Клиника по лечению запоров. Часть 13

13. «Клизма для жены, проводимая прямо перед моими глазами».

В клизменной полностью одетыми оставались только я и подруга Каё-чан, остальные – пациентки и медсестры – были раздеты почти донага, видимо, из-за специфики процедуры клизмы, чтобы случайно не испачкать одежду.

Из-за того, что все вокруг были практически голые, в помещении неожиданно поддерживалась ощутимо высокая температура, и в моей медицинской одежде становилось невыносимо жарко, так что даже у меня самого возникло непреодолимое желание немедленно раздеться, как и все остальные.

Но, конечно, я, мужчина, не мог позволить себе раздеться здесь до пояса, как медсестры и пациентки, поэтому мне оставалось только молча терпеть нарастающий жар и неловкость от происходящего.

Переведя свой смущенный взгляд на жену, я увидел, что лисоглазая медсестра уже деловито приступила непосредственно к самой процедуре клизмы.

«Томоми-сан, сегодня мы специально приготовили для вас раствор побольше, чтобы вам легче все выходило, только посмотрите, какой внушительный объем! » - цинично объявила медсестра, демонстрируя жене большую емкость с раствором для клизмы.

«──» Жена молчала, опустив взгляд и покраснев от стыда и унижения.

«Может быть, поначалу будет немного неприятно, но ведь с вами же доктор Ёсио, ваш заботливый муж-стажер, так что все обязательно будет хорошо, верно? » - продолжила издеваться медсестра, притворно утешая жену и намеренно акцентируя внимание на моем присутствии в унизительной ситуации.

«Х-хорошо ──» - еле слышно прошептала жена в ответ, ее голос дрожал от смущения и внутреннего напряжения.

«С мочеиспусканием у вас все в порядке? Вы же, надеюсь, сходили в туалет перед началом процедуры? » - рутинно поинтересовалась медсестра, словно проводя стандартную подготовку к обычной медицинской манипуляции, а не к унизительной пытке.

«Э-э, э-э ──» - неуверенно промычала жена в ответ, ее смущение и стыд достигли предела, и она, казалось, готова была провалиться сквозь землю от происходящего.

«В прошлый раз вы же совсем не удержались и в итоге получили наказание клизмой, верно? Сегодня все будет в порядке? Только представьте, если вы опростоволоситесь прямо перед доктором Ёсио…» - продолжала издеваться медсестра, намеренно усиливая чувство стыда и унижения жены.

«……, я немного волнуюсь ──» - тихо призналась жена, ее голос звучал подавленно и тревожно.

«В таком случае, может быть, для вашей же безопасности, вставим вам мочевой катетер? » - цинично предложила медсестра, явно наслаждаясь беспомощностью жены.

«Х-хорошо ──, пожалуйста, вставьте», - покорно согласилась жена, готовая на любые унижения, лишь бы избежать еще большего стыда.

«Что вы сейчас просите? Вам же всегда говорят, нужно говорить громко и четко, чтобы все понимали, чтобы и доктор Ёсио тоже хорошо слышал, говорите внятно! » - недовольно перебила медсестра, намеренно заставляя жену повторять унизительную просьбу громче.

Недовольная медсестра продолжила свои ехидные и издевательские вопросы, добиваясь полного подчинения и унижения пациентки.

«Чтобы не описаться, пожалуйста, вставьте мне трубку для мочи, п-пожалуйста», - повторила жена уже заметно громче, ее голос дрожал от стыда, но звучал более уверенно, подчиняясь требованиям медсестры.

«Куда именно вставить? "Туда" — это совершенно непонятно! » - продолжала издеваться медсестра, намеренно требуя от жены еще большей откровенности и унижения.

«В уретру, пожалуйста, вставьте катетер в мою уретру», - четко произнесла жена, преодолевая стыд и унижение, выдавливая из себя каждое слово по требованию садистки-медсестры.

«Вот, молодец, совсем другое дело, хорошо сказала. Нечего сейчас стесняться, раз уж доктор Ёсио все равно здесь. Впереди вас ждут еще более постыдные для женщины вещи, знаете ли! » - цинично похвалила медсестра, намекая на предстоящую клизму и дефекацию как на еще большее унижение, чем простая катетеризация.

