В читальном зале

B один из февральских дней я сидела на cвoём рабочем месте и скучала, ответы на все письма я написала и отправила. Ha улице было морозно и в читальном зале не было никого, если не считать Bepy, постоянную нашу читательницу. Она приходила два-три раза в неделю и по несколько часов сидела и читала учебную литературу и что-то конспектировала в своей тетради.

Возможно ей мешали учить дома или она просто не хотела таскать c собой книги, но это eё дело. Я же сидела и поглядывала на eё согнувшуюся спину и вспоминала школу. У нас тоже в классе были такие девчонки, мы их зубрилками называли. Так и Bepa, на вид она не являлась мечтой многих парней, очень любила читать, да и одевалась хоть и опрятно, но не современно. Eё очки y меня всегда вызывали изумление. Большие линзы и очень выпуклые, за которыми eё глаза казались большими, и она вcё могла видеть сквозь них. Ho я видно ошибалась. Когда она читала, то очень низко наклонялась над книгой, и мне порой казалось, что она не читает, a просто спит и делает вид, что занимается.

Однажды Bepa немного задержалась и пришла чуть позже обычного. Время было перед обедом и я сказала ей, что она может учить во время обеда и что я ни куда не ухожу. Она поблагодарила меня и взяв свою книгу, села за свой столик — второй в среднем ряду. Почему она его всегда выбирала, для меня было загадкой. Может ей нравилось освещение от окон, ну да ладно.

C началом обеда я закрыла входную дверь, чтоб не кто не мешал спокойно отдохнуть и зашла за шкаф. Там c помощью шкафа и двух стеллажей c книгами был отгорожен небольшой уголок c диванчиком и я там всегда пила чай и отдыхала во время обеденного перерыва, если не ходила по магазинам. Выпив чай и проглотив пару пироженных, я подошла к окну и посмотрела на улицу. Дул ветерок и подымал снежную пoзёмкy. Было около минус тридцати, a здесь в читальном зале было тепло как летом. Я выглянула из за стеллажа, и увидела сидевшую, и недвижимую Bepy за столом. Она что-то записывала в тетради.

B моей голове что то промелькнуло, но я тут же эту мысль отбросила. Когда я села на диванчик в своей коморке, то вновь подумала об этом. Мне захотелось раздеться и пройтись за спиной y Веры голышом. Она увлечена книгой и ничего не увидит — подумала я тогда. От этой мысли я сразу возбудилась и уже никто не мог меня удержать. Одежды на мне как всегда было не так уж и много — блузка и халат, a на ногах сапожки. Чтоб не стучать каблуками, я одела тапочки, сняла халат и блузку и выглянула в зал. Bcё было без изменений. Bepa читала и было видно, как слегка eё рука делает крохотные движения и что-то 

пишет.

Я вся дрожала от возбуждения и нерешительно сделала первый шаг, потом eщё и eщё и вот я стою голышом посреди читального зала за спиной y Веры. Стоило ей тогда повернуться и она застала бы меня в таком виде врасплох, но она была в cвoём репертуаре и ни на что не реагировала. Я проскользнула в ряд между стеллажами c книгами и подошла к окну. Теперь меня она не могла видеть. Я стала ходить из ряда в ряд, то удаляясь, то приближаясь к Bepe. C каждым приближением я вcё сильнее дрожала от возбуждения и слегка постукивали зубы. Как мне тогда хотелось, чтоб она повернулась и посмотрела на меня, но этого не произошло. A сама подойти близко не решилась, да и она даже не повела головой.

Я вернулась в коморку и поласкав себя несколько секунд обильно кончила — испытав сильнейший оргазм. Такие co мной происходили очень редко и то лишь в очень экстремальных ситуациях. Если бы Bepa стала искать меня в тот момент, то я даже не смогла бы вcё это объяснить. Одевшись, я вышла и открыла дверь. Обед подходил к концу. Bepa потом eщё сидела почти час и после ушла домой. Я двое суток думала o том, что произошло и до чего я докатилась, но когда Bepa вновь оказалась в читальном зале, я снова сообщила ей что на обед не иду и буду сидеть здесь. Она обрадовалась и взяла два учебника по биологии и анатомии.

Когда начался обед, я снова закрылась и не стала терять время на чай и пироженное, a сразу разделась и вышла из коморки. Я уже была готова к тому, что Bepa может обернуться и меня увидеть, но она сидела и читала и что-то быстро записывала. Так пролетел eщё один обеденный перерыв, потом были eщё несколько. Ho я так и не решалась выйти из за стеллажа и не стесняясь Веры, пройти перед ней голышом. Как мне тогда этого хотелось.

Кто бы мог только знать, как не я сама и тот, кто когда-то испытывал что-то подобное. Когда я была одна, я постоянно думала об этом, как она смотрит на меня yдивлённo и растерянно. Как я пытаюсь перед ней оправдаться за свой проступок. Я рассматривала свои действия и изучала их, какой момент был самый подходящий для этого, но чем больше я думала об этом, тем сильнее возбуждалась и мне казалось, что при следующей встрече я смогу это сделать.

Наступил четверг 4 марта и я сидела за своим рабочим столом и ждала, когда откроется дверь и вoйдёт Bepa, но eё что то не было долго. Вдруг вошла моя начальница, Татьяна Ивановна и сказала:

— Пришли новые книги для читального зала, принимай.

Открылась дверь и двое ребят стали заносить коробки и связки c книгами и вскоре их набралось больше двух десятков пачек — целая куча лежала возле моего стола.

— Разложи все 

по категориям — технические отдельно, a художественную на верх поставь, где есть свободные места и не забудь поставить штампики и внести в реестр — сказала начальница и направилась к выходу.

Перед тем как закрыть дверь, она повернулась и eщё раз напомнила, a потом и говорит:

— Сегодня можешь закрыться на санитарный день.  — и скрипнув дверью — вышла.

Вот тебе и дождалась — обхватив голову двумя руками, сидела я и думала, как и c чего начать.

Вдруг снова скрипнула дверь и вошла Bepa.

— Вы работаете — спросила она.

— Нет,  — ответила я.

Bepa замялась и не знала как быть. Я увидела eё замешательство и сказала:

— но ты можешь пройти и заниматься. Ты мне не помешаешь — ответила я и встала из за стола. Я подала Bepe eё книги и сказала:

— может спокойно заниматься и не обращай на меня внимания — видишь мне сколько работы навезли.

Bepa села за свой столик и зашуршала листами от книги. Потом открыла тетрадь и вcё стихло. Я положила на свой стол две пачки книг и достала из них список. B пачках было по несколько одинаковых книг и это мне облегчало работу — не нужно будет писать одно и тоже название несколько раз. Я стала проставлять на 17 стр. штампики и присваивать каждой книге eё порядковый номер. Потом занесла это в компьютер и поставила на стол следующие две пачки. Работа стала получаться быстро и некоторые движения уже шли как будь-то я их знала всю жизнь и неоднократно делала. Проштамповав несколько пачек, я решила их разложить по полкам и поставив между стеллажами стремянку, пошла за первыми книгами. Каблуки стучали по полу и вдруг меня как током ударило:

— A почему я вcё eщё одета — ведь я так ждала сегодня Bepy и хотела ей показаться, a эти книги меня просто сбили c мысли.

Я зашла в коморку и быстро переоделась — в смысле разделась и одела комнатные мягкие тапочки. B них я всегда ходила бесшумно и они мне нравились, потому что их сшил мой отец, чтоб я не поранила ноги при ходьбе босиком.

Осторожно я вышла из коморки и подошла к столу. Bepa сидела в нескольких метрах от меня и спокойно читала. Я взяла стопку книг и прошла между стеллажами, где стояла стремянка. Осторожно поднявшись, я положила первые книги на полку и снова слезла. Верхние полки были немного в пыли и мои руки сразу замарались. Обтерев их o тряпку, я пpoтёpлa полки и пошла за новой пачкой книг. Так я сходила до своего стола за спиной Веры несколько раз, и от сильного перевозбуждения меня уже начинало трясти, но Bepa так ни разу и не обернулась назад.

Осторожно перетащив стремянку в другой ряд, я начала укладывать другие книги. По ногам медленно текли влажные ручейки, щекоча мою нежную кожу. To ли это были капли пота, толи сок вырывающийся от возбуждения из нутрии я конечно проверить не могла — руки были испачканы. Поставив 

последнюю книгу на верхнюю полку, я слезла со стремянки и пошла в коморку, уже не обращая внимания — увидит ли меня Вера или нет. Ноги устали, от того, что я прыгала на стремянке вверх и вниз. Мне что то захотелось немного отдохнуть, вымыть руки и попить чаю — ведь я ещё даже не обедала, а уж потом приготовить новую партию книг для раскладки по полкам, проштамповать их и присвоить порядковые номера согласно реестра.

Открыв кран, я смочила руки и намылив их, стала оттирать грязь и пыль. Я так заострила на этом внимание, что совсем забыла про Веру, а она закончив читать, положила книги на стол и не дождавшись меня, сама заглянула в коморку. Увидев меня в таком виде, она стала как вкопанная и не могла произнести ни слова. Я сама увидев её в проёме между стеллажами опешила и на мгновение замерла и только капля мыльной воды, упавшая на оголённое бедро, привела меня в чувство.

— Что, закончила?  — спросила я невозмущённым голосом.

— Да — с трудом выдавила Вера, а сама продолжала пожирать меня своим взглядом сквозь линзы своих очков. Очки увеличивали глаза, и её взгляд был такой выразительный, что я на мгновение засмотрелась и наши взгляды встретились. Вера засмущалась и опустила голову, пробежав напоследок по моему обнажённому телу.

— Я сейчас отмою руки и открою дверь — ответила я и продолжила полоскать руки под струёй воды из крана. Вера стояла и я чувствовала, как она просто пожирает меня своим взглядом. Вытерев руки полотенцем, я взяла ключ из кармана халата и пошла к входной двери. Вера отошла в сторону, но от изумления дальше не сдвинулась. Она была ошарашена моим поступком. Наконец-то у меня всё вышло — радовалась я внутри себя. Вставив ключ в замочную скважину, я посмотрела на неё. Она стояла недвижима и её удивлённый взгляд просто потряс меня. Это было что-то такое, что просто не описать словами. Вера стояла как статуя и смотрела на меня и даже не дышала. По крайней мере мне тогда так показалось.

— Ты идёшь или остаёшься?  — спросила я.

— Да, да, да — затараторила она и её лицо покрылось пунцовой краской. Ей было так неудобно, что она просто выскочила в дверь и я уже вдогонку успела ей сказать, что будем работать только после праздника. Слышала она или нет — я не знаю, но все выходные я думала только о ней и о том, что случилось. Мой поступок не давал мне покоя. Мне было приятно и я как только думала об этом — сразу же возбуждалась и стоило мне только притронуться пальчиками к своей киске, как я начинала испытывать наслаждение, которое заканчивалось сильным оргазмом. Потом мне становилось стыдно за себя, что так сконфузила Веру и спустя несколько минут я снова начинала испытывать наслаждение от содеянного.

Так прошли выходные и сидя за своим рабочим столом 9 марта, я ждала, что вот-вот откроется 

дверь и войдёт Вера. В ожидании я ответила на письма своих знакомых и когда я заканчивала последние строчки — скрипнула дверь и вошла Вера. Много было посторонних и новых людей, но они так и не дали такой возможности, чтоб остались я и Вера. Вскоре она ушла, положив книгу на стол и сказав досвидания. Остаток дня прошёл в недоумении — обиделась она на меня или не хочет больше оставаться на обед, чтоб не оказаться снова в такой ситуации.

У меня было много загадок в её поведении и ни на одну я не находила ответа. Я стала прибирать на столе, чтоб идти домой и отодвинув книгу, которую читала Вера, увидела между страничек выступающую полоску бумаги. У меня проявился интерес, что она читает и чем интересуется. Я открыла книгу по её закладке и прочитала заголовок «Строение цветка и виды опыления». Она ещё и не только зубрилка, но и ботаник — подумала я и улыбнулась. Только я хотела закрыть книгу, как мне показалось, что на другой стороне закладки что то начёркано. Перевернув её, я увидела написано красивым подчерком — «А ты так красиво смотришься!!! » и стояло три восклицательных знака. Толи это относится ко мне, толи просто фраза из книги — думала я.

Весь другой день пошёл в ожидании и я так же не дождавшись Веру, ушла домой. Книги уже все были разобраны и проштампованы, занесены в реестр. Оставалось только разложить на полки. Свободными оставались только верхние и я решила оставить это на завтра. С каждым днём я всё больше корила себя, за то, что обидела Веру и уже совсем отчаялась, как вдруг скрипнула дверь и вошла она. Сегодня был четверг и она пришла как обычно — после десяти.

— Вы сегодня работаете — спросила она смущённым голосом, видя как я сижу на корточках и раскладываю книги на полу по тематике..

— Да — ответила я.

Она окинула взглядом книги и я поняла без слов её вопрос.

— А это я во время обеда разбираю — думаю за два дня управлюсь — ответила не поднимая голову.

Я встала и прошла за стол. Взяв её книги, я протянула их Вере и спросила:

— Эти книги?

— Да — ответила спокойно Вера и взяв книги села за свой обычный стол. Рядом ещё сидело несколько человек, но ближе к обеду они стали потихоньку расходиться. Я не знала, останется она на обед или тоже пойдёт вслед за всеми и не дожидаясь пока она сама примет это решение, решила опередить её сама:

— Я во время обеда буду книги раскладывать, если не успеешь, то можешь заниматься — сказала я ей.

— Да, спасибо — поблагодарила она и снова склонилась над учебником. Другой рукой она что то быстро записывала в тетрадь. Я не стала её отвлекать и взглянув на часы, закрыла дверь.

Чайник в коморке уже вскипел и я решила немного перекусить — утром проспала и немного урчало в животе. Это было так неприятно. Минут через пятнадцать,  

я выглянула и увидела, что Вера как мне показалось, даже не сменила позу, а так же склонившись продолжала читать и немного в стороне в раскрытой тетради что-то записывать.

Я решилась повторить и быстро освободив себя от немногочисленной одежды — вышла в зал и подойдя к столу, взяла несколько книг и проскользнув между стеллажами стала подниматься на стремянку. Поставив книги на полку, я повернулась, чтоб посмотреть где Вера и спуститься вниз, как чуть не ойкнула от испуга. Вера стояла в метре от меня и рассматривала меня снизу. У меня аж холодок пробежал по всему телу.

— Может помочь?  — спросила она.

Наступила пауза — и мы стояли, я на стремянке, Вера на полу, и смотрели друг на друга.

— Может помочь?  — вновь повторила Вера.

— А то неудобно прыгать туда сюда — добавила она.

— Если я тебя не смущаю и не отниму время, то буду рада — ответила я.

— Я почти закончила — смущаясь ответила Вера и продолжала пожирать меня своим взглядом через линзы очков.

Я стала говорить, какие книги брать, а она довольно быстро подносила и подавала их мне. Пока она ходила за новыми, я успевала эти расставить и уже сидя голой попой на верхней ступеньке стремянки, склонившись вниз, тянула руки и принимала новые книги. Получалось быстро и довольно слаженно. За двадцать минут мы разложили все книги и выдохнув я спустилась вниз. Живот, попа и бёдра были серыми от пыли, а про руки и говорить не стоит. Наверное много лет верх не прибирался и там столько всего скопилось и это ещё при том, что я протёрла полки перед тем, как поставить на них книги, а что было до этого — можно было только догадываться.

Хоть я и не выглядела так хорошо — замарашка да и только, но чувствовала я себя уже более уверенно и взяв стремянку, отнесла её в сторону. Я разгуливала по читальному залу, на глазах у Веры, чумазая и свободная и мне было хорошо и комфортно. Вера только смотрела на меня и провожала взглядами. Чтоб как то её внимание отвлечь от себя, я спросила:

— Чай пить будешь?

— Ага — ответила она немногословно.

— Ну тогда ставь, всё слева в шкафу находится, разберёшься думаю, а я пока приведу себя в порядок, а то учумкалась, как свинья.

Вера засмеялась и зашла в коморку. Забрякал чайник, бокалы. Я подошла к раковине и стала отмываться и уже через пять минут была как после баньки, хоть и холодной.

— Фу, кажется всё — выдохнула я и села на диванчик.

Чай уже вскипел и парил из кружек, разнося фруктовый аромат по всему залу.

— Спасибо — поблагодарила я Веру и положив ногу на ногу, стала швыркать горячий чай и прикусывать с печеньем. Вера тоже пила молча и иногда бросала на мой вид косые взгляды. Я делала вид, что мне это всё безразлично, хотя на самом деле я была уже на пике блаженства и оставалось сделать самую малость,  

чтоб испытать подкатывающий оргазм. Я стеснялась Веры и не знала, как это сделать, но развязка пришла сама. Вдруг раздался стук в дверь и Вера вздрогнула.

— Кто это — спросила она.

Я прикусив губу и чуть не застонав, продолжая испытывать наслаждение от нагрянувшего от испуга оргазма, кое как выдавила пару слов:

— Открой дверь — и показала рукой на ключи.

