Подружки - лесбиюшки (Подружки голые)

От своей дочери, всегда такой скромной, я не ожидал подобного. Конечно, она уже взрослая, и никто не может ей указывать, что делать. Я мог предположить, что однажды застану её с парнем, но чтобы с девушкой — это было неожиданно.

Вернувшись домой, я открыл дверь и вошёл. Из комнаты дочери доносились странные звуки. Я осторожно подкрался к двери. Знаю, что это некрасиво, но любопытство взяло верх. Говорят, что любопытство — не порок, а всего лишь хобби. И вот, заглянув, я увидел, как она на кровати развлекается со своей подругой. Обе голые, лежат друг на друге и занимаются оральным сексом. Стоны удовольствия наполняли комнату. Подруга мне хорошо знакома — они дружат с первого класса и живут по соседству. Я тихо отошёл назад, сел на кухне и ждал, что будет дальше.

В штанах у меня всё напряглось. Я насмотрелся на молодые тела, хорошо, что на мне были джинсы. В трико было бы гораздо неудобнее. Так что я просто стоял, как вкопанный, и мечтал о том, чтобы присоединиться к ним. Но это же моя дочь! Хотя подруга — другое дело. Они вдруг затихли, потом засмеялись и начали о чём-то говорить. Разговор становился громче, они шли на кухню. На столе стояло вино и закуски. Девочки расслабились, выпили и решили заняться сексом. Мужчины рядом не было, или они просто не нуждались в нём, будучи убеждёнными лесбиянками. Выйдя на кухню, они увидели меня, сидящего за столом и пьющего их вино.

Они застыли, как статуи. Молодые тела, загорелая кожа, только белые полоски от купальников выделялись. Груди стояли торчком, талии тонкие, а сами они были стройными. Они молчали, заливаясь краской, словно праздничные флаги. Внизу животов аккуратно подстриженные волосы — у подруги в виде бабочки, у дочери — в виде мушкетёрской бородки. Я махнул им рукой:

— Не стесняйтесь, девочки, заходите, выпьем, поболтаем о жизни.

Они взвизгнули и побежали в комнату. Я пошёл за ними, крича:

— Девчонки, чего испугались? Это же я!

Вбежав в комнату, я увидел, как они забрались на кровать и накрылись покрывалом до подбородков.

— Дочь, что за шутки? Ты кого испугалась? Меня? Разве я тебя голой не видел? Ну, Наташа, это другое дело. Но я ничего плохого сказать не могу: у тебя, Наташа, отличная фигура. Так что не стоит её стесняться, а нужно гордиться.

Я нес какую-то чушь, пытаясь вывести их из ступора. Кроме спокойного голоса, я ничего не мог им предложить. Подойдя к кровати, я сел на край. Девочки поджали ноги, будто боялись, что я их укушу.

— Расслабьтесь, чего испугались? Подумаешь, вышли голыми. Дома же тепло, не замёрзнете. Чего стесняетесь? Ну-ка, улыбнитесь, успокойтесь и приходите на кухню, выпьем, забудем это недоразумение. Всё, я пошёл и жду вас.

Сам я чувствовал, как всё внутри меня напрягается. Как бы мне хотелось заняться с ними сексом по очереди. Я знал, что если не разрядиться, то потом будут мучения в виде болезненных ощущений внизу живота. Если не сделать это срочно, то потом не смогу кончить, даже если будет не две, а двенадцать девушек. Хотя двенадцать — это я загнул. Но этих двух я бы обработал на славу. Чёрт, о чём я думаю? Это же моя дочь! Но перед глазами стояла её раскрытая промежность и палец Наташи в ней, её язык на клиторе и её задница с раскрытой вагиной и коричневым кольцом ануса, которое то сжималось, собирая вокруг себя кожу в морщинки, то расслаблялось. Нет, в задний проход ей, наверное, не вставишь. Хотя кто знает, может, она и не раз туда кому-то давала. Современных девушек не поймёшь. Вот они выходят из комнаты, уже одетые, но щеки всё ещё красные. Они не знают, что я видел их голыми. Я пью их вино и ем закуски. Приглашаю их:

— Чего стоите? Проходите, садитесь. Сейчас поедим. Будете пить?

Обе кивнули, соглашаясь. Хотя бы вином можно залить неловкость. Я покрутил бутылку в руках и поставил её обратно на стол.

— Дочь, зачем этот квас пить? Принеси из бара коньяк.

Дочь пошла за коньяком, а я сказал Наташе:

— А ты чего стоишь, сиротка?

— А что делать, дядя Коля?