«──» Жена снова замолчала, побледнев от стыда и тревоги.

Жена уже и так была выставлена в самых постыдных позах, но зловещие слова «еще более постыдные вещи», похоже, заставили ее на мгновение съежиться и почувствовать леденящий ужас от предстоящего.

(……Она, наверное, смутно догадывается, что клизма и катетер — это еще можно как-то вытерпеть, но вот показывать сам процесс дефекации, даже собственному мужу, не хочется ни одной женщине в мире……) - невольно подумал я, осознавая всю глубину унижения, которое предстоит пережить моей жене.

Медсестра деловито ввела жене тонкий мочевой катетер в качестве дополнительной подготовки к предстоящей клизме.

Обычно процесс дефекации естественным образом сопровождается и мочеиспусканием, поэтому здесь, в этой странной клинике, похоже, все естественные выделительные органы заранее оснащают специальными инструментами, чтобы получить полный контроль и управление над всеми естественными процессами выделения из тела пациентки.

После быстрого и профессионального завершения процедуры катетеризации, наконец, настал черед и самой клизмы.

Сначала к резиновой пробке, плотно вставленной в анус жены, присоединили небольшой пластиковый кран, к которому тут же подсоединили длинную гибкую трубку, идущую от внушительного ирригатора. В прозрачном ирригаторе было налито с явным избытком непрозрачного клизменного раствора, общий объем которого явно превышал отметку в пугающие 2000 мл.

(……Сказала "побольше", но… э-э, неужели она действительно собирается влить это все целиком?……) - с невольным ужасом подумал я, оценивая гигантский объем жидкости.

2000 мл клизменного раствора, увиденные вблизи, действительно оказались совершенно внушительным объемом. Мне стало совершенно невозможно представить, как такое огромное количество жидкости физически поместится в хрупком и, казалось, совсем маленьком животе моей жены.

«Итак! Непосредственно саму клизму будет делать доктор Ёсио, прошу вас, приступайте! » - неожиданно объявила медсестра, шокируя меня своим заявлением.

«Э, я? » - растерянно переспросил я, совершенно не ожидая такого поворота событий.

«Не волнуйтесь вы так, это совсем просто, нужно всего лишь повернуть вот этот маленький краник, чтобы открыть подачу раствора! » - спокойно пояснила медсестра, скрывая за показным спокойствием садистское предвкушение.

Я был удивлен неожиданным назначением меня на роль исполнителя, но, послушно следуя подробным указаниям медсестры, неуверенно взял в руки маленький краник и медленно повернул его, открывая подачу жидкости.

«Уф, ах, а-а-а-а-а» - тут же, как только раствор начал поступать в прямую кишку, жена издала сдавленный вздох, ее тело напряглось от неожиданного ощущения наполнения. Я неловко поглаживал напряженный живот жены, пристально наблюдая за самим процессом медленного наполнения ее тела жидкостью.

Иногда клизменный раствор, не успевая впитаться, неожиданно вытекал обратно из-под пробки из-за сильных и болезненных позывов к дефекации, вызывая у жены мучительные спазмы.

«Кх-х-х, больно…» - простонала жена сквозь зубы, ее лицо исказилось от боли и дискомфорта.

Но, похоже, против неумолимой силы тяжести не пойдешь, и, как бы жена отчаянно ни сопротивлялась, огромный объем клизменного раствора неумолимо и уверенно исчезал в ее попе, распирая живот и вызывая все новые и новые волны болезненных позывов.

«Еще немного, еще совсем чуть-чуть, потерпи, пожалуйста», - фальшиво-утешающе проговорила медсестра, наслаждаясь страданиями жены.

Когда, наконец, вливание огромного объема жидкости было полностью закончено, медсестра быстро помогла мне закрыть маленький краник, и тут же отсоединила гибкую трубку от резиновой пробки, оставшейся плотно закупоривать анус жены. Обильно влитый клизменный раствор теперь нещадно бушевал в животе жены, распирая его изнутри и вызывая нестерпимые позывы к дефекации.

«Ой, больно-о-о! » - закричала жена, ее тело выгнулось от боли и отчаяния.

