Женское доминирование: куни, страпон и латекс. Из книги Страпон в семье Часть 1

Этот удаленный пляж находился вдали от популярных мест отдыха, и встретить здесь кого-либо было практически невозможно. Поэтому, когда я сюда приходил, я обычно купался без одежды. Так было и в этот раз. Перед тем как войти в воду, я увидел свое отражение — из моря на меня смотрел очень худой, почти хрупкий молодой человек. Затем, нагретая солнцем почти до кипения вода приняла меня в свои объятия. Я плавал долго, более часа. Лишь когда тропические воды океана начали беспокоиться от приближающегося шторма, я решил не рисковать и направился к берегу. Но, к своему удивлению, я был уже не один. Рядом стояли две девушки. Я не мог оторвать взгляда от их пышных форм. Одна из них, брюнетка с широкими бедрами, была одета в леопардовый купальник, скрывающий ее роскошную грудь. Другая, блондинка, подошла к воде, и ее розовый купальник невольно привлек мое внимание к ее потрясающей фигуре. Они обе — загорелые, сексуальные, казались амазонками из диких тропических лесов, словно пришедшими из времен, когда мода еще не превратила женщин в плоских и худых. Внезапно, я ощутил извращенное желание пройти мимо них, показать им себя, хотя и понимал, что такие красавицы вряд ли обратят на меня внимание. Девушки, сидевшие на покрывале, заметили меня. Блондинка кивнула в мою сторону, что-то сказала своей подруге, и они обе засмеялись. Затем блондинка поманила меня к себе. Преодолев нерешительность, я подошел к ним. Осознание того, что они видят меня полностью обнаженным, опьяняло. — Привет, — сказала брюнетка, — Мы здесь первый день. Как всегда, меня охватила предательская немота. Я перебирал в уме множество ответов, но мой язык отказывался слушаться. Но девушек это, казалось, не волновало. Их взгляды были прикованы к моему возбужденному члену. В этот момент стеснительность окончательно взяла верх. — Простите, мне, наверное, пора, — с трудом выдавил я, вставая и направляясь к своим вещам. Но, сделав шаг, что-то словно опрокинуло меня. Я оказался прижат лицом к песку. Повернув голову, я увидел, что это были те самые девушки. Я попытался вырваться, наивно полагая, что как мужчина я сильнее их, но они, казалось, не замечали моих усилий. Они связали мои руки и ноги мягкой, но очень прочной тканью. Через несколько минут я был надежно упакован и обездвижен. Они встали и наблюдали, как я пытаюсь освободиться. — Отпустите меня... Прошу вас, — умолял я. Затем решил угрожать, — Я обращусь в полицию! Они засмеялись: — Да?! И что ты им скажешь? Что две девушки обесчестили взрослого мужчину? Я закусил губу, понимая, что они правы — я никогда бы не решился рассказать о таком унижении. Меня перевернули на спину и уложили на покрывало. — Ты хорошо работаешь языком? — подмигнула блондинка. — Я... Нет... Что? — ее купальник лежал на песке, и я мог видеть ее роскошное тело. — Ничего, сейчас научишься, — не дав мне опомниться, она села на меня, прижав свою киску к моему лицу. Мой язык коснулся ее нежной плоти, затем я стал делать это быстрее, проникая глубже. Она страстно постанывала, словно трахая меня своей киской. Я чувствовал ее запах и вкус. В последний момент ее бедра сжались, сдавив мне горло, затем, издав стон, она достигла оргазма. Но мне не дали отдохнуть ни секунды — уже через мгновение я ублажал брюнетку. Мой член ощутил прикосновение нежных губ. Они дразнили меня, но затем блондинка пленила его, насилуя своим ротиком. По моему телу прокатывались волны наслаждения, какого я никогда не испытывал. Я не знаю, сколько продолжалась эта оргия, но, когда они, выпив из меня все соки, прекратили, была уже поздняя ночь. Я не сопротивлялся, когда меня уложили в мешок. Затем меня увезли на заднем сиденье машины — я буду рабом этих амазонок еще очень долго. И я согласен... Я не помнил, сколько меня везли. Я лежал связанный, в мешке, без возможности посмотреть в окно. По-моему, я даже заснул. Машина остановилась. Меня вытащили и куда-то понесли. Затем освободили от мешка. Я лежал на ковре, в шикарном особняке, полностью голый. Одна из моих насильниц посмотрела на меня — Милый, тебе понравилось? — с издевкой спросила она. — Нет, — сказал я, ощущая, как мой член встает. Девушки оставили меня в покое. Они ушли, и я услышал звук закрывающейся двери. Я остался один. Я пытался сбросить или ослабить путы, но все было бесполезно. Осознание моей беспомощности взбесило меня, но я ничего не мог сделать, даже прикрыть