— Достань из холодильника лимон и нарежь. Не огурцами же коньяк закусывать.

Наташа занялась лимоном, дочь принесла коньяк. Они сели на краешки стульев, как двоечники в учительской. Ничего, сейчас расслабятся. Я налил коньяк в рюмки. Конечно, так много не наливают, но в моей голове крутилась мысль споить их и переспать с ними. Выпили, немного осмелели. Коньяк быстро ударил в голову. Мы молча жевали, пока дочь не прервала молчание:

— Папа, давно пришёл?

— Доча, видишь, я даже не переоделся. Пришёл, увидел угощение на столе. Подумал, что вы с Наташей расслабились и уснули. Не стал мешать. Раз оставили папе, то и угоститься не грех. А тут вы, как почувствовали, что я ваше вино пью.

Они снова покраснели и переглянулись. Я продолжил:

— Честно говоря, чуть не подавился. Вы так эффектно появились, как Афродиты из пены морской. Только вы не из моря, а из спальни. Но вы ничуть не хуже её. Даже лучше. Вы красивые, девочки. Завидую вашим будущим мужьям. Он придёт с работы, попросит есть, а ты выйдешь из спальни в таком виде. Сразу аппетит пропадёт.

Наташа спросила:

— Почему аппетит пропадёт?

— Если он настоящий мужчина, то сразу схватит тебя и потащит в кровать. И пока не удовлетворит тебя до смерти, никакого ужина.

Они захихикали, представляя это.

— А если он голодный?

— Тогда пусть идёт к маме. Она всегда накормит сыночка.

— Дядя Коля, а вы свою жену всегда тащили в кровать?

Обе уставились на меня, ожидая ответа. Я тяжело вздохнул.

— Нет, девочка, не всегда. — Наташа торжествующе посмотрела на дочь. — Иногда у неё бывали критические дни, как в рекламе по телевизору. Тогда приходилось страсть утолять едой.

Они засмеялись. Всё, девочки расслабились, оттаяли. А что показались голыми перед дядей, так что из этого? Бывает.

— А вы, девочки, чего так меня застеснялись, убежали, не дали полюбоваться?

— Так неудобно же. Ты тут, папа, а мы голые. Мы с Наташей... м-мм... спали. Было жарко. А что ты уже пришёл, мы не подумали.

— Ну и что? Представьте, что на нудистском пляже. Были же там?

— Ага, дядя Коля, там все голые.

— А тут что? Не все?

— А вы?

— Хэх, Наташа, так вы бы предупредили, я бы успел раздеться. А так я раздеваться начал, а вы одетые выходите. Как бы я смотрелся?

Рассмеялись. Всё, отпустило совсем. И всё же, милые мои, сегодня я кого-то соблазню. Ох и соблазню! Налили ещё. Девочки совсем расслабились. Мы болтали. Наташа не могла успокоиться:

— Дядя Коля, хочу спросить. А если бы мы с Надей, например, разделись и предложили вам? Что бы вы сделали?

— Хм. Вопрос. Что бы я сделал? Я бы с удовольствием разделся, только чтобы снова полюбоваться на вас, побыть рядом. Только вот ничего из этого не выйдет.

— Это почему? — Наташа аж подпрыгнула на стуле. — Застеснялись бы?

— Да что мне стесняться. Тело у меня совсем не позорное. Нормальное. Только вот вы ведь не разденетесь. Так что это пустой разговор.

Наташа точно захмелела. Или просто чего-то хочет. Она уже взрослая девушка, не удивлюсь, если давно ведёт полноценную половую жизнь. А тут под коньячок хочет попробовать взрослого мужчину. Только вот решится ли, не застесняется ли дочери?

— А почему это не разденемся? Разденемся. Надь, разденемся?

— Наташа, ты дура пьяная.

— А что сразу дура?

— Пошли в туалет. Я хочу в туалет.

— Ну иди.

— Пошли, пошли.

Дочь взяла подругу за руку и потащила за собой. Глупенькая, у нас же звукоизоляция отменная. Пердануть лишний раз в туалете боишься, а она там на повышенных тонах разборки устраивает:

— Ты что, дура пьяная?

— А что я?

— Как ты себе это представляешь? Мы просто раздеваемся, что ли? И отец тоже? А как ты потом на него смотреть будешь?

— Нормально смотреть буду. Он же сказал, что мы красивые. И чего тогда стесняться?

— Ладно, ты разденешься. А я?

— И ты.

— Ты что, дура? Как ты это представляешь?

