Утренняя тренировка Часть 1

Посещать тренажёрный зал я начал давно. Пожалуй, по-настоящему эта страсть обуяла меня тогда, когда в конце 80-х годов в расплодившихся в то время видеосалонах я впервые увидел фильмы с участием Арнольда Шварценеггера. Зрелище человека-танка с невероятной, никогда не виданной мною ранее мускулатурой, настолько потрясло меня, что на долгое время желание стать хоть немного похожим не него заняло мои помыслы. Кумиры моих юношеских лет – Жан Марэ, Жан-Поль Бельмондо, Гойко Митич и другие отошли на второй план, хотя они тоже были достаточно мускулисты. Уже через несколько дней после просмотра «Коммандо» я пришёл в тренажёрный зал нашего института. С удовольствием я очень скоро убедился, что далеко не я один заразился этой болезнью. Если это конечно можно было назвать болезнью. Десятки парней и людей постарше азартно поднимали тяжёлые штанги, гири, гантели, тянули рукояти многочисленных тренажёров и поминутно любовались на себя в зеркало, как будто сверяя свои достижения с несравненным эталоном, фотографиями которого, как и фотографиями других корифеев бодибилдинга и тяжёлой атлетики, были увешаны стены зала. Наш зал был популярным в городе, и наряду с салагами вроде меня, его посещали известные и уважаемые штангисты, гиревики, пауэрлифтеры, культуристы, хорошо ощущающие свою значимость. Они неторопливо прохаживались по залу, свысока, хотя и снисходительно глядя на копошащуюся вокруг них мелочь. Нередко они милостиво делились с нами своим опытом и знаниями. И надо сказать, что многие их советы оказались для меня чрезвычайно полезными.

И уже тогда я с лёгким удивлением обнаружил, что этого зала не чуждаются и представительницы прекрасной части человечества. Немногочисленные правда пока юные девушки и дамы постарше тоже увлечённо выполняли упражнения со штангами и гантелями, занимались на тренажёрах, стараясь привести свою внешность в соответствие со своими стандартами красоты. И нередко я ловил себя на том, что то и дело прекращал выполнение своих упражнений, вдруг засмотревшись на какую-нибудь юную грацию, выполняющую наклоны. Её майка тогда отвисала, и моему взору открывались призывно манящие полуобнажённые молодые груди. Или выполняющую приседания со штангой на плечах, во время которых я не отрывался взглядом от её округлых ягодиц и бёдер, явственно прорисовывавшихся под обтягивающим трико. И внутри меня начиналось приятное томление. Фантазия разыгрывалась. И когда я сам приседал со штангой на плечах, я невольно представлял себе, что на плечах у меня вовсе не штанга, а именно эта гибкая красавица. Её тугие бёдра сжимают мои щёки, а маленькие, но сильные ручки вцепились мне в волосы. И она… но здесь я уходил в самые сокровенные мои мечты, начавшиеся ещё в детстве и не имеющие отношения к силовым тренировкам. Не имеющими изначально, хотя здесь, в спортзале, они возникали снова в несколько иной окраске, естественной для этой обстановки.

Тренировки увлекли меня, и уже через сравнительно небольшое время я понял, что эти занятия и всё, что с ними связано, стало одной из важнейших составляющих моей жизни. Я запоем читал соответствующую литературу, смотрел кинофильмы, и, конечно же, регулярно посещал спортзал. Со временем я перешёл на работу в другой вуз, и стал тренироваться в другом спортзале недалеко от нашего дома. Постоянного времени посещения спортзала у меня не было. Зал работал целый день, и, оплатив месячный абонемент, можно было приходить в любое время и заниматься столько, сколько душе угодно – хоть целый день. Поэтому я мог прийти и днём, и вечером, и рано утром, прямо к открытию зала.

И вот однажды я пришёл в зал именно в это время – рано утром. Тренер – мой хороший знакомый культурист Гена Лагутенко, который лёжа мог выжать 200 килограммов, тоже только что пришёл. Поздоровавшись со мной в коридоре, он сказал, кивнув на дверь зала:

– Ты долго здесь будешь?

– Ну часа полтора, два, – ответил я, – а что?

– Да понимаешь, мне нужно уйти срочно минут на сорок, на час. Побудешь это время?

