас, наблюдая за резными тенями, плящущими на белых, резных колоннах беседки, вспоминаю я детство. Игры с товарищами- зачастую по-детски жестокие, первую влюбленность в дочь наших соседей- Вареньку. Мы играли в мушкетеров и ее портрет с детства был среди моих игрушек. Как сейчас помню: как мы с детьми из поселка организовали две враждующие банды. Моя банда- ребята моего круга- дети состоятельных людей и местной интеллигенции. Противостояли нам дети работяг, нищебродов и прочих пролетариев- ненавидевшие нас абсолютно неподдельной ненавистью.

---Зимой, в городе я был тихим и послушным мальчиком. А вот летом- словно срывался с цепи- мог сарай чей-то поджечь и напугать до смерти ровесницу. Все ради шутки, конечно. На утро я о своих похождениях обычно забывал. Мне казалось, что я смеюсь над взрослым миром.

---Ну вот, однажды произошла следующая история, несколько изменившая мой привычный взгляд на жизнь. Началось все в дышащем свежестью и ароматами сирени мае, когда я в свои 12 лет, мечтал о чем-то похожем на магаданский снег и солнечный асфальт у подножия сопки, а точнее о девственной тушке соседки Верочки- ей было столько , сколько и мне, и внешностью своей она меня очаровывала. Я уже много раз хотел по-настоящему заняться с ней любовью, но по каким-то неясным для меня причинам, все не мог остаться с ней наедине.

---Проблема была в том, что у очаровательной, загорелой Верочки, была не очень, так сказать добрая бабушка. Она вечно шипела на мальчишек, если только они пытались к Верочке подойти. Словно старый и безобразный страж юной принцессы. А раз никто не мог к ней приблизиться, то желающих подойти не оставалось. И это было замечательно. Я решил, что одиночество Верочки как нельзя кстати для меня. Как-то раз я поделился с ней мороженым и мы разговорились. Я не стал долго мешкать и пригласил ее в сарай с дровами. Там уже была распахнута дверь. Мы залезли в нее на четвереньках. Внутри было темно и пахло кожей и каким-то деревом.

---Мы были совсем еще неопытными, долговязыми щенками. Весна и пьянящий запах трав совсем нас ошеломили. Нас ослепили зеленые горы, золотые поля и лазоревое небо. Мы оба хотели попробовать свои " шалости" в деле. Я сунул руку Верочке под юбку. Там было так нежно, и покрыто пушком, будто я щупал абрикос. Ее красивые плечи сразу вызвали во мне желание поцеловать ее. Она была такая милая, с своим загаром и каштановыми волосами до плеч.

---Верочка не осталась в долгу и расстегнув мне ширинку, запустила руку в мои трусы. Я машинально прикрыл ее ладонью. Она потянула за резинку моих шорт, и они порвались, высвободив мой член.

---Она видимо , никогда еще не видела "штучки" у мальчиков, и принялась рассматривать и ощупывать наливавшийся желанием пенис и поигрывать с моими яичками. Иногда ее пальцы были неловки, и ощущения становились сладко- болезненными. За это я готов был позволить ей все, даже топтать себя ногами в белых, открытых босоножках.

---Я закрыл глаза. Сквозь прореху в крыше сарая и ажурную листву рядом росшего дуба, пробивалось теплое майское солнце, нежно лаская мои щеки и губы, пробиваясь красным заревом через кожу закрытых век. Я хотел что бы все это длилось вечность- вот так бы навсегда остановить этот момент- солнце, сарай, верочкины руки, играющие с моими интимными органами, все более растущее желание во всем теле. Из сладкого забытья меня вырвал пронзительный, отвратительный вопль, словно бритвой разрезавший слух и сознание.

--- Кричала верина бабушка. Она орала так страшно, что я сжался. Я даже не разбирал, что она орет. Но предчувствие чего то ужасного, наполнило меня страхом.

---Меня схватили чьи то руки. Я извивался, пытался вырваться, но меня крепко держали поперек туловища, прижав к телу руки, что бы я не мог сопротивляться. Верочка завизжала, когда прибежавшая вслед за бабушкой тетка, отвесила ей оплеуху, назвала "шлюхой" и потащила прочь из сарая.