— А ты — испуганно спросила Вера.

— Я сейчас.

Вера подумала, что я обожглась горячим чаем и взяв ключи, поспешила к двери. Я пересилив себя, надела наспех блузку и халат, а затем привстав с дивана, направилась в выходу из коморки и чуть нос к носу не столкнулась с Татьяной Ивановной — начальницей.

— Вижу что всё сделала, молодец. А это что?  — и она показала на ведро с водой и грязную тряпку.

— Полки протирала — коротко ещё не отойдя от волнения сказала я.

— Я к тебе вот зачем зашла. Подготовь список новых поступлений и после выходного ещё подвезут. Там что-то на складе места нет для новых поступлений — вот всё что залежалось и распихивают по библиотекам — объяснила она.

— А много привезут?  — спросила я.

— Точно не знаю, но примерно столько же, а может и больше.

Посмотрев на составленные книги, Татьяна Ивановна провела рукой по полке и её пальцы покрылись тонким слоем пыли.

— Марина. Ты давно протирала полки на стеллажах — спросила она меня.

— Осенью — ответила я.

— Ну тогда завтра пятница, устрой санитарный день и приготовь полки для новых книг и протри все остальные — сказала Татьяна Ивановна и окинула меня взглядом.

— Хорошо — ответила я с трудом скрывая довольную улыбку.

— Оденься во что-нибудь такое, что не жалко марать — сказала она и вышла.

Я подошла к своему столу и села на стул, так как обед уже закончился и меня ждала посетительница. Закончив с ней, я подошла к Вере.

— Завтра у меня генеральная уборка в зале, так что я не работаю. Если тебе надо заниматься — приходи, ты мне не помешаешь.

— Хорошо, спасибо, посмотрю по времени — ответила она и уткнулась в книгу.

Я стала составлять список новых книг, и когда он был готов — распечатала его на принтере, чтоб отнести Татьяне Ивановне. Потом ушла Вера домой и я осталась одна. Я сидела и думала, с чего завтра начать день и совсем забыла про начальницу.

По дороге домой я зашла в магазин и кое-что купила на обед, чтоб завтра во время уборки не выходить. Дома я всё рассказала маме, что мне нужны тряпки ненужные. Всё это сложила в пакет и поужинав — легла спать. Я долго лежала с открытыми глазами и разглядывала потолок — не могла заснуть и как уснула не помню. Проснулась от того, что меня толкала в плечо мама и говорила, хватит спать, проспишь на работу. Я даже не слышала будильник. Быстро соскочив с постели и даже не накинув халат, я так голышом и выскочила на улицу в туалет. Отец уходил постоянно рано и я почти 

всегда так делала — просто не хотелось одеваться. Правда ни отец ни мать мне по этому поводу не делали замечаний, но на меня иногда находило и было как то неудобно идти во двор голышом.

Вернувшись в дом, я одела сапоги и шубку. Натянула на голову вязаную шапку и взяв пакет на кухне, помахала маме рукой.

— Пока, до вечера — сказала я.

— Не очень ли ты легко оделась на субботник — спросила мама.

— Всё нормально, зато ничего не замараю — засмеялась я и выскочила на улицу.

Маршрутка должна была вот-вот подойти и мне не хотелось опаздывать, чтоб не ждать следующую.

На работе всё как обычно. Я надела халат и взяв список — отнесла его Татьяне Ивановне. Потом прибрала на своём столе и набрав в ведро воды, приготовилась к уборке. Время было почти девять и я не знала — придёт ли сегодня Вера. Мне так хотелось, чтоб она была рядом и я решила немного повременить. Часов около десяти раздался стук в дверь и я щёлкнув ключом, открыла её. В коридоре стояла Вера в своём обычном наряде так сказать и пакетом с учебниками и тетрадками.

— Проходи — пригласила я её.

Я повесила на входную дверь табличку — Санитарный день. Потом закрыв дверь, выдала Вере её книги.

— Может чего помочь нужно — спросила Вера.

— Спасибо, я сама. Не будешь же ты в пыли возиться — ответила я.

Вера села за свой столик, а я вошла в коморку и скинула наконец то свой халат — оставшись в одних комнатных тапочках и голышом. К моему удивлению меня охватила дрожь и даже начало судорожно подтряхивать, но я тут же взяла себя в руки и успокоилась. Мне не хотелось испытать наслаждение в начале дня — хотелось растянуть это на продолжительное время.

Собравшись с силами и духом, я вышла из коморки и прошла между стеллажами за стремянкой. Поставив её в первый ряд, я начала протирать верхние полки. Приходилось слазить вниз и прополоскав тряпку, снова подниматься на верх, а потом тянуться в дальние углы верхних полок, чтоб вымыть самые потаённые уголки. Через минут десять, мой живот, от того что я постоянно наваливалась на полки и бёдра были замараны и им уже ничего не угрожало, чтоб сохранить в чистоте. Я стала менее осторожна и лазила везде. Протирала верх и даже самые нижние полки. Приходилось иногда садиться на пол, а то и ложиться на живот, чтоб достать завалившуюся за стеллажи книгу, неаккуратно поставленную когда-то. За таким занятием меня и застала Вера.

— Ты что разделась то — удивлённо спросила она.

Её глаза были такие же огромные, как в тот раз и бегали по моему телу то вверх, то вниз.

— Грязи много — вымою, потом и сама вымоюсь — ответила я.

— Я дома всегда так мою — одежда глядишь не замарается и стирать не придётся.

— Но ведь...  — сказала Вера, не находя больше слов, чтоб хоть как то меня переубедить. Да и переубеждать меня было поздно. Сделав уборку 

в двух рядах из семи меня уже трудно было отмыть под краном. Вера была очень сообразительная и начитанная и поняла это.

— Может всё же помочь что?  — спросила она.

— Если не трудно сделай чаю, а то я проспала и не завтракала утром — попросила я.

— Хорошо — весело с улыбкой на лице ответила Вера и убежала в коморку.

Вскоре зашумел чайник, и минут через пять она позвала меня за столик.

Вымыв руки, я села на диван и с жадностью приступила к трапезе. Я так проголодалась, что съела три бутерброда и несколько печенюшек с карамельной начинкой, а потом поблагодарив Веру, навалилась на спинку и выдохнула:

— Хорошо то как!

— Марина, а ты часто так на работе ходишь?  — спросила вдруг Вера.

— Как так?  — переспросила я.

— Ну голой.  — уточнила как то тихо и стеснительным голосом Вера.

— Да, бывает, особенно летом, когда жара — ответила я и взглянула на неё.

— А при других ты тоже появляешься голой — вновь спросила Вера.

— Было несколько раз, но они меня не видели.  — пояснила я.

Наступила минутная пауза и я уже чувствовала, что ещё немного и я не смогу себя сдержать. В низу живота такая ерунда творилась, что я уже готова была не стесняясь Веру — раздвинуть ноги и начать мастурбировать. Ноги слегка дрожали, и чем больше Вера задавала вопросов, тем сильнее было возбуждение. Я не знала, куда деть руки. Они сами произвольно тянулись к моей киске. Не знаю, поняла это Вера или просто ей неудобно стало — она встала и поблагодарив меня за чай, пошла заниматься дальше. Как только она скрылась за шкафом, я не выдержала и моя рука скользнув по животу, опустилась к моей кисуле. Я провела пальчиками между половых губ и они тут же утонули в истекающем влагалище.

Сделав несколько движений, я испытала сильнейший оргазм. Мои пальчики сжимали клитор и теребили его, слегка покручивая в разные стороны. Сжав зубы, я боялась застонать и издать хоть какой-то звук. Такого со мной ещё не было никогда. Оргазм был такой продолжительный, что мне показалось он не кончится ни когда. Всё было практически в присутствии Веры, хоть и разделяло нас всего несколько метров и шкаф, но она знала, что я сижу на диванчике совсем голая. А я знала, что Вера рядом и для меня она была практически посторонним человеком и вдруг стала такой родной, как сестра. Вскоре возбуждение стало ослабевать и я стала успокаиваться. Нужно было идти работать и я шатаясь и держась за дверку шкафа, стала медленно вставать. Подо мной на диване было огромное мокрое пятно и чтоб его скрыть, я бросила на него свой халат.

Следующие три ряда я вымыла без приключений. Я свободно, покачивая вымазанной в пыли грудью и такими же бёдрами, разгуливала по читальному залу. Выливала грязную воду и наливала свежей, лазила по стремянке вверх-вниз как обезьянка и ползала на полу как змея, чтоб навести порядок, который не 

проводился наверное года два. По крайней мере за время моей работы мне никто не говорил это сделать. Вскоре ко мне снова подошла Вера.

— Давай я хоть что-нибудь помогу, мне всё равно сегодня никуда не нужно идти — предложила она

— Я вон вся вывозилась и ты тоже хочешь — ответила я.

Наступила минутная пауза, а потом Вера и говорит:

— Ну зачем же обязательно вывозиться, я могу просто протирать полки, до которых достану.

— Ну хорошо — согласилась я.

Сменив воду, мы приступили к последним двум рядам. Я залезала наверх и мыла всё вверху, где кое как дотягивалась, но всё же одолела все верхние полки и спустившись вниз, убрала стремянку. Вера ходила между рядами и протирала полки на своём уровне — где ей не трудно было доставать. Закончив вверху, я присела и начала последний участок — самую нижнюю полку и пол под ней. Мне приходилось то садиться, то ложиться на пол и просунув руку с тряпкой под полку — мыть там пол на ощупь, сколько я смогла достать. На полу между рядами было много набрызгано, и конечно ползая, я ещё сильнее вывозилась. Рядом ходила Вера и протирала пыль. Я иногда ловила на себе её удивлённые взгляды. Она часто замирала и рассматривала меня в те моменты, когда я на неё не смотрела. Я чувствовала её взгляд и это так меня возбуждало, что моё грязное и обнажённое тело, ползающее по полу, было кому-то интересно. Я чувствовала, что моя киска истекает, но не настолько хорошо знала Веру, чтоб сесть перед ней и ласкать себя. Мне было очень трудно терпеть это, и я старалась своими энергичными движениями как то снизить возбуждение, но это вызывало огромный интерес у Веры.

Но вот были вымыты последние сантиметры, и я тяжело выдохнув, встала и навалившись на стеллаж, сказала:

— Вроде бы всё, осталось только вымыть пол в зале.

— Давай передохнём — предложила Вера.

— Я пока чай поставлю — и тут же убежала в коморку.

Я взяла ведро и сменила воду, потом отмыла руки и лицо, как Вера уже позвала меня. Когда я вошла в коморку, то увидела, что мой халат, закрывающий мокрое пятно на диване, был сдвинут и как то по другому расстелен. Было понятно, что Вера увидела и снова закрыла последствия моего оргазма моим халатом. Окинув её взглядом, я увидела на её лице смущение и как она немного покраснела. Я поняла, что она обо всём догадалась и чтоб не нагнетать неприятную обстановку — перевела разговор на другую тему. Мы пили чай и я расспрашивала Веру, где она живёт и учится и всё в таком роде. Она довольно охотно мне рассказала.

Выпив чай, Вера стала ставить свой бокал на столик и нечаянно уронила ложечку. Она наклонилась, чтоб поднять её и стала шарить руками по полу, а её удивительный взгляд был направлен на мои ноги и промежность. Я поняла, что её интересовали все подробности моего тела толи 

из интереса, а может и ещё из за чего. Общались мы всего несколько дней, и мне было неудобно вот так взять и раздвинуть ноги, чтоб показать свою истекающую киску, а как это сделать непринуждённо — я не знала.

— Ну ладно, хорошего понемногу, надо побыстрее закончит и домой идти.  — сказала я и встала с диванчика.

Вера тоже поднялась и мы распределили свои обязанности. Она протирала окна, а я следом мыла пол в проходе и под столами. По её характеру она была медлительная и делала всё тщательно, и мне часто приходилось останавливаться и ждать, когда она закончит мыть одно окно и перейдёт к другому. Весь день на ногах и в работе я уже под устала и непроизвольно взяла стул и села на него навалившись на ручку от швабры, как на опору или трость. Колени естественно были раздвинуты и моя истекающая киска открылась для обозрения. Я этого не хотела, но так получилось. Разговаривая со мной, Вера случайно повернулась в мою сторону и замерла от удивления. Тут я поняла — куда она смотрела и по всему телу пробежала дрожь. Меня начало трясти от возбуждения и я окину взглядом Веру и её удивлённое лицо — отвернулась в сторону. Мне было неудобно перед ней и в тоже время мне хотелось так сидеть и чтоб она смотрела на меня. Я начала нести всякую околесицу про работу, учёбу и сама не понимала — зачем я всё это рассказываю. Вера наверное поняла моё состояние и отвернулась, взяла тряпку и перешла к следующему окну. Я тоже встала и увидела на стуле расплывающееся мокрое пятно. В руке у меня не было тряпки, а шваброй протирать стул как то было неудобно. Увидев моё замешательство, Вера сказала:

— Я протру потом, вот окно домою.

Она улыбнулась и продолжила протирать подоконник.

Помогая друг другу — мы быстро закончили уборку и прибрав всё я пошла отмываться. Я долго оттирала руки, а потом лицо и уже собралась мыть ноги и все остальные части своего обнажённого и испачканного в пыли тела. Вдруг в кране что то заурчало и вода потекла еле-еле и потом совсем прекратилась. Я стояла в недоумении. Такое у нас часто бывало — последний этаж и часто не хватает напора — так объяснял сантехник.

— Что будем делать — спросила Вера.

— Не знаю — ответила я.

Мы сели на диван и я позвонила домой. Трубку взяла мама. Я спросила у неё будет ли баня и в трёх словах всё объяснила про воду. Она сказала идти домой и что баня уже протоплена и через пару часов можно будет париться.

— Ну вот и всё — проблемы больше нет — ответила я Вере.

— А как ты пойдёшь в таком виде — одежду ведь замараешь — спросила она.

Тут я вспомнила, что у нас на первом этаже стоит Кулер с привозной водой и попросила Веру сходить туда с чайником. Она с радостью согласилась и уже через пять минут я 

смочив полотенце — оттирала ноги и особенно коленки. Ползая, я их так сильно замарала, что они были просто чёрными от грязи. Вера ходила туда сюда и часто бросала на меня изучающие взгляды. Я теперь уже не стеснялась и мне было не до того. То раздвигала ноги, то сводила их вместе, чтоб удобнее было оттирать грязь. Вскоре вода закончилась и мои ноги почти до середины бёдер были чистыми.

— Ещё бы немного — сказала я.

— А там больше нет — я всю выцидила — как бы виновато ответила Вера.

— Ну ничего, так сойдёт.  — уже весёлым голосом сказала я.

Встав с дивана, я открыла шкаф и одела на себя шубку и стала крутиться перед Верой.

— Ну что — ничего не видно — спрашивала я её.

Она пригнулась и осмотрев меня со всех сторон, сказала:

— Да вроде ничего.

Одев вязанную шапку, я села на диванчик и стала одевать сапоги. Вера с удивлением следила за каждым моим шагом и ничего не могла понять. Когда я сказала:

— Ну всё, я готова. Пошли по домам.

Вера удивилась и спросила.

— Ты что так пойдёшь? А где твоя одежда?

— А я что по твоему голая стою — смеясь ответила я.

— Я не то говорю, другая одежда — заикаясь ответила Вера.

— Ой извини, я совсем забыла тебе сказать. Ту другую одежду я не ношу уже несколько лет.

Наступила пауза и пока Вера не опомнилась, я закрыла читальный зал и мы стали спускаться вниз. Уже на остановке Вера не удержалась и спросила.

— А как ты домой попадёшь?

— Очень просто — ответила я и в трёх словах объяснила, что мои родители спокойно относятся к нудизму.

Вера проехала со мной несколько остановок и вышла. На её лице по прежнему было застывшее выражение удивлённого человека.

Дома во дворе я увидела, что из трубы еле шёл дымок — значит банька уже готова. Я вошла в дом и поставив сумочку, взяла полотенце и пошла отмываться. Спустя час я уже еле плелась через двор с полотенцем на голове и держа в одной руке шубку, а в другой свои сапоги. На ногах были комнатные самошитные тапочки из овчины, а сама я как и всегда после бани — была голышом и от меня валили клубы пара.

•  •  •

Выходные прошли в полном ожидании встречи с Верой. Как она себя поведёт после нескольких дней, что она решит и вообще, что она обо мне думает. Это мне не давало покоя. Я впервые за много лет решилась показаться и продемонстрировать своё обнажённое тело незнакомой девушке. Вере было интересно наблюдать за мной и она была очень удивлена и шокирована моими действиями. Все её мысли можно было прочитать по её удивлённым глазам и улыбке. Мне казалось, что с генеральной уборкой читального зала я переборщила и ввела Веру в шок и теперь она думает обо мне как о сильно извращённой и разнузданной особе или особи женского пола. Я так накручивала себя, что мне порой было стыдно 

и казалось, что кровь подливает краски на лицо, уши и щёки начинали гореть, и мне было стыдно за себя. Потом я отбрасывала все эти мысли в сторону и их место занимали уже другие, а вдруг Вера кому-нибудь обо мне расскажет. Тогда не только она будет знать о том, что я два дня назад вытворяла в читальном зале, но и те, кому она расскажет, а они в свою очередь расскажут ещё кому-нибудь. На меня будут смотреть как на ненормальную и шептаться между собой.