Однако из ануса, плотно заткнутого резиновой пробкой, не выходило ни единой капли, как бы жена отчаянно ни тужилась и ни извивалась на кушетке.

«У, у-гу-у-у-у! » - стонала жена, ее крики переходили в нечленораздельное мычание от боли и бессилия.

Пробка, плотно вставленная в анус жены, под нарастающим давлением брюшной полости теперь заметно выпирала из ануса до самого предела, но, похоже, выдавить раздувшуюся внутри пробку наружу, несмотря на все отчаянные усилия жены, оказалось совершенно физически невозможно. И нестерпимые позывы к дефекации, накатывавшие болезненными волнами, яростно толкали упругую пробку то вперед, то назад, создавая ощущение мучительного и неестественного внутреннего массажа.

«Ах, нет, снимите, ах, пожалуйста, снимите эту пробку, ах, а-а-а-а» - жена, словно окончательно обезумев от боли и стыда, отчаянно кричала снова и снова, беспорядочно двигая бедрами вперед-назад в тщетной попытке избавиться от мучений.

«Нет! ──! А-а-а-а, и-и-и-и-и ──» - кричала жена, ее голос срывался на истерический визг.

Невероятно, но пробка, плотно введенная в попу жены, внезапно начала совершать отчетливые поршневые движения, словно имитируя анальный секс, ритмично двигаясь вперед-назад под нарастающим давлением переполненной брюшной полости.

Это было уже слишком, конечно. Единственный реальный способ спастись от невыносимых мучений — это немедленно попросить медсестру открыть маленький кран на резиновой пробке и позволить содержимому выйти наружу.

«П-пожалуйста, дайте мне выпустить, пожалуйста…» - жена, уже не стесняясь слез, горько плакала и униженно умоляла разрешить ей, наконец, опорожниться, но медсестра, словно только и ждавшая этого момента, расплылась в слабой, но отчетливо садистской улыбке, наслаждаясь полным подчинением и отчаянием пациентки.

«Ой, а разве вы не должны сказать как следует, как вас учили, иначе так и будете лежать здесь, пока не кончите прямо в пробку своей попой? Перед доктором Ёсио кончить попой было бы ужасно стыдно, правда? » - продолжала свое изощренное ехидство медсестра, добиваясь от жены еще большего унижения и покорности.

Ехидство медсестры с каждой секундой становилось все более изощренным и садистским, превращая унизительную процедуру в настоящую пытку.

«П-пожалуйста, я сделаю все, что угодно, только…» - обессиленно прошептала жена, готовая на любые унижения в обмен на избавление от мучений.

«Откройте, пожалуйста, кран на пробке, чтобы я, наконец, смогла выпустить свой кал, пожалуйста», - четко произнесла жена, повторяя заученные унизительные фразы, которых от нее так настойчиво добивались.

«Да, вот это уже совсем другое дело, хорошо сказано. Ну что ж, сегодня, раз уж такое особое дело и с нами муж-стажер, давайте вежливо попросим доктора Ёсио лично открыть его для вас», - издевательски согласилась медсестра, намеренно подчеркивая мою роль в унижении жены.

«──» Жена снова побледнела, осознавая весь ужас и позор предстоящего.

«И мы все вместе с большим удовольствием позволим уважаемому доктору вблизи и ПРИСТАЛЬНО понаблюдать за самым постыдным для женщины зрелищем — самим процессом вашей дефекации», - цинично и громко объявила медсестра, превращая меня в невольного соучастника ее садистской игры.

«Не-е-е-ет! Не хочу-у-у-у-у! » - отчаянно закричала жена, ее крик был полон ужаса и отчаяния. Слова медсестры заставили жену в полном отчаянии яростно замотать головой из стороны в сторону, отчаянно выражая свой категорический отказ от такого позора. Конечно, ни одна женщина в здравом уме не хотела бы, чтобы собственный муж видел ее в столь неприглядном и интимном процессе дефекации.

«Нет уж, теперь уже слишком поздно, вы же только что сами сказали, что готовы сделать абсолютно все, что угодно, лишь бы получить облегчение! Свои слова надо держать! » - жестоко пресекла медсестра все робкие протесты жены, наслаждаясь своей властью и полным подчинением пациентки.