---В сарай еще кто то зашел, я присмотрелся и увидел еще троих пожилых женщин- это были соседки вериной бабушки.

---- Ну все, доскакался жеребчик, сейчас тебя будем холостить- раздался голос над моим ухом. Этот голос принадлежал бабе Глаше- двоюродной сестре вериной бабки- это была здоровенная, пятидесятилетняя бабища, по силе ничем не уступавшая местным мужикам.- будешь знать, поганец как девочек портить!

---Я затрепыхался в ее лапах еще сильнее. Глаша с силой встряхнула меня, как пустой мешок, левой рукой перехватила мои запястья и завела мои руки за спину. Я ощутил как она связывает их веревкой.

---В сарае стояла прислоненная к стене лестница. Глаша и верина бабка подтащили меня к ней и привязали , поставив спиной к перекладинам. Было больно в руках, вывернутых назад и в спине, в которую остро утыкались деревянные бруски лесницы.

---Бабушка Веры подошла ко мне, и усмехаясь посмотрела вниз, на мои ноги. Вначале я не понял, что ее так развеселило, а потом дошло, вместе с холодным потом полившимся по спине: у меня были приспущены и штаны и трусы, а мои, так сказать причандалы торчали наружу!

---Бабка Верочки еще полюбовалась зрелищем, затем решила приступить к делу. Она разорвала рубашку на моей груди, обнажив ее, а затем, грубо сдернула с меня штаны и плавки, спустив их до самого пола. Я стоял обнаженный перед старухами, ощущая свою полную беспомощность, и то ли от страха, то ли от стыда, мой, еще детский член начал наливаться кровью.

---- Смотри, как у щенка писька встала!- гоготнула Глаша, толкая в бок другую тетку. - похоже, думает что мы с ним в бирюльки играем!

---- А мы щас тебя приласкаем, милок. Знаешь что с бычками делают, которые в развод не годны?

---- С этими словами Глаша грубо схватила мои яички в свою здоровенную и грубую ладонь, и сжав потянула вниз. От резкой боли у меня потемнело в глазах, я вскрикнул и выгнулся дугой. Но громкий хохот и возгласы Глаши не прекращались:

----Ха-ха-хаа! Видели, как птички плачут?

---Другой рукой баба Глаша ухватила мой набухший, возбужденный член, и начала его дергать, будто это был насос. Я кричал от боли, дергался, распятый на лестнице. Верина бабушка испугавшись, что кто то услышит подскочила ко мне, и запрокинув мне голову, сильно ударившуюся затылком о перекладину, зажала мне рот рукой. Старуха успокаивала меня, нашептывая в самое ухо, как она выжжет мне гениталии каленым железом, если я позову на помощь.

---Затем старые ведьмы решили продолжить издеваться надо мной. Они окончательно стащили с меня штаны и плавки, вместе с ботинками, и разведя мне ноги привязали их к боковинам лестницы. Я висел перед ними абсолютно голый, с раздвинутыми ногами, а они стояли полукругом хищно пялились на мои беззащитные и уже изрядно припухшие член и яички.

---Одна из теток подошла ближе и остановилась прямо напротив меня. Она с каким то звериным наслаждением рассматривала мое залитое слезами лицо, и дрожащее, обнаженное тело. Она переступала с ноги на ногу, будто примериваясь пнуть мяч. И прежде, чем я успел сообразить, она, с каким то совершенно несвойственным ее годам подскоком, пнула меня ногой в пах. Такого удара я не мог вынести — меня всего прошиб холодный пот, тело затрясло. Я заорал, забился в путах, пытаясь инстинктивно свести вместе коленки, что бы прикрыть свои отбитые старой ведьмой яички. Другие бабки одобрительно заржали. После этого вся компания старух, словно получила негласное разрешение на пытки- они все хотели по своему помучить меня.