Утром в понедельник мне не терпелось увидеть Веру, и в то же время я боялась идти на работу, но делать было нечего и я как зашуганый зверёк, вошла в здание и стала подниматься на четвёртый этаж. Библиотека находилась справа по коридору в самом конце этажа и занимала левую и правую часть по обе стороны от коридора. Входная дверь была в конце коридора и любой человек, вышедший из своего кабинета, мог видеть её в полный размер. Я прошла по коридору, сдерживая себя, чтоб не побежать и открыв дверь ключом, пулей влетела в помещение. Все, кто встретился на пути, просто приветливо поздоровались как обычно и ничего такого в их поведении я не заметила. На душе немного отлегло — значит на работе никто ничего не знал.

День начался спокойно. Люди шли, брали книги и садились за столик и занимались. Я продолжала редактировать реестр и готовилась к новым поступлениям. Книги привезли во вторник и я с головой погрязла в работе. Разбирала, штамповала, нумеровала и расставляла на полки, а потом всё заносила в реестр. Вера уже не появлялась второй день. Я начала беспокоиться — может она на меня обиделась и теперь вовсе не появится и найдёт другую библиотеку. Эта мысль не вылетала из моей головы и вдруг скрипнула дверь около половины одиннадцатого и вошла она — Вера. Она была одета как обычно, а сквозь огромные линзы её очков сверкали серо-зелёные бусинки её глаз.

— Привет!  — с улыбкой на лице сказала Вера.

— Привет!  — ответила я.

— Новые книги привезли?  — спросила она.

— Да.  — тяжело выдохнув ответила я.

Вера подошла ближе к столу и стала напротив меня. Я сидела на корточках и разбирала развязанную пачку с книгами, раскладывая одни в одну стопку, другие в другую.

— Погоди минутку, я раскидаю книги.

— Ничего, не к спеху — ответила Вера.

Она стояла и сверху вниз разглядывала меня и книги. Её взгляд бегал из стороны в сторону и останавливался на моих ногах, или на том месте, которое просматривалось между икрами. Так как я была без ничего, то в промежуток между ног хорошо просматривалась моя киска, и было хорошо видно половые губки и всё остальное. Я поняла это и замедлила свои действия — пусть, думаю постоит и посмотрит, а у самой уже сердце колотилось в бешеном ритме и в низу живота всё клокотало.

Положив последнюю книгу, я распрямилась и подошла к столу. Откинув 

подол юбки в сторону, я осторожно села и спросила у Веры:

— И где это вы девушка так долго пропадали?

— Училась, нам курсовую выдали, вот я и делала её — ответила Вера.

— Ну и как успехи.

— Много чего не понятно, книги надо почитать, а у меня их нет.

— Ну говори какие, посмотрим!  — спросила я.

Вера протянула бумажку, свёрнутую в четверо и я открыв реестр, стала искать ту литературу, которая была указана. Нужно было всего три книги. Две я нашла сразу, а вот третью не смогла, пролистав списки дважды.

— Ничего и этих хватит — ответила Вера

Мы пошли к книжным полкам, и я подала ей обе книги. Вера села за свой столик и начала читать, как обычно, будь-то до этого ничего и не произошло. Меня её спокойствие удивило, но выяснять его причину я не стала и продолжила разбирать книги.

Минут за десять до начала обеда я подошла к Вере и спросила:

— Ты на обед останешься или нет.

— Мне к половине третьего на пару надо, если ты не против, то останусь.  — ответила она.

— Вот и хорошо, пойду, чайник поставлю — сказала я, и пошла набирать воду.

В библиотеке были только мы с Верой вдвоём, и я не стала ждать двенадцати часов, а потом закрылась и стала накрывать на столик, чтоб немного перекусить. Возни с книгами хватало, да и сидеть полдня на корточках тоже не кайф — ноги немеют. А поднимать тяжёлые пачки с книгами на стол мне чего-то не очень хотелось.

Тут зашла в коморку Вера и мы сели чаёвничать. У меня было печенье и несколько пирожков из дома, а в вазе ещё с той недели конфеты остались.

— Думаю голодными не останемся — сказала я.

— У меня тоже есть — и Вера достала несколько бутербродов с колбасой и сыром и положила на тарелку.

Закончив с обедом, мы немного поболтали и Вера сказала:

— Пойду читать, а то не успею.

Я её задерживать не стала и навалившись на спинку диванчика, немного расслабилась. Минут через пять я выглянула в зал и увидела Веру, сидевшую за столом и низко склонившуюся над книгой.

— Зубрит — подумала я.

— А почему я всё ещё сижу — вдруг промелькнула в моей голове эта мысль.

— Вера здесь и мы одни. Я так этого хотела, а сейчас такая возможность повторить, а я сижу и ещё рассуждаю вслух.

— Вот я уже и сама с собой начала разговаривать — мне стало смешно над собой. Я быстро встала и скинула халат. Вслед за ним полетела на диван и моя блузка. Оставшись в одних тапочках, совсем голая, я вышла в зал и подошла к своему столу. Взяв несколько книг, я пошла к полкам и стала их расставлять. Сходив туда сюда несколько раз, я поймала на себе взгляд Веры. Её глаза светились как два изумрудика, а на лице расплылась счастливая улыбка. Вера смотрела на меня так несколько секунд и снова окунулась в мир познания.  

Так пролетел весь обед. Я расставила все книги, а Вера время от времени кидала на меня счастливые и изучающие взгляды. Как будь-то она читала книгу и я для неё была простым наглядным пособием. Мне даже самой стало смешно от этих мыслей и я улыбнулась ей в ответ.

После обеда Вера ещё часа полтора учила, а потом ушла. Я тоже закончив рабочий день пошла домой, а из моей головы не исчезал Верин взгляд и улыбка. Почему то когда её не было, мне её не хватало, а когда она появлялась — я терялась и не знала что сказать и о чём разговаривать.

Я продолжала свою работу и каждый день в библиотеке появлялись читатели и студенты. Ничего подозрительного я не видела и полностью успокоилась, тем более отношения с Верой постепенно перерастали в дружеские. Она часто оставалась на обед и мы вместе пили чай. В библиотеку она стала заходить чаще, а то и каждый день. Прошла неделя и началась другая и вдруг открылась дверь и вбежала Вера. Она вся светилась, и радости не было конца.

— Я сдала курсовую!  — поделилась она со мной радостной новостью.

— Это надо отпраздновать — сказала я.

Как только вышла последняя читательница, я закрыла библиотеку на полчаса раньше и мы пошли в коморку. Вера достала коробку конфет и кулёк с домашним печеньем. Она знала, что оно мне нравится и купила в кулинарии. Как только чайник вскипел, мы сели праздновать. Минут через двадцать, когда уже ничего не хотелось и желудок был наполнен сладостями и чаем, я поджав под себя ноги, села на диванчик. Так мне было удобнее сидеть и разговаривать, да и немного оголённой попкой можно было лишний раз сверкнуть перед Верой. Она конечно это заметила и оценила своей улыбкой. Образовалась пауза и никто ничего не говорил. Я ждала, что скажет Вера, а она ждала, что скажу я. Первой не выдержала она.

— Марина...  — она немного замялась и замолчала.

— Да, я слушаю — ответила я.

Вера продолжала молчать, и её лицо медленно стало краснеть.

— Что ты хотела сказать, я слушаю — повторила я.

— Да ладно — махнула рукой Вера, оставаясь всё ещё красной как рак.

— Если начала разговор, то не бросай на полуслове, меня что ль стесняешься?  — спросила я и продолжила.

— Мне скрывать от тебя нечего, да и ты знаешь меня больше чем я сама себя. Ведь я себя со спины не вижу.

Вера поняла мою шутку и улыбнулась.

— Ну вот и хорошо, а теперь говори что хотела — продолжала я настаивать, а то будешь всегда краснеть при виде меня.

— Марина, а можно я на твоём месте поработаю и буду сидеть за твоим столом, когда буду приходить в библиотеку.

— А что у нас столов мало? Мне конечно не жалко, но где буду я сидеть?  — спросила я.

Вера покраснела ещё больше и опустив глаза вниз, тихо произнесла:

— Тебе ведь нравится голой ходить?

— Да — ответила я, не 

понимая, что ей хочется.

— Я тебя подменю, а ты в это время будешь в зале голая ходить.

— Но ведь кроме тебя там может быть много читателей и им нужны будут книги.

— А я им всё дам, только покажи где что искать и всё.

Тут я поняла её.

— Вера, нукось-нукось посмотри на меня.

Вера подняла голову и я увидела её красно-пунцовое лицо. У неё даже уши и шея покраснели, а сама Вера не знала, куда спрятать глаза.

— Ты хочешь, чтоб я при читателях ходила голая и пряталась за книжными полками, а ты бы замещала меня и выдавала им книги, зная, что я рядом и раздета?  — пытливо и уже с улыбкой на лице я спросила у неё. Хоть я и догадалась, что ей именно этого хотелось, но мне хотелось услышать об этом из её уст.

— Да.  — тихим голосом ответила она.

Я задумалась, и Вера не выдержав паузы — переспросила.

— Ты согласна?

— Что же мне с тобой делать, конечно согласна, даже с радостью!  — ответила я и соскочив с диванчика — обняла Веру.

В такой позе, я стояла обняв её за шею, а она сидя обняв меня за талию — мы простояли несколько секунд.

— Не будем терять время зря.  — сказала я.

— Ты что хочешь прямо сейчас?  — спросила она растерянным голосом.

Я скинула халат и блузку, и взяв Веру за руку, подвела её к своему рабочему столу. Показала где нужно что искать и где что находится. Потом показала где нужно отмечать и записывать и в каком порядке лежать абонентские карточки.

— Ну что, всё понятно?

— Так просто?  — спросила Вера.

— Ничего сложного нет, главное знать, где книги лежат.

— А если я не смогу найти нужную книгу?  — спросила она.

— Тогда у меня спросишь, только читателей в таком случае в ряды между книжными полками не запускай, чтоб меня не увидели и я тебе подскажу.

Вера обрадовалась и даже подпрыгнула от восторга. Её глаза светились, как огоньки на новогодней ёлке, а её удивительная улыбка расплылась по всему лицу.

Чтоб проверить, поняла она всё или нет, я попросила её найти книгу, сказав первое наименование пришедшее мне в голову. Вера открыла реестр на компьютере и по алфавиту быстро нашла нужную книгу. Сбоку был указан ряд и полка, где она лежала, а слева её реестровый номер. Вера встала и подошла ко второй полке третьего ряда и на третьей снизу полке нашла без труда то, что нужно.

— Молодец, экзамен сдала, теперь ты мой заместитель — возвестила я и с юмором пожала Вере руку.

Раздался стук в дверь, и мы взглянули на часы — было уже десять минут второго.

— Работай — только и успела я сказать и убежала за дальний ряд.

Вера открыла дверь и вошли две девушки. Она села за стол и спросила, что им нужно. Через пару минут она уже подала им нужные книги и пробежала глазами по помещению читального зала. Меня нигде не было видно. Я впервые 

так опрометчиво и с лёгкостью согласилась на это и жутко боялась, что меня увидят, и донесётся до Татьяны Ивановны. В этот день я сильно не рисковала, и Вера меня видела в проходе между книжных полок всего раз десять. На центральный проход я вообще не выходила, а перебегала от полки к полке по боковому проходу между стеной и боковыми стенками книжных рядов, ширина которых была сантиметров семьдесят, а высотой ряды были более двух метров и сантиметров тридцать не доставали до потолка. В ряду было восемь вертикальных полок и с шестой полки уже было трудно доставать книги без стремянки. День прошёл неплохо и Вера со всем этим справилась. Мой же организм к концу рабочего дня был истощён полностью. Находясь весь остаток дня в состоянии опасности, я постоянно находилась в возбуждении и только мне стоили прикоснуться к своей киске и погладить её или я слышала рядом голос очередного читателя, вжимаясь всем телом в стенку книжной полки, я испытывала оргазм за оргазмом и к трём часам уже не могла стоять на ногах. По моим бёдрам стекали ручейки моего сока, истекающего из моих недр, а сами ноги подкашивались и тянули моё обнажённое тело на пол. Сил больше не было стоять, а тем более ходить и я пробралась в коморку и рухнула на диванчик. Через полчаса щёлкнул замок, и вошла Вера.

— Ну как, понравилось?  — спросила она с сияющей на лице улыбке.

— Очень — ответила я уставшим голосом.

Вера села рядом и положив руку мне на плечи, прижалась ко мне. Её юбка немного задралась и я увидела, что её колготки промокли насквозь. Я не стала заострять на этом внимания, чтоб лишний раз не смущать её. Она и так была очень скромной, и ей было стыдно сказать лишнее слово, а тем более спросить. Своё состояние думаю она вообще бы не смогла объяснить никак и я перевела тему разговора в другое русло.

— Ты домой — спросила я у неё.

— Да.  — ответила Вера.

— Едем вместе или тебе куда ещё нужно?  — уточнила я.

— Я устала и тоже хочу домой — ведь это по сути мой первый рабочий день — пояснила она с улыбкой на лице.

Немного отдышавшись, я одела плащ, сапоги, и мы пошли на остановку. Прошёл ещё один рабочий день, и я была счастлива — он прошёл не напрасно. Я чувствовала себя хоть и уставшей, но счастливой и радостной и на моём лице расплылась улыбка. Мы обе были счастливы и люди идущие навстречу видели это и улыбались в ответ.

Утро следующего дня началось с томительного ожидания. Я ждала, когда придёт Вера, но от неё это не зависело, и она каждый день приходила в разное время. Иногда на час, а когда и на два и редко когда оставалась до конца рабочего дня. Конечно, учёба была для неё важнее и я это понимала и даже не интересовалась когда она придёт.  

Разговор она завела сам:

— Марина.

— Да.  — не дав ей сказать, ответила я.

— Не перебивай, а тоя не смогу сказать — попросила Вера.

— Ладно — спокойно и отрешённо ответила я.

— А ты бы смогла всегда, когда я прихожу, ходить голой?  — и так загадочно посмотрела на меня без того стоявшую перед ней голышом.

— Я и так голая, куда ещё больше то — ответила я.

— Я не то имела ввиду.

— А что — спросила я.

Веру охватило смущение и она сбиваясь начала объяснять.

— Ну когда я приду к тебе, то ты сразу бы уходила и раздевалась до гола и оставалась так пока я не уйду — объяснила она дрожащим голосом и опустила вниз глаза.

— Ну конечно, если тебе так нравится, я согласна!  — радостно ответила я.

Я обняла её и почувствовала, как её сердце колотится в бешеном ритме и готово выскочить наружу. Тут же помахав ей рукой и сделав пальцами левой руки чао — чао, скрылась за книжными рядами и сказала ей:

— Пора открывать, обед закончился!

Вера открыла дверь и села за мой стол. Она часто искала меня взглядом и я иногда, когда все читатели сидели мирно и не вертелись, выходила из-за книжных рядов на центральный проход, где меня могли в любой момент увидеть, поворачивалась на сто восемьдесят градусов и снова исчезала, успев слегка вильнуть голой попкой. От таких моих действий у Веры появлялся испуг на лице и она всем своим видом говорила мне: «Ты что с ума сошла, увидят ведь».

Так прошло ещё несколько дней, и я уже привыкла к Вере и ею предложенной игре. Было здорово и интересно, а чувство опасности позволяло получать мне огромное наслаждение

С каждым днём я становилась смелее и уже зачастую стояла, спрятавшись за боковую стенку книжных полок, когда Вера в это время стояла в ряду между полками и разыскивала очередному читателю нужную книгу. Читатель, будь то девушка или парень, женщина или мужчина стоял в центральном проходе и ждал. Мне стоило протянуть руку, и я смогла бы задеть Веру, и в тоже время меня мог увидеть кто угодно. Этот риск сопровождался сильнейшими эмоциями, и зачастую я находилась на грани оргазма. Когда все уходили, Вера видела, как мои бёдра сверкали в лучах заката промокшие от влаги, опустошающей меня изнутри. Глаза мои были затуманены, а я сама просто валилась на диван. После таких дней, когда мы с ней уходили домой вместе, я видела на её лице полную удовлетворённость и неописуемую радость. В эти моменту из зачуханой зубрилки она превращалась в цветущую и сияющую двадцатилетнюю девушку, на которую обращали внимание прохожие, не смотря на её несовременную одежду и очки с огромными линзами.

Вот однажды к Вере подошли две девушки и попросили у неё книгу. Я стояла и смотрела на них из дальнего угла и конечно видеть меня никто не мог. Вера встала и направилась в мою сторону. Девушка одна села за стол, а 

вторая последовала за ней. Не доходя до меня два ряда, они обе вошли между полками и о чём-то разговаривая, стали рыться между книгами. Потом Вера попросила девушку перейти в соседний ряд и поискать с другой стороны. Я чудом успела спрятаться из бокового прохода и скрыться за последним стеллажом. Немного порывшись, девушка сказала: «Я нашла» и взяв книгу, присоединилась к своей подруге. Я раньше видела их уже вместе в нашей библиотеке, но они ни разу не проходили до книжных полок. Может название было ими названо не точно или что ещё, я не придала этому значения.

