Особенности сексуальной жизни порядочного человека. Из сборника Сексуальные рассказы

"... хлеба и зрелищ..." (с)

Философия и эротика... Эротика и философия... "Пятьдесят оттенков...", "Эммануэь" нервно курят в сторонке...

ОСОБЕННОСТИ СЕКСУАЛЬНОЙ ЖИЗНИ ПОРЯДОЧНОГО ЧЕЛОВЕКА

Кузьма Дроздов в юности был романтиком и оптимистом. Всегда весёлый, жизнерадостный, с врождённым чувством юмора, он видел, или, в крайнем случае, старался видеть, в жизни всё только положительное. И это у него получалось. Но когда он стал взрослым, получил образование, специальность, пошёл работать, создал семью, судьба нанесла ему удар, который начисто выбил его из оптимистической колеи: у него умерла жена.

Смерть была до банальности нелепой - чистила морковку, порезала палец, от вида крови потеряла сознание и умерла. Врачи сказали, что были проблемы с сердцем. Но ни её внешность, ни поведение на это не указывали. С мужем она тоже на подобные темы никогда не говорила. Правда однажды, Кузьма как-то отметил про себя, что они, случайно и вскользь, коснулись темы детей.

- Хочешь ребёнка? - спросил он как-то перед близостью.

- Потом... - ответила она.

И действительно, только спустя время, когда жены уже не стало, он заметил странность в этом ответе. Когда потом? Почему потом? Но тогда эти вопросы не беспокоили по той простой причине, что он сам детей не хотел. Нет, если бы она сказала, что беременна, что у них будет ребёнок, он ничего бы не имел против. Но это не означала, что он его искренне желал. Просто пока что, не хотелось обременять себя заботами. А вот как оказалось, у жены имелось что-то серьезное со здоровьем о чём она, почему-то, никому не говорила. Да, похоже и её родители этого не знали. Их реакция на смерть дочери сильно поразила Кузьму: он ни разу не видел у них на глазах даже слезинки. Они, конечно, не веселились по этому поводу, но и не убивались.

- Она здесь... - сказала как-то тёща, странно глядя в пустоту перед собой - просто в другом измерении...

А тесть в знак согласия молча кивнул.

Кузьма поначалу всерьёз не принял сказанное.

"Последствие переживаний" - решил он.

Однако, слова словно засели в сознании и стали напоминать о себе. Происходило это, обычно, по возвращении домой, в свою пустую, двухкомнатную квартиру. Тогда ему казалось, что жена действительно здесь, где-то за стенкой, в кухне, ванной, прихожей.

"Вообще-то оно и не удивительно - рассуждал Кузьма - здесь все вещи помнят её присутствие. Вполне возможно, что какая-то тонкая энергетика осталась и она может, каким-то образом, влиять на всё и на всех. И на меня в том числе...".

И странное дело - он, сам того не замечая, начал привыкать к её воображаемому присутствию, хотя и понимал – это уже не хорошо. Самое интересное, что он знал как от всего избавится. Надо было просто отвлечься: сделать ремонт в квартире, сменить обстановку, жениться, в конце концов. И он временами уже готов был что-то делать в данном направлении, но как-то сразу после таких мыслей, возникал другой вопрос - "Хочет ли этого она?". О другой женщине речи не шло. Он был уверен, что дух его жены, в который он поверил, не допустит присутствие соперницы. Особенно если та захочет изменить что-то из обстановки.   Она этому воспротивиться, даже находясь в другом, пятом, десятом или сто тысячном измерении и ничем хорошим это не кончится. И вряд ли он, Кузьма, сможет заниматься здесь любовью с другой женщиной, если будет чувствовать, пусть и невидимое, присутствие своей бывшей жены.   Для него это было тоже самое, что заниматься сексом на публике.

Данная пелена суеверия всё больше и больше окутывала его сознание и конечно, всё это не могло не сказаться на реальной жизни.

На заводе, где Кузьма работал мастером, имелись две импортные установки. В их ёмкости закачивался воздух, создавая тем самым определённое давление. При чём давление в емкостях было разное. И вот, то ли по рассеянности, то ли по невнимательности, в ёмкость где должно было быть давление меньше, Кузьма закачал воздуха больше. Сработал аварийный клапан...

