AMSC Глава 1. 2051 год. Начало. Тематика: Панель машка начало

Пролог

В середине XXI века население Земли резко увеличилось, в то время как несколько быстрых и смертоносных войн с применением химического оружия, развязанных странами-изгоями, скосили огромный процент мужского населения. Войны удалось вовремя остановить, но те люди, которым повезло остаться в живых, вскоре почувствовали на себе скрытые последствия контакта с разнесёнными по всему миру химикатами. Их репродуктивная система претерпела странные изменения, и они в большинстве не могли производить мужского потомства. Младенцы-мальчики стали редкостью.

В те же годы неудачные эксперименты в мясном секторе сельского хозяйства, связанные с генно-модифицированными кормовыми культурами, закончились мором среди домашнего скота и птицы, а использование искусственного и почти всего растительного белка было признано смертельно опасным. Наступила эпоха демографического и пищевого кризиса.

Нарастающая паника пошатнула моральные устои, и кульминацией этого процесса послужило возрождение каннибализма, причём, по понятным причинам новым источником пищи стали служить представительницы слабого пола, коих становилось всё больше и больше. По неофициальным данным первые случаи подпольных убийств с целью получения женского мяса как пищи относятся к 2051-2052 годам. В то время повсюду царил настоящий хаос, разносились известия о действующих повсеместно бандах, похищавших девушек и женщин, и продававших их на подпольные бойни, откуда они, уже в виде пищи, реализовывались за огромные деньги узкому кругу клиентов. Это был весьма прибыльный бизнес. Постепенно разрозненные банды объединялись в слаженную систему, которую быстро взяла под своё крыло мафия. Попытки правительства противостоять разворачивающемуся беспределу привели к единственному способу взять ситуацию под контроль…

Именно тогда, в 2053 году, в рамках введённого повсеместно чрезвычайного положения, появился AMSC – Alternative Meat Supply Centre, Центр по контролю заготовки мяса из альтернативных источников. На его становление ушло несколько лет – закон вызвал бурное противодействие, и только к 2070-2071 году ситуацию можно было назвать нормализованной.

Новые правила игры были следующими: каннибализм теперь официально считался легальным. Все женщины старше 18 лет становились потенциальными альтернативными источниками мяса. Каждый месяц из базы данных случайно выбиралось потребное число девушек, которые с этого момента становились «персонами с ограниченными правами». Специальный курьер доставлял повестку. Объект по прочтению документа должна была немедленно последовать за курьером на специализированной машине (получившей в просторечии название «бабовозка») на мясозаготовительный завод местного филиала AMSC. Разумеется, женщины нередко оказывали сопротивление. Курьер в этом случае имел право применять силу и даже забивать объект за пределами завода при условии немедленной доставки туши в специальный отдел приёма некондиции.

Однако у потенциального мяса была возможность избежать попадания в базу. Для этого достаточно было получить иммуно-сертификат (IC), который выдавался вместе с дипломом о высшем образовании или за другие достижения в работе или общественной жизни. Рождение мальчика давало матери пожизненную защиту, а временную – до родов – получала беременная женщина, если пол плода идентифицировался, как мужской. В то же время беременность девочкой существенно повышала вероятность «выигрыша» в этой живой лотерее, хотя и задерживала срок убоя – таких женщин сначала отправляли на молочные фермы AMSC, где после родов доили до тех пор, пока продолжалась лактация.

Так же всем школьницам и учащимся высших учебных заведений старше 18 лет выдавались специальные учебные сертификаты. Но почти для каждого вида этих документов существовали условия их аннулирования, вроде плохой школьной успеваемости или различного рода нарушений.

Такие правила вскоре укоренились. Девушки, начиная с сознательного возраста, пытались тем или иным способом заполучить IC, те же, кто его не получал, жили и надеялись, что в конце ближайшего месяца их идентификационный номер не выпадет среди нескольких сотен тысяч других номеров.