– Да конечно, – сказал я, – иди пожалуйста. А что, больше никого нет ещё?

– Нет, – ответил Гена.

И тут, как будто в ответ, хлопнула входная дверь, и в коридоре появился ещё посетитель. Но в этот момент я не обратил на него особого внимания. Краем глаза только заметил, что это была женщина, она, кивнув нам, прошла в женскую раздевалку.

– Ну так я пошёл, – сказал Гена, проводив спортсменку взглядом, и ухмыльнулся: – Думаю, что тебе скучно не будет

– Давай, – ответил я, – счастливо.

Гена ушёл, а я пошёл переодеваться в мужскую раздевалку. Войдя потом в зал, я увидел, что спортсменка уже там. И тут я уже обратил внимание на её привлекательную фигурку в тёмном трико – гибкую, изящную, но с весьма манящими взгляд формами – грудью и бёдрами. И знакомое мне приятное томление начало разливаться по моему телу. Выполняя запланированные на сегодня упражнения, я краем глаза наблюдал за коллегой. Нет, я не видел её раньше. Но я ужё успел заметить её очень интересные и незаурядные черты лица – строгие и в то же время мягкие. Именно такие черты лица были у многократно возникавшей в моих мечтах Госпожи. Госпожи, у ног которой я пресмыкался в своём воображении, будучи её покорным и преданным рабом. Её тёмные волосы были аккуратно собраны на затылке. Странное чувство овладело мною. Я вдруг ощутил, что тренирующаяся в нескольких метрах от меня молодая женщина и есть та самая недосягаемая Госпожа, долгие годы являющаяся Властительницей если и не меня самого, то моих дум точно. И я ловил себя на том, что меня сейчас гораздо больше начинает интересовать то, что происходит с её тренировкой, нежели судьба моей собственной. То, чем я фактически жил уже многие годы, что подспудно определяло в конечном счёте мою жизнь, начало проявляться во всей своей силе. Да, хотя силовые тренировки, как я уже говорил, не на шутку увлекли меня, всё же не они составляли главный интерес, занимающий мои мысли. Эти тренировки были лишь одним из увлечений, пусть и сильных. Но таким же увлечением когда-то в детстве было коллекционирование марок. Позже стала музыка и пение. И конечно же чтение книг, искусство театра и кино. Не говоря уже о моей работе в области математической науки и образования, благодаря которым я имел свой хлеб насущный. Но всё это были лишь различные увлечения. Часто одно сменяло другое, что-то выходило на первый план, а что-то наоборот ослабевало или совсем исчезало. Но было нечто, что не ослабевало никогда и сопровождало меня фактически почти всю сознательную жизнь. Оно лишь таилось в глубинах моей души, проявляясь лишь тогда, когда я оставался наедине с самим собой. Но и таясь там, оно подспудно руководило мною. Оно пронизывало всё моё сознание насквозь, проникая в самые отдалённые и потайные его уголки. Оно было всегда. Незримо оно присутствовало во всех других сторонах моей жизни, так или иначе во всех увлечениях. И благодаря ему, например, при чтении книг, просмотре кинофильмов я жадно выискивал в них то, что влекло меня больше всего на свете. Это было Доминирование Женщины над мужчиной. Власть Женщины над мужчиной. Положение мужчины, на месте которого я, конечно же, в первую очередь представлял себя, как покорного её раба, беспрекословно исполняющего любые её приказания, желания, капризы. И которого она подвергает постоянным унижениям и наказаниям, которые только ей заблагорассудится. И когда я давал волю этим своим фантазиям, когда они распалялись не на шутку, мне казалось, что нет и не может быть в мире большего блаженства, счастья, чем оказаться на месте такого раба у ног строгой Госпожи.