---Следующей была баба Глаша. Она сняла со стены старую кожаную уздечку без трензелей, и сложила ее как ремень. Дергаясь на леснице, я беспомощно наблюдал, с каким наслаждением она медленно подходила ко мне. Подойдя, она провела рукой по моему голому животу и лобку, словно желая приласкать. Я дрожал, в ожидании чего то ужасного. И ужас наступил. Глаша, как профессиональный палач, о которых писали в книжках про города средневековья, подняла руку с уздечкой. Вначале она хлеснула меня довольно легко, по животу. Я дернулся. Она что то довольно пробурчала, и обрушила уздечку на прямо на мой пах. Боль пришла не сразу, а с задержкой в несколько секунд. Отдалась в низу живота, пояснице и коленях. Я завизжал, как девчонка, забился в агонии. Она чуть подождала, и чуть наклонившись между моих раздвинутых ног, с оттяжкой снова стегнула меня по яичкам. На этот раз боль была куда более дикой- Глаша нарочно постаралась что бы удар пришелся металлической пряжкой. Брызнула кровь из пораненной мошонки, я снова завопил.

---Бабушка Верочки подскочила ко мне и ладонью с размаху ударила по губам. От неожиданности я замолчал.

---- Дунь, надо его заткнуть, что бы все село не всполошил- услышал я над ухом. Истязательницы обступили меня, зажали мне нос, от чего я открыл механически рот. После я ощутил, как они запихивают мне в горло какую то скомканную тряпку. От омерзения и удушья меня чуть не вырвало, я забился, пытаясь хоть как то противостоять этим фуриям. Глаша со всей силы ударила меня в живот, я на время потерял сознание.

---Очнулся я от того, что кто то из старух плеснул мне колодезной водой в лицо. Отключившегося мальчика им было явно не интересно мучить. Я снова висел, привязанный к садовой леснице, мой пах жгло от недавних побоев, но мучения мои только начинались. Они дождались когда мой взгляд прояснится, и снова взялись за дело. Глаша снова подступила ко мне с уздечкой. Но видимо, на сей раз решила утяжелись мою участь. В ее узловатых, но сильных пальцах я заметил клубок бечевки. Этой бечевкой она перетянула посередине мой член, и привязала его к моему животу, дополнительно обвив несколько слоев бечевки вокруг моего туловища. Так ей удобнее бить его- мелькнуло у меня в голове. Ей сложно сгибаться каждый раз, поэтому выручает крестьянская выдумка.

---После этого, верина бабушка снова подошла ко мне, и присев на корточки , взяла в руку мои свободно свисавшие яички. Они очень болели, и каждое ее грубое прикосновение острой болью отдавалось в пояснице и внизу живота. Я стонал, через тряпку, которой был заткнут мой рот, из глаз катились крупные слезы. Верина бабушка мяла в руках мою мошонку, словно это был обычный резиновый мяч. Внезапно мне вспомнилось, как моя мать как то говорила о ней, что та ненавидит весь мужской род, потому что ее в юности жестоко изнасиловали. Может и меня она мучает потому, лишь что я мальчик, а не из за Веры, с которой мы играли по обоюдному согласию? Так или иначе, она что то задумала.

---Верина бабка продолжала щупать мою мошонку, то прощупывая и разделяя в ней яички , то сближая эти части, отчего мне становилось очень приятно. Постепенно я перестал ощущать боль. Я ощутил прилив жара в паху, я ощутил что мой член набух, и тут же в него больно впилась бечевка. Я дернулся и тихо завыл в тряпку.

---Верина бабка засмеялась: - иш, мычит как, что твой телок!

---Я нагнул вниз голову, и увидел, как она достала из кармана резиновое кольцо. Заметив, что я смотрю она выпрямилась и поднесла его к моему лицу, давая рассмотреть.

---- Это милок телятам да ягнятам на яйки одевают, что бы усохли да сами отвалились. Только у нас с тобой нет времени ждать, когда отвалятся твои, потому мы тебе эластатор то оденем, а потом яи твои чик-чик!- она показала пальцами ножницы. Я сьежился от страха, и тихо подвывал. Неужели у этой сумасшедшей хватит смелости сделать со мной такое? Неужели она не боится что ее посадят в тюрьму?

---Она снова взяла в руки мою мошонку, и начала грубо пропихивать ее в железные скобы эластратора, на который было натянуто резиновое кольцо. Холод и давление на яички заставили меня биться и мычать, сквозь тряпку. Глаша подошла ко мне и ласково потрепала по волосам: - потерпи мой ягненочек. Без яиц ты станешь жирненьким явтухом!