Вот как это было:

Глава 1. 2051 год. Начало

Джонни ещё раз промотал в голове вчерашний разговор. Со дня смерти своего отца он работал, не покладая рук, чтобы обеспечить своё будущее. Он планировал подрабатывать в свободное время после школы, за 2 года скопить денег и поступить в колледж. Но вот уже прошёл год, а ему не удалось скопить даже четверти нужной суммы. Молодой человек старался не позволять себе такую слабость, как отчаяние, но в этой ситуации он просто не представлял, что делать. А тут это неожиданное предложение…

Джонни встретил дядю Вика накануне днём, у порога дома, в котором он снимал квартиру. У обочины был припаркован тёмно-серый Ford. За рулём сидел мужчина лет сорока пяти с редкой сединой в коротко подстриженных тёмных волосах. Он был одет в брюки и клетчатую рубашку, из кармана которой торчали солнцезащитные очки. От прищуренных карих глаз, строго и внимательно смотрящих перед собой, разбегались в стороны морщинки. Это лицо было для Джонни очень знакомым…

После коротких, но крепких объятий давно не видевшихся родственников завязался разговор. Они не встречались со дня похорон отца молодого человека, Ричарда Фэйтена. В то время Виктор Фэйтен, брат Ричарда, хозяин одной из крупнейших частных мясных лавок в городе, переживал серьёзные проблемы, связанные с продовольственным кризисом. Джонни помнил, как дядя Вик подошёл к нему на похоронах и сказал, что обязательно возьмёт парня к себе, когда уладит собственные проблемы в бизнесе. С тех пор старший родственник ни разу не появлялся на горизонте… До этого дня.

Сейчас Вик выглядел вполне успешным человеком. На солнцезащитных очках в кармане рубашки виднелся лейбл известной и очень дорогой фирмы. Из-под края рукава то и дело поблёскивали платиной наручные часы. Гладкое лицо и мускулистое тело намекали на здоровый образ жизни и правильный рацион питания, ставший в наши дни недешёвым удовольствием. Уверенная осанка и взгляд прищуренных глаз говорили о неизменившейся за последние годы железной хватке родственника.

Во время разговора Виктор внимательно и цепко осматривал племянника, будто оценивая его.

За последние два года Джонни сильно изменился. Не слишком красивое лицо со сломанным в детстве носом и оттопыренными ушами, преображавшееся когда-то живостью и любознательностью характера, теперь стало холодным и неулыбчивым, что подчёркивалось похожими на ледышки голубыми глазами. Светло-русые волосы его были коротко острижены на военный манер. Мощные руки и грубая мозолистая кожа на ладонях намекали на то, что молодой человек зарабатывает на жизнь тяжелым физическим трудом.

В беседе возникла пауза, и лицо Виктора Фэйтена приняло отстранённое задумчивое выражение. Наконец, будто решившись на что-то, он произнёс:

– Если у тебя есть время, может, проедешься со мной? У меня есть к тебе разговор.

– Конечно, почему нет, – ответил Джонни и направился к машине вслед за родственником.

Живя в большом городе, молодой человек не мог не слышать об орудующих в округе бандах, зарабатывающих торговлей женским мясом. Но он и подумать не мог, что в этом тёмном бизнесе может быть замешан его родной дядя. И тем более неожиданным для него стало предложение поработать поставщиком «живого товара». По словам Вика, всё было просто: от Джонни требовалось лишь подловить в тихом месте какую-нибудь загулявшую школьницу, оглушить девчонку и тихо перевезти её бесчувственное тело к грузовому въезду в бывшее здание Мясной Лавки Виктора Фэйтена. Заведение обанкротилось в годы кризиса, и дом теперь стоял заброшенным.

Юноша начал тщательно взвешивать все «за» и «против». Так он делал всегда, когда не был уверен, как правильно поступать в сложившейся ситуации.

Проблема морального выбора перед ним не стояла. Молчаливый и необщительный Джонни не пользовался популяроностью среди ровесниц, которые его побаивались и обходили стороной. Тот же отвечал им некой формой пассивного недолюбливания. Ему не было жалко девушек, которые погибали от ножей подпольных мясников, более того, его забавляло наблюдать, какими перепуганными ходят в последнее время его одноклассницы.

В раздел «против» можно было отнести очевидную незаконность операции. Но дядя Вик обещал уладить возможные проблемы через своих знакомых в полиции, которые снимали изрядную долю сливок с этого бизнеса.

