Хроники колледжа. Часть 10

Часть 10

Моё сердце бешено колотилось, пока я неуверенно балансировал на скользком сиденье унитаза, на котором сидел. Пол слегка покачивался, и мои руки, которыми я упирался в стенки кабинки, медленно скользили по холодному пластику.

Я перекинул плащ через плечо, чтобы он не болтался в проёме под дверью, и, присев на край унитаза, задрал очень короткую юбку, чтобы ещё больше обнажить свои тёмно-синие трусики. От холодного воздуха в ванной по моим обнажённым ногам побежали мурашки.

Прямо за тонкой дверью кабинки я слышал три или четыре невнятных голоса, почти кричащих, несмотря на то, что грохочущая электронная музыка в клубе была приглушённой и отдалённой.

«Чёрт! Эти клубные шлюхи меня бесят! Кучка грёбаных шлюх в костюмах. Даже не трахаются! »

Я услышал щелчок зажигалки, и через несколько секунд в кабинку проник резкий сладковатый запах травки.

«Йоу, с каждым годом всё хуже. Я люблю Хэллоуин, но серьёзно. Везде дразнят».

«К чёрту это дерьмо, братан. Сегодня я перепихнусь! Я собираюсь найти себе киску».

— Чувак, я говорю то же самое! Эти сучки всё равно этого хотят, даже в такой одежде.

Чёрт. Я был слишком пьян, слишком под кайфом. Теперь я заперт в грязной кабинке и слушаю, как кучка придурков курит травку и подначивает друг друга, чтобы изнасиловать какую-нибудь бедную девушку.

Какая-нибудь бедная девушка вроде меня.

У меня заныло в промежности, и я слегка застонал от дискомфорта, а затем замер, уверенный, что они меня услышали. Но я был просто на взводе, и они не подозревали о моём присутствии, жалуясь между рывками.

— Ты видел эту Харли Квинн? Чёрт возьми! Я бы отдал свою левую руку, чтобы переспать с ней.

«Братан, она была просто классной, но этот Супермен был просто офигенным! »

"Что, ты имеешь в виду, как там, снаружи?"

— Да, в этом грёбаном клубе!

"Ни за что, черт возьми!"

— Да, чувак, я говорю тебе, что он прямо сейчас наклонил её и хлопает по заднице!

"Блядь! Гребаный мускулистый парень".

«У него, наверное, штук двадцать бабёнок. Почему он не может поделиться с остальными?! »

Я не был уверен, как долго продержусь в таком состоянии, если продолжу вслушиваться в их скучные разговоры. Непрошеная мысль пришла мне в голову. «Джакс получает больше сучек, потому что он более мужественный, чем вы, неудачники». Мне потребовался весь мой самоконтроль, чтобы не произнести эти слова вслух.

Вместо этого я посмотрел вниз и понял, что облажался.

Одна из моих ног медленно скользила по крышке и почти добралась до края, собираясь соскользнуть. Каблук моего красного ботинка был в воздухе, а вес тела неустойчиво опирался на подушечку и пальцы ноги.

Я слишком поздно осознал, насколько неустойчиво стою. Когда я попытался пошевелить ногой, надеясь, что смогу поставить пятку обратно на скользкую поверхность, я полностью потерял равновесие, на секунду пошатнулся, а затем упал влево.

"А-а-а!"

Я вскрикнул от паники и ужаса, когда с громким болезненным стуком упал в пространство между унитазом и кабинкой. Разговор снаружи прекратился, и в тишине раздался один удивлённый голос.

"Что за хрень?"

*

Двумя днями ранее я был в 001-м, тусовался с Джаксом и Синди.

После того дня с Натали я почувствовал разницу в своих отношениях с Джаксом. Я стал меньше терпеть оскорбления, не подвергался физическому насилию и реже становился объектом шуток. Он даже перестал называть меня «киской» в своей жестокой манере, что было шокирующим, но долгожданным изменением.

Вместо этого, если я видел его в кампусе, он хитро подмигивал мне и ухмылялся. Когда мы встретились взглядами в столовой, он поманил меня к себе. К счастью, я уже собирался уходить, поэтому я постучал себя по запястью и поспешил на занятия. В то утро, когда я шел через комнату, чтобы принять душ, он отвесил мне сильную, жгучую пощёчину по заднице, обтянутой трусиками, и я взлетел на метр в воздух. Я ожидал, что он посмеется над моей болью, но, когда я обернулся, в его глазах я увидела лишь похоть, прикованную к моей дрожащей заднице. От каждого такого знака внимания я немного вздрагивал, и это не давало мне потом покоя часами.

Он по-прежнему не обращал внимания на моё присутствие и мнение, но в целом я видел в Джаксе ту версию, которую описала Синди: беззаботную, но властную. Мой постоянный, изматывающий страх постепенно отступал, сменяясь хрупким ощущением комфорта. Я даже начал считать своего внушительного соседа по комнате кем-то ближе к другу, чем к мучителю, хотя это всё ещё было ненадёжным титулом, который, как я боялсь=я, исчезнет, как мираж, если я скажу что-то не то.

Очевидно, что между мной и Натали тоже всё изменилось. На следующий день после её испытания я написал ей, извиняясь за своё поведение, спрашивая, всё ли с ней в порядке, и прося прощения. Она была гораздо спокойнее, чем я ожидал, хотя наш разговор был коротким. Она сказала, что всё в порядке, но она хочет побыть одна. Мы договорились встретиться на занятиях на следующей неделе и по-настоящему поговорить.

Наше короткое общение несколько развеяло мои страхи. Я уже не так сильно боялся встречи с ней, хотя чувство вины всё ещё терзало меня, когда я вспоминал, как Джакс использовал меня, чтобы переспать с ней. Но всё это привело меня к нынешнему перемирию с Джаксом, и, поскольку Натали не была готова разорвать нашу дружбу, я пытался считать это победой.

Учитывая всё это, когда я говорю, что тусовался с Синди и Джаксом, это действительно было так. Я не был связан или находился в какой-либо компрометирующей ситуации. Мне было комфортно, я лежал на кровати, прислонившись к стене, с ноутбуком на коленях, Синди сидела рядом со мной, положив голову мне на плечо, и переключалась между телефоном и дурацким реалити-шоу, которое показывали по телевизору.

Мои отношения с ней, если уж на то пошло, укрепились. Я рассказал ей о том, что случилось с Натали (разумеется, умолчав о своей запретной мастурбации), но она не удивилась, хотя и была немного расстроена судьбой Нэт. Когда я спросил её об этом, она просто ответила: «Джакс сделает то, что делает всегда».

Она больше интересовалась мной: «Как глубоко тебе больше понравилось? Разве это не весело? Ты кончил, когда я полностью ее вытащила? » Она дразнила меня, но, как и в спортзале, была такой заговорщической и радостной, что мне было трудно смущаться. С Синди не было стыдно обсуждать, как я сосал член Джакса, это было захватывающе.

Джакс сидел за своим столом в другом конце комнаты, наполовину наблюдая за шоу, наполовину работая с внутренностями своего компьютера. У него была хорошая сборка, но он явно не очень хорошо с ней справлялся, пытаясь установить какую-то дорогую карту. В тот момент он бросил свой проект и повернулся, чтобы посмотреть шоу, не впечатлённый сезонным испытанием.

— Чувак, этот дом с привидениями ни капли не выглядит страшным. Это чертовски фальшиво.

Синди выпрямилась, как будто её подстрелили, услышав небрежный комментарий Джакса. «О боже! Я чуть не забыла про костюмы на Хэллоуин! » Она виновато улыбнулась мне. «Ты меня слишком отвлек! Джакс, а ты в каком костюме будешь? »

— О, я не знаю. Наверное, футболист, у меня где-то есть старые бутсы. — Он равнодушно отвернулся к своему проекту, как будто разговор не стоил его внимания.

— Фу! Такой мальчик. Что ты об этом думаешь?

На секунду я отвлекся, с любопытством наблюдая, как Джакс, ссутулившись над столом, пытается вставить новую карту не в тот слот. Вопрос Синди не дошел до меня.

— Эм... Что мне... Что?

"В чем нам следует пойти на Хэллоуин?"

Я снова запнулся на мгновение, растерявшись, и не знал, что сказать. Затем, словно озарение, ко мне вернулась мысль.

"Э-э-э. .. Джакс должен быть Суперменом".

Внезапное озарение придало мне несвойственную мне уверенность, я заговорил почти с воодушевлением и почувствовал, как участилось моё сердцебиение, хотя с гордостью заметил, что не покраснел так сильно, как несколько дней назад. Джакс полуобернулся, пристально глядя на меня с вопросительной улыбкой, и я почувствовал, что Синди смотрит на меня так же.

— Почему? — Он был удивлён, и я растерянно подбирал слова.

— Ты... э-э-э... никто не... говорил, что ты похож на него?

— Ха-ха! Кто из них снова Супермен?

— Что?! — я разинула рот, вызвав у них обоих смешки. — Ты не знаешь, кто такой Супермен?!

— Расслабься, я шучу.

«— Но покажи нам картинку, Сэми! » — весело воскликнула Синди, и по её просьбе я открыл новую вкладку с поиском изображений. Джакс немного походил на Генри Кавилла, но ещё больше — на более современные иллюстрации Человека-паука, поэтому я увеличил одну из них и развернул ноутбук к ним. Синди оценила моё сравнение, но Джакс сомневался.

«Комиксы — это отстой. А как насчёт чувака без рубашки из «Игры престолов»? Разве он не... Аквамен? Суперфиш? Я мог бы пойти в одних трусах». Он ухмыльнулся мне, а Синди хихикнула над полушутливым предложением.

Я проигнорировал его насмешку, почти обидевшись. «Аквамен? Нет! Я не могу поверить... Супермен — это... Он... лучший! Ты что, не смотрел ни одного фильма? »

— Не, я не смотрю это дерьмо.

Я был полностью оскорблён. Дерьмо? Всю свою жизнь я спасался комиксами и супергероями, и его пренебрежительный тон был странно обидным. Как я ни старался, я не мог сдержать разочарованный тон,

— О... ну... прости...

— Не сердись, я просто прикалываюсь. Вот, я заключу с тобой сделку. У Супермена есть... Супер... Друзья? — он одарил меня мягкой улыбкой, в которой я всё чаще замечала мальчишескую искру. Я не смог сдержать ответную улыбку, глядя на его выражение лица и его неосознанную отсылку.

— Да! Есть Бэтмен, Чудо-женщина, Флэш, Аквамен... — я сразу же начал перечислять главных героев и чувствовал себя немного неловко. Но он всё ещё смотрел на меня с выжидательной полуулыбкой, и я продолжила: — Крипто, Марсианский Охотник, Супергёрл...

— Погоди, а кто такая Супергёрл? Она его... э-э-э... помощница?

— Хм, вроде того. Это больше похоже на Супербоя, но он немного раздражает...

— Нет-нет, Супергёрл — идеальный вариант. Я буду Суперменом, а ты — моей Супергёрл. — Он заявил это так, будто решение было окончательным, и теперь я покраснел, смущённый тем, как повернулся разговор.

— Покажи мне картинку, Сэми, — голос Синди был мягким и певучим; я видела, что ей нравится, что я сам себя загнал в угол.

Я быстро открыл ещё один поисковик изображений и передала ноутбук Синди. Она на мгновение нахмурилась, затем напечатала что-то ещё. Когда появились новые результаты, я поняла, что она искала «похотливый костюм Супергёрл», и Синди удовлетворённо кивнула, возвращая мне компьютер.

— Это сработает! Так что, ты нашёл для меня кого-нибудь?

— Кто эта рыжая... Скарлетт Йоханссон. Э-э... Красная Вдова? — спросил Джакс с другого конца комнаты, и я закатила глаза, увидев его ошибку.

«Чёрная вдова. Это Марвел, мы в DC... » Я нетерпеливо начал печатать и едва уловил движение их голов, пропустив мимо ушей взгляды, которыми они обменялись. Я решил не обращать на них внимания, так как у меня уже был на примете персонаж, который, как мне казалось, понравится Синди.

— Нет... Ты — Ядовитый Плющ, Син!

Я представил результаты, и улыбка Синди стала ещё шире.

— Ладно, но я не позволю тебе красить меня в зелёный цвет, маленькая извращенка.

— Нет, всё в порядке, это... — я запоздало понял, что она шутит. — О, «ха-ха-ха», я понял, высмеиваешь ботаника... — я пытался пошутить, но шутка вышла неудачной, и моё смятение было заметно по моему тону и выражению лица.

"О, не принимай это близко к сердцу! Ты такой милый, когда выходишь из себя". Она наклонилась ко мне, просунув руку под мою и обхватив пальцами мою ладонь. "Мы пойдем завтра за покупками, да? Ты можешь рассказать мне все о ядовитом плюще".

Я решил, что она просто пытается успокоить меня, но всё равно улыбнулся этой мысли. Затем я понял, что это очевидный вопрос.

— Что... Где... Что мы делаем?

— О, я тебе не говорила? У Джакса VIP-стол в «Дежавю»! Мы поедем туда на лимузине и будем пить всю ночь, будет круто!!

Она просияла и запрыгала в такт воображаемой клубной музыке, толкая меня, пока я обдумывала свои новые планы. Я думал, что они забыли обо мне, что я просто проведу ещё один Хэллоуин за просмотром фильмов ужасов в одиночестве. «Дежавю» был самым дорогим и эксклюзивным ночным клубом в городе; даже я слышал о нём, а это о чём-то да говорит. И Джакс забронировал VIP-стол. Сколько это могло стоить?

На мои мысли легла тень. Если он тратил столько денег, то, конечно, не только на нас с Синди? Если так (даже если это было не так), то, должно быть, у него был какой-то коварный план, в котором я фигурировал.

Я попытался небрежно затронуть эту тему, но безуспешно,

— Итак... Хм... Кто... э-э-э... Как... С кем мы... будем?

— О, ты, наверное, никого не знаешь. Но ничего страшного, я помогу тебе завести много новых друзей!

Джакс, который молча слушал объяснения Синди, задумчиво заговорил:

— Сами, кого Марго Робби сыграла в этом фильме «Отряд самоубийц» или как его там?

"Хм... ты имеешь в виду Харли Квинн?"

— Да, точно. — Его глаза засияли, и он ослепительно улыбнулся. — Спасибо.

Дрожь пробежала по моей спине.

*

В ту ночь мне снились Джакс и Супермен.

Они были одним и тем же, летали высоко над землёй, парили без усилий, защищая человечество от потусторонних, экзистенциальных угроз.

Я был в его объятиях, спасённыый от какого-то коварного злодея или вытащенный из горящего здания. Я был Лоис Лейн — или, может быть, Авророй — или, может быть, даже Сэми, моим собственным супер-альтер-эго. Кем я был, почему я был там — всё это не имело значения; важно было только то, что я был с ним. На высоте в несколько километров, летя быстрее звука, я чувствовал себя в большей безопасности, чем когда-либо на своих двоих.

Он летел, пренебрегая законами гравитации и природы, подчиняя мир своей воле и крепко прижимая меня к себе. Прижавшись к его телу, я чувствовал, как его член двигается и твердеет под обтягивающим костюмом.

Это было для меня. Он хотел меня. Этот совершенный инопланетный образец, эволюционировавший человек, желал меня. Это горело, как маяк, и делало меня одновременно сильной и слабой.

Я знал, что не смогу справиться с его любовью, с силой желания, которое бурлило в его сверхмощных жилах. Это причинит мне боль, возможно, даже убьёт. Его невероятная сила уничтожит меня, оставит лишь жалкие остатки моего жалкого существования.

И всё же я бы отдался ему. Я был готов, даже отчаянно желал служить его делу, ощутить хотя бы частичку его присутствия. Ради этого стоило потерять всё, даже себя, лишь бы на мгновение оказаться рядом с богом, стать частью его величия.

Он распознал моё ответное желание, мою потребность подчиниться. Всё ещё паря в воздухе, кружась вокруг света, он перевернул меня так, что я обхватил его торс, глядя в его поразительные, бездонные серые глаза. Я не видел его прибор, но чувствовал его, упирающийся мне между ног, толстый и угрожающий. Я познал страх и безмятежность, предвкушение и отчаяние.

Когда он сделал толчок, я был его.

Я проснулся в лёгком поту, мой маленький пенис был почти болезненно твёрдым и едва заметно выпирал из-под узких шорт. Я слышал, как Джакс слегка похрапывает в другой части комнаты, и молился, чтобы так и оставалось, пока на цыпочках шёл в ванную.

Едва дверь захлопнулась, я спустил трусики по ногам и сжал свой член. Через несколько секунд я уже разбрызгивал свою слабую жидкость по кафельному полу и унитазу, задыхаясь так громко, что думал, будто точно разбужу Джакса.

Стоя на коленях и вытирая сперму, я беспокоился о том, что представлял себе абсурдный член Джакса. Я начал думать о нём — и о нём — больше, чем следовало бы. Что-то внутри меня задавалось вопросом, когда я снова его увижу.

Я прокралсz обратно в постель и ворочалсz с боку на бок, пытаясь забыть сон о том, как его супер-член проникает в меня.

*

На следующий день, как она и сказала, Синди повела меня за покупками.

По её просьбе я пропустил дневные занятия и приехал в общежитие как раз в тот момент, когда подъехал Uber. Мы отправились в центр города и пообедали в небольшом модном ресторане, где было полно фотографий знаменитостей.

Синди была в отличной форме в тот день, постоянно флиртовала и шутила. Было почти утомительно поспевать за её остроумными шутками и возбуждёнными мыслями. Мы не вели светских бесед, когда были только вдвоём. Она умела обсуждать всё и ничего одновременно. Она перескакивала с одной темы на другую и делала такие неожиданные повороты, что у меня кружилась голова; но всегда с такой теплотой и уверенностью, что я не мог не чувствовать себя счастливым, оказавшись в эпицентре её бури. Её непрерывный поток слов убаюкивал меня, и я редко испытывал такую лёгкость в общении.

Поэтому, когда она спросила меня о Ядовитом Плюще, я разболтал ей о том, что Плющ была одной из моих любимых супергероинь или злодеек, о том, что она стала для меня чем-то вроде фантазии о самоидентификации: одинокая мизантропка, борющаяся за экологию. Когда Синди спросила о ней как о моей фантазии из-за доступности её порнографии, я на секунду застыл в шоке. Очевидно, она знала больше, чем показывала. Её насмешливо-суровый взгляд превратился в луч солнца, и я рассмеялся и согласился. В конце концов, это была правда.

К тому времени, как мы добрались до огромного магазина товаров для вечеринок на окраине города, разговор переключился на наши планы на Хэллоуин. Проходя мимо полок с костюмами, Синди начала задавать вопросы.

— Итак! Что у вас с «СуперДжаксом»?

Я не оценил шутку, но Синди не отстала бы, пока не получила бы ответ, поэтому я попытался проигнорировать её и ответить на вопрос.

— Хм... Я просто... думаю, что он... похож на него...

"Хорошо... Но этот был у тебя, прямо в камере. Ты уже думала о том, какой костюм он наденет! Не лги!"

"Я н-не..."

— Я имею в виду, что я не против, это даже мило! Ты немного влюблён в Джакса... — она сделала паузу и искоса посмотрела на меня, —. .. и в его член... Я понимаю, поверь мне.

"Нет, Син, я..."

— На самом деле я рад, что ты больше не ведёшь себя с ним как прислуга. С тобой гораздо веселее, когда ты не напрягаешься.

"Б-бу..."

