Этим летом, Светлана в деревне. Из сборника Порно рассказы в деревне

Этим летом, Светлана в деревне.

Однажды зимой я нашла в аудитории листы с распечаткой, где описывались похождения девушки, которая ходило абсолютно голой в людных местах. Эти рассказы так запали мне в голову, что мне и самой захотелось сделать нечто подобное. Но пройти голой по нашему городу мне не представлялось возможным – меня просто бы сжили со свету родители и родственники – если бы про это узнали, но к счастью мне пришла в голову идея попробовать для начала это в деревне. Под предлогом, что мне надо хорошенько отдохнуть от учебы и города, я попросила родителей отвезти меня погостить в деревню к тетке Наде, старшей сестре отца. Родители с радостью согласились, и через два дня я разгружала свои вещи в глухой, почти нежилой деревушке на границе Орловской и Калужской областей. Деревенька и раньше была не большой всего 20 домов, а сейчас в ней коротали жизнь 5 старух. Родители переночевали и наутро уехали, пообещав вернуться за мной когда я им напишу.

Тетя Надя удивилась нашему приезду, но очень обрадовалась, года узнала что остаюсь у нее погостить. Несколько дней все свободное время мы проводили за разговорами, а вечерами приходили и остальные обитатели деревни, так что у нас собирался своего рода девичник. Старушки тоже все время спрашивали меня как это я решилась остаться здесь, где мне и погулять то не с кем будет. А я им брякнула первое, что мне пришло в голову – врачи велели мне как можно больше бывать на свежем воздухе и солнце, а то у меня началось раздражение кожи. А я и вправду после зимы и экзаменов была замученная и бледная, так что эта отговорка всех устроила. В первый же день после отъезда родителей тетя Надя провела меня по окрестностям деревни, показывая, где у них пруд, где речка, где она выпасает коз, где колодец, где живут соседки, как кого зовут, я все это воспринимала заново, так как последний раз я была здесь, когда еще не ходила в школу.

Теткин дом находился на дальнем краю тупиковой деревни, через два дома от нее жила еще одна старушка, другие 3 жили на другом конце деревни. Деревушка расположилась на берегу небольшой речки со странным названием Вытебеть, а огороды выходили прямо к ее заливным лугам. Тетя Надя в свои 75 лет была еще очень крепкой старушкой и держала большое хозяйство – куры, две козы, сад и огород. Так что моя помощь была ей очень кстати.

Несколько дней было пасмурных и дождливых и мы почти не выходили из дома – пили, чай, разговаривали, я лежала или читала и думала, чтобы такое придумать, чтобы реализовать свои мечты, ради которых я приехала в эту глушь. Решение пришло как всегда неожиданно. Проходя через сад, я обожгла себе руки и ноги и крапивой и пока дошла до дома места ожогов покрылись волдырями. Сидя за столом с теткой я все время чесалась. Она спросила, что у меня такое, и тут мне пришла в голову идея. Я сказала, что у меня опять началось раздражение кожи, что мне надо, чтобы кожа подсыхала, что в городе я ходила в больницу, где меня обогревали специальными лампами. И врач сказал, что мне надо спать голышом, как можно чаще находиться под солнцем и желательно без одежды, не носить брюки и нижнее белье. Вообще, врала, как умела. Тетя Надя поохала и сказала, что, завтра, судя по приметам, будет жарко, вот тогда и погреешься на солнышке. Перед сном я тихонько пронесла в дом немного крапивы и положила ее себе под кровать, разделась до гола и улеглась спать. Всю ночь я ворочалась, боясь проспать момент, когда проснется тетка. Под утро я задремала и проснулась от солнечного лучика, который светил мне в глаза, я прислушалась и поняла, что тетка еще не встала, быстро достала крапиву и сунула ее под простыню и легла на нее. Все тело обожгло как огнем, я даже застонала, но заставила себя еще покрутиться на крапиве, потом быстро сгребла ее и спрятала под кровать. В ту же минуту я поняла, что тетка проснулась и поднялась с постели. Я откинула с себя простынь, так что она упала на пол и посмотрела на тело – оно все покрылось красными пятнами и волдырями. Тетка прошлепали к проходу за перегородку, за которой я спала и заглянула ко мне откинув занавеску, которая заменяла дверь. Я притворилась, что сплю и отвернулась лицом к стенке, простынку я натягивать не стала. Тетка подошла ко мне и что то стала бормотать про себя, потом я почувствовала, что она натягивает на меня простынь. Я открыла глаза и повернулась к ней. Тетя Надя быстро прикрыла меня и села ко мне на кровать.

— Ну, как ты, смотрю вся в волдырях, совсем плохо.

— Все горит и чешется, - сказала я, - всю ночь ворочалась.

А сама потянулась и села на кровати, так, что простынь съехала с груди и показываю тетке красноту и волдыри на них. Тетя Надя опять запричитала и заохала, поднялась с постели и сказала:

— Ну, ты иди выдь во двор, на свежий воздух, там полегче, дома душновато, может у тебя от духоты это. На улице хорошо, дождя нет, солнце. А я пойду пока коз подою а потом и позавтракаем вместе, - и пошла к выходу.

