Всё изменилось Часть 6. Рефлексия

На две недели работы в заведении отвадилось неделя отдыха. Лина отработала две недели, я был счастлив, что они закончились, настроение омрачал лишь тот факт, что через семь дней настанут новые "две недели". Странно, конечно, ведь это я дал своё согласие на клуб, пускай согласие номинальное, лишь закрепляющие реальную жизнь. Да, мир соткан из одних противоречий, и моя собственная жизнь была не исключением… За эти две недели Алине очень хорошо досталось, я даже подумал, если так пойдёт и дальше, она потеряет во внешности. Не говоря уже о коже, вернее её привлекательности… Больше всего был исполосован зад, хотя надо сказать, меня возбуждал такой его вид, но синяки были по всему телу: на груди, по всему животу, бедрах как сзади, так и спереди. Только на пятый день отдыха я решил пригласить её сходить в ресторан. Лина очень красиво оделась и была какой-то необыкновенно радостной. Она по-прежнему много смеялась, улыбалась. Может быть спал тот груз, который давил от осознания, чем она занимается.

Мы заказали блюда и, разговаривая, ждали заказа.

– Похоже, у нас всё налаживается… работа моя новая мне нравится… действительно Герман с работой не шутил…

– Милый! Пожалуйста, давай не будем сегодня вообще о них… о нём…

– А, ну ладно, – я улыбнулся на её улыбку. – Просто хотел сказать, что теперь у нас появились деньги… это хорошо.

– Да.

– Скоро будет годовщина моего выпуска. Надо сходить. Эх, школьные годы…

– Да-а… А моего ещё нескоро. Конечно, если устраивать каждый год… Да и не хочется шибко…

– У тебя ж там хахаль был, да?

Она засмеялась.

– Был… он мне в семнадцать замуж предлагал… я ж тебе говорила?

– Да-да… хотел жениться, хотел детей… кстати ты не жалеешь, что не согласилась, что выбрала не того парня, а меня?

Лина укоризненно покачала головой.

– В семнадцать-то… замуж?

– Нет… но я вообще. Не жалеешь?

Вот уж, правда, бездонные пары глаз.

– Но он бы не смог любить меня так, как любишь ты…

– Ты моя девочка…

Вдруг к нашему столику направился человек с яркой кавказской внешностью, я давно, сидя напротив главного зала, заметил, как он ходил взад-вперёд возле служебных помещений, то и дело поглядывая в нашу сторону. Поравнявшись с нами, он наклонился к уху Лины. Та, повернув к нему голову, изменилась в лице. Кавказец, прикрывшись рукой, стал что-то быстро шептать ей на ухо, потом, не ожидая даже, что она ответит, удалился к стене, чтобы потом внимательно искоса смотреть за нами.

– Кто такой?

– Это… этот тип был со мной, в клубе. Наверное, он здесь работает.

– Что он хотел?

Лина с вызовом посмотрела на меня.

– Чтобы я прошла к нему в подсобку и обслужила его.

Я посмотрел в сторону подсобки, рядом с которой стаял мужчина. Настрой, который был на этот день, наверное, в чём-то искусственный, мгновенно сменился на какое-то другое состояние. Лина, похоже, расстроилась. Она, наверное, сделала для себя совсем не такие выводы из своей новой работы, а теперь, вероятно, ещё и удивлена тому, что иногда в большом городе можно встретить посетителя элитного клуба, пропускающего в день лишь небольшое число людей.

– Вы обговаривали эти ситуации?

– Нет, – было видно, что Лина ждала от меня совсем другого, наверняка ждала, что я сразу предложу покинуть заведение.

Лина уставилась в одну точку, отрешённо. Я тоже молчал.

– Знаешь, Алина, мне кажется…

– Да?

– Ты изменилась.

– Как же? – она была искренней. Как всегда…

– Внутренне. Когда мы только начали жить с тобой, я бы с любым поспорил на ящик шампанского, что ты никогда не изменишь мне… естественно, пока мы живём вместе. Скажи, почему ты тогда мастурбировала в спальне? Когда Герман сделал тебе подарок?

– А я знала, что ты смотришь на меня… но… не смогла остановиться… Когда он первый раз предложил примерить бельё… я… я потекла… Но потом… когда стала думать об этом… когда представила себя… нет, не в белье… а голую… стоящую перед ним… ах…

– Ты и сейчас потекла, не правда ли?

Лина с немигающим взглядом, под столом – я увидел это – развела ноги, её грудь стала учащенно подыматься.

– Ты моя шлюха. Ты. Моя. Шлюха.

– Да, – её веки опустились вниз.

– Повтори.

– Я. Твоя. Шлюха…

Я неторопливо отпил из бокала.