"Просто..." Она прервала еще одно запинающееся отрицание, ее тон приобрел более мрачный тембр, который закрыл мне рот. "Просто не надейся, Сами. Джакс такой... Что-то еще... И это здорово... Но он также... Она вздохнула и сделала глубокий вдох, собираясь с силами. "Он не подпускает людей близко. И он может потерять интерес, как только трахнет эту милую маленькую попку. — Она криво улыбнулась. — Не слишком на это надейся.

Я был немного озадачен, столкнувшись со странным откровением, с её предположениями о моих чувствах к Джаксу, с ироничной непристойностью. В замешательстве я сосредоточился на том, что казалось мне самым важным отрицанием.

— Я не хочу, чтобы он... — я забыл, что мы в магазине, и мне пришлось понизить голос до шёпота, чтобы процитировать её, — *чёрт*... что угодно!

— Ладно, если ты так говоришь. — В её словах сквозило сомнение, но я не собирался её переубеждать, поэтому оставил всё как есть.

Мы подошли к вешалкам с костюмами супергероев, и мне не потребовалось много времени, чтобы найти стандартный костюм Супермена размера XL, который всё равно плотно облегал бы внушительную фигуру Джакса. Синди уже сказала мне, что будет собирать костюм Ядовитого Плюща из своих вещей, так что я всего несколько секунд искал среди ближайших вешалок костюм Супергёрл, когда понял, что Синди уходит от меня. Я в замешательстве поспешил за ней, крича:

— Э-э-э, Син... А как же мой...

«Не волнуйся! Я не забыла о тебе». Её тон был достаточно резким, чтобы пресечь дальнейшие расспросы, хотя её слова не ответили на мой вопрос.

Снаружи нас уже ждал другой «Убер», и через мгновение мы снова были в центре, на довольно убогой, но оживлённой улице. Когда мы вышли из машины, Синди улыбнулась и жестикулировала с притворным величием. Я мог только заикаться.

— Что... Почему мы... Здесь?

Перед нами предстало уродливое здание магазина, ослепительно-розовое, с радугой неоновых вывесок. Еще более отвратительными для чувств были изображения на этих вывесках: множество пульсирующих пенисов, вагин и анусов. Всевозможные формы и размеры заполняли двери и окна, за исключением манекенов, одетых в сексуальное белье и застывших в середине непристойных действий. Еще одна вывеска, самая яркая и неоновая из всех, гордо гласила: «Кафе Кинк».

— Не волнуйся, они не подают еду. — пошутила она, но выражение её лица было совершенно серьёзным, а в голосе слышалось сдержанное недовольство. — Так что, Сэми... — она замолчала, и тишина давила на меня.

— Ну что, Синди? — я попытался разрядить обстановку шуткой, но Синди даже не улыбнулась, и я немного испугался.

«Я говорила с Джаксом о твоём маленьком свидании. То, что он мне рассказал, не совсем совпадает с твоей историей. Угадай, в чём разница? » Она была сама деловитость, а я съёжился, как мокрый бумажный пакет.

— О боже, Син, клянусь, это было не... это было просто... я... прости, я не могла сдержаться... пожалуйста... пожалуйста, не порть со мной отношения. Пожалуйста, Син... — я почувствовала, как к глазам подступают слёзы, и взмахнувшая в воздухе рука заставила меня замолчать, как удар под дых.

— О, перестань, Сэми. Я не собираюсь с тобой расставаться. Я тебя подставила. Я не злюсь... Я просто разочарована...

Она сказала это с преувеличенной наигранностью, и я был настолько расстроен этим избитым выражением, что произнёс целую фразу.

"Но это еще хуже!"

— Именно. — Мгновение самодовольства, затем пристальный взгляд её огненных изумрудных глаз, пронзающих меня. — Почему ты просто не сказал мне?

— Ты сказал, что я не могу! И... Он просто... Это просто... Я... Я не знаю...

Она мгновение смотрела на меня, пока я разглядывал пол, затем протянула руку и слегка сжала мою ладонь, прежде чем заговорить.

"Послушай, ты можешь доверять мне, верно? Поэтому я должна быть в состоянии доверять тебе. Я не знаю, что бы я делала, если бы ты солгал мне о чем-то важном..." Настоящее облако, непроницаемое и темное, на мгновение пронеслось между нами. Затем к Синди вернулась обычная жизнерадостность. "Но ты загладишь свою вину передо мной. Пойдем посмотрим!"

Она потянула меня вперёд, и я не мог понять, чего мне больше хочется — расслабиться или испугаться.

Мне определенно следовало испугаться.

Она безошибочно провела меня через ярко освещённый магазин. Через минуту мы оказались у задней стойки, спрятанной в глубине обманчиво большого секс-шопа. За ней стояла пара продавцов: один молодой и долговязый, с неопрятными светлыми волосами, другой — лысеющий, с густыми тёмными усами и выпирающим животом. Они выглядели немного сонными и вздрогнули, когда заметили наше появление.

Синди подошла к стойке и продиктовала номер заказа, заставив их обоих засуетиться. Пожилой мужчина начал лихорадочно рыться в ворохе бумаг на столе перед ним, раболепно извиняясь и переводя взгляд с Синди на меня и обратно, ни разу не подняв глаз. Его ухмылка была хищной и коварной, но всё остальное в нём было таким безобидным, что трудно было испугаться. И всё же я чувствовал, как его взгляд скользит по моей коже. Хотя на мне была всего лишь одна из футболок Синди и узкие джинсы, я чувствовал тот же взгляд, который преследовал меня в спортивном костюме, тот же взгляд, который мужчины бросали на меня на улице, — голодный.

Младший из двух продавцов метнулся к прилавку, как только Синди закончила диктовать номер, но, поняв, что ему нужно больше информации, попытался резко остановиться. У него не получилось, и он комично взмахнул руками, сбив аккуратно сложенную пирамиду из фаллоимитаторов в коробках и других секс-игрушек. Пожилой мужчина в ярости развернулся и начал ругать его, не переставая извиняться.

После того, как они убрали беспорядок и наконец нашли бланк заказа, младший продавец убежал. Мы стояли в неловком молчании, и взгляд старшего продавца метался между мной и Синди. Эти выходки отвлекли меня, но я вернулся к тому, с чего начал, — к размышлениям о том, как загладить свою вину. Когда молодой человек вернулся, он, казалось, не мог смотреть Синди прямо в глаза, неловко поклонился и отвел взгляд, протягивая ей красочный пакет. Она развернулась на каблуках и всунула мне в руки сумку.

Это был костюм — мой костюм. Я узнал его по изображению Супергёрл на передней части. Но это была не та Супергёрл, которую я знала по комиксам. Она больше походила на иллюстрацию из «Правила 34». Вместо привычного облегающего костюма на ней было всего три предмета одежды: ярко-красная короткая юбка, странный топ из спандекса с длинными рукавами и обязательный плащ супергероя.

У девушки на фотографии были короткие волосы, как у меня, и она выглядела так, будто была готова спасать мир, трахая каждого встречного. Юбка задралась на бёдрах, обнажив многообещающий намёк на голубые трусики в виде американского флага. Топ облегал её, синий, с классической буквой S спереди и по центру груди. Он был обтягивающим, как вторая кожа, тонкой, жалкой вуалью для её дерзких грудей без бюстгальтера. Её соски затвердели под тканью, дразняще выпирая, умоляя, чтобы их ущипнули.

Я потерял дар речи. По сравнению с этим, по-настоящему женственные наряды, которые я раньше носил на людях, были консервативными. Это была даже не одежда, а скорее купальник. Я открывал и закрывал рот, пытаясь подобрать слова, но не могла. Подняв взгляд, я понял, что Синди уходит. Я остался наедине с неловкими продавцами и смотрел, как она удаляется от нас, пока она не махнула рукой через плечо, не оглядываясь.

"Ну же!" - крикнули мне.

Это заставило моё тело двигаться, хотя мой мозг и рот всё ещё сопротивлялись.

Синди целеустремлённо шла по магазину. Я несколько раз пытался выразить своё беспокойство, объяснить, что костюм слишком откровенный: «Я не могу так выходить на люди, а что, если кто-нибудь узнает? Разве это не опасно? » Но мои жалобы соскальзывали с Синди, как дождь с крыши, и падали на пол в виде множества луж. В конце концов я перестал возражать и погрузился в угрюмое молчание.

Её первой задачей было найти мне нижнее бельё, с чем она быстро справилась, выбрав пару блестящих синих шорт для мальчиков. Я фыркнул, увидев её выбор: трусики прикрыли бы больше, чем юбка. Но Синди продолжала игнорировать меня.

Затем она направилась прямиком к полкам с обувью, где после недолгих поисков выбрала пару красных сапог до колена на невысоком каблуке. Это был самый аутентичный элемент костюма Супергёрл, но меня это мало утешало, потому что я беспокоился не о своих голенях.

Забрав обувь, я решил, что на этом наша поездка закончилась. Но Синди приготовила для меня ещё один сюрприз.

Я последовал за ней к одной из стен магазина, увешанной пластиковыми витринами. Когда я понял, что в них, я открыл рот, чтобы снова пожаловаться, но Синди уже повернулась ко мне, обратив на меня всё своё ледяное внимание.

— Ш-ш-ш! — она оборвала меня, не дав и слова вымолвить. — Послушай! Ты облажался. Ты обещал мне, что не будешь трогать себя, но сделал это. Я не хотела этого делать, но ТЫ заставил меня!

Она пыталась это скрыть, но на самом деле была зла. Я видел это по тому, как напряжены были её плечи, как сверкали её глаза, когда она рычала: «Ты».

Разочарование и нетерпение, которые я испытывал, рассеялись, как утренний туман, и всё, чего я хотел, — это угодить ей, вернуться к блаженному покою, который мы разделяли до того, как она раскрыла мою новую ложь. Но Синди ещё не закончила меня отчитывать.

— Я знаю, что тебе нравится это дерьмо, глупая маленькая сучка, — одной рукой она указала на сумку, которую сжимала побелевшими пальцами, словно она могла меня поддержать. — Ты скулишь и жалуешься, но я знаю — даже если ты не знаешь. Но тебе это не понравится.

Она развернулась и, секунду поразмыслив и осмотревшись, сняла со стены предмет и сунула его мне в руки.

Я никогда раньше не держал в руках и даже не видел таких, но упаковка громко заявляла о назначении устройства. «Хорошие вещи (не) приходят в маленьких упаковках». Она была прозрачной и не больше 5 сантиметров в длину.

Я застыл, держа его на вытянутой руке, как бомбу. В моей голове проносились вопросы, сменяясь каскадом эмоций. Когда Синди заговорила, я ловил каждое её слово, отчаянно цепляясь за спасательный круг.

«Ты глупая шлюха, Сэми, и это нормально. Но нормально не значит, что можно забывать, что ты моя. Не Джакса, а МОЯ». Я сжался перед ней, чувствуя, как с каждым словом нарастает напряжение в её голосе.

«Он будет использовать тебя, но Я заставлю тебя кончить. У тебя нет такой привилегии».

Я был немного озадачен её вспышкой гнева. Её злость была понятна: я снова солгал после своего предыдущего строгого предупреждения, и, похоже, на этот раз я действительно задел её чувства. Я был озадачен её вспышкой из-за того, что она была направлена на Джакса. Конечно, я принадлежал ей. Джакс не был так уж заинтересован во мне, не так ли? В моей голове промелькнуло воспоминание: её собственнические глаза, напряжённый момент.

Синди, уже не злясь, фыркнула, увидев, что я молчу с открытым ртом, и пошла к кассе. Через несколько секунд я робко последовал за ней, глядя ей под ноги, чтобы не встречаться с ней взглядом. Она расплатилась, и мы вышли на улицу, где было прохладнее, чтобы дождаться такси.

На полпути обратно в кампус я уже не мог выносить эту холодную атмосферу, и мои эмоции вырывались наружу, как случайные фейерверки, вспыхивая и неконтролируемо разжигаясь.

«Синди, мне так жаль, я не хотел, я просто... Я просто не знаю, что иногда происходит, всё так... Я просто не... Я не хочу тебя терять... а он такой... он просто... я... всё так по-другому, и я не могу... Я д... »

Я был близок к слезам, унижен и не мог подобрать слов, чтобы сказать ей о своих чувствах. Как всегда, она меня спасла.

— Ты в замешательстве! — Мягкие пальцы погладили меня по щеке, и она подняла моё лицо с пола и повернула к себе. Я сопротивлялся, боясь посмотреть на неё и разрыдаться, но её рука была слишком нежной и настойчивой, а моя защита — слишком слабой. Когда я наконец встретился с ней взглядом, выражение разочарования исчезло, сменившись безграничным сочувствием, которого я никогда раньше не видел.

— Ты в замешательстве. Но ты же ЗНАЕШЬ, что я знаю лучше, верно? — Я молча кивнул, слишком боясь, что если открою рот, то расплачусь. — Ты ПООБЕЩАЛ мне, Сэми. Ты обещал, что не будешь трогать себя. Но всё равно сделал это. Так что должны быть последствия.

Слегка шмыгнув носом, но сдерживая слёзы, я вскочил, чтобы ответить, и увидел в её глазах сочувствие.

— Я... Я знаю... И я... я... Я надену его... Но, пожалуйста, Син, не сердись на меня? Я просто... Я...

Я снова подбирал слова, и Синди снова пришла мне на помощь.

— Ш-ш-ш, не волнуйся. Я не злюсь. — Она обняла меня за плечи и притянула к себе. — Тебе нужно только делать то, что я говорю. Я знаю, что это будет трудно... Но я того стою, верно?

Моя голова лежала у неё на плече, и я смотрел на неё широко раскрытыми глазами, ловя каждое слово, горячо кивая в знак согласия ещё до того, как она заканчивала свой вопрос.

«И кто знает — может, ты и повеселишься до конца вечера! » Я не совсем был согласен с этим прогнозом, но слишком обрадовался нашему примирению, чтобы спорить.

Вторая половина нашей поездки в кампус прошла в тишине и мы спокойно наслаждались обществом друг друга.

Высадив меня перед общежитием, Синди набросилась на меня с объятиями и крепко поцеловала посреди улицы, её язык извивался у меня во рту. У меня перехватило дыхание, когда она потащила меня вверх по лестнице в свою комнату, наши руки блуждали, одежда была наполовину снята ещё до того, как она открыла дверь.

Я обслуживал Синди, как никогда раньше, вылизывая её киску и анус, пока она не кончила на мой подбородок, а её глаза не закатились, когда она смотрела на меня между своих ног. Я никогда не трогал свой клитор, желая доказать, что могу себя контролировать, и надеясь заслужить отсрочку. Когда она наконец притянула меня к себе для страстного поцелуя и опустила свои тонкие руки на мою промежность, я вздрогнул от первого нежного прикосновения и кончил ей в руку. Она тут же отдала мне свою сперму, по очереди засовывая пальцы мне в рот. Я привык к слабому вкусу своей спермы; я не привык к внезапному желанию, чтобы её заменил густой, тяжёлый спермацет Джакса.

Остаток дня пролетел незаметно: мы успели позаниматься и сделать педикюр, потом выкурили по несколько косяков и посмотрели пару фильмов, которые я приберегал для своего одинокого Хэллоуина. Я лег спать в обнимку с подушкой, почти забыв о своём неизбежном наказании.

*

Утром в Хэллоуин я проснулся рано, с комом страха в животе.

Я изо всех сил старался просто отрицать существование клетки, которую Синди купила для меня. Но в ее объятиях, с ритмичным дыханием на моей шее, не было ничего, что могло бы отвлечь.

Я никогда по-настоящему не знал, что такое клетка. Конечно, никогда не видел ее лично - абсолютно никогда не думал о том, чтобы надеть ее. Я не мог понять привлекательности. Вопросы роились в моей голове, яростно отскакивая друг от друга: будет ли это больно? Как долго она будет держать меня у себя? Будет ли это заметно под откровенным нарядом Супергерл?

Последний вопрос было особенно трудно обдумать. Мы собирались в клуб. Популярный, переполненный клуб. Что, если кто-нибудь меня раскусит? Что со мной может случиться?

Синди пошевелилась позади меня, тихо бормоча во сне, крепче обнимая меня. Напоминание о ее присутствии успокоило меня. Синди была бы там, чтобы присмотреть за мной, защитить, спасти меня, если понадобится. Она могла быть непостоянной, даже немного мстительной, когда я облажался, но мое доверие к ней стало глубоким, пустив корни. У нее была моя девственность, это было единственное, что стояло между мной и хищничеством Джакса. Я должен был продолжать доверять Синди. Это отсутствие вариантов странным образом успокаивало.

Синди знала лучше всех.

Поэтому я прижался к ней, чувствуя, как её горячие груди прижимаются к моей спине. Я снова погрузился в сон, предаваясь фантазиям об удовольствии... Костюм Супергёрл был горячим.

Как бы Джекс посмотрел на меня?

Внезапно наступил поздний вечер. Синди проснулась, испекла хлеб и с тех пор не останавливалась, так что я был в полном недоумении, когда она вскочила на ноги и жестом позвала меня наверх.

— Пора готовиться, Супергёрл! — она одарила меня кокетливой улыбкой. Она весь день дразнила меня из-за того, что я так удивился, когда Джакс выбрал моё «предложение». Сначала мне было обидно, но теперь я хихикал над её шутками, предвкушая предстоящую ночь.

Она собрала покупки, сделанные во время нашей экскурсии, и мы отправились в 001, где планировали встретиться с Джаксом и подготовиться к тусовке.

Мы обнаружили, что 001-й номер пуст, что отчасти облегчило нам задачу, отчасти разочаровало. Мне было любопытно, как он отреагирует на мой костюм. У меня внутри всё перевернулось, когда я представил возможные варианты.

Синди не дала мне времени погрузиться в свои мысли, потащив меня за собой, как только сумки были брошены на мою кровать. Она потащила меня в ванную, где мы начали готовиться к грандиозному вечеру.

Первым делом нужно было привести себя в порядок. Синди помогала мне подмываться, с каждым разом всё меньше прикасаясь ко мне, по мере того как я набирался уверенности. Это становилось почти привычным делом, так что я не придал этому значения. Затем мы запрыгнули в душ, целуясь и ласкаясь под тёплой водой, хотя Синди никогда не заходила дальше поцелуев.

Выйдя из душа, Синди высушила и уложила мои волосы, придав форму моему золотистому каре. Все дополнительные процедуры по уходу за волосами, которые я делал (по совету Синди), приносили свои плоды: мои локоны блестели и были роскошными. Они всё ещё были немного короткими, чтобы быть настоящей Супергёрл, но без стрижки в течение нескольких недель они становились всё лучше. Синди завила свои каштановые волосы после того, как закончила с моими, я сидел и наблюдал, пока мы непринуждённо болтали. Когда они каскадом упали ей на плечи (как у Айви), мы перешли к той части, которой я больше всего ждал и боялся. Костюмы.

Синди бросила мне сумку с моим нарядом, и первым, что я вытащил, был синий топ в стиле Супермена с длинным красным плащом. Ткань из спандекса была лёгкой и струящейся, но надеть её было непросто: она плотно облегала плечи и подмышки и не пропускала руки в рукава. Топ был короче, чем я ожидал, и открывал большую часть моего нижнего торса, заканчиваясь на уровне слегка выступающего пресса. В зеркале он выглядел более узким, чем на самом деле, и даже моя плоская грудь казалась привлекательной: сквозь тонкий материал проступали твёрдые, как ластик, соски.