Я дождалась когда тетка вышла из дому и встала с постели, застелила свою и теткину, а потом потянулась за платьем, но подумала, - Раз уж начала, надо идти дальше и как была, в чем мать родила, так и шагнула к двери, надела только легкие тапочки. Тихонько отворила дверь и выглянула наружу, тетки не было видно, я стала спускаться во двор и увидела, что тетка сидит спиной к дверям в подклете и доит коз. Когда я проходила мимо нее, она не оборачиваясь сказала:

— Светлан, покорми кур, корм на улице на скамейке в блюде.

— Хорошо, тетя Надь, - сказала я и вышла на улицу во двор. Покормив кур, я осмотрела себя, свежий прохладный воздух стал сгонять красноту и волдыри от крапивных ожогов. Я подумала, что надо бы еще добавить, а то будет не совсем правдоподобно. Огляделась кругом и нашла куст крапивы. Потерлась о него попкой, лобком, провела между зажатых ног и по груди. Было больно но я решила потерпеть. Тело не заставило себя долго ждать и быстро покрылось россыпью красных полос и волдырей. Мне было слышно, что тетка кончила доить коз и понесла молоко в дом. Я подумала, вот для нее будет сюрприз, если она посмотрит в окно или выйдет во двор и застанет меня в таком виде. Я прошла по двору и встала на солнышке так, что если тетя Надя посмотрит на кухне в окно, то обязательно меня увидит. Мне было отлично слышно, как тетка вошла в дом, потом задвигала скамейками. Через некоторое время я услышала, как звякнуло оконное стекло, это тетя Надя отдергивала занавески, я повернула слегка голову, сделав вид, что что-то увидела на крыше. Краем глаза я увидела, что тетка рассматривает меня через окно, я снова отвернулась, закинула руки за голову и пошире расставила ноги, вся обратившись в сторону солнца. Почти сразу я услышала, что тетка задвигала скамейками и хлопнула дверью, значит идет ко мне решила я и приготовилась к встрече. Скоро я услышала шлепанье босых ног и голос тети Нади

— Светланка, ты что ж творишь? Голяком на улицу, а если кто увидит увидит, сраму не оберешься...

Я обернулась, опустила руки и сделала невинное лицо. Надо сказать, что с моим маленьким ростом и детским личиком, а тут я еще и лобок выбрила, мне всегда давали лет 13-14, правда грудь у меня для этого возраста великовата

— Тетя Надь, ну ты же сама мне сказала - иди во двор подыши, легче будет. – а сама стою смотрю на нее и даже не делаю попытки прикрыться, ну настоящий ребенок.

— Так я ж думала ты оденешься, а ты как спала голяком, так и ушла.

— Зато мне и правда полегчало, смотри волдырей намного меньше стало и краснота спадает.

Я стала крутиться перед ней как маленькая девочка, притворяясь, что не понимаю чего она сердится. А потом посмотрела на нее и не удержалась от смеха. Тетя Надя в короткой растянутой майке, в которой спала, так и выскочила на двор. Одна грудь у нее совсем выехала наружу, другая вот-вот то же выпадет, подол задрался кверху, там прицепилась колючка от репейника и как заколка приколола его, так что весь ее волосатый лобок был на виду.

— Ты чего смеешься Светка

— Да ты на себя посмотри, тетя Надь.

Она посмотрела, быстро заправила свои груди и одернула подол.

— Фу ты, прости господи, пробормотала она. – Ну, ладно пошли завтракать. Повернулась и пошла в дом, я пошла за ней. Тетка пропустила меня вперед и когда я обгоняла ее она

шлепнула мне по попе и со смешком сказала –Беги, одевайся, голожопик. Я по детски прикрыла попку руками и побежала в дом. Дома я накинула на голое тело коротенький летний сарафан, который сильно открывал грудь и только слегка прикрывал попку, но если я наклонялась, то попка становилась видна.

За завтраком, тетя Надя все время посмеивалась и приговаривала:

— Ну, Светка, ну и озорница, такое удумала. Голяком на улицу.

И все с удивлением на меня посматривала. А ей врала про так в больнице я стояла голой перед врачом-мужчиной, пока он устанавливал свои лампы, а потом осматривал, заставляя поворачиваться к нему то одним боком, то другим, то передом, то задом. Потом снова врала, что врач велел не просто лежа загорать на солнце, а обязательно стоя, а еще лучше при этом двигаться. Тетя Надя слушала, и только покачивала головой, а потом сказала:

— Ума не приложу, что мне с тобой делать. И жалко тебя, и страшно – ну как кто углядит, что ты голяком расхаживаешь. Пойдут потом разговоры-пересуды.

Потом мы еще посидели и попили чая, тетя Надя молчала и о чем-то думала, а потом посмотрела на меня и сказала:

— Ну все, собирайся, пойдем поможешь мне на огороде. Окучивать картошку умеешь? - я кивнула и встала, - На голову чего-нибудь одень, а то засиделись мы с тобой, а день сегодня жаркий будет, вона как уж с утра припекало.