- Странно... А я думал клапан заглушен... - сказал потом слесарь.

Его слова ввели Кузьму в состояние панического страха. Ведь не сработай этот клапан и последствия бы были трагическими.

Дело в том, что на памяти Кузьмы, за время сколько он здесь работал, не только аварийный клапан данной установки, но и все остальные клапана на подобных установках, ни разу не проверялись. С этим вопросом он подошёл к начальнику цеха.

- Я всё время говорил и говорю - надо быть осторожным... - спокойно отвечал тот – Это старые установки к тому же - импортные. Таких уже давно не выпускают. Так что заменить их, или что-то в них, просто невозможно. И остановить их для ремонта, тоже нельзя, потому что остановится весь цех. А остановится цех - остановится завод. Остановится завод - остановятся ещё как минимум пять таких производств. В общем - станет вся экономика... Вот я и говорю - надо быть внимательным.

- Но они же не могут работать вечно... - растерянно произнёс Кузьма.

- Не могут... - согласился начальник.

- Так, где же выход?

- Не знаю...

Эта тупиковая ситуация, безысходность и безразличия, поразили Кузьму больше, чем сама авария. И, конечно, не малую роль здесь сыграла не понимание им самим причины своей невнимательности. Напрашивались неприятные выводы - он постепенно сходит с ума.

Под давлением этих обстоятельств, он уволился с завода, окончил ускоренные курсы крановщиков и устроился на оптовую базу, при объединении экспериментальных производств. Потом он и сам не понимал причину своего выбора. Ведь в профессии крановщика ответственности было больше, чем у мастера на заводе, потому как постоянно существовала опасность травмирования людей или нанесение, того же, материального ущерба производству.

Но здесь была и положительная сторона: на работе ему приходилось быть до предела внимательным. И вот именно это обстоятельство вносило в его жизнь положительное качество: в голову не лезли посторонние мысли. Увлечённый работой он не замечал, как проходил день. Поначалу Кузьма сильно уставал и, придя домой, в прямом смысле, валился с ног. Но постепенно привык к специфике работы и ему стало легче. Это на работе. Но дома практически ничего не изменилось. Он уже не только не старался прогнать мысли о жене, но даже сам их каким-то образом вызвал. Обычно он ложился на диван, но не засыпал, а безотрывно смотрел в потолок. И через какое-то время ему казалось, что боковым зрением он видел, как силуэт жены мелькал в коридоре, если бы она, на самом деле, проходила из кухни в спальню.

Но однажды он все-таки уснул, потому что слышал собственный храп. От него он и проснулся. Проснулся и понял, что в кухне кто-то есть. Кузьма медленно встал, осторожно вышел в коридор. В это время из кухни вышла София, его покойная жена. Из одежды на ней был только синий, короткий халат…

Самое интересное, что по жизни она вообще не носила халатов. Только спортивные костюмы.

Она быстро прошла мимо Кузьмы, не обращая на него внимания и свернула в спальню.

Он последовал за ней.

София лежала на кровати, поверх одеяла, заложив руку за голову и закрыв глаза. Обнажённые ноги ровно покоились одна на одной, промежность прикрывал лишь краешек халата... Казалось, достаточно дунуть на него и откроется всё, что под ним находилось...

В это время выключился электрический чайник, и Кузьма проснулся. Он вскочил и побежал на кухню - там, естественно, никого не было...

Не то чтобы этот сон запомнился своим сюжетом. Он просто запомнился довольно странным образом: когда он ложился спать, и уже засыпал, это виденье являлось ему во всех подробностях. Кузьма, естественно, тут же просыпался и... у него была эрекция...

Это виденье стало являться почти каждую ночь... Он понимал, что если начнёт маструбировать, то ни о какой семейной жизни в дальнейшем речи быть не может. Но подобного так и не случилось, потому что произошли события, которые помешали этому.

А началось всё почти за десять лет до этого. Тогда у соседки по площадке, Натальи Германовны Шкед, бывшей прокурорши и, на тот момент, уже пенсионерки, появился ребёнок...