Джонни попытался придумать ещё хоть один аргумент «против». В голову ничего не приходило. Зато со всей очевидностью вырисовывался главный аргумент «за» – можно было заработать немалые деньги и, возможно, обеспечить своё будущее.

1:0 в пользу «за». Молодой человек старался всегда быть честным с собой. У него не было повода для отказа.

Жертву он присмотрел заранее: каждый вечер около семи он видел одну и ту же девушку выходящей из здания танцевальной школы напротив магазина, где он подрабатывал грузчиком по вечерам, и идущей в сторону парка. Она была как раз такой, какую требовал дядя: лет 18-ти, не толстая, но и не костлявая, не слишком накачанная. Как объяснял Вик, возраст и слишком накачанные мышцы делают женское мясо жёстким, поэтому на чёрном рынке больше ценятся молоденькие, стройные и немускулистые девицы. Узнавать подобные тонкости было необычно, но отвращения Джонни не испытывал.

Отпросившись в тот день с работы, он спрятался в тени большого дерева. Сумерки сгущались, и молодой человек был почти невидим. Услышав шаги и разглядев знакомую девичью фигуру, шагающую по дорожке, он огляделся. Место было выбрано удачно: дорожка, закрытая с двух сторон кустарником и деревьями, на участке между двух поворотов была безлюдна, и увидеть происходящие на ней события со стороны было почти невозможно. Неожиданно выскочить из-за дерева и быстро оглушить девчонку ударом по голове было легко. Таща неподвижное, горячее тело сквозь кусты, Джонни ощутил странную эйфорию. В штанах у него потяжелело.

Добравшись до припаркованной в тени машины, он понял, что не в силах терпеть. Джонни распахнул заднюю дверь и с размаху бросил школьницу спиной на сиденье. Она уже начала приходить в себя. Не дожидаясь первых криков, молодой человек заклеил рот девчонки куском скотча, после чего им же скрутил её руки за спиной. Остановившись, Джонни попытался унять бешено стучащее сердце. Взгляд сам собой опустился на стройные ноги, торчащие из-под края юбки. Рука подалась вперёд, погладила медовую кожу бедра и стала подниматься выше. В этот момент девушка пришла в себя и забилась, громко мыча заклеенным ртом. Отдёрнув пальцы от ноги, парень навалился на неё всем телом, минимизируя свободу движений, потом выхватил из заднего кармана брюк складной нож, взятый на всякий случай, и приставил лезвием к её горлу. Та замерла, испуганно таращась на лицо своего похитителя.

– Не смей кричать или дёргаться. А то убью. Понятно? – Джонни сам не узнал свой голос, когда прошипел эти слова ей в лицо.

Девчонка осторожно кивнула. В планы юноши вовсе не входило какое бы то ни было общение с добычей, но близость молодого, горячего женского тела опьяняла его. Волны желания прокатывались одна за другой, находя бурный отклик пониже пояса. Не тратя больше времени, парень убрал нож и задрал обеими руками юбку. Под ней оказались небольшие розовые трусики с нарисованной бабочкой. Пальцы, будто сами собой, проникли под тонкую ткань и начали теребить нежный девичий орган. Девчонка жалобно застонала и зажмурила глаза. Вторая рука Джонни уже нетерпеливо расстёгивала пуговицы на блузке. Руки слегка подрагивали от возбуждения, не добавляя продуктивности процессу. Расстегнув до половины, юноша просто с силой дёрнул рукой – несколько пуговиц разлетелись по сторонам. На обнаружившийся под блузкой лифчик терпения уже не хватило, и парень просто разрезал его ножом между чашечек, чем вызвал у мычащей от страха школьницы ещё один приступ истерики.

