Клубника со вкусом крови Часть 1

"Он не захотел меня вернуть. Я ему не нужна". Впервые, с момента их расставания она спокойно подумала об этом. Слёз не было. Наверное они выплакались ещё в прошлой жизни. Их жизни. А сейчас, она стояла перед зеркалом расчесывала волосы и тихонечко нашептывала "вот и всё", неоднократно, в разной тональности, словно пробуя эти слова на вкус, а вместе с ними и накрывшую ее с головой свободу .

Всего пару часов назад, неожиданный, как всё больше всего ожидаемое, звонок в дверь включил таймер последних минут их общей части жизни.

Она вздрогнула от мелодичной трели... На пороге стоял он. Словно не было тех тяжелых недель без него, без всего... без никого. Он стоял на пороге, с коробкой ее обожаемой клубники, как когда-то, в той, прожитой главе ее жизненной книги которая называлась "Счастье". Такой всё ещё до спазма в горле родной и любимый, но уже такой чужой и далекий. Словно призрак из прошлого, или воспоминание из будущего, которое нагрянуло сюда случайно, запутавшись во времени.

- Проходите... Мастер.

Улыбка... и вихрь мыслей в голове о том, что надо быть сильной, чтобы не случилось. Плакать больше не над чем и нечем, а глупой надежде на то, что он пришел для того, чтобы ее вернуть, что она нужна, что любима.... лучше бы умолкнуть навеки вечные и не подавать своего предательского писка из глубины души.

- Держи свой пакет и вымой ягоды.

- Да.

Шум воды заглушает ритм сердца, которое кажется настолько громко колотится, что его стук эхом ударяясь о барабанные перепонки, осыпается на шею и впивается в нее осколками звуков, мешает дышать, собираясь в ком в горле и... душит, душит, душит.... И подсознание подхихикивая глумиться над надеждой - что, дура наивная, видела? Тебе вернули твои вещи... Это всё. Это конец. И только голос разума, парирует - вот и славно, вот и ладушки. Вот и хорошо.

Она ставит вазу с ягодами на стол и усаживается напротив. Непривычно сидеть вот так, не у него в ногах, где так надежно, тепло и уютно.... а вот так, на равных, напротив, словно союзники за столом переговоров, или же наоборот, противники за шахматной доской. Спасительная мысль, за которую она цепляется как за соломинку - "Глаза! Я смогу посмотреть ему в глаза." Хоть на прощание увидеть их цвет, запомнить, выдержать взгляд этих глаз, которых и не видела толком, но так сильно любила эти два долгих года.

Поединок взглядов, в котором не остается победителей, в котором оба побежденные. Поверженные. Отверженные друг-другом. Исчерпавшиеся. Хочется спрятать глаза, но не так как раньше, когда поднять их не давало смущение, страх, страсть... А прячась от пустоты, равнодушия и холода во взгляде напротив.

- Рассказывай, что у тебя в жизни. Иди ближе.

Призывно хлопает рукой по стулу рядом со своим.

О ненавистный миг, миг разлада тела и души, разума и чувств... буря, смятение эмоций. Когда так одинаково хочется... и ведь искренне , черт побери хочется, и отказать ответив что "мне и тут хорошо сидится" и вскочить и оказаться рядом с ним, на соседнем стуле... да чего уж греха таить, у него в ногах... Но ей удается нащупать золотую середину. Она неспешно поднимается и спокойно садится на соседний стул.

- Ну, рассказывай! Как ты? Что ты?

Близость сводит с ума, и чтобы не сломаться, не сорваться на объятия, она прижимает свои ладони к его.... Какие холодные у него руки... и безучастные. Не выпуская их, она взахлеб рассказывает как жила без него, как смогла, как вырвалась ... как выжила. И какой счастливой она станет. Обязательно станет. И благодарит. Горячо, страстно, за всё что было и чего не было, за всё что будет именно благодаря тому что он был в ее жизни. Был. Благодарит всем своим существом, каждой клеточкой, всё ещё любя. Зная, что скорее всего она смешна и нелепа, и всё что она сейчас говорит ему, возможно совершенно не интересно... И не нужно. Ни она сама, ни эти ее слова.

- Пороть тебя надо.

- Нет... Не надо!

- Не надо?! Ты считаешь себя и свои поступки правильными? Ты права, а остальные виноваты?

- Никто ни в чем не виноват. Это жизнь. Обстоятельства. У каждого своя правда.

- То есть пороть тебя не за что?

- Не за что. Ответила она кривя душой так, что казалось, это кривизна скрутит в узел ее саму. Да не пороть меня надо, а голову отрывать уже пора, со злостью и досадой на себя констатировала она мысленно. Только вот некому. Бывшему Хозяину она не очень-то и нужна оказалась, а была б нужна, так не спрашивал бы, давно бы показал кто в доме хозяин, да так, что ей бы ей и в голову не пришла и мысль о том, что ее могут так просто отпустить. Ан нет... Вот сидит сейчас напротив вместо этого и философию разводит... Хотя, а чего ещё ему со мной делать, как не философии разводить... Так как я хочу, он не может, а так как он может я не хочу. Не мы первые, не мы последние... расстояние всегда рано или поздно забирает людей друг у друга...

Он достает нож, и насаживает на него клубнику... Неспеша, методично. Зрелище завораживает ее, волна страха рождается внизу живота, рассыпается мурашками вдоль позвоночника... тело предательски "распускается" как бутон розы... И тут, вот она - волшебная оплеуха разума : Куда? Стоять! Вот только поддайся, и тебя найдут на рельсах подземки, дура... Разум, миленький, беззвучно шепчет она, спаси меня, мозги, если хоть какое-то подобие вас осталось в моей голове, уберегите меня... Господи, Господи, Господи пульсирует в висках....