Тетя Надя дала мне тяпку и мы пошли на огород. Картошка росла за фруктовым садом и с трех сторон была окружена плотным кустарником, так что участок был полностью закрыт от посторонних взглядов, да их в этом безлюдном месте и не было. Солнце, несмотря на ранний час, и вправду уже припекало.

— Ну, вот можешь здесь загорать, заодно и мне поможешь. Ну, я пойду коз на выпас отведу, потом к тебе вернусь, - сказала тетя Надя отвернулась и пошла через сад к дому.

Я быстро скинула сарафан, а заодно и тапки и осталась в одной соломенной шляпке. Немножко постояла, огляделась и начала окучивать грядки. Первую грядку я обрабатывала, пятясь от дома, так что все время могла видеть дорожку от дома, а вторую – уже спиной к дому и видеть ничего не могла. Мои груди подпрыгивали то вместе то в разнобой в тактам моим движениям, это забавляло и веселило меня и в тоже время я заметила растущее внутреннее возбуждение а сосочки из «крупных смородинок» превратились в маленькие столбики. Солнце припекало все сильнее и скоро от непривычки к физической работе и жары я покрылась блестящей пленкой пота, а еще через некоторое время струйки пота поползли по лицу, спине и груди. А в довершении ко всему вокруг меня начала виться огромная синяя муха, видимо привлеченная моим разгоряченным телом. Она пикировала на меня с разных сторон, делая посадки в самых неожиданных местах при этом щекотала своим хоботком и лапками. Я стояла над грядкой расставив ноги, одной рукой держала тяпку, а другой отмахивалась от нее. Чем больше я от нее отмахивалась, тем агрессивнее она становилась, и укусы ее стали более ощутимы. Особенно ей нравились мои сосочки, складочка на попке и лобок. Но самое удивительное, что ее укусы еще больше возбудили меня, я даже стала получать довольствие от ее укусов и касаний. Я перестала отгонять ее, и муха тут же приземлилась на мой лобок и побежала вниз к половым губкам, они тут же откликнулись на это: надулись, заблестели, и не только от пота, слегка раздвинулись, так что обнажились внутренние губки. Когда муха начала копошиться, пытаясь протиснуться внутрь киски, я содрогнулась от наслаждения и из щелки закапали капельки. Я стояла с красным лицом и тяжело дышала от возбуждения и волны оргазма, которая прошла через меня, ничего не слыша и не видя вокруг. Я совсем забыла про тетю Надю, что она обещала прийти сюда. Сквозь шум в голове я услышала ее голос:

— Ты чего трясешься, Светлан.

Я, с трудом соображая, брякнула первое, что пришло в голову:

— Мухи заели.

— Да, припозднились мы сегодня, и жара уже и мухи полетели, вон ты какая мокрая, ну пошли в дом, потом вечером, еще поработаешь, - тетя Надя оглядела меня и с удивлением сказала: - Надо же, у тебя на солнце и правда все волдыри сошли, видно правильно врачи сказали.

Потом мы обедали, тетя Надя прилегла отдохнуть, а я опять незаметно принесла крапивы, чтобы не выходить из образа больной. Я лежала на постели голой и все вспоминала муху и тот оргазм который испытала от ее укусов. Незаметно для себя я стала сама себя ласкать и скоро застонала от наслаждения и постель затряслась и заскрипела подо мной. Я услышала как заворочалась тетка и на всякий случай быстро проделала с крапивой тот же номер что и утром. Тело опять все покрылось волдырями и красными полосами, я притворилась что сплю и ворочаюсь и постанываю во сне. Тетка встала с кровати и заглянула ко мне. Я лежала на спине, раскинув ноги и ворочалась. Сквозь прикрытые веки я видела, что тетя Надя смотрит на меня и качает головой, потом она подошла ко мне и попыталась укрыть простыней, но я снова скинула ее с себя. Тетка легонько потрясла меня за плечи, и когда я открыла глаза, спросила:

— Опять тебе плохо, Светлан. Ну, не мучайся иди на двор на солнышко.

Я поняла, что добилась своего и без лишних разговоров встала и сказала:

— Да, тетя Надь, пойду я и правда лучше на огород, там легче.

Накинула платье, надела шляпку и босиком пошла на улицу. Во дворе столкнулась с соседкой, которая жила от нас через два дома – тетей Машей. Поздоровалась с ней, и на вопрос, что это я вся в волдырях, ответила ей, что у меня воспалилась кожа. Тетя Маша попричитала и пошла в дом поболтать с теткой. Я прошла на огород, а потом вспомнила, что забыла взять тяпку и вернулась. Подойдя к дому, я услышала голоса старушек, которые разговаривали сидя на кухне. Я разобрала слово врач, и решила послушать, о чем это они говорят. Подошла к окошку на кухню и присела на завалинку. Тетя Маша видно спросила про мои волдыри, а тетя Надя не удержалась и по деревенской простоте все ей и рассказала: и про врача, и обогревание, и про то что врач велел нагишом ходить. А продолжение разговора меня особенно заинтересовало.