«Доктор Ёсио еще и внимательно состояние вашего кала посмотрит, знаете ли! По вашему калу опытный врач сможет даже понять, что именно вы ели на завтрак! И к тому же, когда мы сейчас торжественно откроем кран на пробке, вы же сами прекрасно понимаете, что вы уже ни при всем желании не сможете остановить начавшийся процесс дефекации самостоятельно, вы же прекрасно знаете, вам же всегда именно так делают», - закончила свою садистскую речь медсестра, окончательно лишая жену всякой надежды на спасение от неминуемого унижения.

«Н-нет, ну что вы такое говорите! » - еще слабая надежда на спасение промелькнула в голосе жены, но тут же угасла под напором жестокой реальности.

«Смиритесь уже, ваш постыдный вид, когда из вашей попки насильно выталкивают кал, будет выставлен на всеобщее обозрение на мониторах! » - цинично и безапелляционно отрезала медсестра, окончательно лишая жену всякой надежды на спасение от позора.

В этот самый момент, глядя на жену, униженную и беспомощную, я вдруг почувствовал странное и неожиданное возбуждение от осознания того, что сам процесс дефекации теперь полностью контролируется извне, и его можно произвольно начинать и останавливать абсолютно независимо от слабой воли несчастной пациентки.

Поэтому, совершенно невзирая на явное отвращение жены и ее отчаянные протесты, я уже совершенно по собственной инициативе, и неожиданно для самого себя, твердой рукой открыл маленький краник на резиновой пробке.

«Томоми-сан, я открываю! » - деловито объявил я жене, словно подчеркивая свою роль в ее унижении.

«Не-е-е-ет, не надо! » - отчаянно закричала жена, ее протест прозвучал как вопль полного отчаяния.

Маленький краник был устроен таким хитрым образом, что при дальнейшем повороте, чем при обычном вливании жидкости, он еще больше механически расширял отверстие резиновой пробки, чтобы максимально облегчить беспрепятственный выход густых каловых масс наружу. Медсестра заботливо подсказала мне эту неожиданную тонкость, и я, уже не колеблясь ни секунды, безжалостно повернул краник до самого упора, усиливая унижение жены своими собственными руками.

«Не-е-е-ет, не-е-е-ет! » - бессильно кричала жена, ее крики звучали как мольба о пощаде.

Анус жены под механическим воздействием краника невероятно расширился примерно до пугающих 4 см в диаметре, зияя теперь совершенно открытой и бесстыдной дырой, выставленной на всеобщее обозрение.

И тут же мощным неудержимым потоком хлынул густой поток кала. Жена, прямо на глазах у меня и садистки-медсестры, начала громко и неестественно испражняться, а из тонкой трубки мочевого катетера тонкой струйкой непрерывно текла прозрачная моча, дополняя картину полного физиологического беспорядка.

Для жены это, очевидно, было совершенно невыносимо стыдно, и она, не сдержавшись, горько заплакала, ее слезы смешивались с потоками кала и мочи, усиливая картину полного унижения.

«Н-нет ──, н-не смотрите, доктор Ёсио, простите меня ──, а-а-а-а, как ужасно воняет…» - захлебываясь слезами, шептала жена, ее голос дрожал от стыда и отвращения к самой себе.

«Все хорошо, все хорошо, просто выпускайте из себя все как следует ──» - фальшиво-утешающе проговорила медсестра, наслаждаясь полным унижением и беспомощностью жены.

Жена, умирая от стыда из-за того, что все ее естественные отходы теперь цинично выставлены на всеобщее обозрение, и мучаясь от резкого и нестерпимого запаха собственного кала, продолжала неестественно и громко испражняться, снова и снова судорожно извиняясь за свой позор.

Скопившийся густой кал непрерывным потоком падал прямо на специальный медицинский поддон, образуя все большую и большую неприглядную кучу, и весь этот откровенно отвратительный процесс теперь совершенно отчетливо отображался в мельчайших физиологических подробностях на большом мониторе, нависающем прямо передо мной.

«У-у-у-у-у, н-не останавливается…» - жалобно простонала жена, ее голос звучал как жалкий стон полного бессилия.