Прохладная ягода касается губ, сумашедшее желание пронзает тело... Нож словно оживает, превращается во врага, коварного и опасного... ее ненависть к этому куску металла трансформируется в желание войны. Кровопролитья. Сейчас же. Немедленно. Словно ее кровь уничтожая его, освободит ее саму...

Рот заполняет ароматная клубника, ледяная сталь скользит по ее губам, вызывая нестерпимое желание скорее угоститься вкусом стали, встретится кончиком языка с кончиком его острия, распробовать друг друга... Металлический привкус во рту... такой знакомый и далекий .. как детство. Ну конечно же, детство! Деревня, и антоновские яблоки утыканные гвоздями... Народный рецепт, гемоглобин... маленькая девочка, прабабушка, клубника, нож всё закручивается в какую-то воронку... кажется, силы покидают ее..

Он придерживает ее за волосы, ооооо этот чертов запрещенный прием... Она так уязвима и управляема в такие моменты. Нечеловеческое усилие, охриплость голоса от возбуждения выданная за холодность, и его руки отпускают ее волосы... Не захотел. Не удержал... А ведь, мог бы не отпускать, рявкнуть, ударить, осадить... наорать, и отхлестать по щекам, чтобы опомнится не успела, а потом прижать к себе и обнять крепко-крепко... чтобы поверила, чтобы ни секунды не сомневалась что нужна. Очень. Чтобы бросилась в ноги осознав, что ошибалась, просила прощения... и получила бы его рано или поздно... потому что всё ещё любима.

Вкус металла и клубники во рту, и острый как лезвие, привкус разочарования, которое требует выхода , обрушивается на его нож...

-Он не любит меня! Ей кажется что именно этот нож невзлюбил ее с первого пореза... след от которого навсегда тонким росчерком останется на ее руке...

- Кто не любит?

- Ваш нож...

- Наверное, он хочет твоей крови... и вы станете родными. Он берет ее руку в свою, нож холодит кожу... словно под гипнозом, не чувствуя ничего кроме рвущей, злой боли, она наблюдает как на ее руке распускается новый росчерк...

- Он всё равно не любит меня.. Не любит -чуть не плача бормотала она

Алая струйка растекается, сталь и кровь воссоединились, стали одним организмом источая запах и привкус ржавчины... смешиваясь со слюной на ее языке. Она узнала что ее кровь имеет вкус ржавой стали, а нож, оказывается, на вкус похож на кровь... Не к месту вспомнился "Маугли"- мы с тобой одной крови. Ты и Я (с)

Сочная клубничная мякоть поглощает кровь как губка, и рот одна за другой заполняют ягоды со вкусом крови..

Она старается пошутить - Кто-то ест клубнику со сливками, а я клубнику с кровью....

- Неплохое название для рассказа.

- Да. Быть может.

- Какие же вы бабы дуры!

Да, это так... но почему-то стало обидно. Очень-очень... Бабы - дуры. Не она , его дура-дурочка-дуреха, как раньше, когда ещё наивно полагала что его девочка. А тут Бабы-дуры. Она почувствовала себя сразу всей этой серой толпой бабодур в одном лице, и одновременно плеядой нижних стоящих в очереди чтобы завязать шнурки Его Величеству. Возникло ощущение, что разговор затянулся. И каждому пора на свою дорогу, ему на его привычную, а ей подальше, подальше от того, что называют "тематическими отношениями". Как там в метро?! Осторожно, двери закрываются, следующая станция "человеческие отношения". Где отношения будут равнозначимыми и равноценными для обоих, основанными на любви и уважении... там где встают на колени потому что не могут иначе, там где любовь и ответственность цена власти, где корона не мешает словам "люблю" и "нужна" , где "моя девочка" можно услышать не в качестве подарка на День Рождения, а просто по велению сердца...... Короче где-то там. Далеко. И не скоро.

Она смотрела на старый шрам и новый порез, который только грозился стать шрамом.... словно два пункта. отправной и завершающий, думая про нехитрые школьные задачки, когда из пункта А в пункт Б... и далее по тексту. Вот ты и добралась до места назначения, девочка, констатировала она.

- Мне пора.

- Да, Мастер...

Он прошел в ванную вымыть нож. Она смотрела на его спину, и до нее медленно доходило, что сейчас так нелепо и страшно утекают самые последние минуты, да что там минуты, секунды, их общего чего-то.... Ей так захотелось сказки. До сведенных челюстей, до сжатого пружиной сердца, до остановки дыхания.... Чтобы он повернулся, увидел ее в проходе, заглянул бы в глаза, увидел бы всю боль и любовь в них... а потом поцеловал бы в губы, и чары бы рассеялись... и всё вновь было бы хорошо. Но нижних в губы не целуют.

Даже бывших. Даже в сказках... Наверное не положено, а быть может брезгливо... как можно, они же этими губами целуют ноги своих Хозяев.

Неловкая пауза, когда надо бы что-то сказать на прощание, а нечего... Объятья - вместо сотни слов, вместо десятка взглядов, так много для расставшихся, но так мало для того чтобы отогреться.... и остаться.

Храни Вас Господь, Мастер. Она незаметно перекрестила его в след. И закрыла дверь... А в воздухе так и остались висеть ее впервые не произнесенное "люблю" , и его так и несказанное "останься".

Кто знает, как сложится ее жизнь дальше.... а пока, она взяла расческу, и подошла к зеркалу..