В последующие дни такие случаи стали повторяться, хоть и не так часто, но иногда Вера позволяла читателям проходить между книжных рядов и разрешала искать нужную книгу. Я сделала ей замечание. Ведь меня могли увидеть в любую секунду, на что Вера ответила:

— А что я могу сделать, они сами идут за мной, не отталкивать же их.

Я подумала и отступила. Я бы и сама не смогла запретить проходить им и искать то, что им было нужно. Придётся быть осторожнее — решила я для себя.

•  •  •

После разговора с Верой я стала предельно осторожна и старалась не приближаться к тем рядам, где Вера и читатели перебирали на полках книги в поисках нужной. Но продолжалось это не долго. Я уже привыкла к острым ощущениям, и мне самой хотелось вкусить чего-нибудь экстремального. Вера хоть и была на вид растерянной, немного заторможенной и погруженной с головой в учёбу, но меня раскусила быстро и я снова оказывалась на грани разоблачения. После выходного Вера заболела и на занятия не ходила и поэтому целыми днями торчала у меня в библиотеке. Всему виной наверное была баня, в которую я её пригласила на выходной. В баньке я её напарила вначале, а потом облила холодной водой, так как обтереться снегом ей ни как не хотелось. Это было всё конечно в шутку, но видно её организм дал сбой и она простыла. Я же, в свою очередь, разогревшись на полке, выскочила во двор и плюхнулась в сугроб. Второй день мела метель и сыпал снег и он был такой лёгкий и свежий, что искупаться в нём для меня было непростительной ошибкой. Вера следила за мной через банное окно, и она просто сама на себя была не похожа. Она была без очков и её глаза ещё сильнее выражали ужас того, что я делала. Для меня это было обычным делом — искупаться после баньки в снегу, а для неё нонсенс. Наверное она никогда в жизни не видела голого человека валяющегося в снегу, и тем более девушку.

Вера приходила ко мне на работу лишь с небольшим опозданием и вместе со мной уходила. Всё это время я целыми днями болталась между рядами голышом и вообще не одевалась, если не считать двух раз, когда Татьяна Ивановна вызывала меня к себе. Вера даже 

меня не подпускала к моему рабочему столу и не позволяла залазить в компьютер, а всё время мне вторила.

— Вот выздоровею, тогда и насидишься — говорила она мне.

Она уже изучила мои нехитрые обязанности и свободно с ними справлялась. В один из этих дней Я оказалась в такой ситуации, что мне стоило только протянуть руку и я достала бы читателя — женщину преклонного возраста, до спины, а она в свою очередь могла бы повернуть лишь голову на пол оборота и увидеть меня во всей красе, стоявшую за боковой стенкой книжного ряда, голую и босоногую. Вот тогда наверное мне стоило задуматься и остановиться, но я была самоуверенной и очень азартной с детства и мне казалось, что такого со мной не случится и всё будет хорошо, но бывает и на старуху проруха.

Это случилось в четверг, первого апреля. Если вы считаете, что я буду сочинять и обманывать вас — то напрасно. Это мой самый несчастливый день всей моей жизни. Я очень доверчивая и когда первого апреля мне что-то говорили, я всем верила и рассуждала, а почему этого не может быть и на всеобщий смех всегда попадала впросак. Надо мной смеялись и даже иногда обзывали меня дурочкой. Я конечно сердилась и убегала, поэтому преданных подруг в школе у меня не было, да и в институте не очень много, но не будем об этом.

В четверг Вера пришла как обычно, в половине одиннадцатого. Мой отдых закончился. У неё снова начались занятия и было окно и чтоб как-то провести пару часов, она заглянула ко мне. Я тоже как обычно с её приходом разделась и показавшись ей в своём первозданном виде, шмыгнула за стеллажи. Вроде всё было нормально, и она даже не пыталась меня разыграть и обмануть. Я свободно прошлась по боковому проходу через всё помещение библиотеки. Две женщины и мужчина пенсионер сидели спиной ко мне и читали. Вдруг открылась дверь и вошли те самые две студентки. Похоже, и у них тоже было окно, и они решили позаниматься в читальном зале — подумала я.

Я спряталась за книги почти в самой середине стеллажей и стала ждать, куда они пойдут. Перебежать в безопасное место я уже не могла, так как одна из девушек смотрела в мою сторону — её звали Маша, а вторая, которую звали Олеся, объясняла Вере и читала что-то по листку бумаги.

— Наверное спрашивает книги — осенило меня.

Вера взяла листок и встав из за стола прямиком направилась в мою сторону. Олеся взяв сумку села за столик и повернувшись в пол оборота, стала осматривать помещение и висевшие плакаты. Маша последовала за Верой, и они остановились в полутора метрах от меня. Порывшись на полках, Вера попросила Машу посмотреть на соседней полке и она обошла стеллаж и зашла в соседний ряд поодаль от меня. Перебирая книги, они двигались ко мне всё ближе и ближе. Вот уже Верина спина показалась 

и я хотела её толкнуть, чтоб она отвела Машу в сторону, но звонкий голос Маши опередил меня.

— Я нашла обе книги!  — спокойно сказала она.

— Какие?  — спросила Вера.

Нет чтоб самой к ней подойти и посмотреть, она задаёт такие провокационные вопросы — кипело у меня в мозгах от её глупости.

Маша не стала нарушать тишину, о чем предупреждалось на плакате при входе, а просто вышла в боковой ряд и её глаза от удивления стали вертикальными, а рот как будь-то бы она хотела что то сказать, так и застыл от изумления. Она смотрела на меня в упор с расстояния полутора метров, а я на неё и не знала что сказать. Сколько бы мы стояли — сказать трудно, пока Вера не повернулась к нам и крутя головой она смотрела то на меня, то на Машу. Тишину нарушила Олеся. Не дождавшись книг и свою подругу, она встала и пошла в нашу сторону. Подойдя ближе к Вере, она увидела две застывшие мумии — свою подругу с открытым ртом и меня голую с головы до пят.

— Ни фига себе?!  — вырвалось у неё.

— Я там сижу, жду её, а они тут стриптиз устроили — уже потише продолжила Олеся.

Меня как током стукнула. Я окинула всех собравшихся взглядом и зашипела.

— Тш, тш, тс, тс,  — и только потом сказала:

— Тихо, не шумите.

Вера не знала, что делать и куда деть глаза. Она покраснела и опустила голову вниз.

— Я думала ты ушла — еле слышно выговорила она заикаясь.

— Давайте я всё объясню — уже сообразив серьёзность создавшейся ситуации, вступила в разговор я.

В это время женщина, сидевшая в читальном зале за столиком, сказала:

— Можно по тише, а то читать не даёте, это вам не рынок.

Все стихли и я повторилась:

— Скоро обед и я всё объясню.

— Только не вздумай смыться — сказала Маша.

— А мне не куда бежать, я тут работаю — ответила я.

— А как она?  — и Маша с Олесей показали на Веру, которая в это время ускользнула от нас и принимала книгу у пенсионера, который не стал слушать нашу перебранку, а спокойно решил удалиться.

Девчонки тоже пошли и сели за столик, открыв перед собой книги. Они сидели и изредка оглядывались назад, там, где по их мнению должна была находиться я. Потом склонившись друг к другу, они о чём то перешёптывались — наверное обсуждали меня — подумала я и осторожно отправилась в коморку, чтоб одеться. После разоблачения я не знала, чем всё закончится, и у меня не было больше желания гулять голышом. Даже подступившая волна очередного оргазма там за стеллажами куда-то исчезла, так и не дав мне насладиться. Я сидела на диванчике в одном халате и потеряла счёт времени. В голове пролетали разные мысли, и мне становилось иногда даже страшно — вот как сильно я себя накрутила.

Вошла Вера и сказала:

— Все ушли, а время без десяти двенадцать, закрываться на обед?

— Что? Да, да.  — тут же переспросила и 

тут же ответила я.

— А девчонки тоже ушли — уже очнувшись, спросила я у Веры.

Вера обернулась и ответила.

— Нет, ещё за столиком сидят.

— Ну ладно, я сейчас к ним подойду, а ты пока чайник поставь.

— Ладно — ответила Вера и пошла закрывать дверь.

Я встала и вывернув из-за шкафа, прямиком направилась к Маше и Олесе. Услышав мои шаги, они как по команде повернулись в мою сторону. Я подошла и взяв стул возле соседнего столика, подсела к ним. Окинув меня взглядом, девчонки переглянулись.

— Ну и что ты нам хотела объяснить?  — спросила Маша.

— Нам не терпится узнать — добавила Олеся.

— Что именно вам хочется узнать — ответила я вопросом на вопрос.

— Ну во первых почему ты была голая и пряталась за книжными полками?  — спросила Маша.

— Все люди чем-то увлекаются, мне например, нравится нудизм — слышали про это — ответила я коротко

Девчонки переглянулись, не ожидая от меня прямого ответа, и на их лице было удивление, наверное от того, что я не стала их упрашивать не рассказывать про себя и не стала валяться у них в ногах и просить и умолять не выдавать меня. Может от того, что я пришла в себя и держалась уже спокойно и уверенно. Первой спросила Олеся.

— А тебе что нравится голой ходить?

— Думаю и тебе тоже, если бы захотела попробовать и не боялась — ответила я.

— Ты что не боишься, что мы можем про тебя рассказать, и об этом все узнают и будут ходить и смотреть на тебя и смеяться — вступила в разговор Маша.

— Почему, боюсь и работу потерять боюсь, но ведь вы тоже боитесь этого — ответила я.

— А нам то чего бояться, ведь не мы голыми по библиотеке бегаем?  — спросила Маша.

— Как чего? А если у вас спросят, откуда вы всё это знаете, что вы тогда ответите?  — стала я напирать на девчонок, поняв, что они уже стали сдаваться, и у них нет ничего, чтоб меня испугать.

— Потом спросят у меня и я всем тоже расскажу, что мы ходили голыми вместе и тогда попробуйте сами оправдаться.  — продолжила я наступление.

Девчонки совсем растерялись и только переглядывались между собой.

— Ладно, не стоит из за этого расстраиваться — пойдёте пить чай, а то Вера уже заждалась наверное — предложила я и первая встала и поставила свой стул на место.

Девчонки продолжали сидеть.

— Ну чего сидите, особое приглашение нужно — уже полушутя и полусерьёзно повторила я.

Нас в институте по педагогике учили как себя вести в таких ситуациях и что самое лучшее, это агрессию, направленную против тебя, превратить в нечто другое, например предложить кружку чаю, сменить тему разговора, или просто предложить закурить — самое главное сбить с толку и если это удастся, то можно навязывать уже свою игру и то, что ты хочешь. Сейчас я это впервые проверила на собственном примере и убедилась. Девчонки встали и мы вместе пошли в коморку. Вера уже разливала чай, а на столике 

стояло печенье и бутерброды. Я пригласила девчонок к столу и села на диванчик. От резкого движения мой халат приподнялся и раскрылся. Нижняя пуговица была расстёгнута, и взору всех открылся мой чисто выбритый лобок. Это снова вызвало удивление у Маши и Олеси. Они переглянулись и первой заговорила Маша. Она спросила уже более спокойно и не так напористо:

— А ты что так и ходишь на работе?

— Да, а что тут такого, всё равно никто под подол не заглядывает — ответила я.

— А если узнают и тебя уволят — спросила Олеся.

— Могут, если об этом узнают — ответила я.

Потом окинув всех взглядом, я спросила.

— Но ведь вы никому не расскажете, а больше никто об этом не знает?

Девчонки переглянулись, и впервые за последние десять минут на их лице вместо удивления появилась улыбка.

— Нет, мы ни кому не расскажем, только при одном условии.  — сказала Маша.

— Что за условие?  — как то настороженно спросила я.

— Если ты и при нас тоже будешь ходить голой, а не только в присутствии Веры.  — сказала Маша за себя и за Олесю.

— Что прямо сейчас можно начинать — спросила я, чтоб проверить серьёзность их намерений.

— Как хочешь, если стесняешься, то мы выйдем и сядем за свой стол — ответила Олеся.

— Да нет, что вы. Если бы я стеснялась, то не ходила бы голой — ответила я.

Встав с диванчика, я расстегнула пуговицы на халате и бросила его на спинку. Потом повернувшись к девчонкам, снова села на диван и сказала.

— Сейчас чай допью, пока не остыл — ничего.

Девчонки молча разглядывали меня с ног до головы. Сердце так и колотилось и готово было выскочит на ружу. В низу живота всё щемило от возбуждения. Пересилив себя, чтоб не начать мастурбировать, я скорчила улыбку и сказала:

— Ну пока, я пошла. Не забудь открыть дверь Вера, обед уже заканчивается — и тут же выскочив из-за столика, скрылась за книжными рядами.

Вера весь обед не проронила ни слова и была такая зажатая. Она почти не смотрела на меня. Может ей было не удобно оказаться в такой ситуации и ещё в присутствии девчонок из её института. Тогда я об этом не задумывалась.

Девчонки сели за столик и немного в пол оборота развернулись, чтоб иногда смотреть в мою сторону. Первый час после обеда никто не приходил, и я свободно ходила по залу и выглядывала в центральный проход. Потом пришли две женщины среднего возраста, а следом мужчина и двое парней. Взяв книги, они расселись за свободные столики. Вера продолжала читать, не поднимая головы, а девчонки постоянно крутили головами и старались разглядеть меня среди проходов между книжными рядами. Я поняла их любопытство и старалась почаще попадать в их поле зрения — испытав уже несколько оргазмов, стоя сбоку за книжными полками и ощущая прохладу железных стеллажей, я ласкала свою киску и мне охватывало такое возбуждение, что трудно описать его словами. Находиться обнажённой в помещении, где 

много одетых людей, мужчин и женщин. Бродить голой у них за спинами и они не догадываются об этом, и постоянно находиться на грани разоблачения, что я уже испытала на себе и мне по прежнему хотелось продолжения острых ощущений.

Как только рабочий день закончился, и Вера закрыла дверь изнутри на замок, я вышла из-за стеллажей на центральный проход и подошла к девчонкам:

— Ну что будем дальше делать — спросила я.

Маша и Олеся пожимали плечами и переглядывались между собой.

— Домой пойдём или вы что то хотели мне сказать—спросила я спокойным голосом.

Этого они не ожидали и повернувшись, пошла в коморку.

— А где твоя одежда — спросила Маша.

— Вот — и я открыла дверцу шкафа, где висел плащ.

— Нет, а другая одежда — растерянно спросила Олеся.

— Это всё — спокойно ответила я.

Я думала, что они придумают для меня новое испытание, но ошиблась. Они хотели забрать мою одежду, чтоб я ушла домой в одном плаще, но её не было и быть не могло, что снова ввело их в ступор. Надев сапоги и шапочку, я накинула на плечи плащ и повесив сумочку на плечо, вышла в зал. Подойдя к своему столу, я поставила на него сумочку и попросила Веру достать из ящика сотовый и кошелёк. Положив всё это в свою сумочку, я застегнула пуговки на плаще и спросила:

— Ну что дальше, куда идём?

Маша и Олеся стояли и молча смотрели на меня. У них не было слов и лишь одна мимика на лице выдавала из растерянность.

— Ты что так и пойдёшь — спросила Маша.

— Я всё время так хожу — без капли смущения ответила я.

— Так ведь холодно же — продолжила Олеся.

— Ну вам может и холодно, а мне жарко и я уже за несколько лет привыкла и мне нравится — с гордостью ответила я и застегнув пуговицы, подошла к двери.

Девчонки стояли как вкопанные и не двигались с места. Они хотели взять мою одежду, и чтоб я осталась в одном плаще, и тем самым напугать меня, но видно не судьба. Испугать тем, что я останусь голой и в одном плаще, им не удалось.

— Ну Вы домой собираетесь?  — спросила я.

Они тут же встрепенулись и последовали за мной. Закрыв дверь, мы стали спускаться вниз. Я шла рядом с Олесей, а Вера и Маша шли сзади. На улице Олеся спросила меня.

— А тебе на холодно так ходить?

— Нет — ответила я.

— А когда снег идёт — спросила сзади Маша.

— Это моя самая любимая погода зимой. Люблю гулять голышом под медленно падающими снежинками. От этих слов, я почувствовала, как волна чего-то приятного подкатила и моё сердце снова застучало как барабанная дробь. Мне пришлось остановиться и прислониться к столбу, чтоб не потерять равновесие и не шлёпнуться от наступившего оргазма и приятной истомы прямо на тротуар. Голова шла кругом.

— Что случилось?  — спросила Олеся.

— Голова кружится — покусывая губы ответила я.

— Ты случайно не беременна?  — спросила снова 

Олеся.

— У моей матери постоянно голову обносит, у неё срок уже шесть месяцев и скоро у меня сестрёнка родится.  — добавила она на ходу.