Затем я вытащил юбку и трусики. В отличие от топа, они легко наделись, а трусики-шорты плотно прилегали к коже, обтягивая мой клитор. Юбка была гофрированной, расклешённой снизу и не такой короткой, как я думал, но всё равно почти полностью открывала мою задницу, если я наклонялся вперёд, и я остро ощущал, как моя обнажённая кожа покалывает от прохладного воздуха. Самое главное, она закрывала переднюю часть моих трусиков, полностью скрывая мой клитор.

Это казалось каким-то... неправильным... осквернять символ надежды криптонианцев на моей груди. Супергерои годами были моим спасением от школы, хулиганов и самой реальности. Но в первый раз, когда я нарядился в костюм супергероя, это было непристойной насмешкой над моей страстью, не слишком тонким извращением их притягательной силы. Под юбкой я почувствовал, как мой клитор пульсирует от новых уровней разврата, которых я достиг.

Я немного успокоился, увидев, что костюм Синди был ещё более откровенным, чем мой. Сверху на ней была красная рубашка на пуговицах с длинными рукавами, которая висела на ней мешком, так как была ей велика. Под ней не было бюстгальтера, и только одна пуговица была застегнута, чтобы сохранить её скромность. Под рубашкой на ней были прозрачные тёмно-зелёные леггинсы поверх стрингов (которые были едва ли больше, чем полоски ткани), и высокие зелёные каблуки.

Когда мы закончили с нарядами, Синди приступила к макияжу. Я сделал довольно обычный клубный макияж: тональный крем и немного румян, густая тушь, светло-голубые тени для век и розовая помада с блестящим прозрачным блеском. Синди же решила поэкспериментировать: зелёные тени для век и блёстки, зелёная помада и даже маленькие зелёные и чёрные полоски на щеках и обнажённой груди. Когда она закончила, то стала настоящим Ядовитым Плющем — убийственно красивой и такой же опасной.

Прихорашиваясь и прихорашивая себя перед зеркалом, она состроила рожицу, которая превратилась в коварную ухмылку, когда она заметила, что я зачарованно наблюдаю за ней. Её глаза сверкнули, когда она повернулась ко мне.

"Что скажешь?!"

«Очень горячо! » Я не мог сдержаться и, не испытывая ни капли стыда, выкрикнул правду.

— Я знаю, да? Ты тоже не так уж плоха, маленькая шлюшка!

Теперь я покраснел, польщённый её словами и похотливым взглядом, которым она окинула моё тело. Я не хотел признаваться себе в этом, но она была права. Из меня получилась бы хорошая Супергёрл.

Как всегда, меня ожидало нечто большее.

Когда Синди достала анальную пробку, я даже не стал спорить. Я просто повернулся и выставил задницу, задрав юбку, чтобы Синди могла сдвинуть мои трусики в сторону. Очевидный вопрос крутился у меня в голове, но она уже сразу ответила на него.

— Не волнуйся, я не буду включать ее тебе сегодня вечером. Я буду слишком занята, да и ты тоже!

Сначала я ахнул от давления, которое Синди оказывала на мою самую чувствительную точку. Но к тому времени я уже немного привык, и мне потребовалось всего несколько мгновений, чтобы расслабить напряжённые мышцы, глубоко вдохнуть, а затем толкнуться, принимая подарок Синди. С моих губ сорвался низкий стон, когда она подарила мне ощущение наполненности, которое я, мягко говоря, оценил.

Затем её нежные руки повернули меня, и два изумрудных пламени заглянули мне в глаза, проникая в моё существо, отмечая каждую каплю боли, страха и желания во мне.

"Сами, тебе не понравится эта часть. Но помни, я лучше знаю. Это должно произойти ". Ее гибкие пальцы погладили мою щеку, и я закрыл глаза и положил голову на ее ладонь, наслаждаясь ее прикосновением. Но она слегка покачала моей головой, требуя полного внимания. Это всегда было ее.

«Я купила его маленьким, специально для тебя... но он всё равно заставит тебя думать о своём маленьком клиторе, который пытается возбудиться». Я немного смутился от её прямолинейной оценки, но она криво и сочувственно улыбнулась.

«Постарайся воспринимать это как испытание... Если ты усвоишь урок, то, может быть, больше никогда не наденешь это!

Я едва расслышала и, прежде чем успела попросить разъяснений, она опустилась на колени. До этого я много раз стоял перед ней на коленях, но это было впервые, и внезапная смена наших естественных ролей ошеломила меня. Несмотря на положение, она контролировала ситуацию, задирая мою юбку и стягивая с меня шорты, чтобы обнажить мои стыдливые гениталии.

Она тихо хихикнула, и я покраснел как рак, надеясь, что она не посмотрит на меня. Её руки были не совсем заняты, но, к счастью, она была слишком занята, чтобы заметить мой стыд. Не совсем та реакция, на которую ты рассчитывал, когда перед тобой на коленях стоит горячая девушка. Но это была не совсем та ситуация, которую я представлял в своих фантазиях.

Она наклонилась, чтобы взять маленькую клетку, которая, к моему удивлению, лежала на полу рядом с ней. Поднеся её к моей промежности, она наконец подняла взгляд, и её уверенная улыбка нарушила физический дисбаланс наших позиций.

— Какие-нибудь последние слова?

Озадаченный вопросом и пытаясь понять, что она имеет в виду, я с трудом ответил: «Э-э... я... э-э... »

— О боже, расслабься, Сэми! Я просто прикалываюсь над тобой! — она успокаивающе улыбалась, пытаясь развеять моё бесконечное беспокойство. — Не могу поверить, что мы курили весь день, а ты всё ещё такой напряжённый!

Улыбка стала лукавой, и она приподняла бровь, держа мой маленький пенис на ладони.

"Ты, должно быть, серьезно волнуешься, да?"

В правильном тоне это могло бы прозвучать сокрушительно, как удар по моей уверенности в себе, характеру, психике. Но Синди произнесла это сухо, иронично, скромно. Она как бы говорила: «А разве мы все не такие? »

Я должен был принять решение.

Часть меня была оскорблена её намёком. Было бы легко отмахнуться, отрицать свою разбитость, поддавшись порыву разочарованных, возмущённых эмоций, которые я чувствовал, подступающих к горлу и застилающих глаза. Было искушение направить этот бессильный гнев и печаль на обвинения: принуждение, манипулирование, жестокое обращение.

Но я чувствовал, что ступаю на другой, более дикий путь; путь принятия. Синди не лгала. Раньше я всегда чувствовал, что что-то во мне не так. С Синди я ни разу этого не чувствовал. Я был расстроен, даже напуган. Но никогда не был одинок.

— Просто... перестань быть стервой и сделай это!

Я пробормотал, но с таким жаром, что удивил даже самого себя, встретившись взглядом с Синди. Её брови взметнулись вверх, а рот приоткрылся от удивления, но через мгновение она исчезла в весёлой улыбке, словно утренний рассвет. Её глаза мерцали, танцуя с коварной интенсивностью.

"Молодец, девочка!"

Двигаясь так уверенно и быстро, что я едва успевал за ней, она воспользовалась моим угрюмым смирением. Одной рукой она смазала мой пенис лубрикантом, а другой пропустила мой маленький член через кольцо, которое легко обхватило мои яички. Затем она ловко натянула крошечную трубку на мой клитор и, прежде чем я успел что-то понять, застегнула на мне такой же маленький замок.

— Всё готово! Теперь уберите это и пойдём трахаться!

Затем она оказалась на уровне моих глаз и притянула меня к себе для страстного поцелуя. Воспользовавшись моим удивленным вздохом, она вторглась своим языком в мой рот. Это было отвлекающе, даже завораживающе. Но этого было недостаточно, чтобы заставить меня забыть о новом ощущении в паху.

Мне это не понравилось. Хотя я знал, что устройство достаточно лёгкое, чтобы держаться на плаву, я остро ощущал его вес, как будто это был якорь, свисающий с моего паха и заставляющий мой постыдный секрет неловко выпирать. Синди надела его так быстро, что я даже не успел возбудиться, но теперь мой член начал твердеть при воспоминании о её нежных прикосновениях. Когда он добрался до неподатливых стенок клетки, я съёжился и поморщился от незнакомого ощущения вынужденной неподвижности, сдавливания и лёгкой боли.

В совокупности всё это заставляло меня слишком остро ощущать свои гениталии. Не то чтобы я обычно их не ощущал. Но я мог притворяться, погружаясь в девичью одежду, макияж и похотливые взгляды, которыми меня одаривали. На секунды, а может, и на минуты я мог забыть, что на самом деле я не та чувственная, желанная девушка, которой себя ощущал. Которой я хотел быть.

Синди ухмыльнулась, держа меня на расстоянии вытянутой руки, а я даже не захотел смотреть на своё новое украшение, поспешно натянув трусики и одернув юбку, не опуская глаз. Вместо этого я уставился на неё.

— Син, я... Я... Ты можешь... это... хм... заметно? Я не... Я не хочу, чтобы люди... знали...

— О, не переживай так сильно! Ты ничего не увидишь. И в клубе никто ничего не увидит! — Я не был полностью убежден, и Синди поняла это по моему встревоженному выражению лица. — Если ты стесняешься, можешь прикрыться плащом! Но... — Я нервно теребила тонкую ткань плаща, прислушиваясь к её словам. «Если ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО не хочешь, чтобы кто-то заметил, то нужно его отвлечь! »

Она снова ухмыльнулась, и я немного поёрзал, скуля от смущения и неудобства.

— Что... Как... Отвлечь... как?

Она хихикнула, и я невольно почувствовал себя объектом насмешки. Она заметила, как я поморщился от обиды, и поспешила на помощь. Она всегда знала, что мне нужно услышать.

«Просто веселись! Если ты будешь разговаривать с людьми, а не сидеть в углу, никто ничего не заметит! Я знаю, что ты так волнуешься... но мы так напьёмся, что забудем, кто мы такие! » Она на мгновение закатила глаза, изображая пьяное беспамятство. «Говори глупости, смущай себя, будь самой крутой девчонкой! » Никому плевать, как ты себя ведёшь, если ты выглядишь вот так. — Она жестом проиллюстрировала свою мысль, сначала показав на себя, а затем на мой наряд.

Я был ошеломлен.

Физические ощущения лишили меня самообладания: теснота топа и трусиков, настойчивое давление анальной пробки, безжалостное заточение в моей клетке. Её клетке.

Её неумолимые аргументы разбивались о мои эмоциональные барьеры: расслабься, остынь, сдайся. Она была права — мы были прекрасной парой, сошедшей со страниц рискованного, взрослого комикса. Дым от травки затуманил мой разум, и я думал, как будто шёл сквозь густой туман; слепая, нащупывающая, бесцельная борьба.

И сквозь всё это проступало унылое послевкусие. Интригующее, навязчивое, мрачное присутствие, соответствующее празднику. Джакс. Он будет там, в центре всего, во всей своей сводящей с ума, ужасающей красе. При мысли об этих холодных серых глазах у меня по спине побежали мурашки.

Синди воспользовалась моим молчанием, схватила меня за руку и потащила к двери ванной.

— Ну же! Кажется, я слышал, как Джакс пришёл!

Я не был готов, но Синди не отступала. Оглядываясь назад, я не могу её винить. Не думаю, что я когда-нибудь вышел бы из той ванной, если бы она оставила всё как есть.

Когда она распахнула дверь и втащила меня в гостиную, я увидела, что Джакс вернулся. И он был не один. Если бы Синди не держала меня за руку, когда кричала, я бы убежала обратно в ванную.

— Скажите честно, мальчики, что вы об этом думаете?

Джекс сидел на диване с пивом в руке. Он ещё не надел свой костюм, вместо этого на нём была облегающая чёрная футболка и тёмные джинсы. На его лице уже появилась пугающая ухмылка, когда он повернулся на голос Синди, и она стала шире, когда он окинул нас взглядом снизу вверх. Я не мог вынести его похотливый взгляд и перевел глаза на второго мужчину.

Он стоял у холодильника, выпрямившись во весь свой внушительный рост и закрывая дверцу. В отличие от Джакса, он уже был в костюме (по крайней мере, я так предположил): чёрные брюки и пиджак поверх белоснежной официальной рубашки и галстука, белоснежные туфли в тон. Мне показалось, что я понял его намерения, но я отбросил эту мысль, пока она не оформилась: слишком специфическая, слишком глубокая. И слишком занудная для того, кто так выглядит.

Впечатлял не только его рост, но и всё остальное. Он был лишь немного ниже Джакса, но, возможно, был ещё более накачанным. Его мышцы опасно перекатывались под обтягивающей одеждой, и когда он шёл к нам через комнату, казалось, что ты наблюдаешь за опасной пантерой. Даже в костюме было заметно, что он был рельефным; у меня сложилось впечатление, что он не знаком с понятием «жировая прослойка».

Он остановился перед нами и на мгновение замер, оценивая нас. Его голова была гладко выбрита, и свет в комнате отражался в его тёмном гладком черепе. Даже его челюсть и лицо были мускулистыми, с широким подбородком и дружелюбным выражением любопытства в светло-карих глазах, которыми он нас рассматривал. Я чуть не ослеп, когда его губы растянулись в радостной улыбке, обнажив белые, как рубашка, зубы.

— Ты прекрасно выглядишь, детка! — он наклонился, чтобы обнять Синди, а она рассмеялась над его восклицанием и отмахнулась от его руки, которая скользнула под её свисающую рубашку и легла на ягодицу.

«Джайлен! Прекрати! » Её девичье хихиканье и кокетливое извивание в его объятиях противоречили смыслу её слов, но он всё равно послушался, отпустил её и повернулся ко мне. Я сглотнул, уже страшась ночи с двумя Джаксами.

— Так кто же эта малышка? — Он смотрел прямо на меня, но вопрос был адресован Синди. Затем он перешёл к делу, и его улыбка стала хитрой: — Кто ты на самом деле, Супергёрл?

"Хммм..."

— Джейлен, это Сэми. Она тоже новенькая, но она застенчивая и маленькая, так что лучше будь с ней поласковее! — Синди заговорила с ним строгим тоном, а затем смягчилась, повернувшись ко мне. — Сэми, это Джейлен, он играет в футбольной команде с Джаксом. Не волнуйся, он только лает, но не кусается.

Словно по сигналу, Джейлен поднял голову и дважды громко и хрипло гавкнул, а затем завыл, передразнивая Синди, уткнувшись носом ей в шею, пока она визжала и отбивалась от него.

Я не мог не смеяться вместе с ними, наблюдая за их игрой в драку. У Джайлена было такое же физическое присутствие, как и у Джакса, но оно распространялось и на ментальное и духовное господство над окружением. Но в то время как Джакс был неровным и непостоянным, Джайлен казался более спокойным и уравновешенным, излучая умиротворение и дружелюбие, которые успокоили меня, когда он поздоровался со мной.

— Привет, Сэми, зови меня Джей. — Он возвышался надо мной, вежливо пожимая мне руку, и мои тонкие пальцы терялись среди его толстых. Его ладони были мозолистыми и грубыми, но когда он сжал мою руку, это было как-то мягко и успокаивающе. Я на мгновение застыл в изумлении, прежде чем смог ответить.

"Хм... Привет..."

Синди спасла меня, сменив фокус внимания.

«Джакс! Иди надень свой костюм, и наконец мы начнём отрываться по полной! » Она бросила на меня взгляд, который говорил, что она считает себя слишком забавной, и я закатил глаза от этой шутки.

— Да, ленивый придурок, иди переоденься, или нам придётся начинать без тебя, — Джейлен не сводил с меня глаз и широко подмигнул, как будто мы делились каким-то секретом, о котором не знали остальные. Джакс не мог оставить это оскорбление без ответа и ответил тем же.

«Заткнись, чёрт возьми... По крайней мере, у меня есть костюм. А ты вообще кто такой? »

— Братан, я твой заклятый враг!

— Я ЗНАЮ! — как только слова сорвались с моих губ, я уже покраснел. Мой возглас ликования привлёк всеобщее внимание, и я смутилась ещё сильнее, под пристальными взглядами и весёлыми улыбками. Но я был права насчёт костюма Джейлина и заслуживал похвалы. — Т-ты... Ты Лекс Лютор, да?

— О, Сэми-и-и, — насмешливо взвыла Синди, оплакивая меня. — Это тот тощий белый парень из того фильма на Фейсбуке.

— Нет, она права, — в глазах Джейлена мелькнуло восхищение, когда он объяснял. — В старом мультсериале был чёрный Лекс Лютор, до того, как они попытались сделать его более мрачным. Откуда ты это знаешь?

— Я... я... — я попыталась ответить, но почувствовал, что застеснялся. Что я мог сказать? «Я всё лето смотрел мультфильмы 90-х и 2000-х, потому что у меня не было друзей»? Не в этом наряде, не с этой компанией. «Я раньше смотрел... » — очевидный ответ прозвучал неубедительно, и Джейлин бросила на меня любопытный взгляд, но не стала развивать тему.

Джакс наконец-то поднялся с дивана, следуя инструкциям, но не удержавшись от прощального выстрела.

— Ладно, ладно... Не хочешь помочь мне одеться, сосед? — Его ухмылка была хищной, и я всё ещё не мог встретиться с ним взглядом, чувствуя, как по спине пробегает дрожь. Он не стал ждать ответа, да я и не знал, что сказать.

— По рюмочке? У нас есть водка или ром. — Джейлен достал по бутылке в каждую руку и направился к столу, на котором стояли рюмки. Синди пошла за ним, оскорблённая этим вопросом.

— Э-э, простите? Водка, конечно.

Волнение от встречи с Джейлен и от того, что я увидел Джакса (или что меня увидели), затмило все остальные мои тревоги, но в их относительном отсутствии они нахлынули с новой силой. Стоя там почти обнажённым, я был возбуждена как своим нарядом, так и лёгким давлением пробки в моей заднице. Хуже всего было из-за любопытных взглядов парней и из-за того, что я смотрел на скандальный костюм Синди. Но клетка была неумолима. Я думал, что уже испытал напряжение, когда мой жалкий бугорок был зажат в тесных трусиках. Это было не похоже ни на что из того, что я когда-либо испытывал, просто чистое разочарование от физического ощущения напряжения без разрядки.

Внезапно смутившись, я развернул плащ так, чтобы он частично прикрывал меня спереди, и, держа его в руках, понадеялась, что это не будет выглядеть слишком неуклюже. Затем я передумал и направился к дивану, где мог сесть и поджать ноги.

Прежде чем я успел сесть, Синди оказалась рядом со мной, сунула мне в руки рюмку и поднесла её к моим губам.

«За лучшую ночь в моей жизни! Ура! »

Джейлин был с другой стороны от меня, и я выпил рюмку вместе с ними, задыхаясь от жжения в горле, когда они поставили рюмки на стол и выпили по второй.

Пока я приходил в себя, они начали подшучивать друг над другом. Их разговор был быстрым и непринуждённым, и я изо всех сил старался не отставать. В основном я смеялся, когда они подшучивали друг над другом, надо мной и Джаксом. Они легко находили общий язык, и я был рад побыть третьим лишним. Но Синди не забывала обо мне и следила, чтобы я тоже не отставал.

Она только что заставила меня сделать второй глоток, когда Джакс выскочил из ванной, и я поперхнулся ещё сильнее, чем раньше.

Он выглядел как надо. Единственным отличием были светлые волосы и серые глаза, которые, казалось, видели меня насквозь, когда он смотрел на меня через всю комнату. Костюм из спандекса облегал его широкую грудь, и на секунду, когда он стоял, уперев руки в бока, я почти представил, как его плащ развевается на ветру. Я не был уверен, от алкоголя ли у меня в животе порхали бабочки или от него.