— Молча. Что он, не видел тебя ни разу? Да мы только что перед ним голышом стояли, как две дуры. Пусть смотрит.

— Наташа, ты точно дура. Он же у меня мужчина ещё совсем не старый.

— И что это меняет? Даже хорошо, что не старый.

— Нет, у тебя точно мозги отсохли. Он же нас захочет, понимаешь это?

— Ну и что? Дадим.

— Кто?

— Мы.

— И я?

— А я что, одна должна давать?

— Он же мой отец.

— Это ты дура без мозгов. Я бы такому отцу давно дала.

— Наташа, ты понимаешь, что он очень крепкий мужчина?

— И что?

— Наташа, он же нас затрахает. Он мать бывает по полночи трахает, та только пищит. Потом в раскорячку ходит. Представляешь, что с нами будет?

— Ничего не будет. Нас двое. Прорвёмся, подруга. А то тебя не трахали, целочку строишь. Короче, я уже хочу. И ты тоже разденешься. И тоже дашь дяде Коле. Представь, что он и не отец тебе. Какая разница, кто тебя ебёт? Уловила?

— Нет, ты точно дура. А если бы он зашёл к нам в комнату, когда мы кувыркались? Что бы он подумал?

— А давай спросим, как он относится к лесби. Короче, что решили?

— Да иди оно всё нах. Раздеваемся и даём. — Дочь захихикала. — Дочка маменьке рожки наставляет. Ой, не могу.

Она рассмеялась в голос.

— Только сначала ещё посидим. Правда, Натка, мне нужно настроиться. Решиться.

— Ладно. Пошли. А то дядя Коля подумает, что мы тут обосрались.

Мы вышли и расположились за столом. Выпили ещё немного. Наташа начала издалека, затронув тему о том, что при недостатке мальчиков девочкам иногда приходится искать удовольствие друг у друга. Это, конечно, может показаться извращением. Но как взрослый человек смотрит на это? Может ли он объяснить, допустимо ли это и не стыдно ли этим заниматься? Взрослый ответил, что он полностью понимает женщин и поддерживает такие отношения. Он даже не возражал бы, если бы его дочь и её подруга (они обменялись взглядами) таким образом снимали напряжение. Это лучше, чем ложиться под кого попало. Однако это не должно быть единственным способом сексуальной жизни. Ведь мужчины и женщины созданы друг для друга. Затем он прочитал целую лекцию о том, что сперма и женские выделения при сексе необходимы для нормального функционирования организма. (Когда хочется секса, можно придумать что угодно.) Он добавил, что с удовольствием бы посмотрел на такое и даже принял бы участие. Почему нет? Его язык и руки не хуже женских, а остальное подскажут. Ведь женское тело — это целая вселенная, и у каждой женщины она своя. Что подходит одной, может не подойти другой. Затем Наташа начала расспрашивать о моём отношении к инцесту. Например, если сын с матерью или отец с дочерью. Я выдвинул целую теорию, даже привёл исторические примеры, поскольку молодёжь сейчас мало интересуется этой наукой и вряд ли сможет меня опровергнуть, что инцест, если не рожать детей от родственников, вполне нормален. Продолжая разговор, мы переместились в зал и устроились на диване, где девушки сидели, поджав ноги. Они не забыли взять бутылку и тарелку с лимоном, так что продолжали потягивать коньяк, ведя такие разговоры.

Девушки возбудились от одних только разговоров. Их щёки раскраснелись, губы припухли, языки мелькали, облизывая губы. И этот запах... О, этот запах возбуждённой женщины. Его невозможно спутать ни с чем. Он наполнял комнату волнами, возбуждая. Если бы они были одни, давно бы уже засунули руки в трусики и начали мастурбировать. Хотя, будь они одни, вряд ли бы так возбудились. Само предвкушение запретного настраивает на определённую волну. Сейчас они в таком состоянии, что стоит только прикоснуться, и они сразу достигнут оргазма. Они сидят, размышляя, как начать то, ради чего они всё это затеяли. Просто встать и начать раздеваться — это неловко. Или предложить это мне. Нужно помочь им, иначе они так и не решатся.

— Ох, девчата! Какие же вы у меня красавицы. Вам бы в стриптизе танцевать. Но я бы никогда этого не позволил.

В два голоса:

— Почему?!

— Потому что я ужасно жадный. Если бы для меня, я бы смотрел день и ночь. А для чужих — ни за что!

— А смеяться не будете? — спросила Наташа.

— А смеяться не будешь? — спросила дочь.