Итак, сейчас меня больше интересовало то, чем занимается моя единственная соседка по спортзалу, чем моя собственная тренировка. И я хорошо понимал, что это происходит потому, что я почувствовал, что моя страсть вновь захватывает меня. Эта девушка оказывала на меня действие, близкое к магическому, хотя я никогда её раньше не видел. Сейчас она закончила разминку, состоящую из нескольких маховых упражнений и наклонов в разные стороны. И от этой с виду совершенно обычной разминки я не мог оторвать взгляд. Её гибкая фигурка извивалась словно в каком-то волшебном танце. Неожиданно она повернулась в мою сторону, и наши взгляды встретились. Я поспешно отвернулся, но всё же заметил, что по её губам скользнула улыбка. Она взяла пятикилограммовую гантель и легла на скамейку. «Пулловер будет делать», – подумал я. И не ошибся. Она действительно начала выполнять это упражнение, состоящее в заведении прямых рук с гантелью за голову, а потом их подъём над грудью. Её грудь двигалась вверх и вниз под обтягивающим трико, и я вновь не мог отвести взгляд от этого зрелища. Сделав один подход, она встала и снова взглянула на меня. И вновь я не успел отвернуться, и вторично показал ей, что её пулловер меня волнует гораздо больше, чем моё собственное упражнение, которое я выполнял (вернее должен был выполнять) в эти минуты. Второй подход, как я заметил, ей дался труднее первого, последние разы она поднимала гантель с гораздо большим усилием, нежели в первом подходе. И тут я подумал об опасности этого упражнения: гантель в заключительной фазе упражнения оказывалась над ней, и это происходило именно тогда, когда руки наиболее уставшие. Я вспомнил пример одного моего знакомого, который точно в такой же ситуации не удержал тяжёлую гантель, и она упала ему на грудь. Чудом он избежал её падения на лицо, и отделался менее значительной травмой – сильные мышцы его груди самортизировали удар. А чего же тогда ожидать в этом случае? Если гантель, пусть и далеко не такая тяжёлая, упадёт на эту прекрасную незнакомку? Намётанный взгляд подсказал мне, что она не слишком хорошо тренирована – недаром я видел её здесь впервые. Но Гена, судя по всему, её знал, видимо она уже приходила, когда меня не было. И вдруг я видел, что она снова взяла гантель и легла на скамейку для выполнения третьего подхода. Тут я уже не мог выдержать. Я бросил свою штангу и решительно подошёл к ней.

– Простите пожалуйста, – сказал я и сам удивился своему голосу, он был какой-то чужой, – но это упражнение опасно выполнять без страховки. Или я бы посоветовал Вам взять меньший вес.

Она несколько удивлённо взглянула на меня, и этот взгляд будто прожёг меня насквозь.

– Но я уже взяла эту гантель, – прозвучал её ответ. Голос её был бархатистый грудной, и поначалу он немного не вязался с её изящной гибкой фигуркой. Казалось, он больше бы подошёл крупной даме с пышными формами.

– Тогда…, – замялся я.

– Ну вы же рядом, – продолжала она, – в крайнем случае подстрахуете меня.

То есть она позволяла мне помочь ей, подстраховать её. А может быть, даже не просто позволяла, а приказывала. Но это уже пожалуй были мои фантазии, начинающие разыгрываться. В самом деле, с чего бы это ей мне приказывать? Но внутренний голос мне шептал, что она, если бы захотела, то имела бы на это полное право. И более того, я сам страстно желал бы этого.

Я встал позади неё, и она начала выполнять упражнение. Она, судя по предыдущим подходам, планировала десять повторений. Но уже на пятом повторении её руки, держащие гантель, задержались в нижнем опущённом за голову положении. Я осторожно подхватил снизу гантель и стал помогать своей подопечной двигать её вверх. И следующие пять раз это упражнение уже было выполнено с моей помощью. После заключительного раза я принял из её рук эту гантель. Лёжа, она внимательно смотрела вверх на меня. Затем села на скамейке.

– Благодарю, – сказала она.

– Да не за что, – пробормотал я. Откровенно говоря, я считал, что это я её должен был поблагодарить за такую предоставленную мне возможность. И мне очень захотелось ей это сказать, тем более, что она каким-то странным выжидающим взглядом смотрела на меня. Я уже открыл рот, но тут мой взгляд случайно упал на её кроссовки. На одном из них развязался шнурок и волочился по полу. Я неотрывно смотрел на этот шнурок. Она проследила за моим взглядом и улыбнулась.

– Ну может быть вы и здесь мне поможете? – вдруг спросила она.