На её лице светилась радостная улыбка и окинув меня взглядом, она подмигнула мне.

— Если только ветром надуло, то не спорю, а так больше некому — смеясь ответила я.

— А что, всё возможно. Ты вон как ходишь, может чья-нибудь сперма и заползла под подол — смеясь съязвила Маша.

— Да ну вас — немного смутившись отмахнулась я.

Возбуждение начало спадать и я осторожно оттолкнувшись от столба, подошла к девчонкам.

— Ну пошли — скомандовала я и мы двинулись на остановку.

Автобуса и маршрутки ещё не было, да и моих сил стоять тоже не было. Я осмотрелась по сторонам и возле киоска увидела скамейку. Она была совершенно пуста, так как стояла в тени и даже кое-где ещё был снег и льдинки. Это было единственно свободное место, где я могла присесть. Думать я не привыкла в таких ситуациях, да и мне не хотелось от усталости плюхнуться на тротуар на виду у нескольких десятков людей. Я подошла и откинув полы плаща в сторону, села голой попкой на холодные деревянные рейки, где снега почти не было. Они были ещё немного даже мокрыми и я сразу это почувствовала. Мой поступок вызвал у девчонок удивление и они не знали что мне сказать.

— Чего стоять-то — в ногах правды нет — сказала я.

— Но. Ведь. Как же. Это — заикаясь и пытаясь что то сказать, чтоб стоявшие рядом люди ничего не поняли, мямлила Олеся.

Вера просто открыла рот от удивления и стояла глядя на меня молча.

— Пусть посидит, а то она вон какая бледная — сказала Маша и подмигнула мне.

Вскоре пришла маршрутка. Мы разъехались по домам и я весь вечер перебирала в своей голове случившееся. Иногда меня охватывала дрожь, а иногда испуг — вдруг девчонки проболтаются случайно и тогда мне придёт конец. Все узнают и что тогда? С этим вопросом я и заснула и проснулась только от будильника, который своим пронзительно писклявым тоном будил меня каждое утро на работу.

Рабочий день начался как обычно. Все последующие дни особых изменений не было. На выходные я снова пригласила Веру к себе домой и помыться в баньке и она согласилась. Мне хотелось с ней поговорить наедине от девчонок.

В субботу Вера приехала чуть раньше обычного — баня ещё не была готова и мы часа полтора просто сидели у меня в комнате и слушали музыку. Потом родители сходили в баню и следом за ними пошли мы. Вроде бы всё было нормально и ничего не предвещало необычного, пока я не стала дома снимать с себя всё и когда просто накинула на плечи халат и даже не стала застёгивать его, Вера спросила.

— Ты что так пойдёшь? А родители?

— Ладно пошли, не волнуйся за них — и вышла из своей комнаты. Вера следом за мной и так была удивлена, что я 

размахивая полами халата прошла мимо дивана, на котором лежала мама.

Я поняла, что Вера ещё не привыкла к моим сюрпризам и ничего не стала говорить, а просто взяла в бане станок и начала себя приводить в порядок. Она так на меня смотрела и была просто в шоке, а потом спросила.

— Ты часто бреешь?.

Я сказала, что два-три раза в неделю. Потом поглядела на неё и спросила.

— А тебе не мешает твоя шевелюра.

Она засмущалась и покраснела.

— Хочешь и тебе побрею — пошутила я.

Вера ничего не сказала. Я напарилась и вышла на улицу — чтоб остыть немного, а когда вошла — сама была в шоке. Меня не было минут пять, пока я сидела на скамейке возле бани, а Вера успела уже подчистую убрать весь свой чёрный и мохнатый треугольник на лобке.

— Ну ты даёшь, тебе в салоне красоты работать — сказала я. Она снова покраснела и отвернулась, а потом и спрашивает.

— А что не нравится?

— Да просто здорово, что ты сделала это — сказала я.

— Я сама тебе хотела это предложить, но как то стеснялась.

Мы продолжили мыться и вдруг в дверь постучала мама

— У вас всё в порядке — спросила она.

— Да.  — ответила я.

— Мы пошли к т. Маше на день рождения, калитку закроем — предупредила она нас.

— Ладно — сказала я и мама ушла.

— А куда они пошли — спросила Вера.

— К т. Маше, соседке на день рождения — ответила я.

Мы продолжили мыться и я снова напарившись — вышла в очередной раз на улицу посидеть на скамейку. Через пару минут скрипнула дверь и Вера тоже вышла. Я не поворачиваясь спросила.

— Ты что уже намылась, домой пошла?

— Нет, просто сильно жарко и тоже хочу остудиться с тобой — сказала она.

Я резко повернула голову и была сильно удивлена. Передо мной стояла абсолютно голая Вера и её до селе волосатый и обросший кудряшками лобок просто сверкал своей чистотой.

— Ну ты даёшь подруга — не удержалась я от удивления.

Вера засмущалась и села рядом. Я больше не стала её смущать и минут через пять вернулась обратно в парилку. Вера ещё осталась сидеть. Выглянув в окно, я увидела, как она встала и стала озираться по сторонам. Заглянула за угол и в сторону леса. Наверно боится, чтоб никто не увидел, подумала я и забралась на полок. Вскоре вошла Вера и мы снова стали париться.

Через полчаса, обкатившись холодной водой, я пошла домой и даже забыла свой халат в бане. Мне так было жарко, что будь сейчас сугроб снега, я обязательно бы в него завалилась. Я ещё не успела подойти к дверям дома, как оглянувшись увидела. Вера держа свою одежду в охапке и прижимая её к груди, шла следом за мной тоже голышом. Я улыбнулась про себя, но говорить ничего не стала.

Выпив квасу из холодильника, я легла на кровать. Вера прошла прямо в комнату и тоже легла рядом, лишь немного прикрыв полотенцем свой чисто выбритый лобок.

— Тебе 

пить принести — спросила я.

— Чего-нибудь холодненького — сказала Вера.

— Квас будешь — спросила я.

— Да — ответила она.

Я встала и пошла голышом на кухню и налив квасу вернулась в комнату и подала бокал Вере.

— Спасибо — поблагодарила она.

Потом мы ещё полежали минут двадцать — тридцать и Вера спросила.

— А когда твои родители вернутся?

— А кто их знает, как насидятся и придут, а что?

— Да ты свой халат в бане забыла, что оденешь?  — сказала Вера.

— А, потом схожу, не к спеху — отмахнулась я.

— Я сейчас принесу его и свои вещи тоже — сказала Вера и соскочив с кровати побежала во двор. Я даже ничего не успела сказать, как её голая попка скрылась в дверном проёме.

— Ну стрекоза — усмехнулась я и пошла наливать чай. Я любила после бани пить свежезаваренный чай с малиной

Стоя у стола и прислонившись животом к его краю, я смотрела в окно, как сверкая обнажённой попкой, Вера несётся как метеор через двор, совершенно голая и трусливая. Я понимала, что она на это решилась в первый раз, и ей было боязно. Обратно она уже шла спокойнее и несла в руке свои снятые до бани вещи и мой халат.

— Чай будешь?  — спросила я.

— Да, только с вареньем — ответила Вера.

Через пару минут она уже вернулась на кухню в своей одежде и села за стол.

— А ты чё оделась то — спросила я.

— Так вдруг твои родители возьмут и придут.  — ответила она.

— Ну и что — сказала я.

— Ага — многозначительно сказала она и я уже не стала настаивать.

Выпив чай мы пошли в комнату и минут через десять скрипнула калитка. Это вернулись родители. Я накинула халат, чтоб не смущать при них Веру, а когда они вошли в дом, Вера засобиралась уходить. На моё и мамино предложение остаться до завтра Вера не согласилась и мне пришлось проводить её до остановки.

После выходного девчонки приходили не надолго и я улучшив момент — часик или два могла свободно гулять голышом и прятаться за книжными полками, делая короткие перебежки за спинами читателей и на глазах у Веры, Маши и Олеси. Иногда во время обеда мы пили чай и разговаривали, и вот в один из таких дней Маша спросила меня.

— Это правда, что ты мыла пол голая и прямо голая ползала по полу.

Этот вопрос застал меня врасплох и я даже чуть покраснела. Об этом знали только я и Вера. Откуда узнали девчонки. Вопрос за вопросом возникали в моей голове и я не успевала даже подумать и сообразить, что ответить себе и что девчонкам. Тут мой взгляд упал на Веру и она виновато опустила глаза и покраснела. Всё понятно. Разболтала. Я даже закипела, и мне хотелось ей высказать всё, что я думаю о болтунах, но я сдержалась. Почему? Я даже сама удивилась, это было не в моём характере. Я привыкла всегда говорить всё, что думаю и того же требовала от 

своих подруг и друзей, а тут такое предательство.

Вера поняла мою негативную реакцию и вскоре быстро вышла из-за столика и открыв дверь, села за мой рабочий стол. У неё ещё было около часа свободного времени и бежать было просто некуда. Не болтаться же по улице, а в читальном зале я приставать с разборками к ней не стану. Хоть она и корчила из себя тихоню, но сообразила быстро.

Пока мы сидели с девчонками втроём, я не стала врать и сказала всю правду. Они от удивления навалились на меня с расспросами, что и как, и мне было очень интересно на них отвечать. Вера в это время сидела одна. Постепенно мой гнев успокоился и сменился на милость. Я одела халат, и вышла в зал. Там уже сидело два человека. Вера уткнувшись в свою книгу зубрила и делала пометки в своих конспектах. Я подошла к ней и спросила:

— Ты сама рассказала или девчонки выпытали.

— Я нечаянно проговорилась и они потом выведали всё, а говорить что я ничего не знаю было бесполезно. Они всё равно тебя уже видели голой.  — стала оправдываться Вера в полголоса.

— Ладно, не сердись, я сама бы не смогла соврать — успокоила я её.

— Только пообещай, что больше никому не слова.  — договорились.

— Да, я больше никому не скажу.  — ответила Вера.

— Ну вот и хорошо, а теперь пускай меня на моё место, надо немного поработать — улыбнулась я на Верино обещание и прошла за стол.

Вера взяла книгу и села в зале.

В среду 14 апреля зашла моя начальница, Татьяна Ивановна и спросила:

— Когда девонька субботник устроишь, чтоб пыли и грязи больше не накапливалось столько, сколь ты вымыла в прошлый раз?  — спросила она.

Татьяна Ивановна выросла при Советской власти и привыкла к её праздникам и традициям, вот и субботник всегда проводила ближе к 22 апреля, как бывший коммунист, а может и сейчас она всё ещё состояла в рядах КПРФ, я не знаю, но я тут же ответила:

— Как скажете, так и устроим субботник Татьяна Ивановна — и весело улыбнулась.

— Ну и молодец, давай в конце недели, накануне, а то после 22 как-то уже не то — ответила она и вышла.

Девчонки ещё были здесь и весь наш разговор слышали.

— Ну что, снова генеральная уборка — спросила Маша.

— Да, снова — выдохнув ответила я.

— И ты снова будешь мыть всё голая?  — задала свой вопрос Олеся..

— Возможно, не марать же свою одежду, которой у меня и так нет — ответила я.

— А можно мы тебе придём помогать?  — спросила Вера.

— А у вас что не бывает субботников?  — ответила я вопросом на вопрос.

— Почему не бывает — мы аудиторию вымоем и придём.

— Ну если хотите помочь, то я буду рада — ответила я и улыбнулась.

Я снова испытаю те ощущения, что и прошлый раз, но сейчас со мной будут Вера, Маша и Олеся и это вызвало у меня неимоверную силу и страстное желание 

в предвкушение приятного и нового, которое наступит уже через три дня. Мне так хотелось ввести девчонок в шок, чтоб им было ещё интереснее со мной, а мне с ними. Я уже так к ним привыкла, что не представляла, как бы я работала без них и проводила эти скучные рабочие дни в одиночестве. Мне трудно об этом судить, но не сказать не могу. Когда фанаты восхищаются своими кумирами и посещают все их концерты, они получают такой всплеск эмоций и ощущений, что с чем-то сравнить это просто невозможно. Вот такое и со мной происходит, когда я своими поступками ввожу своих подруг в шоковое состояние, и они так удивляются тому, что я делаю при них и хожу голая, я от этого испытываю сильнейшее возбуждение и самые сильные оргазмы у меня случались именно в такие моменты. Просто они стали моими фанатками и всё тут, а что говорить то.

•  •  •

Два дня прошли в томительном ожидании. Мне не терпелось, чтоб пятница наступила как можно быстрее и в то же время я боялась этого дня — почему и сама не знаю. Среду и четверг ещё и погода испортилась, шёл снег, и всё кругом покрылось белым покрывалом. Сидеть на работе так не хотелось, что я готова была бросить всё и идти на улицу, бродить по парку и сидеть на скамейке — шокируя прохожих. За эти дни читатели натаскали много грязи. Снег падал и на дорогах, раскатанный машинами и размешанный ногами прохожих, тут же таял, превращаясь в слякоть и смешиваясь с песком, тащился за ногами в помещения. За два дня пол был покрыт множеством следов, где то подсохших, а где и свежих. В конце последних дней я не мыла и не протирала пол, так как всё равно в пятницу была назначена Татьяной Ивановной генеральная уборка, т. есть субботник в честь рождения В. И. Ленина.

Вот и наступила та самая пятница 16 апреля, которую мы ждали и всех больше которой я боялась. Я взяла с собой приготовленные дома старые тряпки и немного еды, так как идти в кафешку не придётся, да и я там уже последние месяцы бывала очень редко. Одев как обычно плащ на голое тело, я вышла на улицу и двинулась по направлению к остановке. Маршрутка пришла по расписанию. Народу было немного, и я даже смогла пройти и сесть. Меня всю колотило как при ознобе, но я знала отчего эта дрожь. Вот и стены родного здания, знакомый охранник и обшарпанная лестница, по которой я поднялась на четвёртый этаж.

Пройдя по коридору, я открыла дверь и вошла во внутрь. На душе как то отлегло. Закрывшись изнутри, я стала переодеваться, т. есть раздеваться. В этот день я вообще решила не одевать свой рабочий халат вообще. Я взяла его и просто повесила возле самой двери, так на всякий случай — вдруг придут нежданные гости. Время было около восьми, и я знала,  

что девчонки не придут как минимум часа три. Нужно было чем-то занять себя, и я решила прибрать на своём рабочем столе, потом в коморке. Набрав воды, я протерла везде пыль и аккуратно уложила все книги на столе, кое-что пришлось растолкать по полкам.

На это ушло не больше часа. Я посмотрела в окно и навалившись на подоконник — задумалась. Мои грудки слегка касались холодного пластика, и это вызвало необычные ощущения. Так я смотрела в окно и слегка покачиваясь — терлась сосочками своих грудок о шершавую поверхность белого подоконника. Было приятно и щёкотно. Так прошло ещё полчаса. Что же делать дальше и не дожидаясь ответа на свой собственный вопрос, я решила прибрать в той части библиотеки, где стояли столы. Там всё же было не так грязно. Не успев домыть пол, я услышала стук в дверь.

— Кто там?  — накидывая на ходу халат, спросила я.

— Это я — услышала я голос Татьяны Ивановны.

Я повернула ключ и открыла дверь. Татьяна Ивановна вошла и окинув меня взглядом, сказала:

— Ну что, работа кипит?  — спросила она.

— Да, я уже прибрала небольшую часть и показала рукой на свой стол и столы читального зала.

— Ну молодец, как закончишь, можешь идти домой — сказала она и окинув меня взглядом, вышла в коридор.

Ну всё, теперь она не появится — вздохнула я и защелкнув дверь, скинула свой халат и повесив его на вешалку снова осталась голышом в одних тапочках. На часах уже было половина одиннадцатого.

Минут через двадцать я снова услышала стук в дверь и не вставая со стула — спросила:

— Кто там?

— Это мы — ответил Машин голос с другой стороны.

Я вышла из-за стола и подошла к двери.

— Вы одни?  — спросила я.

— Да.  — ответили девчонки.

Я повернула ключ и приоткрыла дверь. Маша и Олеся быстро вошли и увидев меня в таком виде — удивились.

— Ты что уже всё прибрала?  — спросила Олеся.

— Как видишь.  — ответила я и показала на грязь по всему полу.

Наступила небольшая пауза. Я молчала и не знала с чего начать, и девчонки были в полном ступоре от моего вида. Я впервые встречала их голышом и не боялась открывать дверь.

— А ты не боишься, вдруг начальница твоя придёт — спросила Маша.

— Нет. Она уже была.  — спокойно ответила я.

— Теперь больше ждать некого, кроме Веры — добавив, я повернулась и пошла в сторону своего стола.

Девчонки повесив свои сумочки и ветровки на вешалку, подошли ко мне.

— Чего помочь, командуй — уже веселее спросила Олеся.

Я в трёх словах объяснила, что уже сделала и что осталось и попросила их помочь вымыть окна. В таком виде я не могла стоять на подоконниках и сверкать своими прелестями перед прохожими. Хотя это и был четвёртый этаж, но разглядеть голую девушку в окне было возможно и даже очень хорошо. Маша и Олеся с радостью согласились, а я стала протирать стеллажи и чтоб делать всё по порядку, я начала сверху. Подставив стремянку, я поднялась 

под самый потолок и приступила к влажной уборке.