свой член. Наконец, я понял бессмысленность попыток освободиться и стал ждать, что будет дальше. Через полчаса в комнату вошла потрясающая рыжая девушка. Полностью голая, она стояла у окна. Я, на секунду забыв о своем положении, смотрел на нее, пожирая взглядом. Она обратила на меня внимание. — Привет. Тебя утром привезли? — ее нежный голос звучал как музыка. — Да... — замялся я, — Пожалуйста, отпусти меня. Я стал умолять незнакомку. Сначала я обещал ей вознаграждение, потом угрожал, но она, казалось, не слушала меня. — Все так себя ведут. Когда меня поймали, я тоже унижалась, как ты сейчас. Я закусил губу, поняв, что так просто мне не вырваться. — Хотя, быть может, мы и ошиблись, — сзади меня, в тёмной части комнаты сидела смуглая брюнетка в черном белье и чулках. Я не заметил ее прихода. Она подошла ко мне, соблазнительно виляя бедрами. Я с надеждой ждал, что она скажет дальше. Усевшись на кресло, она продолжила: — Может быть, ты действительно не хрупкий слабак, а настоящий мужчина? И тогда я немедленно тебя отпущу, — каждое ее слово ранило мое самолюбие, но я слушал дальше, — Если она (тут брюнетка кивнула в сторону рыжей) не сможет уложить тебя на ковёр за минуту, то ты можешь быть свободен. Она выразительно смотрела на меня, ожидая ответа. — Да... Я согласен, — выбора у меня не было. Меня развязали (тело тут же взорвалось болью — я был связан много часов), попутно объяснив, что глупости делать не стоит. Затем в мою кожу втерли мазь, благодаря которой боль быстро прошла, и я пришел в форму. Мы с рыжей встали друг против друга. Я смотрел на нее, не понимая, почему они предложили мне такой вариант — я, конечно, не мачо, но считать, что я не справлюсь с хрупкой девушкой... Она только улыбалась. Затем она оказалась рядом и ударила меня в солнечное сплетение. Не давая мне опомниться, она заломила мне руку за спину и с силой давила на меня. Я пытался сопротивляться, но через мгновение лежал на ковре лицом вниз, с прижатой бедром девушки головой. Я был готов плакать от собственной слабости и беспомощности. Брюнетка не теряла времени — я снова был надежно упакован, теперь уже в спальный мешок, почти полностью закрывший мое тело — свободны были только голова, член и ягодицы. Я ощутил на своем члене тонкие девичьи пальцы. Они игрались с ним, притрагивались и уходили, затем начинали ласкать — и все повторялось вновь. Меня хватило на несколько минут — и я начал извиваться от нахлынувшего удовольствия, умоляя своих мучительниц прекратить эту сладкую пытку, но они словно не слышали меня. Я понял, что здесь я — всего лишь игрушка для удовлетворения этих роскошных женщин. А игрушка своего мнения иметь не должна. — Не могу больше, — простонала рыжая, — Я хочу его. Она вскочила на меня, направив мой член в себя. В это время я усердно вылизывал киску своей темноволосой госпожи. Мой язык проникал всюду, где только мог достать — если вчера оральные ласки казались мне унизительными, то сейчас я получал от этого удовольствие. Потом они отошли от меня. Я переводил дух от нахлынувшего оргазма и слышал их разговор только частично: — ... Великоват. — ... В самый раз. Меня перенесли и поставили на колени рядом с кроватью — при этом верхняя часть туловища лежала на ней. Я посмотрел в зеркало на стене. Увиденное заставило меня забиться в истерике — единственной одеждой на брюнетке были трусики с прикрепленным к ним искусственным фаллосом. Не обращая внимания на мои попытки вырваться (этот чертов спальный мешок обездвиживал меня, как младенца), в меня сзади втирали гель. Я прекратил кричать и только плакал. — Ну вот, молодец. Я уверена, ты будешь хорошей девочкой, — с этими словами в мой анус вторгся огромный чужеродный предмет. Я снова закричал, теперь уже от невыносимой боли. Но это только раззадорило мою насильницу, она начала неистово трахать мой зад. Невозможно описать всю гамму чувств, терзавших меня в тот момент — но среди них выделялось одно. Я ощущал, что принадлежу этой девушке, являюсь ее собственностью, говорящей вещью. Я не знаю, сколько продолжалось это безумие, но затем меня, полностью униженного и морально раздавленного, вытащили из мешка и куда-то понесли. Я не сопротивлялся и ничего не спрашивал. Меня уложили в черную латексную кровать. Когда она замкнулась, я ощутил каждым миллиметром своей кожи прикосновения латекса. Я ничего не видел и не слышал, словно завис в пространстве... Ровно до тех пор, пока моим хозяйкам снова не понадобится игрушка.