— Девочки! Какие хи-хи? Какие смешки? Для меня стриптиз, а я буду хихикать? Нет, если бы вы показали, самое большее, что я бы сделал, — это расцеловал бы вас от и до.

Наташа хитро уточнила:

— Откуда и докуда, дядя Коля?

— От пяток до макушки. Со всех сторон.

— А между ног?

Вот ведь стерва. Тебе же совсем недавно дочь лизала киску. Мало? Или мужика хочешь? Лизну, не переживай. Только позволь.

— И там. И везде. Эх, где мои девочки, которые бы мне такое устроили?

Наташа оживилась:

— Дядя Коля, а если мы с Надей... ну... стриптиз. А вы никому не скажете?

— Вы? — Я сделал вид, что удивился. — А решитесь? Или это просто болтовня?

Обе почти одновременно выпятили грудь с пока ещё небольшими грудками, переглянулись и хором сказали:

— Покажем!

Зазвучала плавная музыка, и девушки начали представление. Не совсем умело, ведь они не профессионалки, но старательно, явно стремясь показать себя в лучшем свете. Сняв кофточки, расстегнули ремни брюк. Наташа остановилась:

— Только это, дядя Коля.

— Что, Наташ?

— Вы обещали, как на нудистском пляже. Помните?

— Мужик сказал — мужик сделал. Мне сразу раздеваться?

Они облегчённо засмеялись:

— Нет, мужской стриптиз будет потом.

Извиваясь под музыку, они освобождались от одежды. Наташа была опытнее дочери. Она то приспускала трусики, то снова натягивала их, так что они врезались в её интимное место, выставляя верблюжью лапку. Груди, освобождённые от бюстгальтеров, покачивались в такт движениям. Я чувствовал, что скоро кончу в штаны. Наконец они разделись, ещё немного покрутились перед моими глазами, то поворачиваясь спиной и наклоняясь, то поворачиваясь передом, позволяя рассмотреть их тела в деталях. Потом синхронно шагнули к дивану, схватили меня за руки и почти выдернули на своё место, а сами уселись и замерли, ожидая обещанного.

Детей обманывать нельзя, даже если они уже взрослые. Я постарался под ту же музыку повторить процесс раздевания, подражая движениям артистов из фильмов. Хорошо, что тихонько снял носки. Для меня это всегда самое трудное. Ни красоты, ни эстетики. И когда, отвернувшись, снял трусы, а потом резко повернулся лицом к девушкам, они ахнули. Мне иногда нравится мой красавец. А тут он немного перестоял, надулся. Кожа с головки соскользнула, полностью обнажив её. Сам член стоял в боевом положении под углом сорок пять градусов или даже больше к линии горизонта. Наташа, как заворожённая, потянулась ко мне:

— Можно потрогать?

— Дашь на дашь. Ты трогаешь меня, я тебя. Согласна?

— Да.

Она обманула, молодая сучка. Упав передо мной на колени, держа в руках моё богатство, покрывала его поцелуями. Именно целовала, даже не пробуя сосать. Да и кто бы ей дал, потому что с другой стороны дочь, не желая отставать от подруги, тоже целовала, начиная от мошонки и заканчивая головкой. А я, опустив руки, мял их груди, крутил соски. Девушки явно не новички в этом деле. Вот как у них хорошо получается. По очереди берут в ротик. И не спорят, чья очередь. Пока одна сосёт головку, вторая облизывает ствол. Знать бы, я бы давно их раскрутил на такое.

Они уложили меня на диван. Дочь даже принесла простыню, постелила. Гигиена прежде всего. Наташа, как гостья, получила приоритет в "изнасиловании" дяденьки. И как же иначе это назвать, если она уселась на меня верхом, как всадница. Хотя с другой стороны, это я в неё всаживаюсь. Она поёрзала, устраиваясь, и попросила:

— Надь, помоги, заправь!

Дочь аккуратно взяла папин член рукой и направила в Наташкино интимное место. Та, почувствовав это, присела, сначала вошла головка, а потом и всё остальное. Она прижалась ягодицами к моему лобку, поёрзала и с восхищением произнесла:

— Ой, Надь, он меня заполнил! Какой он большой! Дядя Коля, миленький, ты только не кончай!

Куда уж мне кончать. Я перевозбудился, теперь не скоро кончу. Как бы вам отсасывать не пришлось, милочки. Я успокоил её:

— Не кончу, Наташенька, не бойся. Тебе нравится?

— Очень! Ой, упёрся! Мне даже много.