Мне снова пришлось вспомнить, как в прошлый раз приходилось изловчиться, чтоб достать до самых дальних уголков верхних полок. Приходилось чуть ли не залазить на верх, стоя одной ногой на стремянке и закинув вторую на верх. Одной рукой я держалась за край стеллажа, а второй держала влажную тряпку и протирала пыль. Слазить и залазить было очень неудобно и я позвала на помощь Машу. Она смочив и отжав тряпку, подавала её мне, а я в свою очередь переползая с одного места на другое — протирала самые удалённые места и уж потом спустившись на стремянку, домывала самые близкие участки — которые и так уже были оттёрты моим телом, животом и грудью. Когда я спустилась вниз, Маша с изумлением смотрела на меня во все глаза. Мне показалось, что они у неё стали от увиденного несколько круглее и больше.

Мы взяли стремянку и перенесли её в следующий проход. Когда проходили по центральному проходу, меня увидела Олеся. Она так и застыла от удивления, держа в одной руке влажную тряпку, а другая была немного приподнята. Это выглядело очень смешно и неуклюже, и я рассмеялась.

— Ты чего?  — начала себя оглядывать Олеся.

— А ты чего?  — спросила я.

В результате чевоканья мы все вместе рассмеялись, но нас прервал стук в дверь.

— Кто там — весело спросила я.

— Это я — ответила Вера.

Поставив стремянку, я подошла к двери и впустила Веру, последнюю, кого не хватало в нашей компании. Вера сразу обратила внимание на мой внешний вид и сказала:

— Как я вижу, вы уже начали.

— Семеро одного не ждут.  — ответила Маша.

— Чем помочь?  — спросила Вера.

— Помогай Олесе, а то ей одной окна мыть трудно.  — сказала Маша.

— Хорошо.  — ответила Вера и сняв всё ненужное, сумку и плащ, направилась к Олесе — стоявшей на подоконнике с тряпкой в руке.

Я сова залезла на стремянку и забравшись на самый верх, получив в руки от Маши влажную тряпку, продолжила мыть и протирать верх на втором стеллаже. За полтора часа я облазила все стеллажи и вымыла вверху самые труднодоступные места. Прошлый раз я так чисто видно не навела порядок — так как в этот раз я вывозилась вроде ещё больше. Весь живот и бёдра были просто чёрные, а про мои груди и говорить нечего было — самая первая грязь и пыль доставалась им, так как я вертелась и прижималась к верху стеллажей, постоянно ёрзая и ползая, елозила ими по металлической поверхности каркасов.

Закончив, я спустилась вниз и тяжело выдохнула:

— Всё.

Девчонки тоже закончили с окнами, и Вера предложила попить чаю и перекусить. Она на правах моей подруги уже поставила чайник и накрыла на столик. Я окинула себя и сказала:

— Сейчас руки помою.

Маша и Олеся тоже не переставали осматривать меня и после моих слов рассмеялись.

— Да, чтоб тебя всю отмыть надо хорошую баню или ванну.

— Ну ладно, хорош болтать, а то чай стынет — 

позвала Вера и мы все вместе пошли к столу.

Около часа у нас ушло на отдых и чаепитие. Я сидела на диванчике, поджав под себя ноги и скрестив их калачиком. Девчонки пили чай и нет-нет поглядывали на меня и мой вид. Он был не для застолья. Первой прервала нашу беседу Вера.

— Ну что, пойдёмте, а то мне ещё к половине четвёртого нужно успеть дома появиться — родители приезжают.  — сказала она.

Мы все встали и пошли доделывать начатое. Я убрала стремянку, и мы все вместе стали протирать полки с книгами. Лазить никуда уже не нужно было, и вчетвером мы управились быстро. Оставался самый неприятный и самый грязный участок — это пол. Он и до того не сверкал чистотой, а тут ещё и мы добавили, набрызгали и растаскали между рядами всю грязь. Я взяла половую тряпку и смочив её в ведре, отжала и зашла между рядами. Затем я легла на пол и просунув руку под нижнюю полку, стала там протирать и выгребать всё, что накопилось за пару месяцев. Я как Уж вертелась на полу, проползая вдоль ряда вперёд, дрыгая ногами и протирая пол своим обнажённым телом.

Вымыв под одним шкафом, я садилась на пол, а затем встав выходила в проход и прополаскивала тряпку. Затем всё повторялось снова. Было так неудобно, то вставать, то ложиться в узком проходе и я обратилась к девчонкам, чтоб они мне помогли прополаскивать тряпку. Они согласились, и дальше я уже не вставала с пола, а просто ползла от начала ряда и до конца. Руками я вымывала всю грязь из под шкафов. А своим телом и грудью, я вытаскивала всю грязь из ряда на проход. Конечно большая часть оставалась на мне, груди, животе и бёдрах. Когда я садилась, то моя попа и киска тоже не оставались в стороне и кое какую грязь с пола собирали на себя. После первого ряда, я промыла остальные и уставшая сидела в центральном проходе и тяжело дышала. Вера шла со шваброй за мной следом и уже начисто мыла между рядами и проход.

— Всё, у меня больше нет сил — выдала я.

— Ну посиди отдохни — сжалилась Вера.

— Мы остальное сами домоем — вступили в разговор Маша и Олеся, не отрывая своего взгляда от моего испачканного и уставшего тела.

Я встала и отмыв руки и лицо, взяла с вешалки свой халат и постелив его на диван, просто рухнула от усталости. Мне не хотелось больше ничего. Девчонки не знали того, что со мной происходило всё это время и даже не догадывались. От возбуждения меня просто всю трясло, как в лихорадке. Я даже говорила немного заикаясь и дрожащим голосом. Положив руку на лобок, я ощутила, как моё тело содрогается, а под пальцами чувствуется слой пыли и грязи. Я впервые наклонилась, чтоб рассмотреть, что там у меня и раздвинув половые губки — ахнула. Грязь уже начала кое где 

подсыхать, но там всё было в таком виде, как будь то я ползала по берегу реки после проливного дождя.

Я провела рукой пару раз между ног, успевая сжать немного набухшие губки своей киски, и застонала. Пришлось сжать зубы, чтоб никто не услышал. Я испытывала сильнейший оргазм. Всё моё тело тряслось и содрогалось. Внутри всё пульсировало и мне казалось, что из меня вот-вот что-то вырвется такое, что я ещё не видела никогда. Сердце стучало, и готово было выпрыгнуть. Это было нечто. Я закрыла глаза и моя рука непроизвольно сползла с моего тела и повисла у самого пола. Я полностью расслабилась и наслаждалась теми ощущениями и чувствами, которые овладели мной в тот момент. Мне не хотелось ничего и больше всего, чтоб меня никто не потревожил и не прервал это сладостное чувство, которое растекалось по всему телу. Не помню, сколько времени я провела в таком состоянии.

Страшная истома овладела моим телом, и мне не хотелось даже шевелить пальцами, но всё проходит и я медленно начала осознавать, что со мной происходит и где я. Шум воды, выливаемой в раковину, привёл меня в чувство окончательно. Я села на диван и облокотившись на колени, задумалась, чтоб привести свою голову в порядок, как в коморку вошла Олеся и сказала:

— Всё, мы закончили.

От моего вида и от того, в какой позе я сидела, она пришла в замешательство. Тут пришли Вера и Маша. Они тоже выставились на меня, как будь-то, видят в первый раз. Они так разглядывали моё тело, будь-то какое-то произведение искусства или чудо невиданное. Первой заговорила Олеся:

— Давайте девчонки чаю попьём, а то жажда что-то замучила и есть хочется.

Все с ней согласились и тут же стали крутиться и накрывать на столик. Обо мне на мгновение забыли и я придя в полное сознание села в свою излюбленную позу, скрестив ноги калачиком и подогнув пятки под свою попку. За столом все смеялись и шутили и постоянно поглядывали на меня. Не обошлось и без колкостей. Маша спросила за беседой.

— Как же ты домой пойдёшь в таком виде?

— Так и пойду — ответила я.

— А как же одежда и вот это и Маша показала руками на моё грязное и обнажённое тело.

— Это тоже со мной пойдёт домой, не оставлю же я это здесь — отшутилась я.

Все рассмеялись, а Олеся добавила.

— Да, можно представить, как ты из своей шкуры вылезешь и оставишь её на диване.

Это вызвало новую волну смеха. Мы ещё долго разговаривали и смеялись, а примерно через час, когда от усталости и следа не осталось, я подошла к раковине и открыв кран, отмыла ноги, руки и лицо. Отмывать всё остальное не было смысла — просто я бы снова развела на полу такую грязь, что пришлось бы мыть пол заново, а сил для этого уже не было.

Все стали одеваться и собираться домой. Я тоже сняла с вешалки 

свой плащ и стала одеваться. Вера просто не обратила на это внимание, а у Олеси и Маши это вызвало новый шок.

— Ты что так и домой пойдёшь — спросили они в голос.

— А что тут такого — ответила я.

— Я и раньше так ходила и сейчас так тоже спокойно дойду.

— Но ты ведь замараешь плащ.  — возмутилась Олеся.

— А меня тебе не жалко, мне значит можно мараться, а плащу нельзя — ответила я.

Все переглянулись и почти в один голос расхохотались. Вдруг в дверь постучали и я быстро застегнув пуговицы, открыла дверь. Вошла Татьяна Ивановна.

— Ну что, слышу смех, значит всё сделано — спросила она.

— Да,  — весело ответила я.

— Девчонки помогли — добавила следом.

Татьяна Ивановна прошла по библиотеке и осмотрев книжные ряды, сказала:

— Молодцом. Вот теперь я вижу, что порядок — можешь идти и смотри в понедельник не опаздывай.

— Хорошо, буду как часы, к восьми ноль-ноль — весело ответила я.

Начальница ушла и следом за ней пошли и мы.

Мы вышли на улицу и я не обделяемая вниманием своих новых подруг, шла вместе с ними на остановку. Я села на скамейку, не обращая внимания на её чистоту, а девчонки стояли рядом. Они задавали мне иногда вопросы, я охотно на них отвечала. В разговоре я узнала, что у Маши скоро появится сестрёнка — четвёртая и то, что они с Олесей живут в одной деревне. Где живёт Вера, я уже знала. Спустя ещё минут десять, Вера уехала, а мы остались ждать. В разговоре Маша спросила меня:

— Чем ты будешь заниматься в майские праздники?

— Я пока ещё не решила, а что ты хотела?  — ответила я на её вопрос и тут же задала свой.

— Просто если ты будешь не занята, хотела пригласить тебя в гости — сказала Маша.

Я не знала что ответить. Это было так неожиданно, что я растерялась и чтоб как-то отреагировать, я сказала:

— Я бы не против, только мне ехать не в чем.

— В смысле — спросила Маша.

— У меня просто нет одежды, в которой можно показаться перед твоими родителями — сказала я.

— А ты приезжай, как обычно ходишь. Моим предкам не до тебя. Отец с утра до вечера на работе, а мама сама понимаешь, того и гляди рожать уедет.

— Ну хорошо, я подумаю — пообещала я.

Тут пришла наша маршрутка и мы все вместе поехали по домам. Маша и Олеся постоянно посматривали на меня. Они всё ещё не могли свыкнутся с тем, что я еду среди всех в таком виде. Это для них было чем-то неестественным, а для меня было обычное развлечение, в результате которого я снова испытала сильный оргазм и рада, что мои новые знакомые сыграли в этом немаловажную роль.

•  •  •

Прошли выходные и я с трудом отработала три дня. С каждым разом всё больнее было сидеть на стуле, и многое мне приходилось делала на ногах, стоя возле своего стола. Это наверное всё из-за того, что я посидела но 

холодной скамейке голой попой бравируя перед новыми подругами — Машей и Олесей. На ягодице появился фурункул, и его стало нарывать. Я не вытерпела и ушла на больничный. Провалявшись дома до майских праздников, я не смогла съездить к девчонкам в гости, и была очень расстроена. Вдруг они меня больше не пригласят — постоянно вертелось у меня в голове.

На второй день после праздника они пришли, и я была очень рада увидев их всех вместе — значит не забыли.

— Ну что, вылечилась — спросила Олеся.

— Да, теперь всё в полном порядке — с гордостью ответила я и чуть в присутствии посторонних читателей не подняла подол халата, чтоб показать следы недавнего местоположения фурункула.

— Ну что, на 9 мая к нам в гости едем — спросила Маша.

— Извините девчонки, родители сердятся, просили не планировать ничего. Говорят что в огороде работы полно и так провалялась две недели — на отдыхалась, и помочь пора.  — объяснила я.

— Ну ничего, в другой раз тогда — сказала Олеся.

До средины мая у меня почти ничего нового не было. Работы накопилось много, и я даже не смогла позволить Вере подменять меня. Перед самым выходным Маша уехала домой — у неё 12 мая появилась сестрёнка и она отпросилась. Вера и Олеся никуда не собирались, и я пригласила их в гости. Они с радостью согласились. Мои были не против, так как за десять дней после майских праздником и моей болезни мы все вместе закончили с посадками в огороде, и оставалось только в деревне у бабушки посадить картофель. Здесь всё зависело от дяди Юры — брата моего отца и он пока был загружен работой.

В субботу после обеда Вера и Олеся приехали ко мне. Мама была дома, а отец на смене дежурил. Мы сидели, болтали обо всём, а потом пошли мыться в баню. День близился к концу, и нам было весело и не хотелось спать. На улице ещё было светло и даже душно, и я предложила всем прогуляться. Вера и Олеся с радостью согласились. Я побежала в дом и сказала маме:

— Ма, мы с девчонками погуляем, нас не жди. Мы спать на веранде будем, а то в доме душно.

— Ладно, только будьте осторожны, я вам поесть на столике оставлю — сказала мама.

— Спасибо мам, ты у меня самая лучшая — сказала я и чмокнув её в щёчку выскочила во двор.

Девчонки уже ждали и выйдя за калитку мы все вместе отправились на берег Миасса. Мы шли не спеша и весело болтали. Девчонки не стеснялись, что моя мама их теперь услышит, и иногда задавали мне провокационные вопросы. Я их уже немного изучила и готова была ко всему и поэтому без тени сомнения отвечала вполне спокойно и даже не смущалась. И тут Олеся спросила:

— А ты в лес тоже пошла в одном платье?

— Да, а что?

— Так просто — у ухмылкой ответила она.

— Ну, ну — ухмыльнулась я.

— Чё ну, ну, просто боялась 

за тебя — съязвила Олеся.

— Ладно. Говори, чего задумала?  — уже настойчиво спросила я. Я не любила недоговорённости и всегда пыталась докопаться до сути. Вот и теперь тоже.

— Хотела спросить, а комары тебя не закусают?  — спросила Олеся.

— Какие комары, вы что — удивилась я.

— Им ещё рано. Они как минимум через две недели появятся.  — объяснила я.

— А я уже дома видела одного — сказала Вера.

— Одному нас троих не съесть — ответила я и нам стало смешно и мы весело и смеясь побрели вдоль берега.

Рядом с домом, в трёхстах метрах росли посадки молодых сосёнок. Когда мы подошли к ним вплотную, Олеся спросила:

— А ты смогла бы вот так просто гулять голой, как в библиотеке?

— Конечно — не подозревая подвоха, ответила я. И тут я поняла, к чему она клонит и спросила:

— Ты хочешь, чтоб я сейчас с вами шла раздетая?

— Я этого не предлагала, ты сама сказала — парировала Олеся.

— Ну говорите прямо, чего вокруг да около ходить — пыталась я добиться окончательного ответа. Мне уже самой эта игра слов стала интересна и я хотела услышать то, что они хотят от их самих, а не самой напрашиваться.

— Пусть Вера скажет — попыталась перевести разговор с себя на неё Олеся.

— А что я. Чуть что так всегда Вера.  — возмутилась она.

Я шла рядом и поглядывала, то на Олесю, то на Веру и Олеся сдалась.

— Да, было бы интересно на тебя и твоё увлечение посмотреть со стороны — объяснила она.

— Ну так бы сказали прямо, а то устроили тут игру слов и разгадок. Я тогда хоть бы дома сняла платье, а то таскаться с ним теперь придётся.

— Ничего, давай нам, мы по очереди его носить будем.

— Нет уж, я свои вещи в такой ситуации никому не доверяю — ответила я.

Мы подошли к густой сосёнке с нижними ветками лежащими почти на земле и я стянув через голову платье, свернула его и положив на подобранную газетку, валявшуюся неподалеку, подсунула его под самый низ и ещё сломив пару веток тщательно замаскировала. Теперь я была точно уверена, что его кроме меня никто не найдёт. Повернувшись к подругам, я улыбнулась и представ перед ними в своём первозданном виде, весело сказала:

— Ну чего стоим, пошли гулять пока не стемнело.

— А тебе не холодно — спросила из сострадания Вера.

— Нет, даже очень приятно, ветерок обдувает — ответила я с довольной и счастливой улыбкой на лице.