Я вздрогнул. Она как будто бы угадала мои мысли. В первый момент я подумал, что она смеётся надо мной. Но нет, в её голосе не было и тени насмешки, она говорила вполне серьёзно.

– Да конечно, – поспешно сказал я. После этого я присел на корточки. Она усмехнулась. Я вопросительно взглянул на неё. И тут она произнесла:

– Ведь тебе так неудобно будет, я думаю. Гораздо удобнее была бы другая поза.

Эти её слова проникли в самые глубины моего сердца. Кровь бросилась мне в лицо. Я поднял голову и взглянул в её чёрные глаза. И снова я силился разглядеть в них насмешку. и снова это было тщетно – она смотрела на меня предельно серьёзно и даже строго. Но этот неожиданный переход на «ты». Видимо она почувствовала, насколько он был более естественен при её обращении ко мне, и не только для меня, но, по-видимому, и для неё.

– Ты согласен со мной? – спросила она.

– Да, конечно, – снова сказал я, только гораздо более тихим голосом. И через секунду я уже стоял перед ней не на корточках, а на коленях. На миг мне пришло в голову, что было бы, если бы сейчас кто-то заглянул в спортзал или Гена неожиданно вернулся. Что бы он подумал, увидев такую картину? Но уже через секунду я понял, что это не имеет ровным счётом никакого значения. Поскольку есть нечто неизмеримо боле важное.

И, стоя на коленях, я начал завязывать ей шнурок кроссовка. Я делал это как можно медленнее, стараясь растянуть это время. Подтянул сначала шнурок по всей длине кроссовка во всех дырочках и лишь затем начал натягивать для завязки.

– Не туго Вам? – с некоторым беспокойством спросил я.

– Нет, – коротко ответила она, – завязывай.

И лишь теперь я завязал шнурок. А что сейчас? Несколько секунд я продолжал оставаться на коленях, чувствуя некоторую неловкость. Затем сделал движение, чтобы подняться. Но меня вернул не место её строгий голос.

– А другой шнурок?

Другой шнурок не был развязан. Я вопросительно взглянул на неё. Её лицо теперь выражало не только строгость, но и недовольство.

– Так, как…, – начал я.

– Завяжи его получше. Так, как первый, – не терпящим возражений тоном приказала она. Да, теперь это был именно приказ. Она приказывала мне, она почувствовала своё право на это. И я почувствовал это её право.

Я аккуратно развязал шнурок на её втором кроссовке и принялся, так же, как и в первый раз, подтягивать его по всей длине. И тут она положила свою другую ногу мне на плечо. На несколько секунд я онемел.

– Что же ты остановился? Продолжай, – нетерпеливо снова приказала она.

Сердце моё забилось часто и сильно. Её ножка покоилась на моём плече, и своей щекой я ощущал исходившее от неё тепло, а мои ноздри улавливали лёгкий запах её пота, смешанного с запахом резины. И я стал продолжать завязывать шнурок, стараясь, чтобы он был завязан так же хорошо, как и первый. И вот он завязан. Я смотрел в пол, не решаясь поднять на неё глаза. Несколько секунд прошли в таком томительном ожидании. Затем она медленно подняла ногу в только что завязанном мною кроссовке и приподняла им за подбородок мою голову. Теперь наши взгляды встретились. К моему горлу подкатывал комок.

– Ну что, – улыбнулась она, – тебе понравилось это?

Я закивал головой, не в силах вымолвить ни слова. Тогда она положила эту ножку на моё другое плечо, и теперь моя голова оказалось между её двумя кроссовками. Медленно, но достаточно ощутимо она сжала мою голову своими ногами. Несмотря на весь невероятный экстаз, в котором я сейчас находился, я всё же отметил про себя, что ноги у неё достаточно сильные. Некоторое время она молча, но с интересом разглядывала меня.

– А я знала, что тебе это понравится, – неожиданно с лёгкой улыбкой сказала она.

И с этими словами она похлопала меня «щёчками» своих кроссовок по щекам. Не в силах совладать с собой я схватил один из них руками и приник губами к его носку. К моей радости она не отдёрнула свою ножку, и на несколько секунд мы замерли в этой позе.

– Ну достаточно, – наконец сказала она, – встань.

Голос у неё был довольный.