Ее унизительный и жалкий вид, когда она оказалась совершенно не в силах самостоятельно остановить неестественный процесс дефекации, теперь цинично выставлялся напоказ во всей своей откровенной наготе и физиологических подробностях, словно нарочно, чтобы максимально усилить ее невыносимое чувство стыда и унижения.

Когда процесс неестественной дефекации более-менее закончился, в клизменную, наконец, пришел сам доктор в белом халате и деловито осмотрел общее состояние кишечника жены, осторожно введя тонкий медицинский эндоскоп непосредственно через все еще торчащую из ануса резиновую пробку.

«Ну что, Томоми-сан, сегодня все вышло как положено, как следует? Давайте-ка вместе быстренько посмотрим на мониторе, что же у нас там внутри», - деловито произнес доктор, словно речь шла о чем-то совершенно обыденном и рутинном.

Здесь, в этой странной клинике, если в кишечнике пациентки после клизмы все еще обнаруживались остатки кала, врачи могли без малейших колебаний снова влить новую порцию клизменного раствора, продолжая унизительную процедуру до достижения «идеального» результата.

«Да-да, на этот раз все действительно очень чисто! Ну что, доктор Ёсио, хотите сами лично посмотреть на идеальную чистоту? », - фамильярно обратилась медсестра ко мне, словно приглашая присоединиться к унизительному зрелищу.

«Д-да, конечно, с удовольствием посмотрю! » - неуверенно ответил я, не зная, как еще реагировать на происходящее безумие.

Я невольно впился взглядом в яркий монитор эндоскопа, транслирующий изображение из недр кишечника жены, и жена, краем глаза заметив мой пристальный интерес, смутилась еще больше прежнего, словно стыдясь даже внутренностей своего тела, выставленных на всеобщее обозрение. Что уж тут говорить о внешнем позоре…

Внутри у жены, действительно, оказалось на удивление чисто и совершенно пусто. Если после всего этого действительно чувствуешь такое неестественное физиологическое облегчение, то, конечно, вполне можно и неожиданно пристраститься к подобным унизительным процедурам, подумал я невольно.

На этом унизительная процедура клизмы для моей жены, похоже, была, наконец, полностью завершена. Деловитая медсестра быстро извлекла тонкий мочевой катетер, и жена, дрожа от стыда и усталости, медленно и неуверенно слезла, наконец, с ненавистной гинекологической кушетки, словно освобождаясь от долгого и мучительного плена.

Затем доктор спокойно снял металлический замок с резиновой пробки, так долго лишавшей мою жену естественной физиологической свободы, и без лишних усилий извлек ее из расслабленного ануса.

Извлеченную унизительную запирающую пробку доктор без всякой брезгливости тут же положили в небольшую стеклянную банку, стоящую на медицинском подносе. В этой обычной дезинфицирующей банке с неприметной надписью «Только для использованных резиновых пробок» уже небрежно лежало несколько аналогичных пробок, вероятно, уже использованных сегодня другими пациентками клиники.

Это неожиданное открытие неопровержимо означало, что множество совершенно незнакомых женщин еще до моей жены уже прошли через точно такую же унизительную процедуру клизмы и публичной дефекации в стенах этой странной клиники, превращая это унижение в некую пугающую рутину.

Жена, наконец-то полностью освободившись от пут унизительной пробки и ощущая явное чувство физического облегчения от того, что ей, наконец, разрешили выпустить неестественно накопившийся внутри кал, снова искренне улыбалась и выглядела заметно повеселевшей и даже вполне довольной происходящим.

«Спасибо вам большое, доктор, и вам, медсестра», — вежливо поблагодарив и слегка поклонившись доктору и садистке-медсестре, она уже вполне весело и даже как-то оживленно направилась в ближайшую душевую кабинку, словно после мучительной пытки ее ждала долгожданная награда.

Случайно переведя взгляд на соседнюю кушетку, я невольно заметил, что унизительная процедура для юной Каё-чан, которая началась практически одновременно с процедурой моей жены, почему-то все еще вовсе не закончилась и продолжала вяло тянуться.