Джонни схватил девчонку обеими руками, пытаясь утихомирить, но в этот раз на методичное усмирение восстания сил не хватило. Навалившись сверху, Джонни рывком расстегнул и приспустил на себе брюки и трусы. Член, стоявший в каменной боевой стойке, вынырнул на свободу. Пути к цели помешали трусики жертвы, но их молодой человек просто оттянул в сторону. Сразу войти не получилось – девушка не была возбуждена, смазки не хватало. От толчков в сухое влагалище она громко застонала от боли и задёргалась ещё сильнее, но Джонни не обратил на это внимания. Сплюнув себе на пальцы, он обтёр слюной член и повторил попытку. В этот раз получилось лучше – с размаху удалось войти на половину длины, чего хватило, чтобы начать ритмичные движения. Ухватив руками дрыгающиеся девичьи ноги, Джонни принял устойчивую позу и начал в бешеном темпе трахать свою добычу, словно втрамбовывая её в кресло заднего сиденья. Очень быстро перевозбуждение вылилось в мощный оргазм.

Кончив внутрь школьницы, молодой человек несколько секунд не шевелился, привалившись боком к спинке сиденья. Когда буря ощущений в голове утихла, он открыл глаза. Девчонка лежала почти неподвижно, только подрагивая от рыданий. Её лицо чёрными разводами покрывала размытая слезами тушь. Задранная юбка открывала взору покрасневшее и истекающее спермой влагалище, слегка вылезающие наружу розовые малые губки, лобок, покрытый редким светлым пушком, сгущающимся у начала разреза. На груди удалось взглянуть только теперь. Они были хороши – размера «С» с коричневыми сосками и маленькими ареолами вокруг. Не удержавшись, Джонни потискал их, и от этого почему-то почувствовал себя неприятно. Нужно было просто сделать работу, а он...

Злясь на свою несдержанность, молодой человек сначала натянул трусы и брюки, после чего начал приводить в порядок свою партнершу. Та не сопротивлялась, похоже ещё не отойдя от изнасилования. Испорченный лифчик Джонни решил снять окончательно, обрезав бретельки. Блузку, как смог, застегнул, трусики и юбку поправил, предварительно вытерев салфеткой свою сперму. Ноги девушки он тоже связал скотчем в лодыжках. Та удивлённо раскрыла глаза и уставилась на похитителя. Похоже, она ещё не поняла, что на этом её мучения не окончены, а только начинаются.

Тем временем молодой человек уже подхватил связанное тело, вытащил наружу и понёс к багажнику. Девчонка снова начала пытаться вырваться, но Джонни держал крепко. Подняв крышку, он бросил её внутрь. В падении она ударилась головой и взвизгнула, насколько у неё это получилось с заклеенным ртом. Недовольно поморщившись, молодой человек резко захлопнул крышку. Надо было ехать.

Через полчаса Джонни подъехал к тёмным автоматическим воротам, над которыми едва виднелась потускневшая от времени надпись «Мясная Лавка Фэйтена. Служебный въезд». Ворота, словно почуяв приближение незнакомой машины, стали подниматься вверх. За ними открылось обширное слабо освещённое отгрузочное помещение с платформой на небольшом возвышении, предназначенном для удобства выгрузки мяса из кузовов грузовиков. С платформы внутрь здания вёл широкий проём, закрытый непрозрачной пластиковой шторкой, состоящей из вертикальных полос.

На приёмной площадке стояли сам Виктор в лёгком спортивном костюме тёмного цвета и ещё один здоровяк, одетый в чистый мясницкий фартук поверх джинсов и футболки.

– Ты приехал, мой мальчик, – поприветствовал племянника бывший (да, видимо, и нынешний) хозяин заведения, – и, как вижу, не с пустыми руками. Эрл, забирай груз!

Джонни вышел из машины и молча наблюдал, как бугай в фартуке сноровисто вытаскивает тело связанной девушки из багажника. Та оглядывалась по сторонам дикими от ужаса глазами, сопровождая это лишь жалобным мычанием.

– Это ей больше не понадобится, – Виктор показал на то, как его помощник начал, придавив извивающееся тело коленкой, срывать с девушки одежду. Для ускорения процесса Эрл просто разрезал ткань ножом, который он вынул откуда-то из-под фартука. Постепенно открылось красиво сложенное молодое тело. Теперь, глядя со стороны, юноша мог насладиться зрелищем. От недавних воспоминаний снова вернулась лёгкое возбуждение.