— Да, жалко племяшку. Такая девочка хорошенькая. Прям не знаю что и делать. Сегодня утром разрешила ей голяком походить, картошку у меня окучивала на заднем огороде, так краснота и волдыри все сошли, а дома полежала и опять вся покраснела. Как думаешь, можеть дать ей волю, пусть голяком ходит. Дети то помнишь, как раньше бегали, только тем кто постарше штаны да рубаху давали, а остальные голяком до холодов. Правда, не поймешь большая она или маленькая – сиськи вроде большие а пизденка голая.

— Да, голой задницей сверкать конечно срамно. Но ежели разобраться - в деревне ни ребят ни мужиков, кого ей бояться, а нам старухам все равно. Да, Надь, пущай ходит. Ну поглядим на нее когда, себя вспомним.

И обе тетки рассмеялись, наверное вспомнили какую-то старую историю. Я не стала слушать, о чем они будут говорить дальше, стянула с себя платье, бросила его на завалинку и в одной шляпе пошла на дальний огород.

Свои трюки с крапивой я повторяла почти неделю. За это время я прополола весь дальний огород, окучила всю картошку. Я проводила на солнце почти целый день – с утра до вечера. Утром и вечером на огороде, а после обеда на реке, но там мне не очень нравилось. Пляжи были крохотные, а все берега, густо заросшие травой и кустарником. Я купалась голышом и немного прогуливалась вдоль берега. Скоро я покрылась хорошим ровным бронзовым загаром. Я совсем осмелела и выходя во двор уже перестала одевать что-нибудь кроме шляпы. Тетя Надя тоже привыкла и перестала пугливо оглядываться, когда я расхаживала голой не только на заднем огороде но и посреди двора. Я через день подбривала свою киску, чтобы она постоянно оставалась безволосой, но так чтобы не видела тетя Надя, я чувствовала, что так мне проще прикидываться шаловливым ребенком. К моему удивлению, мне стало очень нравиться прохаживаться голой по двору когда там находилась тетя Надя и смотрела на меня. Я даже старалась специально попадаться ей на глаза. Когда мы вместе пропалывали грядки. Я усаживалась напротив нее так, что вся моя киска была на виду. Тетка по началу ругалась и заставляла сесть так, что бы мои интимные части были закрыты, но я делала невинное удивленное лицо и через некоторое время опять принимала туже позу. Тетя Надя смеясь, обзывала меня бесстыжей козой, а потом махнула рукой, все-таки на огороде я ей много помогала.