Не скрывая своего невольного любопытства, я заинтересованно стал наблюдать за происходящим на соседней кушетке и тут же понял, что у Каё-чан, видимо, оказался слишком твердый кал, который никак не хотел выходить естественным путем, и теперь ей собирались в срочном порядке делать дополнительный унизительный массаж прямой кишки для стимуляции дефекации. К кушетке Каё-чан тут же подошел сам доктор в белом халате.

«Каё-чан, сегодня у вас кал оказался немного твердый, да? Чтобы вам было намного легче опорожниться, сейчас мы быстренько сделаем вам небольшой массаж прямой кишки», - деловито объявил доктор, словно речь шла о чем-то совершенно обычном и рутинном.

«Х-хорошо, доктор, я полностью полагаюсь на вас, прошу вас, позаботьтесь обо мне», — тихо и совершенно послушно ответила юная Каё-чан, покорно принимая неизбежность нового унижения. Моя жена во время подобной процедуры унизительного массажа отчаянно сопротивлялась и пыталась протестовать, но юная школьница Каё-чан оказалась гораздо более покорной и беспрекословной пациенткой.

Жена на этот раз почему-то не носила унизительный пояс верности, и мне невольно стало крайне интересно, каким именно образом они собираются проводить ей этот самый «массаж прямой кишки», поэтому я незаметно подался немного вперед, чтобы лучше видеть все происходящее на соседней кушетке.

Тут доктор, неожиданно заметив мое пристальное внимание к процедуре для Каё-чан, приветливо поманил меня рукой, словно приглашая присоединиться к унизительному зрелищу.

«Доктор Ёсио! Не могли бы вы оказать небольшую помощь здесь, с процедурой для Каё-чан? » - неожиданно обратился ко мне доктор, предлагая непосредственно участвовать в унижении юной школьницы.

«Э? » - растерянно выдохнул я, совершенно не ожидая такого неожиданного поворота событий и активного вовлечения в унизительную процедуру.

Я был искренне удивлен, когда внезапно услышал свое собственное имя, произнесенное доктором в контексте унижения незнакомой школьницы.

«Х-хорошо, конечно, я вас понял», - стараясь не выдать своего явного удивления и замешательства, я поспешно и нервно кивнул головой и быстро подошел к кушетке юной Каё-чан, готовый выполнить любое указание доктора.

«Массаж прямой кишки сейчас будет делать опытный доктор-стажер Ёсио», - деловито объявил доктор уже самой Каё-чан, словно представляя меня в новой унизительной роли.

«Х-хорошо, доктор Ёсио, я полностью в ваших руках, прошу вас, позаботьтесь и обо мне», - робко пролепетала юная Каё-чан, вежливо обращаясь ко мне, ее голос звучал тихо и немного дрожал от смущения и неизбежного унижения.

«И-и я тоже покорно прошу вас, доктор Ёсио, пожалуйста, позаботьтесь обо мне как следует», - повторила унизительную просьбу юная школьница, полностью отдавая себя в мои руки.

Доктор, судя по всему, действительно собирался полностью поручить мне самостоятельное проведение унизительного массажа прямой кишки юной Каё-чан. Я уже несколько раз невольно видел, как именно этот массаж делали моей жене, и примерно представлял себе общий процесс, но вот самому непосредственно делать это своими собственными руками — это было уже совершенно другое дело, выходящее далеко за рамки моих представлений о нормальной медицинской практике.

Видя мое явное замешательство и некоторую растерянность, доктор, похоже, собирался все время находиться рядом и подробно давать мне все необходимые указания и руководящие инструкции.

«Я сейчас сам буду делать клизму вот этой девушке рядом, так что вы совершенно не волнуйтесь, просто делайте все точно так, как я вам сейчас подробно скажу», - уверенно подбодрил меня доктор, словно речь шла о какой-то совершенно обычной и рутинной медицинской манипуляции.

«А, то есть, и ей, подруге Каё-чан, тоже сейчас будут делать унизительную клизму? » - невольно вырвалось у меня, уточняя неожиданные детали происходящего безумия.

«Да, совершенно верно, просто все гинекологические кушетки оказались на время заняты, поэтому ей пришлось немного подождать своей очереди», - деловито подтвердил доктор, словно очередь на унизительные клизмы была в этой клинике совершенно обычным и повседневным явлением.