– Добротный товар, – сказал дядя Вик, проводив взглядом своего помощника, – скоро таких кобылок будет не так просто достать. Как мы и договаривались, вот твой гонорар, – добавил он, подходя к Джонни. Рассеянным жестом тот взял конверт, думая о другом. Он и сам удивился, когда неожиданно для самого себя попросил:

– Я могу посмотреть, что случится дальше?

Вик удивлённо вскинул брови.

– А тебе интересно? Вообще-то это не в правилах отношений между заказчиком и исполнителем. Всё, что происходит здесь, тебя уже не касается. Но тебе, как племяннику, я могу устроить небольшую экскурсию. Ты уверен, что хочешь?

Джонни прислушался к своим ощущениям. В животе его что-то сжималось, вызывая лёгкое головокружение. Расставаться с этим чувством не хотелось.

– Да, я уверен.

– Тогда идём.

В соседнем помещении сильно ощущался запах крови и парного мяса, как обычно на скотобойнях. Впрочем, как понимал Джонни, это и была скотобойня. Просто понятие «убойного скота» теперь несколько изменилось. Эта комната, в отличие от предыдущей, хорошо освещалась, а стены выложены белым кафелем. Здесь стояло три металлических стола для разделки мяса. От обычных разделочных столов они отличались наличием кожаных ремней для удерживания рук, ног и головы человеческого скота в неподвижном состоянии. Кроме того, в углу стояла огромная деревянная плаха для разделки топором, а рядом с ней – несколько выстроенных в ряд столов, на котором лежали ножи, тесаки, топоры и пилы самых различных размеров. Были там и другие инструменты, назначение которых было Джонни неведомо. На его глазах молчаливый Эрл уже заканчивал укреплять ремнями доставленную девчонку. Та по прежнему издавала громкие мычания, в которых появились истерические нотки, на которые, впрочем, никто не обращал внимания. Рядом со столом Джонни увидел вроде бы неподходящий к обстановке предмет – включённую любительскую видеокамеру на штативе, объектив которой был направлен на привязанное тело. Заметив удивлённый взгляд племянника, Вик пояснил:

– Некоторые из наших клиентов хорошо доплачивают за видеозапись объекта в… целом состоянии и процесса разделки. Включить камеру на несколько минут не так сложно, а деньги за это получаются немалые.

– Вы не усыпите её?

– Снотворное – это лишняя морока и расходы. Мы ведь не врачи. Да и наличие лишних медицинских препаратов в мясе не приветствуется.

– А вдруг она сама приняла какие-то лекарства, о которых мы не знаем?

– Мясо тщательно проверят перед продажей. Случаи, когда оно по той или иной причине оказывается несъедобным, крайне редки. У нас ведь здоровая нация, – Вик хохотнул.

Девчонка на столе, кажется, уже поняла, что с ней собираются сделать. Она слышала, что говорил Вик, и видела окружающую обстановку, не дававшую поводов для сомнений в назначении этого помещения. Ужас, отчаяние и растёкшийся макияж на её лице сделали его похожим на ужасную маску. Как заметил Джонни, она описалась, что впрочем не вызвало недовольства со стороны мясника.

Эрл размотал резиновый шланг с насадкой, подключённый к крану в стене. Взяв в свободную руку большую губку, какой моют автомобили, он открыл воду и начал быстро намыливать тело девушки депилятором, тут же тщательно смывая пену водой. Особенно он сосредотачивался на промежности, подмышках и лице. Когда он перешёл на лицо, жертва начала отчаянно отфыркивать воду, попавшую ей в нос.

– Промывка туши перед разделкой очень важна. Тем самым мы исключим попадание пота, грязи или растёкшейся косметики непосредственно в мясо. Так же на данном этапе смывается моча и экскременты, которые нередко к этому времени уже обильно присутствуют между ног. Далее мясник приступает непосредственно к разделке. Тут начинают с удаления потрохов из живота, после чего отделяют ненужные конечности. Затем лишние куски выбрасываются, а тело разделывают топором на деревянной плахе.