Как то раз Тетка сказала, что поведет на выпас коз, а потом пойдет поболтать к соседкам. Меня она попросила пополоть грядки около дома. На деревне не было ни души, никаких звуков, кроме щебетанья птиц и жужжания редких насекомых. Легкий теплый ветерок ласкал мое тело. Было удивительно легко и свободно. Хотелось так оставаться вечно, но надо было начинать прополку. Я присела в междурядье и стала выпалывать сорняки, собирая их в ведро. Передвигаясь вдоль грядки на корточках или наклоняясь над ней, я заметила, что стебли травы, особенно метелки злаков, очень приятно ласкают мою голую, чисто выбритую писку, вызывая легкое возбуждение. Тоже самое получалось и с моими грудями, когда я наклонялась вперед над грядкой. Чем дальше я продвигалась вдоль грядки тем сильнее становилось мое возбуждение. Незаметно для себя, сидя на корточках я стала покачиваться взад-вперед, а когда наклонялась над грядкой – раскачивала свободно свешивающиеся груди, что, понятно только усиливало мое возбуждение, и как результат, мои груди напряглись, сосочки вытянулись и отвердели. Солнце между тем начало припекать все сильнее и сильнее. Утром я напилась чая с малиновым вареньем, так что скоро и по лицу и по всему телу начали стекать струйки пота, направляясь, когда я распрямлялась, в ложбинку между грудей и, сливаясь в один поток устремлялись к лобку и каплями стекали с половых губок, а по спине струйки устремлялись к моей попке, собираясь около дырочки. А еще через некоторое время я почувствовала, что моя киска стала влажной не только от пота. Взглянув между ног, я удивилась еще больше: внешние губки набухли и потемнели а из щелки показались розовые внутренние складочки, на которых повисали капельки. Надо сказать, что это еще больше возбудило меня. Так я и работала, время от времени поднимаясь, чтобы размять ноги и стереть с лица пот, а так как руки у меня были в земле, то постепенно я и сама вся стала полосатой от грязных полос. Через некоторое время я заметила, что капельки пота как-то странно щекочут меня снизу- перебегая от писки к дырочке в попке и при этом слегка пощипывают. Я провела рукой но ничего не поняла – на руке были только следы от пота. На некоторое время это прекратилось и я успокоилась, решив что это пот щиплет кожу. А потом когда я встала на колени и сильно наклонилась вперед, потянувшись за сорняком, так что попка поднялась вверх а дырочка в ней стала полностью открыта, почувствовала что по попке кто-то побежал в сторону дырочки и почти сразу я почувствовала легкий укол прямо в серединку отверстия. Резко дернув попкой я почувствовала, что что-то шевелится у меня между ягодиц. Протянула руку и вытащив муху. Отбросив ее, я решила смыть с себя немного пот и грязь и пошла к бочке с водой, которая стояла в стороне под крышей дома. Пока я шла к ней по траве, доходившей мне до колен, за мной увязалось еще несколько мух, наверное они спали в траве и я их подняла, от которых так просто отмахнуться не удалось. Это стало немножко неприятно, так как до этого их не было ни одной, а эти оказались очень назойливыми. Они нападали на меня с разных сторон и пробегали по телу. Обмывшись, я снова вернулась к работе. А мухи, не оставляя меня в покое, начали досаждать мне садясь на мой лобок, на попку, на спину, на лицо, на свободно болтающиеся груди, перебегали по телу, норовя обосноваться на сосках, у дырочке в попке, на киске. Пробегая, мухи щекотали меня своими лапками и хоботками, а если я не успевала отмахнуться, то слегка покусывали за соски, края дырочки, розовые складочки моих внутренних губок, норовя забраться поглубже в писку и попку. Чем больше я отмахивалась от них, тем больше я их раззадоривала и количество их начало увеличиваться. Через некоторое время вокруг меня уже вился небольшой мушиный рой. Я решила попробовать перестать от них отмахиваться, а чтобы они не кусали мою дырочку в попке и писку опустилась на колени и села на ноги, сдвинув их поплотнее. Пропалывать так было не очень удобно, зато мухи не могли меня укусить снизу. Но мухи оказались умнее, чем я думала: пока одни облепляли мне попку, норовя по складочке пробраться пониже и попутно довольно ощутимо покусывали меня, другие в это время вились передо мной. Когда я распрямляла спину шлепая себя по попке, чтобы отогнать мух и почесать укусы, мухи облепляли мне соски, лицо и живот, собираясь вокруг пупка. Отмахиваясь от них спереди, они нападали сзади, причем если я отгоняла их от груди они продолжали сидеть на животе. От их касаний, укусов и своих шлепков я возбуждалась все больше и больше. Немного погодя, я вдруг поняла, что мне стало нравиться, когда они кусали меня за соски. Я перестала отгонять их от груди и даже намазала их своими выделениями из киски, чтобы привлечь побольше мух. Мухи тотчас облепили их. Это было похоже на живой лифчик, я тогда подумала, вот было бы интересно, если кто-нибудь увидел меня в таком виде. Мухи с азартом слизывали мои соки, которые я время от времени добавляла им, проводя по грудям мокрой от моих выделений рукой. Я даже начала постанывать от удовольствия и совсем перестала отгонять мух со спины и попки, наоборот, я наклонилась вперед, чтобы дать мухам свободно добираться до моей дырочки и писки. Я провела рукой и размазала пот и мои выделения по попке и наружным губкам. Мухи не заставили себя долго ждать и с жадностью набросились на угощение. Они ползали по всей попке, щекоча и кусая ее, а самые активные копошились прямо в дырочке и щелочке моей киски. Их укусы вызывали во мне сильное возбуждение, попка начала сама подпрыгивать и мне хотелось еще и еще... Я бы наверное довела себя до полного оргазма, если бы краем уха не услышала скрип калитки, в голове промелькнула мысль, что это наверное возвращается тетка, а я кверху попой посреди огорода. И в этот момент какая-то самая активная муха особенно сильно укусила меня глубоко в попке, я дернулась вперед и растянулась на животе прямо посреди междурядья. Лежу и слышу голос тети Нади:

— Светланка, да ты что ж, носом грядки пропалываешь. Да тебя мухи совсем заели, вон какой рой вокруг тебя вьется, кончай работу, вечером доделаешь, пойдем чай пить.

Я крикнула, что иду, дождалась, когда тетка скрылась за домом, ополоснулась из бочки и пошла в дом. Все тело у меня горело и чесалось от мушиных укусов и пота, в голове была полная каша от того что я сделала, но в тоже время осталось и гордость за себя, что я смогла такое сотворить.