Я поднялся с пола. Теперь та невидимая преграда, которая была между нами ещё недавно, исчезла. Она тоже поднялась со скамейки.

– Сильные у меня ножки? – неожиданно спросила она.

– О… да, – вымолвил я.

– А что ты делаешь для тренировки ног? – задала она следующий вопрос.

Такой переход на совсем другую тему (собственно ради чего я пришёл в этот спортзал?) сбил меня с толку, я не сразу понял, о чём она меня спрашивает. Но потом собрался с мыслями и ответил:

– Ну, приседания. Жим ногами. Разгибание и сгибание ног на тренажёре.

– Ну это для бёдер. А икры?

Тут я запнулся. Для икроножных мышц я почти не делал упражнений.

– Ну, поднимание на носки, – всё же ответил я.

– А «ослика»?

– Что? – не сразу понял я, но потом сообразил.

– Нет, «ослика» я не делаю.

«Осликом» называлось специфическое упражнение для тренировки голеней. Тренирующийся наклонялся, опираясь на что-нибудь руками, а его напарник садился ему на спину, на крестец. Получалось действительно как наездник на ослике. И в таком положении «ослик» начинал выполнять подъёмы на носки. Наездник при этом выполнял функцию отягощения.

– Жаль, – ответила она, – из тебя вышел бы отличный «ослик». Ну ничего, мы это сейчас исправим. Заодно позаботимся о должном развитии твоих икроножных мышц.

И она показала мне рукой в угол зала, где находилась шведская стенка.

– Иди туда.

Я послушно последовал, куда мне было указано. Когда я остановился перед стенкой, она приказала:

– Ну теперь нагнись. Знаешь, как в «ослика» превращаться?

– Да, – пробормотал я. Затем согнулся вдвое, крепко ухватившись руками за перекладину шведской стенки. И моя новоявленная тренерша (как быстро поменялись наши роли) легко и изящно вспрыгнула мне на спину. Усевшись поудобнее, она приказала:

– Начинай.

И её ножки нетерпеливо хлопнули по моим бёдрам, как бы пришпоривая меня. Я приподнялся на носки и опустился, затем ещё раз.

– Не так быстро! – недовольно прикрикнула она, – медленнее выполняй.

Я повиновался и замедлил темп выполнения, что, конечно, привело к увеличению трудности.

– Вот так, – сказала моя наездница, – продолжай, ослик.

Я продолжал монотонные приподнимания на носки. Упражнение было не из сложных, но видимо из-за его непривычности для меня очень скоро я почувствовал боль в икрах. Моя наездница это почувствовала.

– Ну как, доходит? – весело спросила она.

– Да, Госпожа, – пропыхтел я. До этого я не решался именно так обратиться к ней, хотя эти слова уже давно так и норовили слететь с моих губ. Но теперь это прозвучало естественно. И она приняла это как должное.

Но самое главное было не эта, в общем-то привычная боль. Главным было то, что на моей спине сидела эта удивительная девушка, и я чувствовал её на себе всем телом, хотя мог видеть лишь нижние части её ног, свободно свисавшие по бокам моего тела. И наездница тоже словно прочитала мои чувства. Она несильно ударила меня пятками по бокам.

– Осликов и лошадок обычно пришпоривают, чтобы они поторопились, – засмеялась она, – а тебя наоборот – надо пришпоривать как раз, чтобы ты не торопился.

Когда я сделал 20 подъёмов, она сказала.

– Достаточно. Видишь, какой из тебя хороший ослик получился. А ты зарывал талант в землю.

Она соскочила с меня.

– Можешь выпрямиться.

Не без труда я разогнулся. Голени ощутимо гудели. Через минуту она вновь указала мне на место возле шведской стенки.

– Второй подход.

И я снова выполняю упражнение с наездницей на своей спине. Всего мы сделали три подхода.

– Ну что, убедился в эффекте? – спросила она меня, в очередной раз соскочив с моего хребта

– Да, Госпожа, – совершенно искренне ответил я.

И теперь мне страстно захотелось продолжения таких упражнений. И у меня мелькнула мысль, что теперь я мог бы осуществить свою мечту, которую давно лелеял.