Можно было лишь догадываться о чувствах девушки, волей нескольких человек превращённой при жизни из человека в обычное мясо. Скорее всего, она должна была на ближайших выходных помогать маме на кухне. Возможно, она так и не успела сдать в школе какой-нибудь доклад. Она, вероятно, так и не начала встречаться с мальчиками. О ней наверняка в тайне мечтали её одноклассники, занимаясь онанизмом в душе. Теперь же её тело никому не достанется. Она станет лишь прожаренным куском на столе какого-нибудь богача, а её красивую головку вместе с потрохами и конечностями сожгут.

Глядя на приближающегося к ней Эрла с разделочным ножом в руке, будущее жаркое впало в настоящую истерику. Её тело забила крупная дрожь, оно заблестело от вновь выступившего пота. Мясника же явно не интересовали проявления человеческих чувств лежащего перед ним тела. Неодобрительно взглянув на капли пота на животе и аккуратно смахнув их специальной тряпочкой, он приставил острие ножа к шее, сделал неглубокий разрез, к которому сразу же подставил полуторапинтовую эмалированную кружку. Доверху наполнив её кровью, Эрл перенес нож к нижнему краю рёбер и быстрым движением двух рук сделал неглубокий разрез вдоль всего живота, обходя пупок, до лобковой кости. Не обращая внимания на переходящее в хрип мычание, издаваемое ещё живой тушей, он руками в тонких перчатках раздвинул стенки живота и начал быстро и аккуратно вываливать внутренности на стол между её разведённых ног. Там, где необходимо, он отрезал вытаскиваемые органы от остальных небольшим ножиком, напоминавшим скальпель. Запах убоины в комнате усилился.

Хрипы постепенно смолкли, оставив только звук слабого, но быстрого дыхания. Жертва впала в болевой шок.

– Скоро она умрёт от потери крови и окончательно перестанет нам мешать, – прокомментировал ситуацию Вик, спокойно стоявший, прислонившись к соседнему столу.

Эрл тем временем приподнял кружку с кровью и вопросительно посмотрел на начальство. Виктор отрицательно помотал головой, но все-таки прокомментировал:

– Говорят, свежая кровь очень полезна. Может быть хочешь?

– Нет.

Мясник, пожав плечами – мол, как хотите, – залпом опорожнил кружку, но Джонни было не по себе. Позывы к рвоте, появившиеся от вида дымящихся кишок, доставаемых из ещё живого существа, от вида выпиваемой крови, он смог унять. После этого у него осталось лишь то странное возбуждение, что он ощутил ещё в начале.

Глядя на то, как Эрл, фартук которого был теперь запачкан в крови, начал небольшой, но, как видно, очень острой пилой отпиливать ладони и ступни неподвижной теперь туши, Вик продолжил:

– Немаловажное правило в этом деле – не расклеивать ей рот от начала до конца. Она наверняка начала бы нести всякую чушь про то, что её родители заплатят нам крупную сумму или, наоборот, из-под земли нас достанут, если мы её пальцем тронем. Очевидно, что отпускать её после похищения – себе дороже, а подобная болтовня этих истеричек может сильно вымотать нервы неподготовленному человеку. Ты, к слову сказать, держался молодцом. Я думал, будет хуже, и был готов подставить тебе тазик, – Вик улыбнулся и похлопал племянника по плечу. – Ну что? Понравилось тебе представление? Да ладно, не отвечай. Это трудно выразить словами, по себе знаю. Но меня интересует, будешь ли ты продолжать работать с нами? Почти нет людей, которым я могу доверять, а этот бизнес приносит немалые деньги, и за простой нам не платят. Нужен постоянный приток свежего мяса. Если продолжишь работать, обещаю со временем увеличить твою долю. К концу года на колледж накопишь точно…

Вик ещё продолжал говорить. Джонни смотрел, как Эрл двумя ударами тесака отделил уже мёртвую голову от тела и понёс «центральную» часть туши к плахе в углу комнаты. Голова, оставленная на столе, смотрела на парня мёртвыми, широко распахнутыми глазами. Внезапно он понял, что вполне может ответить на вопрос дяди: представление ему понравилось. Неотрывно наблюдая, как топор разрубает пополам грудную клетку, навсегда разлучая красивые, залитые кровью груди размера «C», он произнёс:

– Я буду работать дальше.