Но самое удивительное, что я теперь каждый раз с нетерпением ждала, когда на меня сядут мухи и начнут ползать по мне и покусывать. Всякий раз я испытывала непередаваемое удовольствие. После обеда, когда тетка ложилась отдохнуть, я на некоторое время выходила на двор, усаживалась на завалинке и расставив ноги ждала когда мухи заметят меня и начнут свои танцы. Мне очень нравилось смотреть за ними и своим телом. Первыми обычно прилетали маленькие черные мухи, которые суетливо бегали по всему телу и в конце-концов собирались вокруг пупка и половых губок. Эти мухи суетились, толкались отталкивали друг-друга стараясь пробраться в пупок и внутрь писки. От их щекотки и покусываний я постепенно приходила в возбуждение, моя киска набухала и увлажнялась. Обычно в этот момент появлялись две большие жирные мухи, которые переливались на солнце синим и зеленым цветом. Мне кажется, что их привлекал мой возбужденный запах. Эти мухи сразу садились мне на лобок, мелкие мухи при их появлении тут же разлетались, и медленно передвигались в сторону половых губок. Их лапки были особенно цепкими и поэтому их прикосновения возбуждали меня сильнее всего. Мои наружные губки начинали раздвигаться и через трещинку выдвигались внутренние влажные розовые губки. Больше всего меня возбуждало и одновременно мне нравилось смотреть как эта пара мух начинала раздвигать мою розовую складочку и постепенно забирается в нее. Иногда, когда я широко раздвигала ноги, они целиком скрывались во мне. Трудно передать словами ощущения от прикосновения их лапок и хоботков к внутренней стороне моей киски. К сожалению они не долго там оставались и скоро вылезали обратно и улетали. Через несколько дней мне даже стало казаться, что я их узнаю, а они поджидали меня после обеда когда я выйду на улицу. Один раз я решила побаловать мух и капнула себе в пупок варенья и намазала свой лобок и половые губки. От маленький мух не было отбоя, а большим это не понравилось, зато в другой раз, когда я намазалась кремом, чтобы снять зуд от их укусов, большие мухи были в полном восторге. Им так понравилось слизывать крем, что я могла даже дотронуться до них, а они не улетали, хотя в другое время они были очень осторожны. После этого я стала каждый раз перед выходом на улицу мазать свою киску кремом.

.... А потом мухи пропали...

То ли из жары, то ли у них прошел сезон. Это меня расстроило, было чувство что я потеряла друзей. Я просила у тетки куда девались мухи, и она сказала, что прошел их первый слой и скоро полетят новые а еще и слепни и оводы, житья от них не будет, после обеда на улицу не выйдешь.

Без мух стало немного скучно. После обеда, я то же валялась в постели – читала, и вспоминала тех девушек, из рассказа, которые ходят голыми по городу. Я пыталась представить себя на их месте. Мне представлялось что это должно сильно возбуждать, но одновременно надо иметь и очень большую смелость, чтобы сделать это. Я тогда подумала, а что если мне пройти голой по деревне днем. Ведь особенно ничем я не рисковала, правда тетя Надя всегда следила, чтобы я одевала платье, когда выходила со двора за водой к колодцу, или отводила коз на выпас. Для начала я стала снимать свой сарафан, когда шла купаться на реку, прямо за калиткой и дальше шла до реки голой, только сарафан несла в руках. Потом стала оставлять его за калиткой. Еще через некоторое время – я стала просто уходить со двора голой в одной шляпке. К тому времени я уже протоптала в высокой траве, которая скрывала меня почти по грудь, тропинку. И когда я шля было не понятно иду я голая или одетая, еще и шляпка скрывала меня. Поэтому когда я столкнулась у калитки с тетей Надей, я ей так и сказала, что в траве меня никто не увидит и бояться мне не кого. Тетя Надя, к моему удивлению даже не стала меня ругать, так только поворчала для виду. Тогда на следующий день я решила попробовать пройти голой по деревне. Для начала я решила пройти до колодца и обратно. Как всегда утром тетя Надя попросила сходить за водой. Я схватила ведра и не дожидаясь, когда тетка скажет мне, чтобы я оделась, выбежала из дому и вышла на улицу. Колодец был через два дома от нашего у дома тети Шуры. Было очень необычно идти голой по деревне, ощущения были совсем другими, чем когда я ходила голой по лугу на речку. Я прошла еще только один дом а возбуждение внутри меня уже подходило к верхней точке. Я заметила как напряглись и удлинились мои сосочки, набухли и увлажнились половые губки. Когда я дошла до колодца, у меня даже голова кружилась от возбуждения. Но к счастью, или несчастью, по дороге меня никто не встретил. Тети Шуры у дома не было, так что я без приключений набрала воды и пошла домой. У калитки я столкнулась с тетей Надей, которая выводила на выпас коз.

— Светка, коза-бесстыжая, ты что ж, вытворяешь, уже и по деревне голяком ходить начала – начала ворчать тетка.

— Тетя Надь, - я сделала плаксивое личико и залепетала, - ну ведь нету же никого, а так у дома я все-равно хожу без платья, вот я и пошла так.

— Ну ладно, - смягчилась тетка, - иди поставь ведра, накинь чего, и пойдем вместе коз привяжем, а то Белка чего-то сегодня совсем расшалилась, так и норовит вырваться и убежать, ну догоняй нас, - и когда я проходила мимо нее тетя Надя слегка хлестнула меня прутом по попке.

Я занесла ведра в дом и выбежала во двор и в тот же мигг в попу мне ткнулось что-то мохнатое и влажное. От неожиданности я чуть не упала и в тот миг услышала блеяние. Оглянулась и поняла, что это самая непослушная теткина коза – Белка – убежала от нее и пришла домой. Я поймала ее за веревку и решила отвести к тете Наде, подумав, что вот и удобный случай пройтись по деревне голой. Вывела козу на улицу и повела ее в ту сторону, куда ушла тетка. Когда выходила оглядела улицу и заметила около калитки своего дома тетю Шуру, которая смотрела в другую сторону. Я потащила упирающуюся козу, через некоторое время оглянулась и увидела, что тетя Шура смотрит в мою сторону, приложив руку к глазам как козырек. Скоро я увидела раскрасневшуюся тетю Надю, которая шла высматривая сбежавшую козу. Увидев меня с козой тетя Надя даже руками всплеснула:

— Светланка, да где ж ты ее окаянную поймала. Ой, а сама-то опять голяком идешь, да что ж ты не оделась то. Прям среди дня по деревне.