В прыжке, достойном его внешности, он легко перемахнул через диван и приземлился рядом с Синди, выхватив из её рук рюмку и опрокинув её, как будто это была вода.

Джакс был душой компании, куда бы он ни пошёл, и с его возвращением мы стали громче и шумнее. Я чувствовал, как тепло в животе затуманивает чувство дискомфорта в паху, и иногда почти забывал об этом. Опьянение также заставило меня забыть о неловкой застенчивости, и я поймал себя на том, что начинаю участвовать в разговоре. Джакс игнорировал мои неуклюжие шутки и бормотал что-то в знак согласия (как всегда), но Джейлин обращал на меня внимание, а Синди одаривала меня ободряющими улыбками.

В какой-то момент Синди и Джакс увлеклись жаркой дискуссией, которая, как и положено между старыми друзьями, началась давным-давно и никогда не заканчивается. Я наблюдал, как Джакс энергично размахивает руками, когда Джейлен толкнул меня локтем.

— Итак, Сами... Почему я никогда не видел тебя в кампусе?

«Я... э-э-э... » Я не был готов к этому вопросу. Я, конечно, видел его поблизости, когда он тусовался с Джаксом на квадроцикле или ел. Что я мог сказать, не навлекая на себя ещё больше проблем?

"Я не очень... заметный... и ты вполне мог бы. Хм, видеть меня. Обычно я не одеваюсь как. .. так. .." Я указал на свой наряд, щеки горели, когда я уклонялся от правды. "Я не. .. не очень... Я сливаюсь с толпой. .."

Я опустил глаза, пока объяснял, рассматривая воображаемую царапину на своих вишневых ботинках. Но громкий и непринужденный смех Джейлен заставил меня поднять глаза.

«Это чушь собачья». В его заявлении была твёрдость, исключающая несогласие, но с игривым юмором, который сглаживал углы. «Ты кажешься мне довольно интересным. Хотя, возможно, дело в этом костюме». Он ослепительно улыбнулся мне, но я смог лишь слабо улыбнуться в ответ.

— Я просто говорю, что... Если ты будешь так одеваться, тебя могут чаще замечать, *Сами.*

Я замер, сердце подпрыгнуло к горлу. Он сделал особое ударение на моём имени, произнеся его с понимающей интонацией. Неужели он знает мой секрет? Я бы не удивился, если бы Джакс или Синди рассказали ему. Но если так, почему он так добр ко мне? Должно быть, я молчал целых пять секунд, мысленно перебирая варианты и пытаясь решить, что делать. Джейлин вмешался, чтобы спасти меня от замешательства, и сменил тему на более близкую мне.

— В любом случае, что может знать о комиксах человек, похожий на тебя?

Воспользовавшись предоставленной им возможностью, я выбросил все тревоги из головы и обнаружил, что почти обиделся на его нападки на мою репутацию. Вскоре мы уже так же увлеченно беседовали, как Синди и Джакс, обсуждая «Красного Сына» и «Смертельную шутку». Его знания только усилили мое любопытство по отношению к Джейлену. В нем было что-то скрытое, и казалось, что не так уж глубоко.

Это стало загадкой на потом, потому что в дверь дважды громко постучали, прервав наши разговоры. Когда Джакс лениво встал, я инстинктивно понял, кто это. Сердце бешено колотилось в груди, и когда он распахнул дверь, я сжался от странного страха, который отрезвил меня настолько, что я вспомнил, как неуместно и некомфортно себя чувствую.

Аврора на мгновение застыла, поражая своим великолепием, и обвела взглядом комнату. Затем она вошла, высокомерно положив руку на широкую грудь Джакса, вынудив его отступить.

— Ладно, сучки, по две порции, и давайте убираться отсюда к чёртовой матери!

На ней был современный наряд в стиле «Харли», прямо со съёмочной площадки «Отряда самоубийц». Белые и чёрные кроссовки на каблуках, рваные чулки в сеточку, синие джинсовые «шорты», которые были скорее похожи на трусики, обтягивающая футболка «Папочки» с «Маленьким монстром» и очень маленькая красно-синяя куртка. Её лицо было неестественно бледным, и она сделала маленькие татуировки в виде сердечек на каждой щеке. Золотистые локоны были заплетены в две небрежные косички, хотя она и не красила их для этой роли. Её аксессуары изобиловали панк-застёжками: браслеты, ножные браслеты, чокеры. Убедительный гардероб и её естественная, потрясающая красота делали её более чем достойной соперницей любой старлетки из высшего общества.

Эти небесно-голубые глаза скользнули по мне, а затем резко метнулись обратно, зацепившись за что-то неуместное. Она прищурилась... и тут её осенило. Её губы растянулись в ухмылке, и я почувствовал, как у меня засосало под ложечкой.

Я не видел её с той встречи в туалете с Джаксом. Это было всего неделю назад, но казалось, что прошло несколько месяцев. Когда-то Аврора была моей возлюбленной, святой в моих наивных глазах. Теперь я не знал, кем она была: возлюбленной, задирой, примером для подражания, кумиром? Её взгляд заставил меня запаниковать, ожидая бессердечной жестокости. Но Аврора никогда бы не поступила так очевидно.

«О боже мой! Привет, Сэми! Я так долго ждала встречи с тобой! » Её преувеличенный энтузиазм резал слух не хуже любого оскорбления, как будто она не знала меня (или, по крайней мере, смутно догадывалась о моём существовании) много лет.

Затем её улыбка померкла, уступив место задумчивости. Она подперла подбородок рукой и оценивающе посмотрела на меня.

— Знаешь, мне кажется, что эта версия тебя мне нравится... НАМНОГО больше...

Она одарила меня яркой улыбкой, но я этого не заметил. То, что моя тайна была раскрыта даже перед четырьмя людьми, которые всё знали, было невыносимо. Я мог только смотреть в пол, чтобы скрыть свои раскрасневшиеся щёки, представляя, как они все наблюдают за мной.

Но я льстил себе, а Аврора даже не остановилась, чтобы ответить мне, и повернулась к Джейлену.

«Джей!! » Конечно же, они все друг друга знали. Кроме меня. Аврора подбежала, чтобы обнять его, совершенно забыв обо мне. Когда она отстранилась, то заговорила о чём-то, о чём я понятия не имел.

— Фу, Джакс рассказал мне, как твой тренер тебя подставляет!

Джейлен усмехнулся, смиренно качая головой.

— Да... Что есть, то есть. Если тренер хочет устроить какую-нибудь травлю для новичков, он это сделает, — Джейлин скорчил гримасу и посмотрел поверх головы Авроры на Джакса, который возвращался на диван. — Нам просто нужно продолжать усердно тренироваться и ждать своего шанса.

Джакс перепрыгивал через диван, когда отвечал. "Чувак, вали отсюда нахуй, "тренируйся". Мы ** заслуживаем ** начать. Возможно, мы действительно выиграем несколько игр, если сделаем это. Его знакомая ухмылка расплылась по лицу, и я был просто рад, что она адресована не мне. "Тренеру скоро придется играть со мной. Играй с нами обоими. Если он хочет сохранить свою работу. Я слышал, что декана не впечатляют проигрыши.

Джейлин разделял уверенность Джакса, но без злобы: «Я не знаю, что об этом думать. Я лишь говорю, что лучше бы им не выпускать нас на поле, иначе мы им покажем».

Аврора не была удовлетворена, и её сочувствие переросло в обиду. «Но это чушь, что ты не можешь играть только потому, что ты новичок! »

Джейлен был в восторге. «Мы просто должны быть готовы. Хватит об этом, давайте оторвёмся по полной и пойдём в клуб! »

В качестве примера он затанцевал под воображаемую музыку, очень правдоподобно прижимаясь и потираясь о Аврору, которая хихикнула, прежде чем с энтузиазмом присоединиться к его пантомиме, толкаясь в ответ и энергично вращаясь. Я немного испугался — не разозлится ли Джакс на их непристойные танцы? Но ему было всё равно, он уже наливал Авроре и остальным, и в его поведении не было и следа ревности. Да и с чего бы ему ревновать — я знала, насколько безграничны его возможности.

Когда мы были только вчетвером, я чувствовала себя комфортно. Джакс всегда был резким и пугающим, но Синди и Джей были мягче и добрее, уравновешивая его и защищая меня. Однако Аврора всё изменила. Одно её присутствие действовало мне на нервы. Девушка, которую я боготворил годами, была так близко ко мне, в такой провокационной одежде. Мои... аксессуары... только усиливали мой дискомфорт. Я стал ещё более застенчивым и заёрзал на стуле, пытаясь незаметно прикрыться.

Но что ещё хуже, она завладела вниманием Джакса и Джейлин. Даже Синди отошла на второй план, а обо мне забыли, как будто я смотрел в окно, пока они громко смеялись над её шутками и украдкой поглядывали на неё каждый раз, когда она наклонялась вперёд или назад.

Мы все выпили по рюмке с Авророй, а потом сидели пять минут, пока они вчетвером сплетничали и болтали о всякой ерунде, а я покачивался, борясь со своей социальной тревожностью и внезапно подступившей тошнотой. Когда Синди незаметно протянула мне чашку воды, я сразу же осушил её, радуясь, что она всё ещё присматривает за мной. Это знание было единственным, что удержало меня от паники, когда Аврора резко опрокинула вторую рюмку и вскочила со своего места.

"Все нахуй! К черту это скучное дерьмо, сегодня Хэллоуин". Она повернулась, и я увидел ее яркие скандинавские голубые глаза, ясные, как утреннее небо. "Пойдем, станем распутными!"

Она даже не взглянула на меня после своего первого комментария, но теперь она лучезарно улыбнулась мне и протянула руки, чтобы помочь подняться с кресла. Я на мгновение замер, испытывая подозрения. Но было проще просто протянуть руку и взять её за мягкие ладони, позволив ей плавно поднять меня. Я чувствовал себя медленным, почти отстранённым, как будто я контролировал своё тело с задержкой. Я мог только наблюдать, как она игриво шлёпнула меня по заднице, а затем развернулась и гордо вышла из комнаты.

— Где лимузин, Джакс? Не заставляй нас далеко идти пешком.

"Остынь. Он ждет снаружи, но подожди секунду". Он стоял над своей кроватью и рылся в черном рюкзаке, которого я никогда раньше не видел. - У меня для всех вас есть подарок.

Он нашёл маленький полупрозрачный пакетик с горстью круглых белых таблеток и вернулся с видом великого благодетеля. «Чистый МДМА, лучшее дерьмо, которое когда-либо было у моего дилера». Самоуверенная, раздражающая ухмылка была направлена на меня, а взгляд был таким холодным, что у меня по спине побежали мурашки. «Приготовьтесь к бурной ночи, девочки».

Он обращался ко всем троим, но его долгий взгляд был направлен только на меня. Это было обещание, настолько многозначительное, что стало угрозой. Я уже был на грани: пьяный, под кайфом, запертый в клетке. Насколько безумной могла стать эта ночь, прежде чем я рискнул бы закончить её раньше времени? До меня доходили слухи, что первокурсники попадали в отделение неотложной помощи, где им промывали желудки и проводили другие неприятные процедуры. Я очень не хотел, чтобы это случилось со мной. Мало того, что это было бы больно и унизительно — оказаться где-то в таком виде, — я ещё и не мог избавиться от мысли, что испорчу вечер остальным, дав Джаксу повод дразнить меня за то, что я такой мягкотелый и трусливый.

Я хотел поделиться своими опасениями с Синди, отвести её в сторону и спросить, что делать. Но когда я повернулся, она уже глотала таблетку вместе с Джейем, они флиртовали и шуточно дрались, пока шли к двери. У меня упало сердце. Джакс и Аврора, Джей и Синди. Сэми один без пары. И это не считая очевидной химии между Джейем и Синди, которая якобы была моей девушкой.

Затем толстые пальцы вдавили маленькую точку в мою хрупкую ладонь и подняли мою руку к лицу. Я в шоке подняла взгляд и уставилась в ледяные глаза Джакса.

«Глотай, Сэми». Спокойная просьба была неотразима, и внезапно таблетка оказалась у меня во рту, а в руке — стакан с напитком, который он поднёс к моим губам.

"Ваше здоровье".

И я выпил, легко уступив его настойчивости. Я был немного удивлён, обнаружив, что это была просто вода.

Потом мы оказались в лимузине. Я не помню, как спускался по лестнице. Интерьер лимузина был простым, но изысканным, чёрно-серебристым, с сиденьями вдоль трёх стен и небольшим баром у четвёртой, прямо под тем, что, как я предположил, было окном для водителя. Джакс сидел сзади, положив руки на плечи Авроры справа от себя и Синди слева. Джей сидел рядом с Синди, а я — рядом с ним, снова на краю. Всё внимание было приковано ко мне, и я была рада на мгновение вжаться в сиденье, поправить накидку, лежащую у меня между ног, полюбоваться машиной, достать телефон из маленькой сумочки, которую я одолжил у Синди, и притвориться, что проверяю сообщения, переключаясь между приложениями социальных сетей.

Когда лимузин остановился, я удивлённо поднял голову, не понимая, как долго и далеко мы ехали. Моё отсутствие в разговоре не было замечено, даже Синди вышла из себя, кричала и смеялась вместе с остальными. Но даже предупреждение не подготовило бы меня к взрыву звуков и красок, когда открылась дверь.

Я едва мог расслышать визг, хихиканье и громкую музыку, которая началась с оглушительным грохотом. Лимузин был забит проворными, почти обнажёнными телами, и каждый из них был более впечатлён интерьером, чем предыдущий, и все они старались выразить свою признательность как можно громче и эффектнее. Как только двери закрылись, каждый новый пассажир доставал откуда-то бутылку спиртного: бутылки водки или подозрительно окрашенной газировки из сумочек, несколько маленьких фляжек, торчавших из-под костюмов.

Теперь веселье началось по-настоящему: крики, песни, танцы и многое другое.

Аврора и Синди каким-то образом удержались по бокам Джакса, но мы с Джейлем отделились от них в суматохе, нас оттеснили, пока Джейл не занял центр своей стороны, и двое мужчин не оказались в разных углах машины.

Я обнаружил, что прижимаюсь к Джейю, обхваченный его одной длинной мускулистой рукой. Он уже обнимал меня так или это была реакция на толкучку, которая пыталась нас разлучить? Я перестал вспоминать, почувствовав на себе взгляды двух девушек, сидевших рядом со мной. Им не повезло, они оказались в стороне от всего происходящего, отделенные от Джакса и Джейя, между мной и стенкой лимузина. Даже не глядя на них, я чувствовал их недовольство. В конце концов, у меня был большой опыт общения с хулиганами, которые смотрели так, будто говорили: «Я собираюсь сделать твою проблему своей».

Я не мог с этим смириться. Я понял, что в моих руках была бутылка, когда она выскользнула из моих губ, и мысль о том, что я столкнусь с разъярёнными горячими девчонками в развратных костюмах в своём пьяном состоянии, когда Синди так далеко, была невыносимой.

Вместо этого я состроил свою самую милую щенячью мордочку и посмотрела на Джейлена, положив все свои яйца в ту корзину, которую он показал мне ранее.

К моему удивлению, он уже смотрел на меня, даже посреди этой вакханалии. Лёгкая улыбка тронула его лицо, и он наклонился ещё ближе, чтобы полушёпотом сказать мне на ухо:

— Всё хорошо. Я тебя держу! Просто расслабься, детка.

Дело было не столько в словах, сколько в том, как он их произнёс, но это меня успокоило. Он был громче, чем шум вокруг нас, и эта твёрдость, уверенность были именно тем, что я хотел услышать. У меня появился союзник. Я был не один.

Джей, казалось, собирался продолжить, но между нами появилась загорелая рука с ярко-жёлтыми и чёрными ногтями, которая оттащила его от меня.

— Да-а-а, оторвись по полной на моих грёбаных сиськах!

С другой стороны к нему подходила очень распутная пчелка, которую я каким-то образом узнал. Она была платиновой блондинкой с темными корнями волос и огромными сиськами, которые вот-вот должны были вырваться из ее полосатого топик-трубы.

По верхней части едва прикрытой груди уже тянулся неровный след от белого порошка, и не успела я опомниться, как Джей зарылась лицом в подушки и закричал, пинаясь в шутливой панике. Рядом с ней девушка с иссиня-чёрными волосами и кошачьими ушками разочарованно закатила глаза. Затем в её глазах вспыхнула надежда, и она стряхнула немного белого порошка из маленькой баночки себе на руку, прежде чем развернуться лицом к Джекс.

В это время Джей высунул голову из-за груди блондинки, чтобы глотнуть воздуха, и заметил меня, уставившегося на него с выражением крайней сосредоточенности.

Я узнал эту девушку. Это была Бьянка, глупая подружка Синди с нашей самой первой совместной ночи. Узнает ли она меня? Собирается ли она выдать меня, испортить вечер, а может, и всю мою жизнь? Я чувствовал, как нарастает тревога, на лбу выступил пот, когда она растерянно переводила взгляд с Джейлин на меня, несколько раз открывая рот, прежде чем произнести невнятные слова.

— О боже, ты такая... ты такая... такая красивая! Кто ты?!

Я был в замешательстве — это было совсем не то, чего я ожидал, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять её слова из-за наркотиков и шума вокруг нас. Я почувствовал, как моё лицо вспыхнуло от неожиданного комплимента, и открыл рот, как и она, когда услышал.

— Она Супергёрл! Чёрт, вы что, не смотрите телевизор или что-то в этом роде?

Джей ответил за меня, но Бьянке было не до того. Она нашла мои губы раньше, чем я успел что-то сказать, наклонившись вперёд через колени Джей и схватив меня за воротник одной рукой, притянув к себе. Наши лица неловко соприкоснулись, и она стала покрывать мой рот влажными поцелуями, бешено двигая языком. От неё пахло сахаром, алкоголем и дымом, и я растаял от внезапной сильной физической реакции.

Так же внезапно она отстранилась, и я остался стоять с закрытыми глазами посреди поцелуя, чувствуя себя глупо. Устроившись поудобнее под рукой Джейлен, я обнаружил, что жую не свой кусочек жевательной резинки. Немного смутившись, но слишком ошеломлённый, чтобы соображать, я незаметно сунул его в руку и бросил на пол рядом с собой. Мой маленький клитор напрягся от поцелуя Бьянки и я захныкал от неожиданной боли. Вспомнив, что я в компании, я в панике поднял глаза, боясь, что кто-то увидел или услышал этот неловкий момент.

Очевидно, в лимузине было слишком многолюдно, чтобы кто-то заметил и я был всего лишь пешкой в играх Бьянки. Она повернулась к Джейю, одной рукой застенчиво прикрывая рот в изумлении.

— О боже мой... Я так возбуждаюсь, когда пьяна... Ты ведь никому не расскажешь, что я сделаю сегодня вечером, правда?!

Даже я был недостаточно пьян, чтобы не уловить намёк в её просьбе, и Джей ухмыльнулся, не в силах скрыть похотливый взгляд, которым окинул её тело.

— Чёрт, детка. Ты же знаешь, что я всегда держу язык за зубами.

И вот так просто я снова был забыт.

Джейл сдержал слово, протянув руку и прижав меня к себе, чтобы я не потерялся. Но нежность этого жеста была омрачена тем, что Бьянка толкалась и подпрыгивала, падая на него и облизывая его лицо.