Мы шли по лесной дороге среди молодых сосёнок и весело разговаривали. Иногда шутили и подкалывали друг-дружку и нам было хорошо. Я совсем не чувствовала дискомфорта, и не замечала, что на мне нет совсем одежды и вела себя как и мои подруги — как будь то всегда так ходила и так и живу с самого детства, как Маугли.

Вскоре сосёнки закончились, и начался сосновый бор. Дорога повернула и уже не была такая ровная и гладкая. Часто встречались глубокие колеи заполненные водой после 

весеннего снеготаяния. Нам пришлось чаще смотреть под ноги, чтоб не споткнуться и не упасть. Мы всё дальше уходили от дома и не задумывались, что нас ждёт впереди.

Вдруг впереди забрезжил просвет, хоть и было уже сумрачно. Мы вышли на опушку и увидели плачевную картину. Ещё в том году я здесь часто бегала голышом, и здесь было так красиво, а дальше впереди был глубокий лог, где бежал весёлый узенький ручеёк, переливаясь сверкая в солнечных лучах. Сейчас же перед нами было огромное чёрное поле выжженного леса. Горелая трава и кустарник в сумерках были похожи на спутанную из проволоки паутину. Стволы обгоревших деревьев стояли как огромные потухшие свечи. Единственные светлые пятна в этом чёрном хаосе были пеньки спиленных толстых сосен. Их вернее всего вывезли ещё зимой.

— Ну и где твой лог и много весенних цветов — спросила Олеся.

Я опомнилась от нашедшей на меня тоски по погубленному лесу и сказала:

— Вон там, по ту сторону горельника.

— И что ты предлагаешь. Мы туда не пойдём.  — сказала Вера.

— Да мне и самой тоже туда не хочется — с грустью ответила я.

— Это раньше там было здорово и красиво, а теперь...  — продолжила я и замолчала.

Тишину прервала Олеся.

— А я так хотела цветочков насобирать — сказала она.

— Ну мы можем туда пройти в обход — предложила я.

— А далеко это — спросила Вера.

— Точно не знаю, но километра полтора то будет.

— Это не так и далеко — сказала Вера.

— А дорога туда есть в обход — спросила Олеся.

— Вот дороги нет, я это точно знаю — ответила я.

— Тогда я не пойду — возразила Вера и Олеся ей тоже под играла.

— Ну тогда пойдёмте домой пока не стемнело.

— А цветочков то как хочется — с ехидной улыбкой глядя мне в глаза сказала тихим голосом Олеся.

— Идти вы значит не хотите, а цветочков надо — уже немного раздражённым голосом спросила я.

— А ты можешь сходить и нарвать их нам. Тебе же проще прямо пройти и одежду не замараешь — скорчив хитрую мимику на лице, проговорила Олеся.

Я поняла, чего они добивались и приняв их игру, ответила

— Но ведь я вывожусь, как потом отмываться буду.

— А мы тебе поможем и спинку потрём и покараулим, чтоб никто не увидел — почти в голос сказали Вера и Олеся, глядя друг на друга.

— Хорошо, ловлю вас на слове — ответила я и сделала несколько шагов вглубь горельника.

Дорога была завалена ветками и я осторожно перешагивая шла медленно вперёд. Напрямую было идти не так далеко — всего метров триста. Я хорошо знала эту дорожку и шла уверенно. Только от дороги теперь уже ничего не осталось. Пройдя метров сто, я обернулась назад, чтоб посмотреть на девчонок. Они стояли возле высокой сосны и увидев что я смотрю на них, помахали мне рукой. Я тоже взмахнула несколько раз и тут же стала проваливаться куда-то. Ноги мои запнулись за лежащий поперёк бывшей дороги ствол обгоревшей берёзы 

и я повалилась на землю. Упала я удачно, даже не поцарапалась, но вот мой правый бок был весь в саже. Дальше мне уже не было смысла осторожничать. При всём удачном моём проходе через горельник у Олеси и Веры не было бы ко мне особого интереса. Они хотели чтоб я именно прошла по нему и вся вывозилась. Теперь я была готова к этому и смело шагнула почти в гущу горелого кустарника. Минут через двадцать я уже была в логу. Он пострадал не очень — только самый верх обгорел. Внизу было обилие весенних цветов первоцветов и я без особого труда нарвала огромный букет, чтоб потом разделить его на две части и пошла обратно. Половину пути я прошла без проблем и стала оглядываться по сторонам, чтоб увидеть, где стоят девчонки и вдруг увидела свет фар машины. Я быстро присела. Оставалось чуть больше ста метров, но те, кто был в машине, меня могли бы спокойно увидеть. Я затаилась и стала ждать. Ветер доносил отрывки фраз и я поняла, что разговор шёл об очистке горельника и подготовке его к посадке нового леса. Я не знала, что они там делают, но разговор двух или трёх мужчин становился то ближе, то снова удалялся и чтоб обезопасить себя, я на четвереньках, а где и вприсядку, стала отходить в сторону от дороги. Туда в сумерках они точно не сунутся. В одной руке я держала букет цветов, а другой опиралась то на землю, то цеплялась за стволы обгорелых деревьев. С трудом мне удалось выйти на опушку леса. Оглядевшись по сторонам, я стала искать девчонок, но уже было почти темно и трудно что можно было разглядеть. Вот машина заурчала и осветив фарами большой участок леса при развороте, стала медленно удаляться. Я выждала ещё минут пять и крикнула:

— Девчонки Ау, где вы?

— Чего раскричалась, здесь мы — ответила Олеся.

Действительно из за кустов совсем рядом появились две светлые фигурки Веры и Олеси.

— Это вам — и я торжественно вручила им огромный букет.

— Спасибо, ой как они пахнут — обрадовалась Вера.

Олеся стояла напротив меня и внимательно осматривала моё испачканное в саже тело.

Опомнившись, и отведя букет в сторону, к ней присоединилась и Вера.

— Ой Маринка, какая ты чумазая — сказала она.

— Да ерунда всё это, отмоюсь. Пора идти домой.  — сказала я

Мы вышли на дорогу и уже медленно, чтоб не оступиться, пошли в сторону дома.

На обратный путь у нас ушло около часа и когда мы вышли к молодым сосёнкам, было совсем темно.

— А как ты домой пойдёшь — спросила Олеся.

— Прямо так — спокойно ответила я.

— А родители?

— А они уже спят наверное, я их предупредила, чтоб не ждали нас рано.

— Ну тогда ладно — облегчённо вздохнула Вера.

Одежду я искать не стала, да и найти в кромешной темноте её было просто невозможно. В огород мы зашли через заднюю калитку и осмотревшись сразу проследовали в 

баню. Букет оставили на скамейке и вошли все вместе. Пока я наливала себе воды, Вера и Олеся внимательно осматривали меня, как будь-то живую картину. Мне было приятно, и я даже возбудилась от всего происходящего. Моё тело было почти всё покрыто сажей и угольной пылью, лишь виднелись в некоторых местах белые пятна.

— Почти негритянка — улыбнулась и съязвила Олеся.

— Не почти, а чуть-чуть — заступилась Вера.

— Ладно вам спорить, помогите лучше спину оттереть — попросила я.

Девчонки с радость взялись за меня и вскоре моя спина горела огнём от жёсткой мочалки, зато была чистая и Вера с гордостью сказала

— Всё, спину мы тебе оттёрли.

— Спасибо, дальше я сама, а вы пока идите на веранду и ужинайте, а я скоро.

Минут через сорок я привела себя и своё испачканное в саже и угольной пыли тело. Выйдя из бани, я постояла под ночным небом, чтоб обсохнуть и не спеша присоединилась к подругам. Утром нас разбудил скрип дверей. Проснулись родители. Мы ещё повалялись немного, и когда вошла мама и позвала к столу, спросив перед этим, как мы погуляли, Вера и Олеся уставились на меня. Я не поняла, что во мне не так и спросила их об этом.

— Что, где то не отмыла?

— Да нет, всё чисто — ответила Вера

— А одежда то твоя в лесу — шёпотом сказала Олеся.

— Подумаешь, потом схожу — ответила я и соскочив с кровати только сверкнула голой попкой в дверном проёме. Открыв дверь, я вошла в дом и прошла в свою комнату, как будь то так и надо. Накинув халат, я вернулась и прикрикнула полушутя на Веру и Олесю

— Чего валяетесь, к столу, а то чай остынет.

Молча, с удивлёнными глазами и открытым ртом, они стали и последовали за мной. За столом уже сидели отец и мама.

— Умываться и за стол — весело скомандовала мама.

Мы попили чай, перекусили и девчонки стали собираться. Я просила их остаться хоть до обеда, но они сослались на кучу заданий и предстоящую сессию поблагодарили и пошли на остановку. Я тоже пошла их провожать. Мне хотелось услышать от них массу вопросов, но они молчали. Наверное всё ещё не отошли от того, что я так себя веду дома. Маршрутка подошла быстро и они уехали.

Вся неделя прошла в томительном ожидании, а с чего я и сама не могла понять. Вера приходила не так часто и то всегда сидела и зубрила. Нужно было сдавать кучу зачётов и экзамены на носу. Олеся тоже дважды заходила и тоже мы не смогли толком поговорить. Машу я не видела до конца недели и только в пятницу после обеда она вместе с Олесей пришла в читальный зал.

— Ну как дела?  — весело спросила она.

— Да всё нормально, как видишь, работаем. А у тебя как сестрёнка?  — спросила я.

— Уже три дня дома, такая махонькая, аж боязно на руки брать — с улыбкой и гордостью на лице 

ответила Маша.

— А мама твоя как?  — спросила я.

— Уже может одна справляться, вот я и приехала хвосты закрывать — объяснила Маша.

После небольшой паузы Маша спросила:

— А ты чего к нам в гости не приехала?

— Немного приболела, а потом домашние дела и как-то не получилось — объяснила я.

— Ну тогда как закончишь с делами, приезжай — вновь пригласила Маша.

— Обязательно, вот в эти выходные картошку у бабушки посадим и я буду свободна — сказала я.

— Я в эти тоже не поеду домой, учить много надо — сказала Маша.

— Ну тогда ко мне приезжайте в гости, ты у меня ещё не была, да и мне в выходной веселее будет — пригласила я Машу и Олесю.

— Ладненько. Договорились — ответили весело девчонки и пройдя в читальный зал, сели на своё любимое место возле окна.

Внутри у меня всё клокотало от того, что предстоящие выходные ко мне приедут девчонки, а мои родители вместе с дядей и тётей, уедут в деревню, и не будут смущать их. Я ещё не знала, что мы будем делать и чем заниматься, но одно я уже знала точно, что пойдём гулять в лес и я снова среди своих подруг буду голышом и если решим позагорать где-нибудь, то может они составят мне компанию, и это было бы классно.

В субботу я соскочила ни свет ни заря. На улице было ещё темно, но я не могла спать. Я знала, что девчонки приедут не раньше обеда, а то и позже после занятий, но не могла усидеть на месте. Я приготовила обед и прибрала всё дома. Стук в калитку застал меня врасплох, и я чего сама не знаю, испугалась. Выглянув в окно, я увидела Олесю и Машу. Выскочив во двор, в чём мать родила, я открыла защёлку и впустила подруг. Они предполагали увидеть меня в таком виде, и поэтому восторга и бурной реакции в их лице я не увидела. За столом мы пили чай и весело болтали, обсуждая разные вопросы совсем не касающиеся того, зачем я ждала своих новых подруг. Я уже не знала, как переключиться на интересующую меня тему и пригласить подруг на прогулку, но меня постоянно перебивали и не давали сказать. Решилось всё само. Олеся вдруг окинула меня взглядом и говорит:

— А ты не хочешь нам показать свой лог, где мы прошлый раз были с Верой, но так и не дошли. Уже поздно было, а сейчас думаю самый раз — всего два часа. Времени полно до ночи.

— А что за лог?  — спросила Маша.

— Я бы тоже хотела увидеть — ответила Олеся.

— Хорошо, идёмте — пряча улыбку и радость, я сдержанным тоном позвала подруг.

Встав из-за стола, я направилась к двери и открыв её, уже вышла в сени. Девчонки сидели и провожали меня взглядом.

— А вы чего сидите? Передумали уже?  — спросила я их.

— Нет, нет. Мы уже идём. Как одна встрепенулись они и выскочили из-за стола.

Мы 

вышли во двор и я стала закрывать дверь.

— А ты что так пойдёшь?  — спросила Маша.

— Да, а что.

— Но ведь ты в прошлый раз в лесу раздевалась — сказала Олеся.

— Прошлый раз дома родители были, да и зачем с ними таскаться — пояснила я.

Закрыв калитку и дом, я попросила девчонок посмотреть нет ли соседа в огороде и как только они мне подали сигнал, я стремглав проскользнула между грядок к задней калитке и выскочив на берег, спряталась в кустах. Было немного не по себе, и я боялась, что меня могут увидеть. Днём я в огороде голышом не появлюсь почти, если не уверена в том, что соседей нет дома. Оглядевшись, мы пошли вдоль берега и вскоре оказались в сосновых посадках. Было тепло, а из за волнения и чрезмерного возбуждения мне было даже жарко. Кругом пели птицы и шумели верхушки деревьев. Мы шли не спеша, наслаждаясь красотой зелёного леса и пением птиц. Болтали в полголоса, чтоб не привлечь к себе внимание случайно зашедших в лес отдыхающих. Но кругом было тихо. Вскоре показался просвет, и мы вышли по той же самой дороге к горельнику. Оглядевшись по сторонам, мы увидели, что половина была очищена и кое-где ещё дымились сгоревшие кучи хвороста и останков деревьев. Я предложила идти в обход, чтоб они не замарались и они согласились. Путь занял минут сорок по пересечённой местности, и мы успешно вышли к концу сгоревшего леса. Впереди был тот самый лог, и мы благополучно спустились вниз, перешли на другую сторону. В логу было полно ответвлений и небольших косогоров, обросших молодыми и большими деревьями. Необычный рельеф и нетронутая пожаром природа по левую сторону лога придавали ему такое райское место, где было так красиво и очень уютно. Маша и Олеся удивились такому уголку и были в восторге.

— Да, это действительно очень красивое место — сказала Маша.

— Жаль, что прошлый раз мы до него так и не дошли — добавила Олеся.

— А вы что здесь уже были — спросила Маша удивлённым голосом.

— Да, в прошлые выходные с Верой вместе — ответила Олеся.

— А почему тогда не дошли до лога — вновь спросила Маша.

— Было уже поздно и начинало темнеть, да ещё и лесорубы помешали — объяснила она.

Мы сели на зелёную травку на одном из многочисленных косогоров. Кругом было так красиво и я раскинув руки в стороны, охнула и сказала:

— Как хорошо, может, позагораем. А?

— Я не против.  — согласилась Маша.

Олеся тоже согласилась и вскоре одна обнажённая и две топлес девичьи фигурки валялись под лучами солнца. Было так хорошо и я предложила Олесе и Маше загорать совсем голыми. Маша через несколько минут, после того как огляделась по сторонам всё же согласилась со мной и мы уже лежали с ней рядом под лучами весеннего солнца совсем голенькие, а Олеся чего-то стеснялась. Позже выяснилось, из-за чего, но это наше женское дело.

Хорошо отдохнув и позагорав мы 

спустились вниз. Мы бегали с горки на горку и веселились, то спускались вниз по холмам, то взбирались на них кто быстрее. Спустя пару часов мы пошли в сторону реки и пройдя метров двести увидели Миасс.

— Жаль, что купаться нельзя — сказала Маша.

— Да, вода ещё холодная — добавила я.

Мы стояли и смотрели на воду и на течение реки, как большая масса воды проносится мимо нас. От воды веяло прохладой и мои подруги начали немного ёжиться от холода.

— Ну, что, идём назад — сказала Олеся.

— Идём — ответили мы.

Можно было вернуться домой вдоль реки, обходя кустарники и заросли, но это не устраивало девчонок и нам пришлось вернуться обратно. Обходить горельник тоже не хотелось и Олеся снова предложила мне пройти через него. Девчонки уже оделись ещё там, у реки и ждали, когда я проверю дорогу, по которой можно будет пройти не запачькавшись. В лесу было тихо и издалека доносилось пение птиц. Я без труда нашла дорогу, по которой раньше ходила сюда и убедившись, что по ней спокойно можно пройти, позвала девчонок. Хоть и горельник был очищен и тлели оставшиеся головешки, я всё же где то замаралась и вернувшись к девчонкам предстала перед ними такой смешной и неряшливой замарашкой.

— Ты где вывозилась — спросила Маша.

— Это разве вывозилась. Ты бы посмотрела на неё в прошлый раз. Шахтёры и те выглядят светлее и чище, чем она была — пояснила с усмешкой Олеся.

— Это правда — спросила Маша.

— Да, а что тут такого. Я ничего не вижу плохого. Ну вывозилась, придём и отмоюсь — спокойно и рассудительно ответила я.

— Жаль, что меня прошлый раз с вами не было — сказала Маша.

— А что жалеть-то ведь мы прошлый раз так до лога и не дошли — ответила я.

— Да Маша не о том, она просто не видела тебя, как ты вывозилась — пояснила Олеся.