— Тетя Надь, да Белка по дороге бежала, пришлось выбежать, чтоб поймать, а потом ты же сама сказала: накинь чего-нибудь, вот я и накинула, - и показала рукой на шляпку, -. Да и некогда особенно одеваться было. Белка то по деревне бежала, удерет, где ее ловить потом.

— Ну что мне с тобой делать. Ну ладно, пойдем ее вместе привяжем, а то вон вроде Шура у ворот стоит в нашу сторону смотрит.

И мы вместе пошли, привязали козу и пошли к дому. Тетя Надя молчала, а потом и говорит:

— Ну, Светланка, я смотрю ты уже совсем вылечилась, вон какая гладенькая и загорелая, ни одного прыщика, мож хватит тебе голяком то бегать, да и большая ты вроде.

Это никак не входило в мои планы. Я начала прыгать вокруг нее и скорчив плаксивую рожицу по детски причитать и хныкать:

— Не хочу одеваться, на улице так жарко, а в платье опять плохо будет, ну тетечка. Ну пожалуйста, - и так далее в том же духе.

Тетя Надя не выдержала, рассмеялась, сломала хворостинку и легонько стегнула меня по попке со словами:

— Беги домой коза. Бог с тобой, ходит голожопой, коли по нраву.

Я заблеяла козой, встала на четвереньки и сделала вид, что хочу забодать ее. Она снова стегнула меня по спине, а я начала прыгать вокруг нее на четвереньках и с блеяньем старалась забодать ее. Тетя Надя отмахивалась хворостинкой, а я поворачивалась к ней то передом, то боком, то задом, груди у меня скакали во все стороны. Мне и самой стало смешно, я рассмеялась и упала прямо на дорогу и покатилась по песку. В конце-концов тетя Надя рассмеялась:

— Ну уморила, коза-бестыжая, - а сама продолжала щекотать меня прутиком.

Я так хохотала и каталась по песку, что дошла до икоты и неожиданно для себя, не сдержалась и описалась прямо на дороге. Из меня текло фонтанчиком, а я не могла сдержаться и только икала и закрывала лицо руками от смущения.

— Ой, ты господи, ну дите-малое. Вставай быстрей и пойдем домой пока никто не увидел. Я была так пристыжена, что молча поплелась домой, прячась за спину тети Нади.

У дома тетя Надя обмыла меня из бочки и отправила домой. За чаем тетя Надя посматривала на меня и посмеивалась. Я поняла что она на меня не сердится.

После своей неудачной вылазки на улицу, мне было как то неловко перед тетей Надей. Все свободное время я проводила на реке. Я все-таки нашла одно очень уютно местечко – песчаный пляж правда не большой так где-то примерно 3 на 6 метров, около берега галька, правда с другого берега он просматривался почти целиком, но на моем был небольшой закуток за кустом ивы, где я могла свободно лежать не видимая ни откуда. Там я потихоньку оправилась от той нервной встряски и что самое удивительное когда я вспоминала, как я описалась во мне начинало расти возбуждение. Надо сказать, что к тому времени я начала немного скучать – тетя Надя привыкла ко мне и не обращала на мою наготу, как мне казалось, никакого внимания. А я начала понимать, что мне очень хочется чтобы на меня смотрели и не просто смотрели, а разглядывали. От нечего делать я нашла себе новую забаву – когда мне хотелось пописать, я забиралась на дерево, ствол которого с наклоном нависал над водой усаживалась на корточки, держась руками за ветки и из-всех сил напрягала живот так что бы струйка из меня била маленьким фонтаном. До воды было далеко и струйка успевала рассыпаться на маленькие золотистые шарики. Мне очень нравилось смотреть и на свою киску, губки которой расходились когда из нее вырывались то толстый прозрачный жгутик, то плоская золотистая полоска, которая тоже сворачивалась в жгутик, и как золотистые шарики падают на спокойную поверхность воды, создавая на ней замысловатый узор расходящихся кругов, иногда из меня просто все брызгало как из пульверизатора. Не знаю почему, но это приводило меня в такое возбуждение, что после этого я начинала играть сама с собой, доводя до полного оргазма. В эти минуты я вообще переставала замечать что происходит кругом. Я стала специально перед выходом на речку побольше пить и брать с собой бутылку с чаем.

Еще мне очень нравилось лечь на песок на спину, одну ногу расставить а другую согнуть в колене, смотреть на синее небо и в этот момент полностью расслабиться и пописать. Просто писать не думая ни о чем, когда даже не контролируешь сам процесс – просто ты сама по себе а киска сама по себе. Это создает такое удивительное чувство свободы – от всего: от себя самой, от всех условностей в которых мы вынуждены жить. Просто лежишь а из тебя течет ручеек.