---эластратор лязгнул и я ощутил дикую боль- растянутое резиновое кольцо стремительно сжалось на моей мошонке. В глазах у меня потемнело, и я снова отключился.

---Снова вода в лицо. Ледяная, режет как нож. Течет по животу, обжигает мой воспаленный, перетянутый веревками пенис, попадает на яички... Я открыл глаза. Глаша и бабушка Веры сидят на корточках и копаются у меня между ног.

---- Очнулся? Эк ты хлипкий какой. Посмотри ка, как твои шарики посинели!

---Глаша подставляет ладонь под мои, перетянутые элестатором яички и приподнимает их вверх, вызывая новые всплески мучительной боли. Они и правда посинели и раздулись как большое яблоко.

---Бабушка Веры тоже интересуется, и шлепает по раздувшейся мошонке ладонью. От боли у меня глаза вылезают из орбит.

---Шлепки ее не устраивают, и она со всей дури бьет кулаком по моей мошонке, как по боксерской груше. Яйца, и без того уже фиолетовые и распухшие, болтаются из стороны в сторону. Подключается еще одна соседка. На ее долю почти не выпало меня мучить. Она подходит ко мне и носком туфли бьет меня прямо между ног, с такой силой что мошонка вдавливается в мою промежность. Я уже не мычу, я скулю и хриплю от боли. Лучше бы они убили меня, чем так мучить!

---На меня выливают ведро ледяной воды, что бы взбодрить. Бабка Верочки отходит в угол сарая и возвращается с огромными кузнечными клещами. Подойдя ко мне, и гадко ухмыляясь она вертит их перед моим заплаканным лицом.

---- Щас милок, яйчишки то твои мы раздавим. Отрезать не станем, слишком просто это. Помрешь и все. А так будешь жить без яиц. Ну не плачь, не плачь. Поплачешь, когда с щипцами твои ядрышки познакомлю. Хрусь-хрусь.

---В тот момент, после перенесенной боли, я просто хотел что бы все это скорее закончилось. Я даже просто мечтал, что бы они, эти мерзкие ведьмы быстрее меня оскопили, только бы не ощущать эту мучительную боль!

---Бабка Верочки присаживается на маленькую скамеечку для дойки коз, около меня. Она не торопится, явно наслаждается каждым моментом. Вначале она раскрывает щипцы до предела, и располагает их голодный зев вокруг моей измученной и посиневшей мошонки. Снова смотрит мне в лицо, ухмыляется.

---Я уже настолько обессилел, что даже не пытаюсь биться- просто повис на веревках в ожидании ужасной участи.

---Она начинает медленно сводить ручки щипцов. Сталь вначале касается раздраженной и израненной кожи, и я дергаюсь от холода.

---- Да ты не рыпайся, еще не давлю, малой- нежно воркует она.- Какие мы изнеженные!

--- Щипцы медленно смыкаются, все сильнее сдавливая мою мошонку. Даже сквозь тряпку, заткнувшую мой рот слышится истошный хрип. Верина бабушка сжимает щипцы, они жестко вонзаются в мою плоть. Мое связанное тело изгибается дугой. Боль дикая, нисчем несравнимая. Она усиливается, так как щипцы сжимаются еще туже. Я слышу хруст и теряю сознание.

---Падая в черную бездну обморока, я ощущаю как из моего привязанного к животу члена вырывается последняя в моей жизни струйка семени.

---Что было потом? Меня нашли голым, с раздавленными яичками в поле. Нашел меня какой то пацан моих лет, позвал взрослых. Потом долгие месяцы в больнице, психологи, хирурги... Мошонку пришлось удалить, член, к счастью сохранен. Сейчас мне 24, и я даже встречаюсь с девушками. Они, конечно с особыми вкусами- им нравится, что у меня нет яичек. Иногда женская натура загадочна- не даром древние царицы окружали себя евнухами. Старух посадили- я дал против них показания, когда окончательно пришел в себя. Верочку увезли ее родители из этих краев подальше. Однажды мы даже встретились. Об этом, возможно расскажу в другой истории.