Мара. Глава 3

Не задавай вопросов, если не хочешь услышать ответ. Не все духи святые. ©

С той ночи он ничего не слышал кроме ее непрекращающегося шепота. Ее голос более не был привязан к его спальне. Он нашел пристанище у него в голове.

“Мать, дева и старица, услышь меня”. - Бесконечно повторяла она, игнорируя сухой треск огня и, все более и более усиливающийся кашель. - “Дай мне найти его и вернуть то, что он у меня забрал”. - Повторяла она, а голос ее становился все тише и тише, пока вовсе не умолк, оставляя лишь пламя.

Этот вечный огонь, из которого она не могла выбраться, отныне горел в его мыслях. Он знал, что она пришла за книгой. Знал, что и до этого она приходила за нею не раз, но не знал, почему она уверена, что книга находится у него. Он ничего не помнил.

Но в его спальне была потайная дверь. Он предпочитал думать, что это часть планировки квартиры, но измученный ее предсмертным шепотом, засевшим у него в голове, все-таки решился зайти в неиспользуемое им помещение.

Он открыл дверь, взял фонарь, так как оказалось, что там нет электричества, и зашел. Дверь мгновенно захлопнулась, вздрогнув, он толкнул ее, но открыть не смог. Он снова заперт, как она, и ему не выбраться.

Комната была пуста, если не считать небольшого каменного алтаря на котором лежала… открытая книга.

Он подошел к алтарю, коснулся ветхих страниц и, как ужаленный отдернул руку. Страницы были горячее языков пламени. Он уронил фонарь и, наклонившись, чтобы поднять его, заметил, что под его ногами снова сухие доски половиц.

Она сидела в углу за печкой, прижимая книгу к обнаженной груди. Неумолкая, призывая на помощь богиню.

Заметив его, она бросила на него взгляд полный страха и надежды, но ничего не сказала, продолжая повторять слова призыва. Геката будто бы не слышала ее.

Она казалась уязвимой и напуганной. Он хотел подойти к ней, чтобы обнять и утешить, но она жестом остановила его. Наконец замолчав, она медленно поднялась, продолжая прижимать книгу к груди.

“Они уже рядом”. - Дрожащим голосом сказала она, указывая на приоткрытую дверь горницы. - “Мы должны спрятать книгу”. - Только сейчас он понял, что она говорит не с ним, а со стоящим у него за спиной, его двойником. - “Они узнали, они как-то обо всем узнали. На моей избе заклятие неузнаваемости. Им должны были указать путь, но”... - Внезапно она замолчала и замерла, устремив на него пристальный взгляд. - “Как ты мог”? - Он протянул ей руку, но она метнулась в угол.

“Она могла проследить за мной, когда я шел к тебе”? - Попытался оправдаться он.

“Кто она”? - С еще большим недоверием спросила она.

“Женщина”, - он немного замялся, но все же продолжил. - “Вдова рыбака. С тех пор когда ее муж умер, она не дает мне прохода. Возможно, она пошла за мной и таким образом узнала о тебе”. - Он протянул ей руку, но она вжалась в угол, сильнее прижав к груди книгу. - “Она угрожала мне, а на днях я слышал женские голоса у тебя в подклете. Тогда я подумал, что мне это показалось, но теперь я уверен. Нам надо уходить”.

“Ты знаешь, что я не могу покинуть избу, пока не сыграю с Вестником. Он придет в полночь, если ночь будет ясной. Если же нет, то все отложится до следующего полнолуния. Геката глуха к моим просьбам. Мы должны спрятать книгу”. - В ее голосе звучало отчаяние.

“Я могу одолжить тебе свое тело”. - Решительно предложил он. - “Мы уже делали так, только ты должна отдать мне книгу, чтобы я смог спрятать ее, когда ты проникаешь в меня”.

Она не верила ему. Уже не верила, но у нее не было другого выбора. Протянув ему книгу, она взлетела к самому потолку.