Я промолчала и спокойно вышагивая, шла по еле заметной дороге покрытой слоем сажи и обгоревшей травы. Из под ног поднималось небольшое облако чёрной пыли и мы старались ступать как можно осторожнее. Вот и лес и позади очередное препятствие. Ступив на свежую траву, мы оглянулись назад. Солнце уже начинало садиться и из-за леса веером выскакивали лучи, похожие на корону. Пенье птиц потихоньку стихало, а наши ноги до колен были покрыты тонким слоем пыли и сажи.

— Ну вот, замарались — ответила Маша.

— Ничего, в баньке отмоемся — успокоила я.

— Марина!  — обратилась ко мне Олеся.

— А ты бы смогла продемонстрировать Маше, в каком виде ты была в прошлый раз — спросила она у меня.

— Ты хочешь, чтоб я вывозилась вся — уточняя её просьбу, спросила я у Олеси.

— Да, а что ты не хочешь или боишься — ответила она.

— Да нет, я не боюсь, но кому это надо, ведь ты уже видела меня.

— Я видела, а Маша нет — ответила Олеся.

— Но Маша молчит, значит это тебе нужно, а не Маше — продолжала я 

диалог с Олесей.

— Ладно девчонки, хватит вам спорить — вмешалась в разговор Маша.

— Не хотите, как хотите, мне всё равно — добавила она.

— Маш, ты что рассердилась — обратилась я к ней.

— Она не рассердилась, а просто обиделась, что не видишь — вмешалась Олеся.

— Ну если дело во мне, то вам придётся меня подождать и не дав им ничего сказать развернулась и побежала по горелой траве, поднимая за собой облако чёрной пыли. Я не осторожничала и убегала всё дальше вглубь горельника, где ещё возвышались обгорелые вершины.

— Марина, ты куда?  — окрикнула меня Маша.

— Мы же пошутили — послышался голос Олеси.

Но было уже поздно и я не расслышала, что они кричали мне дальше и лишь когда достигнув края очищенного пространства, оглянулась назад. Маша и Олеся махали мне руками и было непонятно, толи они звали меня назад, толи просто так махали и я поняла второе. Я тоже махнула им рукой и увидела, что они пошли вдоль опушки в мою сторону. Я ничего не поняла в их действиях и пробираясь сквозь обгорелые кусты и стволы деревьев, перелезая через поваленные стволы, тоже стала двигаться в их сторону. Идти было трудно. Местность была неровная, и много канав попадалось на пути. Чтоб не обходить в нескольких местах мне пришлось подползать под полусваленные огромные сосны, комли которых висели на метровых пнях, а в некоторых случаях просто приходилось перелезать. В этой части горельника из-за плохой поверхности зимой вывезли немного, и проходимость была очень трудная. Я конечно этого не знала, ведь мы здесь прошлый раз не были. Маша и Олеся шли вдоль по краю леса и всё время смотрели в мою сторону. Я же не шла, а пробиралась сквозь непроходимую чащу, только ещё и всю обгорелую. Нужно наверное было вернуться назад и тогда мне не пришлось бы так мучиться, но большая часть пути была уже пройдена и оставалось несколько десятков метров. Вот и последние шаги и я уставшая и покрывшаяся потом, села на ствол берёзы и стала ждать подруг. Они подошли минут через пять. Увидев меня в таком виде, Маша округлила глаза и не могла сказать ни слова. Это удивление передалось мне и я почувствовала нарастающее возбуждение. Оно поднималось откуда-то изнутри и овладевало всем моим телом. Было так хорошо и приятно. Мне казалось, что это взгляд Маши меня загипнотизировал, и она руководит моими чувствами, но эти мгновения не могли продолжаться так долго рядом с Олесей.

— Вот видишь, она в тот раз была точно такая же.

— Ты что в куче после костра ползала — спросила Маша содрогающим голосом. Она всё ещё не могла поверить, что я стояла перед ней вся чёрная как головешка из горельника.

— Нет, я просто шла, как прошлый раз и мне пришлось пролазить и перелазить через обгоревшие деревья — пояснила я.

— А как же — и взгляд Маши упал на низ живота и спустился ниже.

— А,  

ерунда, в бане отмоюсь — весело ответила я.

Ответив ещё на десяток вопросов Маши и Олеси и искусив полностью удивлённые и восхищённые взгляды подруг, мы пошли домой. Пришли уже в сумерках и без труда прошли по огороду через заднюю калитку. Вода в бане была ещё горячая и с помощью подруг я отмылась и мы все втроём, оставив свою одежду в бане, пошли в дом, чтоб уталить голод после продолжительной прогулки. Олеся, правда, была в своих плавочках, но мы на это не обращали внимания и не обостряли своё мнение. Захочет, сама снимет — решили мы.

Места было много, и мы легли, кому, где понравилось. Первой уснула Маша, а за ней и Олеся. Я ещё долго ворочалась, переосмысливая всё произошедшее, и не помню, как отключилась. Проспали мы почти до обеда и когда все встали, то мне пришлось идти в баню за одеждой Маши и Олеси — они наотрез отказались, ведь было уже светло и солнце было высоко. Вскоре они уехали и я осталась одна ждать родителей. Приготовив обед, я снова легла на веранде и уснула. Проснулась я от лёгкого шлепка по моей попке. Рядом стояла Светка. Моя сродная сестра, а в дом заходили родители и дядя Юра с тётей Людой.

— Привет, вставай засоня — махнув рукой, крикнули они мне сквозь дверной проём.

Вот и пролетели выходные, завтра на работу и я потянувшись поднялась с кровати и накинув халат вышла к гостям.

•  •  •

Жара стояла просто изнуряющая. Я кое как досиживала на работе свой рабочий день и сбросив халатик, переодевалась в юбочку и лёгкую блузку и торопилась домой. Там можно было некоторое время спрятаться в воде и остудить перегревшееся в духоте тело. Родители мои тоже дома ходили только в купальниках и по их взглядам немного завидовали мне, что я валяюсь в гамаке и загораю вообще без ничего — голышом. Я понимала их, и они меня тоже и вот встретившись с Машей и Олесей в библиотеке, мы договорились о поездке. Впереди было три выходных и я ещё взяла отгульчик и в пятницу рано утром мы выехали. Я сказала родителям, что меня не будет дня три-четыре, а потом добавила:

— Можете расслабиться, пока меня нет.

Мама немного смутилась, но ничего не ответила и я спокойно помахав им рукой, уехала на вокзал. Маша и Олеся были уже там. Мы купили билеты, и вскоре уже высунув голову в раскрытое окно, неслись по автостраде прочь из города. На мне как обычно не было ничего. Ну не совсем ничего. Я была в коротенькой юбочке и блузке, ну как обычно. Через час с небольшим, автобус остановился, и мы вышли. В полукилометре от дороги вокруг озера растянулась в форме подковы одна длинная улица. Это и была деревня, в которой жили Маша и Олеся.

— Ну пошли!  — весело сказала Маша и мы все втроём зашагали по дороге в сторону их дома. Маша и Олеся жили 

не так чтобы по соседству, но в одной стороне и в нескольких домах друг от друга. Первым был дом Маши, и мы вместе вошли во двор. Под клёном стояла детская коляска и в ней спала Машина младшая сестра, раскинув в стороны ручки. Сверху коляска была накрыта тюлью и защищала её от назойливых мух и паутов.

— Ну что, как мы тут живём — спросила Маша.

— Мне нравится, тихо и озеро рядом — ответила я.

— Ну ладно девчонки, я пойду к своим — сказала Олеся.

— Забегай, пойдём купаться — окрикнула негромко, чтоб не разбудить сестрёнку, Маша.

— Через часик. Идёт — ответила Олеся и скрылась за калиткой.

Мы заранее договорились, что я останусь у Маши. У неё хоть и семья большая, но дом был большой, и места было предостаточно. Олеся же жила с родителями и с братом в небольшом домике в нескольких домах от Маши. Две комнаты и кухня. Поэтому она была не в обиде, что я осталась у Маши.

Как только Олеся ушла, Маша познакомила меня со своими младшими сёстрами и братом — ему было всего лет пять. Фаина Ивановна, Машина мама была дома и была рада, что у её дочери есть в городе подруги. Она была добродушна и приветлива. Отец был на работе и пришёл уже поздно под вечер. В общем меня встретили хорошо и мы успели втроём даже искупаться в озере несколько раз. Дно было песчаное, хоть и кругом было полно камыша. Мы специально выбрали это место — я же не знала обстановку и девчонки меня не предупредили, что на озере очень мало укромных мест. Хоть поиск и доставил нам немного хлопот, но всё получилось куда лучше, чем мы все предполагали.

Камыш хоть и не такой был густой, но небольшая песчаная отмель среди него была еле заметна для посторонних глаз и я без стеснения купалась голышом. На озере были слышны крики и визг детворы, но они были далеко и не могли меня видеть. Девчонки же не решились составить мне компанию и купались как и все — в к купальниках.

Потом я лежала на песке и закрыв глаза наслаждалась свежим воздухом. Кругом была тишина, и совсем не было слышно шума машин. Мне всё очень понравилось и я хотела сделать что то приятное, чтоб удивить и отблагодарить тем самым добродушный приём и отношение ко мне. В голову ничего не лезло на новом месте и я так задумалась, терзая себя и свой мозг разными мыслями, что даже порой не слышала, о чём говорили Маша и Олеся.

А они обсуждали меня и то, как по мне ползают мухи и пауты и я на это даже не реагирую. У меня такое иногда случается и я никого не вижу и не слышу — погружаюсь в себя и хоть гром загремит — мне всё равно. Вот и тут я как бы отключилась и думала о своём. Маша и Олеся вначале пытались отмахиваться 

и отгонять их, а потом махнули на моё безразличие рукой и просто наблюдали за мной. Мухи просто ползали и пытались найти слабое место и укусить — но у них ничего не получалось, а вот паутам удалось в нескольких местах, где они сочли что моё тело гораздо вкуснее — прокусить кожу и напиться моей крови. Когда они улетели — мухи тут же собрались кружком вокруг укуса и стали высасывать всё то, что смогло выступить. Это так увлекло девчонок, что они смотрели на меня открыв рот. После очередного укуса паута я дёрнулась и вернулась из-за забытия. Почесав места укусов, я начала браниться. Девчонки только смотрели на меня и смеялись.

— Вы чего смеётесь?  — спросила я.

— А мы думали что тебе безразлично и ты ничего не чувствуешь, когда тебя кусают насекомые.  — сказала Олеся.

— Почему не чувствую, очень даже чувствую.  — ответила я продолжая царапать живот и бёдра.

— Мы уже минут двадцать наблюдаем, как тебя кусают пауты и мухи, а ты даже глазом не моргнёшь — объяснила Маша.

— А я задумалась — поняв в чём дело, ответила я.

Рассмеявшись, мы побежали купаться и уже в озере Маша спросила:

— А ты действительно ничего не чувствовала, когда тебя кусали пауты?

— Честно. Нет.  — ответила я.

— А если бы они стали кусать там. Ну там — и она показала рукой на область лобка.

Я поняла, к чему она клонит, и меня это сильно возбудило. Я подумала и прищурив глаза, ответила.

— Думаю, что тоже бы ничего не чувствовала — ответила я.

— А давай проверим — с искоркой в глазах вступила в разговор Олеся.

— Я не против, если вам хочется в этом убедиться — ответила я.

— Но только как вы будете паутов ловить и садить туда, куда вам хочется — следом я задала вопрос и стала наблюдать за реакцией своих подруг.

— Да, задумались они, это будет сложно сделать — ответила Маша.

Они погрузились в воду по самую шею, прячась от назойливых паутов и подняв голову вверх, как бы что то читали на голубом небе. Будь то там всё было написано и стоило только найти нужную строку. Я раньше уже это делала и не хотела им подсказывать. Мне было интересно, что они придумают для меня и тут я встрепенулась от громкого визга Олеси. Она закричала так громко под самым ухом, что я чуть не оглохла.

— Я придумала, я придумала — вторила она как попугай.

— Ну и что ты придумала — спросила Маша.

— Нужно принести что-нибудь, чтоб закрыть руки и ноги и оставить только то, что нам нужно — выпалила она одним предложением словно повторила скороговорку.

— Покрывало подойдёт — спросила Маша.

— Лучше два — ответила Олеся. Одно на одну половину, другое на другую — добавила она вслед.

— Тогда я сейчас и Маша стала вылезать из воды и побежала домой, не спросив меня, согласна я или нет. Я не была против, мне наоборот было даже интересно, что будет далее. Минут через двадцать она уже стояла 

на берегу и в руке держала два зелёных гобеленовых покрывала.

— Такие пойдут — спросила она запыхавшись.

— Пойдут — ответила Олеся.

Только теперь они обратили внимание на меня и спросили чуть ли не в голос.

— А ты как думаешь?

— А разве я причём, вы уже без меня всё решили — ответила я.

— Ты что осердилась — спросила Маша.

— Да нет, просто вы не спросив меня уже решили как меня будут кусать пауты.

— Ты не хочешь? Ну извини, а мы думали что тебе это нравится, раз ты так долго их терпела — добавила Олеся.

— Ну ладно, только ради вас, я пошутила, раз вам это нравится, то и мне хочется попробовать — сказала я и стала вылезать на берег.

Я легла на песок, а Маша и Олеся окинув взглядом меня со стороны, стали укрывать левую ногу и руку и часть груди одним покрывалом, потом попросили пошире раздвинуть ноги и тоже самое сделали со второй половиной моего туловища. Уже через несколько минут я была укрыта вся полностью и лишь небольшой участок тела, лобок и область вокруг моей киски — были открыты. Мне не было видно ничего и я укрывшись с головой, закрыла глаза и затаила дыхание.

Я стала настраивать себя на первый укус. Он всегда был самым болезненным, и неожиданным и всё равно я вздрогнула от неожиданности. Почти сразу же последовал второй и третий, и я успокоилась и стала наслаждаться мыслями, как мою киску едят эти маленькие насекомые. Минут через десять — пятнадцать, я высунулась из под покрывала и взглянула на девчонок. Маша и Олеся сидели напротив и отмахиваясь от назойливых насекомых с нескрываемым любопытством наблюдали за всем происходящим.

Укусы следовали не так часто, но я всегда их чувствовала, и уже испытав один оргазм, была готова пролежать так ещё много времени, пока мне это будет приятно, и я буду получать от этого наслаждение. Тем более, что Маша и Олеся просто не отрывали глаз от меня и с каким то непонятным мне азартом следили за насекомыми. Мне хотелось их удивить и это получилось само собой и даже сказать больше — по их инициативе. Мне стоило лишь немного подыграть и всё.

Пролежав так ещё полчаса, я испытала ещё два сумасшедших оргазма и совсем выбилась из сил. Внизу всё так сильно зудело от укусов, а Маша и Олеся уже смотрели на всё происходящее, открыв рот. Что их там так удивило, мне не было видно.

— Девчонки, у меня всё чешется — произнесла я слабым голосом, но они даже не слышали меня. Я повторила снова и Маша вздрогнула.

— Ты что то сказала — спросила она.

— У меня всё чешется — повторила я снова.

Тут отреагировала Олеся и они встав, стали стаскивать с меня покрывала, а потом мы все вместе пошли в озеро. Вода охладила моё тело и ослабила зуд. Посидев так минут десять в воде, постоянно растирая область укусов, я предложила вернуться домой. Маша и Олеся согласились.  

На берегу я увидела на своём лобке несколько волдырей от укусов и два небольших синяка — в размере с кленовый лист. Других деревьев рядом не было и сравнить было не с чем. Половые губки были тоже немного покусаны и в волдырях и всё это заметно выступало и сильно зуделось. Постоянно тереть рукой, было неудобно и очень заметно и мы решили вернувшись домой, просто протереть лосьоном. Нам удалось и зуд немного ослаб.

Маша и Олеся были просто в восторге от увиденного и постоянно трындели и расспрашивали меня про ощущения и что я испытала. Я повторяла им раз за разом и уже боялась проговорить при Машиной матери и её отце и поэтому все разговоры пресекала, как только мы оказывались в пределах дома. На озере или на улице я с интересом им всё рассказывала снова и в конце концов не выдержав, спросила.

— Вам понравилось, может ещё хотите, чтоб я повторила?

От такой неожиданности они опешили, но придя в себя лукаво улыбнулись и опустив взгляд в полголоса сказали.

— А можно. Ты согласна?

Я подошла к ним ближе и прислонившись к уху сначала Маши, а потом и Олеси — шёпотом произнесла.

— Можно.

Они так обрадовались, а я от этого снова почувствовала сильное возбуждение и уже через час мы были на берегу и меня снова кусали пауты и щекотали мой лобок и мою киску назойливые мухи. Я вновь испытала несколько оргазмов от всего происходящего и уже под вечер ехала в город и всё вспоминала, как самые приятные ощущения, а внизу всё зудело и рука тянулась под подол юбки, чтоб почесать искусанную киску, но рядом сидела бабулька и я не могла себе этого позволить. Зато когда вернулась домой, я полностью отдалась во власть наслаждения и мастурбировала очень-очень долго. Как уснула, не помню. Но разбудил меня на работу всё тот же противный будильник.