Было бы неловко, если бы кто-то ещё в лимузине наблюдал за нами. Кто-то закурил ещё одну сигарету, и теперь салон лимузина наполнялся густым дымом травки, сладким и едким. Девушки, сидевшие позади меня (сексуальная француженка-горничная и сексуальная медсестра), устали от своей невидимости и начали танцевать в проходе, используя каждую кочку на дороге как возможность упасть кому-нибудь на колени или продемонстрировать свои едва прикрытые прелести. Девушка с кошачьими ушками обнималась со светловолосой пикси, которая бесконечно сыпала блёстками, страстно исследуя тела друг друга руками и языками.

И восседал на троне в конце вагона, наблюдая за развратом, как языческий бог секса и вина; Джакс. По бокам от него сидели Синди и Аврора, красивые и смертоносные в своих злодейских костюмах. Они защищали свои привилегированные места от ревнивых толчков менее удачливых девушек. Юные тела соперничали за его внимание, некоторые стояли на коленях на полу лимузина. Он всё время гордо ухмылялся, наблюдая за своими владениями. Он смотрел мне в глаза? Должно быть, мне показалось. Но я уловил это дважды. Мгновение узнавания; наши взгляды встретились сквозь дым. Даже на расстоянии его холодный серый взгляд вызвал у меня дрожь.

Если бы я хотел большего, чем этот беглый взгляд, мне пришлось бы пересесть ближе.

Но конкуренция была слишком жёсткой, арена — огромной. У меня не было шансов.

Как раз в тот момент, когда я подумывал о том, чтобы высвободиться из объятий Джейя и пересесть в другой угол машины, мы свернули и резко остановились. От резкого движения обе танцовщицы упали на колени Джакксу, и началась суматоха: девушки хихикали и визжали, Синди и Аврора жаловались, а Джакс только смеялся, запустив руки под их короткие юбки.

«Вот и наша остановка, дамы», — прогрохотал он нарочито героическим голосом, вызвав хор пьяных возгласов одобрения. Все были готовы к настоящей вечеринке.

Все, кроме меня.

Дверь распахнулась, и до меня донеслись громкие голоса и приглушённая электронная музыка вдалеке. Через несколько секунд машина опустела, и от хлопнувшей двери в моей голове остались только мысли. Я была не в своей тарелке. Я была не на своём месте. Может, если я вежливо попрошу водителя, он отвезёт меня обратно в 001?

Затем дверь снова открылась; звуки и огни клуба ворвались внутрь вместе с Джаксом, который стоял, вытянув руку, и символ S сиял отражённым светом. Костюм только усиливал его раздражающую ухмылку.

— Давай, не бойся.

Хотя это слово заставило меня поморщиться, он не выплюнул его с обычной насмешкой. На мгновение я понял: это была проверка — он давил на меня, чтобы посмотреть, что я буду делать. Я должен была ответить ему. Я хотел, чтобы он уважал меня, хотя бы немного. Мои щёки вспыхнули, когда я собрал в кулак всю свою слабую уверенность.

"Иди к черту, * Супермен*"

Я надеялся, что мой тон прозвучал вызывающе, но он просто улыбнулся и потянул меня за руку. Его огромная лапа обхватила мою руку до запястья, легко вытащила меня из лимузина и поставила на шаткие каблуки.

Меня обдало холодным воздухом, ярким светом и громкими невнятными разговорами длинной очереди людей, ожидающих, прижавшись к зданию. Стоя на бодрящем холоде, я покачивался на пьяных ногах, чувствуя, как по обнажённым ногам и животу бегут мурашки, а соски твердеют под топом. Я вцепился в накидку, как в плюшевого мишку в детстве, судорожно сжимая пальцами мягкую ткань и дрожа от страха, холода и волнения.

Затем я почувствовал приконсновение себя на спине и горячее дыхание у своего уха:

— Не волнуйся, маленькая шлюшка. Внутри будет тепло, и мы сможем **потанцевать*.*

Синди подкрепила своё обещание крепким шлепком по моей заднице. Несмотря на её грубость, я был рад, что она не забыла обо мне. Она обошла меня сбоку, и не успел я опомниться, как мы уже целовались, и её язык хозяйничал у меня во рту. Я чувствовал запах алкоголя в её дыхании, а её руки, как и язык, агрессивно блуждали по моему телу. Когда она отстранилась, я был настолько ошеломлен, что мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что часть очереди неподалёку громко восхищается нашими объятиями. Когда я осознал это, всё моё тело вспыхнуло, и электрический разряд пробежал от головы до пят и обратно к моему возбуждённому клитору.

Джей уже шел впереди, держа под каждой рукой по две девочки, а ещё одна пара шла за ними. Синди и я оказались в потоке, когда Джакс повел нас в том же направлении, и я вцепился в неё обеими руками.

После поцелуя толпа перестала украдкой поглядывать на нашу группу и стала откровенно пялиться на нас, а когда увидела, что Джакс и Джей обходят очередь, выразила своё недовольство.

"Йоу, куда, черт возьми, они направляются?"

— Чёрт, только взгляните на эту сучку с сиськами!

— Эй, Харли, я ребёнок Джокера!

"Становись в очередь!"

"Братан, посмотри на этих шлюх!"

"Ты не можешь этого сделать!"

"Эй, Супергерл, отсоси у меня!"

"Черт возьми!!"

— Эй, остынь, придурок!

"Харли?!"

"Что, черт возьми, с тобой не так!?"

Парни подхватили нас и понесли вперёд, не обращая внимания на насмешки и подначивания. Другие девушки смеялись, пили и лапали наших телохранителей, пока они вели нас ко входу в клуб.

Однако я не мог не забеспокоиться. Услышав, как меня окликнули по имени, я обернулся и увидел налитые кровью глаза зазывалы. Это был мужчина среднего роста, плотный, с длинными сальными волосами и щетинистой бородой. На нём была белая футболка с красными буквами, которые складывались в надпись «Донор оргазма». Но что меня по-настоящему ужаснуло, так это то, что на нём не было ничего, кроме больничной рубашки, которую он задрал, так что его тёмный мясистый член торчал наружу и дёргался, когда он непристойно толкался.

Это была непристойность, к которой я не был готов. Я отвернулся, чувствуя, как горят от смущения мои щёки, когда кто-то из толпы сделал замечание нарушителю. Случайно я поймал изумрудный взгляд Синди и на мгновение задержал его, но не смог подобрать слов, чтобы выразить бушующие внутри меня чувства.

Синди этого не видела и сочувственно улыбнулась, увидев, должно быть, выражение ужаса на моём лице. Прежде чем она успела что-то сказать, руки Джакса внезапно соскользнули с наших плеч, и я вздрогнула от внезапного отсутствия его защиты.

Мы подошли к красному войлочному барьеру, за которым стояли трое здоровенных вышибал в одинаковых костюмах, с гримасами на лицах и наушниками в ушах. За ними виднелась большая богато украшенная дверь клуба; окна над ней и вокруг неё пульсировали в такт грохочущему басу, переливаясь всеми цветами радуги.

Я почти надеялся, что вышибалы разделят чувства толпы, возмутятся нашей наглостью, отправят нас в конец очереди и закончат вечер, не начав его. Но это была глупая надежда, и когда Джакс приблизился с дерзкой ухмылкой, гримаса на лице первого вышибалы сменилась широкой улыбкой. Они хлопнули друг друга по плечу, и после короткого тихого разговора вышибала отодвинул часть барьера и освободил проход. Джакс жестом пригласил нас следовать за ним и вошёл первым, а двое других вышибал распахнули перед ним двери. Я с большим трепетом, но Синди, крепко держа меня за руку, подталкивала вперёд, и я последовал за ней в зияющую чёрную дыру, которая была входом.

Внутри мы остановились, чтобы глаза привыкли к освещению. Там был короткий коридор с зеркалами по обеим сторонам, и размытые отражения нашей группы то появлялись, то исчезали из виду, напоминая мне какой-то завуалированный, пограничный переход в другой мир. Басы внутри превратились в приглушённый рёв, придавая всему почти апокалиптический вид. Или, может быть, это было просто моё воображение.

Когда мы проходили мимо зеркал, я попытался незаметно осмотреть себя. Я чувствовал, как клетка, словно клешня, впивается мне в пах, безжалостная и жестокая. Я знал, что это должно быть очевидно для всех, что это большая шутка надо мной. Я ничего не видел в зеркалах, но это было просто из-за плохого освещения и того, что я двигался. В глубине души я знал, что я не на своём месте, и все это понимали.

То, что находилось у меня в заднице, не помогало, это уже знакомое ощущение, но придавало мучительную новизну в ужасном тандеме. Не говоря уже о том, что я был на людях. В своём костюме, к которому я привык, но не забывал о нём. Я чувствовал, как меня затягивает, как мой мозг мечется от тревоги к страху и ужасу.

Синди, должно быть, почувствовала, что что-то не так, и обняла меня сзади, шепча-крича мне в ухо:

«Перестань сопротивляться, перестань волноваться и потанцуй со мной! »

Она была права. Я боролся. Я сопротивлялся «Сами», наркотикам в моём организме, всю ночь. Это было ощущение надвигающейся гибели, облако, нависшее над моей головой. И как только она указала на этот факт, оно рассеялось и обрушилось на меня потоком энергии, от которого у меня перехватило дыхание.

Внезапно она побежала с невероятной для каблуков скоростью, увлекая меня за собой (я неловко спотыкался из-за своих аксессуаров). Когда она ворвалась в двойные двери клуба, мы оказались в центре пульсирующего света и нарастающей музыки; дрожь удовольствия пробежала по моему позвоночнику, по всему телу прокатилась химическая волна.

Затем Синди потянула меня в толпу, в тёмную массу колышущихся и извивающихся тел. Я бы испугался, но даже в темноте и хаосе перед ней волшебным образом расступались. Я видел мелькающие лица, с удивлением наблюдавшие за её проходом. Это немного напомнило мне тот вечер в баре, когда я впервые пошёл с Синди. Тогда к ней относились так же благосклонно; на меня бросали насмешливые и осуждающие взгляды за то, что я был не к месту рядом с ней.

На этот раз я вписался в обстановку и даже вызвал волну перешёптываний, когда Синди потащила меня по полу. От этих алчных, похотливых взглядов по моему телу пробежала дрожь, и я изо всех сил старался не обращать на них внимания, испытывая постыдное удовольствие и кармическую боль, пока мой член напрягался.

Наша пробежка наконец-то закончилась, и я оказался в конце длинного, переполненного бара, где было слишком мало барменов, разливающих напитки. Синди задумчиво надула губы на мгновение, затем её лицо просветлело, и она поспешила к двум парням, которые только что взяли с барной стойки рюмки, размахивая руками и перекрикивая шум в клубе.

"Эй, мальчики!"

Стаканы вернулись на барную стойку полными, и было ясно, что они не первые, потому что двое мужчин с мутными глазами повернулись и посмотрели на Синди с почти религиозным благоговением. Я незаметно последовал за ней.

— Что вы, парни, собираетесь пить? - спросила она.

Двое мужчин, оба в чёрных смокингах, были совершенно не готовы к этому вопросу и несколько секунд в замешательстве переглядывались то с ней, то друг с другом. Синди обернулась и подмигнула мне, и я не смог сдержать смешок от странности этой ситуации. Но это было безопасно: эти пьяницы не смогли бы причинить вред и мухе, а Синди всё контролировала.

Один наконец-то собрался с мыслями, но был немного ошарашен, когда Синди обернулась и ослепительно улыбнулась.

"Эээ... Огненный... шар?"

— О, хорошо, можно? — Не дожидаясь разрешения, Синди шагнула вперёд, приблизившись к тому, кто заговорил. Она положила одну длинную изящную руку ему на грудь, раскрытой ладонью на его грудную клетку, и даже с моего места было видно, какое впечатление произвёл на него этот контакт. Другой рукой она плавно потянулась к стойке и взяла рюмку. С почти сверхъестественной быстротой она переместилась, закружилась вокруг зачарованного болвана и чмокнула другого в щёку, одновременно выхватывая второй бокал.

Потом она оказалась прямо передо мной, и я боролся с ознобом, как те двое пьяниц. В моей руке оказался бокал, и живой огонёк в её зелёных глазах подстёгивал меня. Я знал, что будет, ещё до того, как она что-то сказала.

"Ваше здоровье!"

Мы опрокинули рюмки и ахнули от обжигающего вкуса корицы; двое пьяниц и все остальные в баре были забыты, и на какое-то радостное мгновение остались только мы с ней. Затем мы вернулись в переполненный, мерцающий, шумный клуб, и на лице Синди появилось детское выражение озорного восторга.

"Бежим!!"

Мы хихикали и визжали, как школьницы, убегая прочь, лавируя между танцующими; Синди впереди, я за ней, а за нами — два очень смущённых мужчины.

В центре толпы танцующих Синди резко остановилась и повернулась ко мне, каким-то образом не потерявшись в потоке тел, заполнивших танцпол. Она сияла, её волосы вспыхивали огнём, когда на них попадали огни вращающегося клуба, а её взгляд пронзал меня даже в темноте. Когда она начала танцевать, грациозно и непринуждённо, мне было легко присоединиться к ней. Её руки ласкали меня, она тёрлась об меня, и, хотя я чувствовал боль, я отдавался удовольствию от этой пытки — платы, которую Синди взяла за моё неповиновение. Я заслуживал наказания и знал, что освобождение, которое она подарит мне после того, как снимет клетку, будет гораздо большим подарком, чем любое наказание.

И мы танцевали, растворяясь в глубоких басах и электронных ритмах, в искажённом вокале поп-певицы, который разносился по комнате. Мы стали телами в море, прижимаясь друг к другу в страстном танце. Я по-настоящему сдался, наркотики и алкоголь взяли надо мной верх и стёрли все следы стеснения, стыда и страха. Я лапал Синди, и меня лапали, не всегда она, но я всё равно не возражал из-за предвкушения похоти. Я кружился, толкался, терся и даже изображал тверк, белая девочка в угаре. Всё это время Синди завораживала меня, я почти не отрывал от неё взгляд, отказываясь отвлекаться на кружащийся вокруг нас хаос.

И ее глаза не отрывались от моих.

Казалось, мы танцевали несколько часов, и когда Синди оттащила меня от самой людной части танцпола, мы оба были покрыты тонким слоем пота. Она каким-то волшебным образом раздобыла для нас воду, я не видел, как она это сделала, а затем повела меня по периметру клуба к группе отдельно стоящих круглых комнат с длинными висячими шторами, закрывающими вторую половину стен.

Я был слишком поглощен своим состоянием эйфории, чтобы задавать какие-либо вопросы, но на них можно было бы ответить, когда она подошла к одной из кабинок и раздвинула занавески, показав нашу компанию, погружённую в своё собственное гедонистическое отражение вечеринки вокруг нас.

Все лампы в кабинках были направлены на низкий столик в центре диванов, стоявших вдоль стен. Это придавало комнате театральную атмосферу, а места были затенены и уединены, особенно после того, как Синди задернула за нами шторы.

Девушки, желая произвести впечатление на Джакса и Джейлин, использовали прожекторы по назначению. Аврора, сверкающая пикси, и едва одетая ковбойша провокационно танцевали на столе, демонстрируя себя Джаксу, который сидел прямо перед ними, с медсестрой на правом плече и горничной на левом. Бьянка не отходила от Джейя и даже сейчас сидела рядом с ним на диване, подозрительно положив руку ему на колено, пока они смотрели друг другу в глаза. Кот с колой и сексуальной тыквой сидел по другую сторону от Джейя и выглядели особенно недовольным тем, что Бьянка монополизировала его внимание.

Синди не могла оставить наше появление незамеченным, её энергичная натура требовала внимания. Задернув за нами шторы, она вскрикнула, и её мелодичный голос перекрыл музыку и громкие разговоры.

«Мы здесь, сучки, давайте покричим! »

Наше отсутствие не заметили, но наше возвращение отпраздновали: все девушки в кабинке, от сидений до столика, издали громкий «у-у-у», который перерос в почти крик. У меня было ощущение, что они бы так отреагировали практически на что угодно, но это не остановило Синди, которая потянула меня за собой в центр событий.

В мгновение ока она оказалась четвёртой на столе, притянув Аврору и линяющего эльфа к себе для чувственных объятий втроём, во время которых их языки скользили по лицам друг друга. Она слегка оттолкнула меня, чтобы занять место, и я, шатаясь на каблуках и в состоянии опьянения, упал на диван на колени Джакксу. Я слышал, как медсестра и горничная возмущались моим внезапным вторжением, но это не имело значения, потому что я оказался лицом к лицу с Джаксом, который смотрел на меня пристальным серым взглядом, ясным и холодным, несмотря на количество веществ, которые он принял. Должно быть, он хоть немного это почувствовал; его ухмылка слегка померкла, расплывшись по лицу, как старое граффити. Я был благодарна — не думаю, что в тот момент я смог бы принять это в полной мере. Даже в какофонии клуба его голос звучал твёрдо и громко, ясно, как будто мы были одни.

— О, ты уже готов к этой части ночи, да?

Одна из его рук оказалась у меня под юбкой, и я вскочил с его колен, когда его пальцы слегка потянули за основание пробки через мои трусики.

"Нет! Уххх... Я..."

Но мои невнятные протесты затерялись в хаосе, а Джакс уже смеялся надо мной и переключился на девушек, которые воспользовались моим бегством, чтобы наклониться и побороться за лучшее место на его коленях.

В отличие от лимузина, я не стал теряться. Возможно, я не была уверен в себе, но я был слишком под кайфом от наркотиков и танцев, слишком полон энергии, чтобы сидеть в углу и молча наблюдать. Разочарованный тем, что Джакс быстро теряет интерес, я, к своему удивлению, не запаниковал.

Вместо этого я на мгновение задумался, затем развернулся и, не дожидаясь, пока страх догонит меня, схватился за Синди и забрался на стол.

Увидев татуировки в виде сердечек на теле Авроры, её золотистые косички и ледяные голубые глаза, я на мгновение застыл, но ненадолго. Снова удивив себя, я набрался смелости и сделал то, о чём даже не задумывался в прошлой жизни. Я наклонился вперёд и поцеловал её в губы прямо там, в центре комнаты.

Я почти ожидал, что она даст мне пощёчину или с отвращением оттолкнёт меня от стола. Но вместо этого она застыла, и её глаза расширились от удивления, когда я просунул язык между её надутыми губами. Мне это понравилось; я почти понял, почему Синди и Джакс получали такое удовольствие, видя моё лицо.

Аврора и раньше сталкивалась с гораздо худшим, чем я. Она быстро взяла себя в руки, прищурилась и сравнялась со мной, а затем превзошла меня в страсти, её язык выгнал мой изо рта и снова погрузился в моё горло. Я обмяк в её объятиях, прижимаясь к ней, несмотря на то, что мой член болезненно пульсировал. Я много раз представлял себе эту ситуацию, даже мечтал о ней; только в моих мечтах не было ни клетки, ни пробки, ни костюма.

Затем Аврора выпрямилась, и я был ошеломлён, когда естественный порядок вещей восстановился. Она снова шлёпнула меня по заднице и захихикала, прежде чем спрыгнуть со стола и помахать официанту, который только что принёс две бутылки через опущенные занавески. Синди встала передо мной, сияя от радости.

— Это было чертовски горячо! Держу пари, ты целую вечность ждал, чтобы сделать это, извращенец!