– Скажите, Госпожа, – смиренно заговорил я, – а не мог бы я Вас попросить помочь мне ещё в одном упражнении?

– Каком? – спросила она.

Вместо ответа я вновь подошёл к шведской стенке и, взявшись руками за перекладину, присел на корточки.

– Вы не могли бы.. не могли бы сесть мне на плечи? – запинаясь пробормотал я.

Она рассмеялась.

– А не уронишь?

– Нет, нет, не беспокойтесь, – заверил я.

– Ну что ж, попробуем.

И она села мне на плечи. Её тёплые бёдра сжали мои щёки, я полной грудью вдохнул их аромат. Её ручки крепко взяли меня за волосы. Вот он, это счастливый миг, о котором я мечтал многие годы. Неужели это мне не снится?

– Ну что же ты? – с лёгким беспокойством спросила она.

Её видимо волновало, смогу ли я подняться вместе с нею. Но уж это для меня не было проблемой. Я легко выпрямился. Затем снова присел и выпрямился. И тут она довольно сильно дёрнула меня за волосы.

– Тебе, видимо, предыдущий урок не пошёл впрок! – прикрикнула она, – я тебе кажется сказала медленно выполнять. Я что, по-твоему, должна всё время взлетать и падать. Медленно приседай, ты понял меня?

А вот это оказалось уже гораздо сложнее. Медленно я понёс своё тело вместе с драгоценной ношей вниз. Мышцы моих бёдер, квадрицепсы напряглись до предела. В медленном темпе приседания мне ещё не приходилось выполнять. Но теперь от меня требовалось именно это, и выхода не было. Присев на полную глубину, я так же медленно начал подниматься, опираясь руками о перекладину.

– Почувствуйте разницу, – усмехнулась она, цитируя известный рекламный ролик.

Я продолжал выполнять приседания в таком же медленном темпе. Это было трудно. Но меня радовало то, что я таким образом растягиваю то неземное блаженство, которое совершенно неожиданно оказалось ниспосланным мне в этом зале, во время этой утренней тренировки.

Когда я выполнял шестое или седьмое повторение, дверь зала неожиданно открылась, и появилась мощная фигура Гены Лагутенко. Увидев нас, он расхохотался.

– Совмещаете приятное с полезным? – крикнул он, – я же говорил, что тебе не будет скучно. Ира, ты там ещё не загнала его?

– Да нет вроде, пока работает, – ответила моя Госпожа, тренерша и наездница в одном лице. Вот как, значит её зовут Ирой. А почему мне до сих пор не пришло в голову спросить, как её зовут? Кстати и она не спросила о моём имени.

Я только кивнул Гене и продолжал выполнять приседания. Когда я выполнил десятое повторение, она соскочила с меня.

– Ну что ж, молодец, – сказала она. И повернувшись к Гене, добавила:

– Мы тут действительно не скучали. А сейчас мне уже пора.

Она пошла к выходу из зала.

– Счастливо, – сказал ей Гена, – приходи ещё.

– Обязательно.

И она вышла за дверь. Я вышел вслед за ней. Обернувшись ко мне, она потрепала меня по щеке.

– Ты мне понравился, – сказала она, – и я непрочь потренироваться вместе с тобой ещё раз. Но только там, где нам никто не помешает. Как тебя зовут?

– Сергей.

– Так вот, Сергей, в этом зале я редко бываю. Только когда мне удобно по времени и месту сюда зайти. А вообще я тренируюсь в другом зале. Я хочу, чтобы ты туда приехал.

– Да, конечно, Госпожа! – с жаром воскликнул я, даже не спросив, куда именно надо ехать. Да хоть на край света я бы побежал за этой женщиной.

– Хорошо, – сказала она, – обещаю тебе, что там у нас будут более широкие возможности. И без помех. Там я тебя смогу проверить более основательно.

– Я с радостью. А когда у Вас будет такая возможность? – спросил я.

– Пойдём.

Она прошла в свою раздевалку и на клочке бумажки написала номер телефона.

– Позвони мне на следующей неделе, – сказала она. – А сейчас иди. Удачной тренировки.

Я вылетел из раздевалки как на крыльях, сжимая в руке заветный клочок бумаги. Предстоящая мне сейчас часть тренировки уже не имела для меня никакого значения.