– Ты должна подумать над своим новым положением. Ведь Герман говорил об этом. Я не буду с тобой церемониться, я имею на это право. Ты была покорной. С Германом, со Стасом. Теперь они делают из тебя шлюху, торгующую своей пиздой, жопой, ртом… а сейчас к тебе подошёл мужик, который считает, что ты должна обслужить его… Ты не считаешь правильным для тебя теперешней пойти и сделать это?

Она хотела открыть рот от удивления, но сдержалась. Первый шок прошёл, вместо этого она посмотрела на меня глазами, полными одновременно страха и сексуальной жертвенности.

– У меня нет ни таблеток, ни презерватива.

– Любые последствия будут для тебя наказанием за то, что ты не носишь эти вещи в сумочке. Ты понимаешь это?

Лина смотрела не верящим взглядом.

– Да… но… – пролепетала она.

Я прижал палец к губам. В ресторане играла романтическая музыка, мне показалось очень сексуальным говорить при таком фоне те слова, что собирался произнести.

– Я хочу видеть тебя именно такой… подстилкой под мужиков… чтобы они забавлялись с тобой, а ты раздвигаешь перед ними свои ляжки, сосешь им… стоишь перед ними на коленях… делаешь всё. Я хочу этого сейчас.

Лина ловила каждое моё слово. Она была необыкновенно красива сейчас, в изысканном платье, взволнованная и чувственная. Её глаза, переполненные чувствами, опустились. Она встала гордо и грациозно, я любовался ею, тем, как она несёт себя.

Все, кто был в зале и заметил уходившего кавказца с моей девушкой, проводили их взглядами до двери, и каждый счел свои долгом посмотреть и на меня, а то и ухмыльнуться мне в физиономию. Я чуть нервно попивал из бокала вино. Мысли были просвещенны дилемме: ждать ли её, либо нет, или вообще пойти посмотреть. Полчаса, как она ушла, пролетели, как один миг, и лишь по часам я смог определить, что прошло не пять минут…

Где то даже машинально я поднялся из-за стола, направился к двери подсобки, она оказалась незапертой и, войдя, я сразу окунулся в исходящие из-за угла звуки, переполнявшие помещение: какой-то балаган, непонятная ругань, крики, ничего не разобрать. Я прошёл по коридору, за углом увидел группу людей, нависших над женщиной, которую трахал другой мужчина… Вокруг группы валялись раскиданными вещи женщины, платье, нижнее бельё, сумочка.

В общем-то, это не была группа… двое мужчин кавказской внешности склонились над сплетёнными мужчиной и лежащей торсом и сидящей на нём ягодицами женщиной – Линой, которая ритмично подпрыгивала на мужчине, последний держал её двумя руками за талию. С правого края другой кавказец держал раскрытую ладонь у женщины в промежности; принимая во внимание, что в неё входил член, можно было предположить, что он проникает пальцем в анальное отверстие. Видимо, грубость проникновения или сам факт нахождения пальца в анусе причинял ей боль, отчего Лина прерывисто стонала и кричала. Мужчина слева держал женщину за волосы, развернув её голову к себе, что-то громко кричал ей почти в ухо, направляя несколько пальцев в рот, от этого крики Лины ненадолго прекращались, и оскал белозубого рта сменялся на округления губ, дабы сосать представленные ко рту пальцы… мужчина справа остервенено мастурбировал.

Это было жёсткое групповое траханье, сопряжённое с насилием.

Входная дверь открылась бесшумно, площадь помещения была большой, почему я и остался незамеченным. Я стоял и широко открытыми глазами смотрел, как по-животному жестоко эти трое насилуют женщину, добровольно пришедшую в подсобное помещение. Да, наверное, она не ожидала, что их будет трое. Наверное, это было впервые, когда её телом упивались так самозабвенно без какой-либо постановки, расстановки, просто осуществляя непрерывное действие. Вздыбленные члены, пот, крики, незнакомый язык, скачущая, сосущая, отдающееся Лина.

Я успел увидеть, как мужчина под Алиной зримо больно схватил её груди и механически с силой сжал их, как кавказец сзади стал стегать её ладонями по заду, услышал нечеловеческий крик Лины, зажатой между тремя мужчинами:

– Даааааааааа!!! Даааааа!!!

Всё изменилось, прошлое стало дороже будущего… Тоска…

Мне больше не хотелось нежных отношений которые когда-то начинались: откровение первого поцелуя, близость первой ночи, просто парень и девушка, гуляющие по ночному городу и едящие мороженое, наивные мечты, рассказанные друг другу шёпотом в летнюю ночь в палатке, хохочущие, идя в дождь под пакетом, рука в руку…

Всё изменилось…