Я не мог этого отрицать, и моё лицо вспыхнуло, когда я смущённо кивнул. Она запрокинула голову, чтобы рассмеяться, и я присоединился к ней. Всё это было так глупо, так нелепо — и так весело. Заиграл новый бит, и мы снова начали танцевать, выстроившись в небольшую линию, когда к нам присоединились пикси и ковбойша.

Я окинул взглядом комнату, рассматривая всё вокруг, но больше всего меня интересовало одно. Аврора фотографировалась с другими девушками. Джей и Бьянка всё ещё неуклюже целовались, и теперь её рука определённо была у него в штанах, а небольшая аудитория ждала, когда Джейлен благословит их быстрыми, рассеянными поцелуями. Синди, Пикси и Ковбойша всё ещё танцевали, выполняя несколько задач одновременно, и кричали Авроре, чтобы она их сфотографировала.

Джакс сидел в центре, окружённый медсестрой и французской горничной. Заметил ли он, как я поцеловал Аврору? Я надеялся, что да. Когда я повернулся, чтобы посмотреть, он что-то искал в декольте медсестры. Горничная одной рукой обнимала его за широкое плечо, а другой гладила по бедру. Она нетерпеливо закатывала глаза, слушая преувеличенные писки и визги своей подруги, и я был с ней полностью согласен.

Затем пришла Аврора с рюмками, и Синди с нашими товарищами по танцу спрыгнули со стола, намереваясь выпить. Внезапно я остался одна в приподнятом настроении, когда в зале воцарилась тишина, и большая часть нашей компании разговаривала или пила в относительной тишине. Я остался наедине со столом и прожекторами. Чувствуя жар от своего кайфа, я решил воспользоваться им.

Я сосредоточила всё своё внимание на Джаксе, сидевшем почти прямо передо мной, и начал танцевать, не обращая внимания на остальных в кабинке. Играла медленная и ритмичная песня с тяжёлыми басами и искажённым вокалом, как у раннего Уэйкэнда, и я почувствовал, как она проникает в меня, проходит сквозь моё тело. Я водил руками по телу, покачивался и раскачивался, как мог, и встряхивал волосами. На мгновение в своих пьяных фантазиях я стал стриптизёршей — чувственной, сильной и уверенной в себе настолько, чтобы завладеть вниманием Джакса.

Я закрыл глаза, погрузившись в музыку; когда я их открыл, то увидел, что Джакс смотрит на меня с одобрительной улыбкой, от которой у меня забилось сердце, а по коже побежали мурашки. Но затем служанка наклонилась к нему, чтобы что-то прошептать на ухо, он отвернулся, и я снова остался без зрителей.

Я разочарованно надул губы. Я гордился своим танцем — своей смелостью, своей целеустремлённостью, тем, что рисковал быть униженным. Почему я не произвел на него большего впечатления? Почему он не смотрит на меня? Это было легко понять, вокруг нас происходило много всего. Но это знание не уменьшило моего разочарования. Мне придётся по-настоящему постараться, если я хочу привлечь его внимание.

Мне в голову пришла идея, и, не раздумывая, я начал действовать. По-прежнему стоя на столе в одиночестве, я покачивался в такт музыке, сначала просто притворяясь, что танцую, а затем медленно ускоряясь, раскачиваясь взад-вперёд, взад-вперёд, пока раскачивание не стало неконтролируемым и диким. Я подпрыгнул, взмахнув ногой, и издал полупритворный крик, когда упал со стола прямо на него.

Когда я упал, он всё ещё что-то говорил медсестре на ухо, и на мгновение я подумал, что совершил ошибку. Но я не зря доверилась ему: в последний момент он обернулся, его глаза расширились, и он ловко подхватил меня в воздухе и усадил к себе на колени. От приземления внутри меня зашевелилась пробка, и я всхлипнул, несмотря на все попытки сдержаться. Его холодные серые глаза впились в меня, и мой клитор болезненно запульсировал.

«Чёрт, девочка, притормози! Какого хрена ты делаешь? »

Он казался раздражённым, и, хотя меня охватила паника, я продолжил свой импровизированный план.

— Я-я... Может быть, мне... нужен урок... *папочка*...

В моём тоне было больше вопроса, чем насмешки, на которую я рассчитывал, но мои трепещущие ресницы и смущённые глаза сработали. Джакс замолчал, глядя на меня, и раздражение сменилось смутным весельем — может быть, даже интригой. Несколько секунд мы молчали, и я начал ёрзать, нервничая из-за того, что всё испортил. Он уже собирался заговорить, когда в этот момент раздался громкий голос.

— Джааакс, давай потанцуем!

Аврора появилась перед нами, протягивая ему ещё один бокал. Когда он отвернулся и момент прошёл, я не смог сдержать разочарованный вздох. Неужели они не могут оставить нас в покое хотя бы ненадолго?

Чёрт, Аврора, у неё великолепные волосы, идеальное тело. У неё такие красивые сиськи. Я не мог понять, завидую я ей или злюсь. Джакс легко опрокинул рюмку, и Аврора бросила на меня взгляд. Сочувствие или злоба? Она расплылась в солнечной улыбке, когда он отодвинул меня в сторону и встал, взяв её за руку и позволив ей потянуть его к занавескам.

Прежде чем уйти, он повернулся и оглядел комнату. Его взгляд остановился на мне, и от его понимающей ухмылки у меня сжалось сердце. Он не забыл меня.

"Пошли, девочки!"

Раздался ещё один хор «у-у-у», и мой голос смешался с голосом Синди и остальных. Аврора потянула Джакса за занавеску, и я почувствовал, как чья-то рука схватила меня, услышала мягкий голос Синди, подбадривающий меня.

«Давай сделаем это, сучка! »

Как по волшебству, мы оказались на танцполе, веселясь и выкрикивая слова ремикса на радио-рок-балладу с участием самого горячего начинающего рэпера. Нас окружили девушки из лимузина, наше соперничество забылось, и теперь нас объединял шквал эмоций и чувств, которые бушевали в нас, пьяных, под кайфом и не только. Я забыл о клетке, пробке в заднице, своём костюме и страхах в бурных волнах ощущений и эмоций, которые накрыли меня с головой. Мы выкрикивали слова песен, которых я не знал, танцевали и резвились так, что никто не видел. Впервые за долгое время я почувствовал себя на своём месте.

Синди, Бьянка, «кошачьи ушки», француженка-горничная, медсестра, пикси, сексуальная тыковка, Аврора и другие; мы кружили друг вокруг друга, подхваченные плывущими волнами танцующих, узнавая друг друга, проходя мимо. Мы двигались, флиртовали, танцевали, целовались и кричали, охваченные вихрем энергии, возбуждения и обнажённой, дразнящей кожи. В центре нашего вращения, излучая собственную гравитацию, были Джакс и Джей. Даже Бьянка была оторвана от Джейя, и они были как маяки в шторм, притягивающие к себе заблудшие корабли, чтобы мы могли пощупать друг друга, потанцевать и поцеловаться, прежде чем нас снова унесёт в открытое море.

Зазвучала особенно зажигательная новая клубная песня, и весь танцпол взорвался аплодисментами и криками. Ритм замедлился, и мы тоже замедлились, покачиваясь и подпрыгивая в потном праздничном безумии. Я увидел Синди перед собой, и когда она узнала меня, мы схватили друг друга за руки, чтобы не расходиться. Она притянула меня ближе, и мы слились губами, покачиваясь и вибрируя в эйфории.

В том, что тёплое тело прижималось ко мне сзади, не было ничего необычного: просто ещё один танцор, споткнувшийся о меня. Но один из них не уходил, и, оглянувшись через плечо, я с удивлением узнала волосы Авроры, выбивающиеся из ритма музыки. Я снова повернулся к Синди, довольный тем, что она в центре внимания, но почувствовал, как Аврора настойчиво, навязчиво, почти раздражающе прижимается ко мне.

Я развернулся, чтобы возмутиться или оттолкнуть её, но её лицо было всего в нескольких сантиметрах от моего, и, когда я повернулся, она схватила меня за щёки и поцеловала, засунув язык мне в рот и тряхнув меня вместе со своим телом. Знакомое присутствие Синди навалилось на меня с другой стороны, и я оказался в ловушке: зажатый между своей школьной мечтой и девушкой из колледжа. Кожа Авроры обжигала, а дыхание Синди было ещё горячее, когда она шептала мне на ухо, и слова терялись в водовороте звуков вокруг нас.

Внезапно я осознал, что толчки Авроры были в каком-то ритме, но не таком, как у музыки. В ужасе я оторвался от её поцелуя и посмотрел через её плечо, пока их с Синди руки блуждали по моему телу, лаская бёдра, ягодицы, пресс, грудь.

За её плечом — шокирующая, ужасная правда. Джакс стоял непоколебимо, как скала в бушующем океане; на его лице застыла напряжённая, почти мрачная улыбка. Он держал Аврору за плечи и ритмично толкался, с каждым толчком прижимая её ко мне, сотрясая всё её тело. Я посмотрел вниз и увидел намёки на то, что, как я знал, происходило. Её джинсовые шорты были спущены до бёдер, а задница выпячена назад, открывая Джаксу доступ. Я не мог видеть, что происходит спереди, но мог представить себе толстый член Джакса, истекающий соком, когда он входил и выходил из её тугой, красивой дырочки.

Я вздрогнул, испытывая слишком много эмоций. Как она могла, зная, как сильно он всем нужен? Как он мог, зная, как сильно он желанный? Как они оба могли в такой публичной обстановке? Я ревновал, злился, был шокирован и более чем немного унижен. Как они могли делать это у меня на глазах, почти у меня за спиной? Это было буквально у меня перед носом. Мой клитор болезненно сжался, и я рефлекторно сжал ягодицы вокруг пробки, мой стон потонул в шуме.

Когда я заметил ухмылки на лицах Джакса и Авроры, я впервые понял, что это было сделано намеренно, а не случайно. В голосе Синди тоже слышалась ухмылка, когда она прошептала мне на ухо, внезапно перекрикивая шум.

«Разве не было бы ТАК горячо сосать его большие, толстые яйца, пока он трахает её?! »

Я вздрогнул, зажатый между ними тремя. Синди крепче сжала мои бока, Аврора положила руки мне на плечи, чтобы поддержать меня, и выпятила задницу навстречу Джаксу, а он, заметив мой взгляд, подмигнул мне, прежде чем начать агрессивно двигаться. Дьявольски подражая Синди, Аврора наклонилась вперёд и заговорила мне в другое ухо, её тело сотрясалось от усиливающихся толчков Джакса.

— Ты-у-у... Шлюха... Залезай-у-у... У-у-у...

Она была слишком пьяна от алкоголя, наркотиков и его огромного члена, чтобы произнести слова, но я понял её послание. «Ложись на пол. Поклоняйся ему. Ты всегда этого хотел».

Мои щёки вспыхнули от смущения — за себя, хотя Аврора была скомпрометирована. Я потерял дар речи, застыл, ошеломлённый. Вокруг нас бушевала вечеринка, не обращая внимания на моё затруднительное положение. А Джакс продолжал смотреть на меня, его серые глаза горели жестоким огнём, он уверенно ухмылялся и получал удовольствие от моего замешательства.

У меня возникло искушение последовать их инструкциям. Было бы соблазнительно просто опуститься на колени, проползти между ними, открыть рот и поклоняться всё более знакомому обелиску необузданной мужественности Джакса. Боль в промежности пробудила во мне чувство нетерпеливой страсти — почти гнев, на самом деле. Кружащееся, горячее, кипящее под всем остальным разочарование. Если бы я выпил ещё одну-две рюмки, возможно, я не смог бы противостоять их совместным манипуляциям, таким же эффективным и незаметным, как таран.

Но каким-то образом я смог подобрать слова. Может быть, из-за того, что моя температура поднялась ещё на несколько градусов, разочарование закипело, вырвавшись из-под моего страха, моей похоти и веществ.

— Я не..... Мне нужна минутка!

Я чуть не закричал, но мой голос был тихим и затерялся в шуме клуба. Я не пытался одолеть Синди и Аврору; вместо этого я просто пригнулся и сделал шаг в сторону, воспользовавшись их пьяными рефлексами. Мне удалось проскользнуть между ними и затеряться в толпе, ускользнув от их хватки. Джакс пренебрежительно махнул на меня рукой, полностью сосредоточившись на выставленной напоказ заднице Авроры. Аврора даже не заметила моего ухода, она обернулась, чтобы посмотреть на Джакса, и растянула губы в улыбке. Синди не сводила с меня глаз, глядя мне вслед, её зелёные глаза сверкали, даже когда танцоры начали заполнять пространство между нами. Затем я моргнул, и она отвернулась, прижавшись к Авроре, пока Джакс трахал её сзади. Они обнимались и целовались, а потом я потерял их из виду в толпе.

Поэтому я развернулся и побежал. Мне удалось подавить в себе желание бежать в буквальном смысле, но я всё равно бежал, пробираясь сквозь толпу, огибая столы и барные стойки. Чем дальше я уходил, тем сильнее меня охватывало сожаление: Синди будет разочарована, Джакс отмахнётся, Аврора будет откровенно жестока. Я колебался... но я не мог повернуться и посмотреть им в лицо. Это было бы слишком жалко.

Я хотела добраться до задней части клуба, где надеялся найти туалет. Мне нужно было побыть одному, собраться с мыслями, понять, что происходит вокруг. К тому времени, как я нашел туалет, я был на грани нервного срыва. Я забежал в кабинку, захлопнула дверь и чуть не упал на хлипкий замок, отчаянно пытаясь его открыть. Потом меня стошнило над унитазом, и я рухнул на закрытую крышку, чуть не плача.

Во что я ввязался? Как мне выбраться из клуба, не будучи публично униженной?

Пока я сидел там, успокаиваясь, растущее во мне разочарование боролось с отчаянием. Они снова издевались надо мной, а я только облегчал им задачу. Я хотел, чтобы Джакс смотрел на меня так же, как на Аврору. Эта мысль стала для меня неожиданностью, хотя она уже несколько дней крутилась у меня в голове, смутная и неясная. Но теперь всё стало ясно: я хотел, чтобы Джакс хотел меня, и ненавидел её за то, что она отняла его у меня. Мне было стыдно, когда я сидел в одиночестве и всхлипывал в туалете, признаваясь самому себе. Несколько недель назад я ненавидел его; я бы не помочилась на него, даже если бы он горел. Теперь я завидовал Авроре за то, что она была удостоена его внимания и так легко его удерживала. Я завидовал ей за то, что она так легко обвела Джакса вокруг пальца. За то, что она была красивой, умной, популярной и принадлежала Джаксу.

Если бы я хотел соревноваться, мне пришлось бы улучшить свою игру.

Потом я с опозданием понял, в чём моё преимущество. Причина, по которой её трахали на танцполе. У неё была дыра, которую нужно было заполнить. Осознание продолжало приходить ко мне; я завидовал всем девушкам по одной простой причине. Я не мог предложить им то, что было у них, — сладкие, тугие киски, в которые можно было бы вонзить свой меч.

Или мог бы?

Синди и Джакс оба подшучивали над этим. «Подшучивали» — это слишком мягко сказано; они были откровенно непочтительны, открыто заявляя, что хотят трахнуть меня в задницу. В тот момент у меня даже была пробка в заднице. Конечно, мои крошечные пробки — это совсем не то же самое, что абсурдно толстый член Джакса...

Впервые я всерьёз задумался о том, чтобы Джакс трахнул меня. Раньше это было просто немыслимо, смешно, физически невозможно. Но он явно этого хотел. Стал бы я платить такую цену, чтобы оставаться рядом с ним, чтобы он был на моей стороне? Стоило ли это того?

Я не мог перестать думать о Джаксе в лимузине, в кабинке, на танцполе, где он побеждал и властвовал. Я не мог перестать думать о его появлениях в моих снах, которые всегда заканчивались тем, что он стучался в мою заднюю дверь. Я не мог перестать думать о его ледяном взгляде, которым он посмотрел на меня, когда я упал ему на колени, о том, как его монстр двигался под моей обнажённой кожей.

Из-за моего страха, гнева, отчаяния, разочарования; из-за внезапной ясности ума. Я принял решение. Я хотел — нуждалася — в его внимании. Несмотря на то, что он был моим обидчиком, в основном жестоким по отношению ко мне с тех пор, как я его знал. Я хотел вернуться туда и сделать то, что должна была. Служить ему, Авроре, Синди; унижать себя на публике. Быть пешкой в их играх с сексуальной распущенностью. Всё это стоило бы того, чтобы вернуться в 001, только я, Синди и Джакс.

Мысль о том, чтобы меня трахнули, по-прежнему пугала. Он был слишком большим, слишком грубым, слишком жестоким. Я не мог вынести мысли о том, чтобы дать Джаксу такую власть, довериться ему настолько близко. Но под всеми этими опасениями скрывалось тёмное, чувственное искушение. Его грубость, его ненадёжность были частью его привлекательности. И я доверял Синди. Она защитила бы меня от его чрезмерной похотливости. Если она решила, что пришло время... то я всё равно мало что мог сделать, чтобы это остановить. Кроме того, когда она вводила меня в заблуждение? Всё остальное, что она задумала, сработало хорошо. Даже лучше, чем хорошо.

Так что я только что уговорил себя выйти обратно и открыл замок кабинки, когда услышал, как дверь в туалет распахнулась, на мгновение впустив в помещение грохот басов и крики. В шуме я различил голоса и понял, что ошибся.

Несмотря на свою гипертрофированную самокритичность, я совершенно забыл, как одет, и автоматически зашел в мужской туалет по привычке и по пьяной глупости. Теперь туда входила группа парней. Быстро соображая, я присел на корточки на крышке унитаза, чтобы мои сапоги на каблуках не были видны под дверью, и натянул плащ на плечо. Звук едва успел затихнуть, как дверь закрылась, и мы снова оказались в относительной тишине, приглушённые и далёкие от звуков клуба.

Я прижалася руками к противоположным стенкам кабинки, удерживая себя за счёт трения, и почти сразу же мои руки задрожали от напряжения. Я не знаю, почему я спрятался. Может быть, если бы я вышел, то смог бы их напугать и пройти мимо. Но я был не в состоянии справиться с этой ситуацией, поэтому сделал то, к чему привык: убежал.

Дверь кабинки открылась и закрылась, пока три или четыре голоса продолжали разговор, крича так, словно их оглушило ударом по мячу. Разговор был невнятным и грубым; они много выпили, и у них разыгралось воображение.

«Чёрт! Эти клубные шлюхи меня бесят! Кучка грёбаных шлюх в костюмах. Даже не трахаются! »

Я услышал щелчок зажигалки, и через несколько секунд в кабинку проник резкий сладковатый запах травки.

«Йоу, с каждым годом всё хуже. Я люблю Хэллоуин, но серьёзно. Везде дразнят».

«К чёрту это дерьмо, братан. Сегодня я перепихнусь! Я собираюсь найти себе киску».

— Чувак, я говорю то же самое! Эти сучки всё равно этого хотят, даже в такой одежде.

— Ты видишь эту Харли Квинн? Чёрт возьми! Я бы отдал свою левую руку, чтобы переспать с ней.

«Братан, она была просто классной, но этот Супермен был просто офигенным! »

"Что, ты имеешь в виду, как там, снаружи?"

— Да, в этом грёбаном клубе!

"Ни за что, черт возьми!"

— Да, чувак, я говорю тебе, что он прямо сейчас наклонил её и хлопает по заднице!

"Блядь! Гребаный мускулистый парень".

«У него, наверное, штук двадцать бабёнок. Почему он не может поделиться с остальными?! »

Тогда я посмотрел вниз, запаниковал, пошевелил ногой в поисках опоры и не нашёл её.