Оказалось, что подруга, которую я по ошибке принял за простую сопровождающую, тоже оказалась самой обычной пациенткой клиники, точно так же, как и юная Каё-чан. Теперь, когда с моей женой, наконец, закончили, и освободилась гинекологическая кушетка, ей тоже собирались немедленно сделать унизительную клизму в порядке живой очереди.

Когда подруга Каё-чан быстро сняла свою школьную юбку и торопливо приспустила тонкие кружевные трусики, мне невольно стало заметно, что в ее попе тоже оказалась надежно установлена точно такая же унизительная запирающая резиновая пробка, как и у моей жены, и у юной Каё-чан. Унизительные резиновые пробки оказались неотъемлемой частью повседневной медицинской рутины в этой странной клинике.

Медсестра, видимо, решив, что раз уж это унизительные процедуры между близкими подругами, можно немного ослабить строгие правила приватности и незаметно распахнула тонкую полупрозрачную занавеску между соседними гинекологическими кушетками, чтобы юным пациенткам было немного удобнее общаться друг с другом во время унизительных процедур.

«Итак! Доктор Ёсио, пожалуйста, возьмите вот это и используйте его для массажа прямой кишки юной Каё-чан», - деловито произнес доктор, переходя непосредственно к практическим инструкциям.

Доктор без лишних слов протянул мне небольшой розовый инструмент, заранее подготовленный и небрежно лежавший в почкообразном медицинском лотке.

«Х-хорошо, доктор, а это еще что такое? ──» - растерянно переспросил я, не понимая назначения незнакомого розового предмета.

Присмотревшись внимательнее к незнакомому инструменту, я с невольным удивлением понял, что это самый обыкновенный розовый вибро-ротор, самая настоящая дешевая секс-игрушка из секс-шопа. Он был, правда, немного тоньше обычного вибро-ротора, но в целом очень похож на стандартную секс-игрушку для массажа простаты.

«Просто аккуратно вставьте это розовое изделие в прямую кишку юной Каё-чан непосредственно через резиновую пробку, и все получится само собой», - деловито пояснил доктор, словно речь шла о совершенно обычном медицинском инструменте, а не о вульгарной секс-игрушке.

«Д-доктор ──» - растерянно пролепетала юная Каё-чан, ее голос дрожал от смущения и непонимания.

Тут юная Каё-чан, не веря своим собственным глазам и увидев розовый вибро-ротор в моих руках, окончательно смутилась и робко обратилась непосредственно ко мне, словно ища защиты от непонятного унижения.

«Хм? Что такое, Каё-чан? Что-то не так? » - притворно-недоуменно поинтересовался доктор, наслаждаясь замешательством юной пациентки.

«Э-э, доктор, а это… это вот это самое использовать сейчас будут? ──» - робко пролепетала Каё-чан, не решаясь произнести вслух стыдное слово «секс-игрушка».

«Ну а как же иначе? Если уж у вас там так сильно все накопилось, то само по себе это просто так уже никак не выйдет, вы же сами прекрасно понимаете, не маленькая уже. Нужно как следует все там размягчить и стимулировать вот этим… Каё-чан, разве вам это совершенно не нравится? » - цинично продолжил издеваться доктор, намеренно усиливая смущение и стыд юной пациентки.

«Э, э-э… н-ну… но… это же так стыдно ──» - еле слышно прошептала Каё-чан, ее голос дрожал от смущения и неловкости.

«А, вот оно оказывается в чем дело! Неужели вся причина только в присутствии нашего красавчика доктора Ёсио? » - насмешливо заметил доктор, намекая на мое присутствие как на дополнительный фактор унижения для юной пациентки.

«──» Юная Каё-чан густо залилась яркой краской стыда и позора и торопливо отвела свои смущенные глаза в сторону, не решаясь прямо ответить на провокационный вопрос доктора. Девичью робкую душу действительно оказалось совершенно невозможно понять до конца, но совершенно очевидно, что ей было невыносимо стыдно и неловко от самой мысли, что этот вульгарный розовый вибро-ротор сейчас будут непосредственно использовать на ней прямо в моем непосредственном присутствии.