Иногда когда я писала сидя на корточках то подставляла под струйку ладони сложенные в чашечку и смотрела как она наполняется теплой золотистой водой, которая потом медленно просачивалась сквозь пальцы на песок.

А потом у меня появилась бредовая идея – описать саму себя, так чтобы струйка вытекающая из меня текла по всему моему телу. От этой мысли я пришла в такое возбуждение, что пришлось даже поиграть с киской, чтобы снять напряжение внизу живота. Я стала думать как мне исполнить свое сумашедшее желание и придумала. Я легла на спину около дерева и приняла позу, на уроках физкультуры ее называли березкой. Ноги вытянула вдоль ствола и немного их раздвинула. Чтобы полностью открыть киску и выпустила из себя струйку, которая сначала полетела вверх, а потом опустилась на меня и потекла ручейками по лобку, животу, в ложбинку между грудей, а потом собираясь во впадинке на шее и стекая по плечам на землю. Господи – прости меня, но это было такое наслаждение, чувствовать как по тебе сбегают теплые струйки своей собственной влаги.

Немножко позже я придумала еще более хитрый способ для этого. Одна из веток старой ивы наклонялась к моему пляжу и была почти горизонтальна земле. Я решила попробовать повиснуть на ней вниз головой как на турнике. Сначала я придерживалась руками а потом отпустила их и повисла только на согнутых в коленях ногах. Мои грудки свободно болтались а распущенные волосы развевались как метла, доставая до песка. Я поняла что будет интересно попробовать пописать в таком положении, тогда я смогу облить себя всю. Но в этот день я была уже пустая и пришлось все отложить до следующего дня. На утро я как следует накачалась чаем и взяв как всегда с собой запас в бутылке я прибежала к любимому пляжу. Мне не терпелось поскорее попробовать сделать задуманное и чтобы ускорить время, пошла купаться. Я плескалась в воде пока не замерзла и очень скоро почувствовала знакомые позывы – пора пописать. Я подождала еще немного пока стало трудно терпеть и приступила к задуманному. Села на ветку, сколько смогла раздвинула ноги и наклонилась вниз, потом отпустила руки и свободно закачалась. Прошло несколько секунд прежде чем я смогла начать писать. Оказалось чтов этом положении это довольно трудно – и расслабиться и висеть вниз головой. Но в конце-концов у меня получилось и скоро струйки побежали по всему телу – и по груди и по спине и дальше на лицо и на волосы, я как то не сообразила что они могут попасть мне и в рот и в глаза и в нос, но именно так и получилось. От неожиданности, когда струйка через закрытые губу переползла мне в нос я замотала головой закашлялась, дернула ногами и полетела вниз с ветки. Ткнулась в песок руками и растянулась плашмя лицом прямо в мокром песке. Я лежала и нечего не могла понять, что со мной, где я, я только отплевывалась, и пыталась стереть мокрый песок с лица и головы. Видуха наверно у меня была еще та: волосы мокрые, в песке, с головы течет, лицо в песке. Пришлось идти и снова купаться на этот раз с головой, чтобы смыть с себя все. После купания, когда я немножко пришла в себя, я решила повторить все еще раз. Я дождалась когда у меня снова начнутся позывы и опять приняла туже позу на ветке. Только в этот раз я постаралась выпускать из себя струйку не всю сразу а порциями. Эффект был ошеломляющий. Медленно стекающие струйки так щекотали и возбуждали меня, что в конце я не выдержала и последнюю порцию выдавила из себя всю сразу, но чтобы не попало в нос откинула голову назад, так что струйка стекла по шее на подбородок и закапала с губ. Я повисела еще немножко, пока не начала кружиться голова, подтянулась руками к ветке и спустилась на землю. Я была счастлива, хотя по волосам стекали капли моей влаги, я повалилась в песок и каталась по нему радуясь непонятно чему – своему сумашедствию или своей смелости. В последующие дни я еще несколько раз проделывала эти трюки.

Другим моим развлечением было закапывать себя в песок. Особое удовольствие было насыпать теплый песок на киску и грудки. Было одинаково приятно и когда песок сыпался на грудки и киску постепенно заполняя запой все и когда я приподнималась и песок начинал медленно стекать с меня. Этой игрой я могла заниматься подолгу. А один раз во время игры, когда я уже полностью засыпала свою киску, мне захотелось пописать. Я хотела было встать а потом решила пустить струйку прямо так как сидела. Было немножко необычно чувствовать, как струйка ударилась в песок, который не давал пробиться ей наружу, и я почувствовала как влага заполняет все пространство вокруг киски и внутренней поверхности бедер. А потом на поверхности песка появилось темное пятно и через мгновение от туда вырвался мутный ручеек, увлекая за собой мелкие песчинки. Это мне почему напомнило наши детские игры в ручейки, когда после дождя или весной мы направляли ручейки стекающий воды, объединяли их в более крупные.

Вот такое было у меня развлечение на берегу.

marinakcnh@rambler. ru