"А-а-а!"

Я вскрикнул от паники и шока и с громким болезненным стуком упал в пространство между унитазом и кабинкой. Разговор снаружи прекратился, и в тишине раздался один удивлённый голос.

"Что за хрень?"

Моё сердце бешено колотилось, кровь стучала в висках. Дверь распахнулась; должно быть, я отпер её в своей глупой панике. Передо мной стояли оборотень без маски, доставщик пиццы с коробкой в руках и, к моему ужасу, «донор оргазма» из очереди снаружи.

Выражение лиц оборотня и доставщика пиццы, должно быть, было таким же, как у меня: удивление, замешательство, немного страха из-за того, что их поймали.

Но на лице донора читалась самодовольная, жестокая радость от неожиданной удачи. Его взгляд скользил по мне с хищным намерением, а от того, как он облизывал губы, у меня по коже побежали мурашки. Не он первым нарушил наше молчание. Это был его друг-оборотень, который почти неосознанно пробормотал:

—. .. Чёрт возьми, она горячая...

Слова с благоговением слетели с его губ, и он смущённо посмотрел на своих друзей, когда понял, что произнёс их вслух. Я покраснел от неожиданного комплимента, а они уставились на меня с отвисшими челюстями. Но у меня не было времени на то, чтобы радоваться. Донор взял ситуацию в свои руки, проигнорировав своего друга, и шагнул ко мне, протянув руку и хитро улыбнувшись.

— Ты что, заблудилась?

Меня смутил этот невинный на вид вопрос, особенно в сочетании с его лукавой улыбкой. Я осторожно взял протянутую руку и неуверенно встал, не в силах поднять глаза и посмотреть на них.

— Э-э-э, да... Мне... Мне просто нужно... нужно было сходить...

Я надеялся, что они уступят мне дорогу, но никто не сдвинулся с места, когда я пробормотал извинения. Они стояли неподвижно, пока донор органов снова не шагнул вперёд, оказавшись слишком близко. Его пухлая рука опустилась мне на плечо, и я почти почувствовал запах алкоголя в его дыхании, когда он хриплым шёпотом произнёс:

— Нет, сучка, ты именно там, где должна быть.

Его жидкие волосы свисали на лицо, когда он наклонился ко мне. В сочетании с его желтоватым, покрытым шрамами лицом он выглядел очень угрожающе. Я сглотнул, и у меня засосало под ложечкой; я не выберусь отсюда без испытаний.

— Вставай на грёбаный пол! Я ждал, когда смогу накормить тебя своим членом.

Его рука начала давить на моё плечо, заставляя меня опуститься. Но я много тренировалась и смогла немного сопротивляться, напрягая мышцы и поднимаясь. Успешное сопротивление придало мне сил, разожгло во мне пламя разочарования и негодования, и я смогла встретиться с ним взглядом, хотя мои оправдания всё ещё были неуверенными и робкими.

— Нет, эм-м-м... я... Мои друзья... ждут...

Когда я не сдвинулся с места под давлением его рук, он прищурился с едва скрываемой яростью.

— Да ладно, ты хочешь сказать, что мы не друзья?

Его улыбка была преувеличенно широкой, почти маниакальной, и от этого жуткого вида у меня задрожали руки и ноги. Я болезненно осознал себя. Каждый сантиметр моей обнажённой кожи был уязвим для их похотливых взглядов, а костюм едва прикрывал меня там, где был; я чувствовал, как мои соски торчат под тонким спандексом в холодном воздухе ванной. Пробка и клетка, к которым я относился неоднозначно (мягко говоря), приобрели ещё более опасный и унизительный вид. Что бы они сделали, если бы узнали? На лбу у меня выступили капли пота, и я слышал, как кровь стучит в ушах.

Дверь кабинки скрипнула, открываясь, и четвёртый парень в чёрном плаще с маской крикуна в руке медленно присоединился к происходящему, встав позади своих друзей и жадно глядя на меня. Я снова сглотнул и вздрогнул, оглядывая комнату в поисках выхода.

Мое сердце подпрыгнуло, когда оборотень заговорил с опасениями,

"Эй, Шон, подожди".

"Да?"

Он, Шон, грёбаный придурок, отвернулся от меня, всё ещё тяжело опираясь рукой на моё плечо и нетерпеливо говоря:

"Я думаю, что она Супергерл".

"Да! Очевидно! И что?"

"Значит, она, вероятно, пришла с этим Суперменом. .."

—. .. Да! Конечно! И что с того, чёрт возьми?!

— Я просто говорю, что он довольно крупный... Я бы не хотел с ним связываться...

— Что он собирается делать, использовать рентгеновское зрение? Если ты слишком труслив, чтобы возбудиться, уходи. Или следи за дверью, чёрт возьми.

На секунду мои надежды возросли. Если они не пощадят меня из простой человеческой порядочности, то страх перед Джаксом сработает не хуже. Но когда я понял, что даже это не поможет, мои надежды рухнули.

— Ладно, сука, мне скучно. Садись на грёбаный пол.

Он снова толкнул меня, и на этот раз я была вынуждена действовать. Я опустила плечо, чтобы он не мог его схватить, развернулась, чтобы отойти от него, и вызывающе крикнул:

"Нет, урод!"

В панике я забыл, насколько пьян и под кайфом, и мои шаги были не такими уверенными, как мне казалось. Когда я пришел в себя, то поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть руку, которая сильно ударила меня по лицу, снова развернула и заставила отступить на несколько шагов, пока я не врезался спиной в холодную кафельную стену.

— О-о-о... — я тихо застонал, надеясь на сочувствие, но не стал опускаться на колени. К чёрту его. Он ничто по сравнению с Джаксом.

Он медленно приближался; падальщик, охотящийся на раненое животное. Позади него оборотень что-то сказал доставщику, затем развернулся и вышел из туалета. Оставив меня на произвол судьбы. Затем Шон оказался прямо передо мной, его руки схватили меня за грудь, толстые пальцы грубо мяли мои маленькие груди, жестоко щипая соски.

— Да ладно, сука. Открывай.

Я вскрикнул от боли, когда он схватил меня, и отпрянула в угол комнаты, оказавшись в ловушке. Но я не сдавался. К чёрту этого неудачника. Я подумал о Синди и Джаксе, которые были меньше чем в тридцати метрах от меня, и направил на них те огненные чувства, которые они во мне пробудили.

Затем я отпрянул назад и плюнул в нападавшего, воспользовавшись предоставленной мне возможностью, и попытался обойти его и прорваться к двери.

"Помогите! ЧЕРТ..."

Внезапный удар в грудь сбил меня с ног, выбив из лёгких весь воздух, и я рухнул на колени. Несколько секунд я лежал на четвереньках, хватая ртом воздух, прежде чем его жестокая нога толкнула меня в плечо, заставив откинуться на стену и тяжело дышать.

"Открывай рот, сука!"

Когда я восстановил контроль над своим телом, то обнаружил, что он стоит надо мной, задрав больничную рубашку и приспустив трусы, чтобы снова обнажиться.

Он был среднего роста, с неопрятной копной вьющихся волос на лобке. По сравнению с моим клитором, его член был длинее. Но я не мог не сравнивать его с Джаксом, и в этом отношении он был жалким, бессильным по сравнению с божественным членом Джакса.

Но Джакса там не было, и я не хотел, чтобы меня снова ударили. Другого выбора я не видел.

Поэтому я сделал глубокий вдох и наклонился вперёд, снова остановившись, когда приблизилась к приплюснутому кончику его члена. В нос ударил резкий запах тела, совсем не похожий на мягкий, пьянящий мускус, который исходил от яичек Джакса. Затем я взял его в рот, поморщившись от вкуса, который соответствовал запаху, как будто он не мылся несколько дней. Он был твёрд как камень, и я чувствовал, как кровь пульсирует в его члене, но это была не та всепоглощающая сила Джакса. Столкнувшись лицом к лицу с его промежностью, я потерял дар речи и не мог вымолвить ни слова. Шон заставил меня слегка поморщиться от того, что, как я знала, мне предстояло сделать.

Я начал делать ему минет, неуверенно, съежившись, избегая смотреть на него. В лучшем случае это было без энтузиазма; я слишком остро ощущал боль, слишком боялся нового насилия, слишком стыдился того, что делал, ситуации, в которой оказался, своего подчинения этому мудаку и его окружению из трусов и извращенцев. Они и сейчас стояли позади него, один с членом в руке, другой смотрел с явной похотью.

Но мой похититель понял, что моё сердце не на месте, и остался недоволен. Он так сильно схватил меня за волосы, что я подумал, будто он их вырвет, и я жалобно вскрикнул, когда он толкнул меня к парню в маске крикуна, который уже достал свой член и яростно его дрочил.

— Этого недостаточно, сука. Мы знаем, что ты грёбаная шлюха. Ты бы так не одевалась, если бы это было не так.

Хотя я презирал этого трусливого, жестокого человека и его жалких друзей, эти слова глубоко ранили меня. На самом деле, я уже думал об этом той ночью.

— Тебе придётся потрудиться, или мы вскроем эту киску. Заставь Донни кончить, а потом я ещё раз попробую тебя. Киска или рот, покажи мне, что тебе нужно.

Я уставился на этого придурка, который наслаждался своим подлым монологом почти как злодей, величественно жестикулируя в сторону девушки в маске крикуна. Но его предупреждение привлекло моё внимание. Я не мог допустить, чтобы они потеряли интерес к моему рту и переключились на другую часть моего тела. Они могли избить меня ещё сильнее... или хуже...

Я выбросил эти мысли из головы. Это невозможно. И он был прав, я сосал не так усердно, как мог бы. В последнее время я много времени проводила с членом во рту; может быть, я могла бы использовать это в своих интересах.

На самом деле это было просто ещё одно издевательство. Я словно снова оказался в раздевалке старшей школы, окружённый группой спортсменов с скрученными и мокрыми полотенцами, которые хлестали меня. В той ситуации я сделал бы всё, что нужно: подыграл бы, изобразил смех в ответ на унизительные шутки и жестокие насмешки.

Теперь мне оставалось только подыгрывать. Заставить парней кончить как можно быстрее и чище. Я был почти уверен, что справлюсь с этой задачей; Джакс установил высокие стандарты длины, обхвата, выносливости и мужественности.

Поэтому я взялся за дело. Отбросив сомнения, я опустился на четвереньки и подполз к Донни, который с благоговением смотрел на меня. Плитка была холодной и грязной, но я не сводил с него глаз и, как ни странно, чувствовал себя хищником, преследующим добычу, потому что использовал всё, чему меня научила Синди. Я выгнул спину, широко раскрыл глаза и почти замурлыкал, когда моя рука коснулась его члена, который был чуть толще среднего.

Я не сводил с него глаз, пока не взял его член в рот, легко проглотив его целиком. Складки его чёрного костюма закрывали мне обзор. Я стоял на коленях, облизывая и посасывая его, слегка поглаживая рукой то место, где, как я думал, были его яйца. Я удивлялся тому, как естественно у меня все выходило.

Как легко было переключиться на распутное поведение, подчиниться тому, у кого относительно больше силы воли. Но преклоняться перед членом было легко не только морально, но и физически. Толстый, нелепый член Джакса был таким огромным... Все, что я чувствовала, глядя на эти маленькие члены, — это ностальгию по его толстому мясу. Я жаждал почувствовать, как он наполняет мой рот, растягивает меня. В них даже не было той температуры, что была в крови Джакса, — бурлящего, тучного потока, обещающего извержения вулканической ярости.

Я был так поглощен своими фантазиями о Джаксе, что чуть не подавился, когда Донни начал дёргаться и кончать мне в рот. Я успел перехватить его, вместо этого собрав сперму, которая, возможно, была для него большой порцией, но ничтожной по сравнению с Джаксом. Когда он кончил и откинулся назад, я выплюнул полный рот водянистой спермы на пол, готовая к следующему нападавшему.

Я ожидал, что парень из пиццерии займёт его место, но Шон подошёл первым, и его жестокая улыбка свидетельствовала о том, что он радуется моему выступлению.

«Я знал, что ты придёшь в себя, тупая сучка». Он говорил небрежно, почти дружелюбно, снова хватая меня за голову и раскачивая, как куклу, не обращая внимания на мои протестующие крики: «Соси меня вот так! Мне нужно кончить! »

Я встретил его взгляд с огнём, который, как я и не подозревал, мог в себе пробудить, направив свой гнев на то, что, как я надеялся, было похотливым взглядом с намёком на угрозу. Какое бы выражение лица я ни изобразил, Шон замешкался, затем рассмеялся и опустил мою голову на свой возбуждённый член.

Я работал с его членом, как королева выпускного бала; язык скользил по его стволу, извивался вокруг головки. Я с жаром сосал, быстро вспомнив, что нужно поднять руки и слегка сжать его яйца. Это была лучшая месть, которую я мог придумать, не считая того, чтобы заставить его кончить как можно быстрее. Это не только положило бы конец кошмару, но и стало бы ещё одним доказательством того, каким ничтожеством он был.

Я сосредоточенно и с энтузиазмом приложил все свои знания, полученные в колледже, и удивился, как быстро он начал задыхаться и бесконтрольно стонать. Синди была хорошим учителем, а Джакс внушил мне нереалистичные ожидания относительно того, что нужно сделать, чтобы довести кого-то до оргазма. Его руки крепче сжали мою голову, и я почувствовал, как его член дернулся у меня во рту, когда он невнятно застонал надо мной. Я просто ждал своей свободы, держа его сперму во рту и наслаждаясь мыслью о том, что выплюну её на землю. Когда он кончил, то грубо толкнул меня на пол, и часть его слабой спермы вытекла у меня изо рта. Я только-только пришел в себя и приготовился отползти в угол, как раздался испуганный вскрик, за которым последовал громкий хлопок.

Оборотень вбежал в ванную из коридора, приземлился на грудь и проскользил несколько футов по полу, пока не остановился, прислонившись к кабинке. Дверь в ванную была разломана на куски: нижняя половина полностью оторвалась от петель, а верхняя держалась из последних сил.

Затем вошёл Джакс, отвечая на все мои вопросы. Он шёл по танцполу, оставляя за собой шлейф дыма, и слегка наклонялся, чтобы пройти в дверь. Войдя, он выпрямился во весь рост и на мгновение застыл, оценивающе глядя холодным взглядом на происходящее. Остальные нападавшие застыли на месте, словно Джакс был каким-то доисторическим монстром, и они молились, чтобы он видел только движение. Я застыл от страха и растерянности, но когда я встретился с ним взглядом, то почувствовал, как в нём разгорается ледяной огонь ярости, и его лицо исказилось в мрачной гримасе, обещавшей насилие.

И он не подвёл. Взвесив все «за» и «против» и сочтя их приемлемыми, он в мгновение ока расчистил половину зала, и его плащ развевался за спиной. Его целью был парень с пиццей, который полулежал, прислонившись к стене, и сжимал свою промежность, совершенно не готовый к противостоянию такого масштаба. Он рухнул, как карточный домик, когда тяжёлый кулак Джакса врезался ему в щёку, и его голова ударилась о прилавок с влажным хрустом, который я почувствовал через всю комнату. Парень в маске с криком вскочил, чтобы помочь своему другу. Я не слишком верил в его шансы.

Вдохновившись появлением Джакса, я направил свой подавленный гнев в нужное русло и начал действовать, не задумываясь ни о чём. С незаслуженной уверенностью я встал, сделала шаг вперёд и толкнул Шона обеими руками, надеясь привлечь его внимание хотя бы на секунду. Он стоял в ужасе, не помогая своим друзьям, но и не убегая, потрясённый скоростью, с которой ситуация изменилась. Когда я толкнул его, он слегка споткнулся, а затем развернулся ко мне с выражением, в котором смешались замешательство от моей слабой атаки и ужас от гораздо более сильной атаки Джакса.

Этот взгляд быстро исчез, когда я, завладев его вниманием, выплюнул ему в лицо его же сперму. Я не попал в цель, и большая часть попала ему на грудь, стекая по его дурацкой футболке. Однако немного попало ему на лицо, на подбородок и щёку. Немного даже попало ему в рот, и он зашёлся в рвотных позывах от отвращения и негодования, вытирая лицо одной рукой.

— Что за... О, чёрт возьми! Сучка!

Как я уже сказал, я не продумал всё до конца; его удар в отместку, который можно было легко предсказать, застал меня врасплох и пришёлся прямо в левую часть лица. Пощёчина и удар, которые я получил раньше, были не в полную силу, а этот удар был мощным, и у меня перед глазами всё поплыло, я упал на пол, и слёзы потекли из моих глаз ещё до того, как мои колени болезненно ударились о землю.

Возможно, он ударил меня так сильно, что я потерял сознание. Я точно не понимал, что происходит; я слышал приглушённый рёв, более громкие треск и стук, ещё один взрывной удар, за которым последовали звуки разлетающегося по полу материала. Затем наступила тишина, такая громкая, что у меня звенело в ушах.

Затем я воспарил, взлетел в воздух. Меня без усилий несли сильные руки. Полное подчинение, полная защита. Это был Супермен. Высокий, стойкий, могущественный. Мы летели сквозь тьму, освещённые небесным светом. Монстры со всех сторон отступали перед его великолепием.

Последняя мысль, которая пришла мне в голову, когда я погрузился в забвение, была похожа на сон...

*

Когда я пришёл в себя, я лежал под одеялом в своей кровати в 001-м.

Короткие, размытые, фрагментарные образы и чувства просачивались ко мне сквозь туман: я выхожу из клуба, потолок лимузина подсвечен светодиодами, Синди крепко держит меня за руку, она утешающе обнимает меня в душе, улыбается мне доброй улыбкой.

Судя по темноте за окнами, было уже поздно, и Синди ушла. Она помогла мне добраться до дома, позаботилась обо мне, умыла и уложила в постель. В полубессознательном, пьяном, потрясённом состоянии я ощущал её присутствие у моей кровати. Но, должно быть, она ушла домой, когда я погрузился в более глубокий и спокойный сон.

Теперь сон ускользал от меня. Прилив адреналина подавил вещества в моём организме, и спад этого прилива погрузил меня в бессознательное состояние. Когда я пришёл в себя, стимуляторы снова взяли верх, заставляя меня бодрствовать и тревожиться.

Мало того, мой член болезненно пульсировал. Я заглянул под одеяло и обнаружил, что совершенно голая; Синди освободила меня из клетки, чтобы я был максимально возбуждена. Это была боль от чистого разочарования и похоти, а не от боли. Мои щёки вспыхнули. На меня только что напали, чуть не изнасиловали... И всё, о чём я мог думать, — это желание кончить, потребность в разрядке после того, как меня дразнили весь вечер.

Может, с ними все было в порядке. Может, я был просто похотливой шлюхой.

Я был почти благодарен, когда раздался голос, отвлёкший меня от тревожных мыслей.

"Братан, эта карта мертва".

Я перевела взгляд на ту сторону комнаты, где сидел Джакс, и увидела, что он сидит за столом спиной ко мне. На нём были наушники, и он играл в какой-то онлайн-шутер. Его плечи, видневшиеся над спинкой стула, были полностью обнажены, мускулистые и напряжённые даже при незначительных движениях, необходимых для игры.

Внезапно в моей голове промелькнули образы Джакса:

Его гримаса, когда он увидел меня в клубном туалете.

Он посмотрел вниз, когда нёс меня сквозь стробоскопы и толпу, и складка на его лбу то появлялась, то исчезала из виду.