Развернувшись к ней спиной, он сел на лавку напротив красного угла, положив книгу себе на колени, он незаметно достал из-за пазухи внешне ничем не отличимую от нее копию и положил на скамью рядом с собой. После того как он это сделал, книга лежащая у него на коленях, исчезла.

Как орлица на замеченную ей добычу, она ринулась на него, но словно ударившись об стену, отброшенная каким-то барьером, отлетела прочь.

Он спокойно встал и даже не обернувшись, покинул избу.

***

Будто очнувшись от глубокого и тяжелого сна, он встал с пола. Видимо он упал, потеряв сознание. Подошел к алтарю и снова попытался прикоснуться к книге, но страницы нещадно жгли его руки.

“Она не твоя”. - Услышал он голос у себя за спиной.

Обернувшись, он увидел ее. Она висела в воздухе, излучая мрачное сияние. Ее мертвенно бледное тело окутывал черный густой туман.

“Она дарует тебе бессмертие, но не подчиняется тебе. Ты украл у меня книгу, не заключив сделку с Вестником, но он рано или поздно все-таки придет за тобой. Я могла бы забрать ее прямо сейчас, но…” - Она ринулась на него, подняв его тело в воздух, пригвоздила его к стене. - “Я не могу покинуть избу”.

Он продолжал висеть в воздухе, раскинув руки.

Сначала она подлетела к книге. Та, приветствуя хозяйку, зашелестела страницами.

“Скоро я заберу тебя, дорогая моя, но для начала нам нужно найти тело”.

Выставив руку ладонью вперед, она начала рвать на нем одежду. Не в силах пошевелиться, он ощущал, как нечто острое режет его одежду на лоскутки, оставляя на его теле неглубокие, но болезненные раны.

Когда он был лишен одежды, напротив его лица появилась игла, с воткнутой в нее черной нитью. Игла воткнулась в его нижнюю губу и стала грубыми стежками зашивать ему рот и веки. Оставив ему лишь обоняние и слух, она пролетела рядом, едва его касаясь.

Болезненные порезы кровоточили. Капельки крови, медленно стекая по его телу, падали на пол, впитываясь в него.

“Мать, дева и старица”. - Услышал он. - “ Прими эту жертву взамен на тело, которое я утратила четыре века назад”. - Она подлетела к нему и по обеим сторонам от него и над его головой подобные змеям, поползли тонкие, но прочные кожаные ленты. Приближаясь к нему, они обвивали его тело. Стягивая и заковывая его, и без того, потерявшего способность двигаться от боли и страха.

Одни ленты сплетались с другими, образуя толстые и прочные косы. Одна из кос обвила его шею, две другие - запястья, оставшиеся две - щиколотки.

Косы, покачиваясь, скрипели. Пол, впитывая в себя алые капли, набухал и вздымался.

“На этот раз она услышала меня”. - Сказала она, подлетев к нему, скованному, не прекращающими своего движения, лентами. - “Сегодня ясно, так что Вестник нас посетит, но это не помешает нам повеселиться”.

Когда ее холодная, лишенная всякой материальности плоть, коснулась его тела, он замычал. Единственное, что он мог, это скрежетать зубами и сжимать в кулаки руки.

Исходящий от нее могильный холод нельзя было сравнить ни с чем. Он замерзал изнутри. Холод ее духа сковывал его душу, терзая ее такими кошмарами, которые не могли присниться даже сумасшедшему.

Та ночь, на печи, он старался думать о ней. Он верил, что она поймет, что он не виноват, и она над ним сжалится. Он не виновен в том, что сотворил его предок, не знает, откуда у него ее книга, но само присутствие ее здесь говорило о том, что нет и  быть не могло никаких предков.

Она села к нему на грудь, свесив ноги, и стала раскачиваться на нем как на качелях, напевая ту самую мелодию, которую он слышал, увидев ее впервые.