Его силуэт в дверях лимузина, протягивающий мне руку. Или бережно опускающий меня на землю, возвращая туда, откуда меня заманили.

Он насмехался надо мной, мучил меня, дразнил и, что хуже всего, игнорировал. Я должна была ненавидеть его, и всё же немного ненавидела. Но он спас меня. Вернул меня.

Джакс с кем-то переговаривался в наушниках, прерывая мои сумбурные мысли.

— Да, это дерьмо... Я знаю, я никогда не попадаю в этот раз, все эти чёртовы ботаники только и делают, что...

...

Ха-ха, да пошёл ты... Нет, братан, ты же знаешь, что я лучше буду в глубокой заднице... Аврора злится на меня из-за какого-то дерьма — чёрт, да пошёл ты... Все остальные мои части слишком испорчены, чтобы отвечать, я не знаю...

...

Братан, клуб был классным, но теперь у меня синие яйца... все эти чёртовы шлюхи, времени не хватает... Чёрт с тобой, я заставлю твою маму сделать это... Эй, они за тобой...

Он вернулся к игровой стратегии, а я пыталась понять, о чём он говорит. Аврора злилась на него. Он бросил её в клубе? Очевидно, он был здесь и играл в видеоигры вместо того, чтобы «трахаться по-взрослому». Было странно видеть, как Джакс не спит ночью в «001» и не трахает какую-нибудь женщину-модель.

До меня наконец-то дошло. Джакс разозлил Аврору, сорвал празднование Хэллоуина и страдал от разбитого сердца — и всё ради меня. Он спас меня. Он вернул меня. Он бросил вечеринку. Всё ради меня.

Если бы я не лежал, то, наверное, снова бы упал в обморок. Но даже так я чувствовал, как дрожат мои колени и руки — последствия потрясшего меня откровения. Несмотря на мои недостатки, несмотря на мою трусость, Джакс выбрал меня. Несмотря на толпу полуголых шлюх, бросавшихся на него, он помог мне, хотя ничего не мог сделать.

И за его выбор, как я с ужасом осознал, я отплатил ему скучным вечером с синими шариками. Одинокими видеоиграми в самый безумный праздник года. Пропущенным смехотворно сексуальным костюмом Авроры, весельем от танцев и вечеринок в клубе. Потраченными впустую наркотиками и алкоголем, которые он купил для всех нас. И всё из-за меня.

Я был обузой. Джакс раз за разом давал мне шанс успокоиться. А я струсил. Эти слова ранили меня, даже когда я произносил их про себя, высасывая кровь из моего сердца.

Это столкнулось с моей отчаянной, неудовлетворённой потребностью, глубоко внутри меня, смешалось и слилось во что-то хрупкое, но взрывоопасное.

Этого я не мог допустить. Я не мог позволить, чтобы его ночь закончилась вот так.

Решение пришло откуда-то из глубины души, и я бесшумно соскользнул с кровати. Я был голым; ему бы не понравилось, если бы я был голым. Я опустил взгляд на корзину для белья, и мне повезло. Сверху лежала моя красная юбка Супергёрл и блестящие синие трусики, оба комплекта были чистыми, несмотря на мои невзгоды. Я схватил их и надел одновременно. Верх не имел значения, просто нужно было что-то, что скрыло бы мой клитор. Не говоря уже о том, что трусики приятно облегали, а юбка кокетливо шуршала и колыхалась, придавая мне уверенности.

Надев половину костюма, я сделал глубокий успокаивающий вдох и повернулся к Джаксу. Он наклонился вперёд над столом, сосредоточившись на игре, и мышцы на его ногах напряглись, словно высеченные из камня. Он слегка покачивался на каждой ноге, напряжённый от энергии, готовый наброситься на цифровую добычу.

Хотя Джакс, несомненно, был хищником, я почувствовал укол сочувствия. Это было похоже на то, как если бы я смотрел «Планету Земля» после того, как милое пушистое животное сбежало от опасного хищника, а рассказчик задержался на звере, размышляя о том, откуда возьмётся их следующая еда. Необходимость биологии.

Джакс не был плохим человеком. Он просто был создан для того, чтобы трахаться. И когда он не трахался, эта энергия внутри него вырывалась наружу, иногда яростно. Раньше он не мог удержаться от того, чтобы не издеваться надо мной, это был его способ общения; своего рода случайное насилие, которое проявлялось в грубом обращении, флирте или издевательствах, в зависимости от того, с кем он общался.

Но теперь я мог помочь ему. Я мог стать жертвенным агнцем, чтобы утолить его дикий животный голод. Я был обязан ему. И, подкрадываясь к нему на цыпочках, я убеждал себя, что всё дело в нём, несмотря на то, что моё сердце бешено колотилось в груди, а клитор начал пульсировать в трусиках Супергёрл.

Это заняло у меня целую вечность, но в конце концов я встал прямо за ним, молчаливый и полураздетый. Он не заметил меня, по-прежнему полностью сосредоточившись на игре. Я видел его лучше, чем он меня, потому что он был так же раздет, как и я, на нём были только узкие спортивные шорты. Даже через его плечо я заметил выпуклость у него в паху, и от этого вида моё сердце замерло.

Я замерл на несколько секунд, не зная, что делать. Стоит ли мне заговорить? Но я не доверяла своему голосу. Вместо этого я протянул руку и легонько похлопал его по плечу.

"Черт!"

Я застал его врасплох, и он подпрыгнул и развернулся в кресле лицом ко мне, слегка ухмыляясь. Но за его холодным серым взглядом скрывалось что-то ещё. Может быть, немного беспокойства?

— О, подожди, братан. — Он нажал на кнопку и снял наушники, слегка нахмурившись.

"Что случилось?"

Я на секунду замер. Я не знал, как спросить.

Так что я этого не сделал.

Я сделала свои лучшие «овечьи» глазки, приложила палец к губам и обошел его, развернув его кресло так, чтобы он оказался лицом к компьютеру. Сердце бешено колотилось в груди, и я изо всех сил старался, чтобы мои руки не дрожали, когда я схватился за подлокотники его кресла и опустился перед ним на колени. Я всё время смотрел ему в глаза, боясь внезапного проявления гнева или, что ещё хуже, апатии.

Вместо этого он выглядел немного озадаченным, хотя я видел огонь желания в его ледяных глазах. Я прижался к полу между его ног, продвигаясь вперёд и скользя лицом по его шортам, пока не прижался щекой к широкому кончику его скрытого «питона». Не отрывая взгляда от его полуулыбки, я сморщился и преувеличенно поцеловала его, умоляя глазами освободить объект моей одержимости. Я вдохнул его запах, потный, с нотками дыма и алкоголя, и это придало мне уверенности.

Его недоумение сменилось вожделением, но противоречивым, почти виноватым. Он поднёс руку к моему лицу, обхватил мой подбородок и произнёс слова, которых я не ожидала услышать.

— Ты уверен? Тебе... не обязательно...

Это был первый раз, когда я услышал, как он запнулся.

Но я понимал, что он спросит только один раз, и ответ всё равно был простым. Я знал, что мне не нужно было... я хотел.

Всё ещё не доверяя своему голосу, я кивнул и безуспешно потянул за резинку его шорт. Как я и надеялся, когда он получил ответ на свой вопрос, он больше не колебался. Он слегка приподнялся в кресле и одним плавным движением стянул их, высвободив своего монстра, который отскочил от моего лица.

"О!"

Я вскрикнул от удивления, а потом хихикнул про себя. Думал об этом всю ночь, ждал этого, умолял об этом, но ничто из этого не уменьшило шок и трепет от того, что я оказался лицом к лицу с его членом. Он даже не был полностью эрегирован, но уже был огромным, затмевая собой всё остальное, что я видел. Выпуклые вены, особенно крупная, идущая вдоль всего его ствола, которые так меня отталкивали, теперь были желанным зрелищем. Прослеживая их взглядом, я мог представить, с какой силой по ним течёт кровь. Пока я смотрел, его член медленно твердел, слегка покачиваясь и маня меня вперёд.

Я благоговейно поднял руки к мясистому отростку и покраснел от непристойного жара, который от него исходил. Чёрт, я и забыл, какой он горячий. Со второй попытки я поднес дрожащие пальцы к его стволу, обхватил его одной рукой поверх другой и сделала длинный мазок, наблюдая за его широким раздвоенным кончиком, изучая его со всех сторон. Его яйца вывалились и теперь тяжело свисали, покачиваясь в такт моим движениям.

Без предупреждения он наклонился вперёд в своём кресле, прижав свой член к моему носу, к одной щеке и к уху, пока я отползал назад под его стол, уткнувшись лицом в его обнажённую промежность. Он снова надел наушники и включил звук.

— Эй... Просто мой сосед по комнате... да, давай найдём снайпера и трахнем этих сучек из лагеря.

Я уткнулся лицом в яйца Джакса, целуя и облизывая их и не в силах сдержать стон вожделения. Он был главным. Я просто снимал с него напряжение, непринуждённо признавая свой долг. Это не было издевательством или даже неуважением — играть в его игру и продолжать разговор, пока я поклоняюсь ему. Я не хотел, чтобы на меня обращали внимание; всё было ради него, его потребностей, его удовольствия.

На самом деле, это было облегчением — не беспокоиться о том, как я выгляжу, говорю или веду себя. Я был вне поля зрения и мог шлепать, хихикать и пускать слюни, не боясь осуждения или ошибок. Это было не просто отсутствие страха, а уверенность, подкреплённая защитой Джакса, ощущением его толстого члена, лежащего на моём лбу.

Мой клитор, хоть и твёрдый, как кнопка, был забыт между моих ног. Я не осмеливался прикасаться к нему после наказания Синди. Оглядываясь назад, я понимаю, почему ненавидел клетку. Она не давала мне забыть о моём постыдном секрете, о крошечном пенисе, который портил мой мягкий, женственный облик. Боль от клетки была второстепенной по сравнению с осознанием, которое она вызывала. Там, под столом, освободившись, я мог отдаться удовольствию, уткнувшись носом в его горячий, внушительный мешочек с яйцами.

С набитым его яйцами ртом я понял, что он не принимал душ после клуба. От него пахло потом и сексом, и мне показалось, что я чувствую сперму в его яйцах. От этого у меня по спине пробежал холодок, и я решил провести языком от основания его члена до головки и продолжить, не торопясь, пока не дойду до его головки, а затем обвести её языком, прежде чем взять его в рот.

Я снова застонал, когда его член вошёл в мой рот, и почувствовал, как мои губы скользят по выпуклостям и венам на его стволе. Он был таким горячим, таким толстым, растягивал меня вокруг себя, пока я медленно опускал лицо к его промежности. Это было так приятно по сравнению со средними, удобными членами мужчин, которые на меня нападали. Так превосходно. Это вдохновило меня продвинуться еще дальше, чем раньше, расслабить мышцы и попытаться опуститься как можно ниже по его огромному члену. Я чувствовал, как он входит в меня, как его расширенная головка упирается в моё маленькое тело. Затем с лёгким толчком напряжение спало, и я почувствовал, как он скользит у меня в горле, продвигаясь немного глубже.

Наверху он тихо воскликнул,

— О чёрт... Нет, ничего страшного...

Но его стон удовольствия был отчётливо слышен мне, и это подстёгивало меня, заставляло слегка давиться, когда я пытался продвинуться ещё дальше, отстраниться, и слюна стекала из моего рта на его блестящий член. Я один раз глотнул воздуха, прежде чем снова опуститься, обхватив его член ртом и обеими руками, работая с ним так, словно он был моим должником. Я знал, что могу взять ещё глубже в рот ради него.

Время шло, а Джакс продолжал играть в свою видеоигру надо мной, и единственным признаком моего яростного обожания было то, что я время от времени ворчал или вздыхал. Я радовался его выносливости; он продержался дольше остальных с невероятным отрывом. И он позволил мне провести всё мероприятие в одиночку, ни разу не прикоснувшись к моей голове или лицу, пока я работал ртом. Не знаю, было ли это уважением к моей травме или простым безразличием к игре; тем не менее я это оценил. Я двигался с той скоростью, которая была мне удобна, довольно быстро, что немного удивило и напугало меня. Под столом только мы с его членом были одни во всём мире, и мне было всё равно. Важны были только его великолепный член и огромные яйца.

Но, когда в очередной раз я глубоко взял его член в рот, а другой рукой обхватила его яйца, я почувствовал острую потребность. Я был слишком распутной шлюшкой, чтобы полностью посвятить себя удовольствию Джакса. Я полюбил маленькие анальные пробки Синди и был разочарован своей пустотой, желая чего-то, что растягивало бы мой анус, пока я сосал его член. Я бы хотел, чтобы пробка снова оказалась во мне, хотел большего, чем просто пробка, опьяненный ощущением растяжения, жаром греховного желания, охватившего меня.

В моём пьяном от похоти мозгу промелькнула мысль, опасная и разрушительная.

Сможет ли его член вообще поместиться в моей заднице?

Раньше я считал эту идею абсурдом. Одна лишь головка его члена была размером с мою анальную пробку, и эта мысль была слишком пугающей, слишком унизительной.

Но он трахал Синди и Аврору в задницу, Бьянку... всех тех девушек, которыми я втайне хотел быть. И, казалось, им всем это очень нравилось.

Я вспомнил, как он заманил Натали в ловушку. Коварный, ледяной блеск "вспахать тугую девственную дырочку Сами"... Вероятно, мы сможем это вместить. .." - Хотел он. Он бы двишался медленно? Как бы это ощущалось в моей заднице?

Сквозь пелену похоти я сосредоточился. Я был на опасной территории. Мне нужно было, чтобы он кончил, прежде чем я зайду дальше, чем мне хотелось. Я возобновил свои усилия, тщательно изучая каждую часть его члена, чередуя ласки его набухшего ствола и чувствительных яичек.

Когда он начал вибрировать, пульсируя от энергии, я понял, что мне нужно проглотить как можно больше. Я жадно сосал головку и несколько сантиметров ниже, глядя на него и дроча ствол его члена обеими руками. Его эякуляция была взрывной, он наполнил мой рот за считаные секунды. Струя за струёй извергались мне в рот, и я жадно глотал, радуясь его подарку, который помог мне снять напряжение, вызванное моим поведением. Я не успевал за ним, с трудом глотая и удерживая рот открытым, и сперма стекала с моих губ, прилипая к подбородку, а капли падали на твёрдые, как алмазы, соски на моей маленькой груди. В почти религиозном экстазе я булькал и безумно смеялся, звук лишь немного заглушался моим ртом, забитым его толстым членом.

Внезапно мой клитор, прижатый к телу под тесными трусиками, запульсировал в сочувственной, бледной имитации сотрясающего землю оргазма Джакса. Ночь искушений, дразнилок и отрицаний взяла своё, и я захныкал, яростно кончая в трусики. Мой оргазм закончился в два раза быстрее, чем у него, но я был возбужден, пребывал в оцепенении, продолжая лишь глотать его горячую сперму, позволяя ей стекать по моей бледной коже, когда я все равно не успевал проглотить все из очередной порции.

Его толчки замедлились, и когда он вытащил член из моего рта, на лбу у меня осталось лишь несколько капель спермы. В какой-то момент он перестал играть, снял наушники и вытащил меня из-под стола. Теперь он возвышался надо мной с расслабленной, доброй, может быть, даже нежной улыбкой.

Я наслаждался каждым глотком, с благодарностью глядя на него, затем сглотнул и облизнул губы, испытывая стыд за своё поведение.

— Это был отличная, мать твою, минет, детка.

Он протянул мне руку с непристойным комплиментом, и я покраснел, неуверенно поднимаясь на ноги, всё ещё пребывая в состоянии эйфории. Я не стал вытирать сперму с подбородка и губ, наслаждаясь пьянящим вкусом и ощущением тепла. Его хватка была крепкой, но лёгкой, и, казалось, он задержал мою руку на секунду дольше, чем нужно, хотя я говорил себе, что мне это показалось. Его улыбка была широкой и искренней, и я почувствовал прилив гордости. Я выстоял, успел проявить себя перед ним и справился с задачей.

Я подождал несколько мгновений, ожидая продолжения, но в уютной тишине слышалась лишь его ухмылка. В этой тишине на меня накатила волна стыда, от которой мне стало не по себе. Что я только что сделал? Через мгновение я повернулся, пытаясь уйти изящно, но всё ещё пошатываясь, ошеломлённый физическими ощущениями.

"Подожди!"

Я обернулся и увидел, что он стоит в нескольких сантиметрах от меня, вынуждая меня поднять взгляд и посмотреть ему в глаза. Одна его рука потянулась к моему лицу, и я слегка сжался от страха, но не отвел взгляда, умоляя его пощадить меня.

Его рука обхватила мое лицо, большой палец собрал сперму с моей щеки, скользнул по моим губам, мягко надавливая на них и проникая в мой рот, чтобы я проглотил ещё одну порцию.

«Возьми всё. Это полезно для тебя».

Я снова покраснел от такой близости, чувствуя себя более уязвимой, чем когда сосал его член, стыдясь своей слабости, своей похотливости, своей глупости. Он лишь кивнул, когда я инстинктивно облизнул его палец, а его другая рука скользнула по моим маленьким грудям, собирая ещё немного его спермы и поднося её ко рту, чтобы я мог проглотить её.

Мы стояли так секунду, две, три; он держал моё лицо в своих ладонях, я слизывал сперму с пальцев, и он смотрел мне прямо в глаза. Я не знаю, что я чувствовал, и его взгляд был скорее изучающим, чем откровенным.

Затем он отстранился, и я понял, как мне было хорошо от его присутствия внутри себя, даже лишь в виде его пальца в моем рту.

"Собери остальное!"

Я склонил голову, водя руками по своему телу, собирая его семя, чтобы жадно принять его в рот. Это лишь усилило стыд, который горел внутри меня, но я не возражал против сильного солёного вкуса. Это была его награда для меня.

Когда я подошёл к краю кровати, Джакс снова заговорил:

"Эй, Сэми..."

Я повернулся, удивленный и немного нервничая. Неужели он собирался сказать какую-то грубость напоследок? Напомнить, как мало я для него значу?

"... спасибо".

Я не знал, что сказать, и на секунду застыл, ожидая чего угодно, но только не простой искренней благодарности. Тогда я решил действовать по обстоятельствам и вообще ничего не сказал. Вместо этого я смущённо улыбнулся и вдруг, неожиданно даже для себя, послал ему воздушный поцелуй.

Я не знаю, почему я это сделал, это просто пришло мне в голову, и прежде чем я успел всё обдумать, я это сделал. Я развернулся, мгновенно покраснев от смущения, и забрался обратно в постель, уставший до костей после дневных подвигов и сотрясающего тело оргазма без рук.

Я забрался под одеяло и отвернулся к стене, слишком подавленный собственным выбором, чтобы снова видеть его лицо в ту ночь. На самом деле его семя успокаивало меня; оно было на мне, во мне, оно напоминало мне о нём, вытесняло воспоминания о более слабом, менее привлекательном семени мужчин, которые на меня напали. Оно давало мне ощущение защищённости, принадлежности. Даже если оно испачкает мои простыни, я всё отстираю завтра. В ту ночь он был мне нужен ещё немного.

Когда я погрузился в сон, в моём уставшем мозгу всплыли слова Синди, сказанные ранее в тот же день.

«... Как только он трахнет эту милую маленькую попку... »

Её смех, протяжный и уверенный, вплетался в мои сны. Тёмное, монолитное присутствие, с которым я был хорошо знаком, обещало соблазнительную гибель.