Спустя несколько минут, он почувствовал как его плоть погружается в могильный холод. Она продолжала сидеть на его груди, а нечто иное или она же, этого он понять не мог, овладело им.

Она пела эту милую песенку, раскачивая качели, сидением которых был он сам. Раскачивался все сильнее и сильнее. Одновременно они раскачивались по вертикали и по горизонтали. Его голова чудом избегала ударов об стену.

Ее холодные бедра и ягодицы у него на груди. Под ними лежащие на его сердце ладони. Они словно проваливались в его тело, тонули в нем, как в зыбучих песках.

Он видел ее сквозь зашитые веки. Его тело было обуглено. В глазах застыли ненависть и дикий ужас. Руки, вытянутые вперед с тонущими в его груди ладонями, служили ей номинальной опорой, в которой она не нуждалась.

Белые кости, покрытые лоскутками черной обугленной кожи, сверкали в темноте неоном.

Тело ее было слегка отведено назад. Остатки ранее густой копны волос слипшимися нитями свисали с ее головы. Он видел ее сердце, которое более не билось. Легкие, которые тоже оставались неподвижны. Отняв руки от его груди, она положила ладони на его колени у себя за спиной. Он снова замычал. Та ее часть, что не сидела у него на груди, плотно сжав ноги и поджав их под себя, сидела на его бедрах.

Обуглившееся тело сохранило свои формы и очертания. Изгибы были видны даже там, где плоти не было вовсе. Его погибающему разуму она показалась ужасающе прекрасной.

У нее сохранилась лишь половина лица. Откинув голову назад, она развела в сторону руки и сжала, сковывающие его ноги кожаные косы.

Та, что сидела на груди его, начала быстрее погружаться в его тело. Она же, поднявшись так высоко, что почти выпустила его из себя, качнулась вперед, а после снова, впуская его на всю глубину, отвела таз назад. Ее тело оставалось практически неподвижным. А волны движений ее таза, погружающие его в могильный холод, растекались по его телу волнами удовольствия.

Чем глубже ее двойник проникала в его грудь, тем больше ее тело обрастало плотью. Подкручивая таз вперед, она поднималась вверх, отводя таз назад - опускалась назад, впуская его на всю глубину. Она все больше и больше становилась похожей на ту, что он оставил в ту ночь в избе.

Воспоминания, которые он намеренно подавил, обрушились на него лавиной. Четыре столетия отделяли их последнюю встречу от нынешней.

Ее двойник растворилась в нем. Она обрела тело. Нити с его век и губ исчезли.

Открыв глаза, он увидел ее, на ее лице отражалась нега. Гладя руками свое обнаженное тело, она более не держалась за кожаные косы. Казалось бы, она была одна и вовсе не чувствовала его присутствия.

Он больше не висел под потолком. Он лежал на своей постели. Она взяла его за запястья и положила его ладони на свой бюст. Положив поверх них свои ладони, она продолжила скользить и покачиваться.

Но как только он ощутил, что близок к пику, она наклонилась к нему, вытянув назад свои ноги. Он обхватил ее талию ногами. Оперевшись на руки, она продолжила движение и чем ближе был очередной всплеск эйфории, тем сильнее ощущался запах горелой плоти.

Яркий финал пронзил его тело. Краем глаза он заметил, что она что-то ищет у него в телефоне. Он попытался встать, но тело не слушалось его.

Написав сообщение и получив на него ответ, она наклонилась к нему жутко улыбаясь.

“Удачной встречи с Вестником, любовь моя, а я, пожалуй, навещу Настеньку”. - Сказала она, целуя его. Но он ничего не почувствовал.

Он даже не смог ничего прокричать ей вслед, когда она уходила. Не смог встать, чтобы броситься за нею.

Взглянув на свою руку, он в ужасе закрыл глаза. На его постели лежало обугленное тело, которым был он сам. А за дверью послышались тяжелые шаги.