Она начала сначала медленно, а затем всё быстрее насаживаться на мой член. Приоткрыв ротик, часто дыша, ойкая, торопилась насладиться, пока он стоит. Видимо, мальчики, с которыми она имела дело, быстро кончали, не давая девочке полностью насладиться. Ну что ж, девочка, сегодня тебе повезло. Наташа раздухарилась, подпрыгивает, шлёпает ягодицами по лобку. Запела на высокой ноте, тоненько что-то заголосила, упала мне на грудь, вздрагивает, но ещё не кончила, просто устала. Она ещё молодая, неопытная, не рассчитала силы. Надо помочь. Я взялся за её попку, притянул к себе, сам начал задом поддавать, насаживая девушку. А это что? Новое ощущение. Это дочь подружке в попу палец вставила, и он через тонкую перегородку ласкает мой член, трётся о него.

И вскоре Наташа разрядилась. Больше просила, чем смогла. Она немного полежала, передохнула, сползла, уступая место подруге. Дочь не раздумывала, быстро подменила подругу. Теперь уже Наташа помогала моей девочке, придерживая и направляя член. Ох ты, я же в свою девочку вхожу. Какая же она у меня тесная. Моя маленькая, не доставить бы тебе неудобства, не сделать бы больно. Девочка медленно насаживается, опускается. Сама приоткрыла ротик, глазки, напротив, прикрыла, слушает сама себя. Точнее, свою подружку-пизду. Села до самого конца, поморщившись при этом. Головка упёрлась в матку. А Наташа, сучка, рядом сидит, по попке мою девочку похлопывает.

— Надь, ну как?

— Отстань! Не мешай! Ой, пап, как мне хорошо! Он у тебя и правда большой! Ты же не кончишь?

И что они со своим "кончишь — не кончишь"? Да не кончу. Я взял девочку за попку, помогая двигаться. Она с благодарностью посмотрела, упёрлась руками в мой живот, начала двигаться. Ойкая, как перед этим её подруга, насаживалась, всё ускоряясь. И так же, как Наташа, упала на грудь, приподняв попу. И подружка, то ли в отместку, то ли просто помогая, вставила дочери пальчик в попку. И дочь вскоре кончила. Бурно, обильно, намного обильнее Наташи. Просто залила меня. Мне даже показалось, что она немного описалась. Это у неё от мамы. Та тоже всю постель заливает, когда кончает. Просто отвалилась в сторону, легла рядом, вытянулась.

А Наташа уже тут как тут, уже оседлала. Ну нет, девочки, так не пойдёт. Я вам не секс-машина. Я переложил девочку с себя на постель, положил на спинку, раздвинул и задрал ножки повыше. Интимное место раскрылось в ожидании. Я же обещал. Надо выполнять обещание. Наклонился, поцеловал раскрытый бутончик. Конечно, она привычна к таким ласкам, вон как друг дружку вылизывали. Но одно дело, когда это делает подружка, и совершенно иное, когда взрослый дядя. Её тело передёрнулось. Надеюсь, не от отвращения. А теперь вставить. И поехали. Наташины ножки у меня на плечах, попка задрана, интимное место плотно облегает ствол. Я наяриваю, довожу девочку до точки кипения.

Скорострелка. Отдыхает, лежит. Я же свою дочурку на животик положил, под него руки просунул и сзади пристроился. Она только постанывает, принимая все папино. То ли настроение такое, то ли момент настал, но я почувствовал, что вот-вот кончу. Спрашиваю:

- Доченька, можно в тебя кончить?

- Да, не бойся, кончай.

Наташа уточнила:

- Мы принимаем противозачаточные. В меня тоже можно.

- И в тебя кончу. Позже.

- Обещаешь, дядя Коля?

- Обещаю, отстань, дай кончить.

Сосредоточился на своих ощущениях. Дочурка уже отстрелялась, просто лежит подо мной, даже пытается помогать. Вот, вот, подходит. Ура! Мы победили! Член задёргался, выплёвывая сперму, заполняя дочкину киску. Упал на спину девочки, даже задохнулся. Пот градом. Наконец отвалился. Наташа, вот же стерва:

- Ну, дядя Коля, ты даёшь! - Мы уже на "ты". А как иначе, если девочку трахнул. - Двух женщин до оргазма довёл. Надя, ты сколько раз кончила? Два? А я три. Дядя Коля, ещё захочешь?

- А что?

- Мне скоро домой. Ещё бы разик, а? Встанет?

- Пососёшь, так встанет.

Думал пошутить, а она всерьёз восприняла.

- Да запросто. Прям сейчас?

- Дай отдохнуть. Вот по стопочке примем, тогда и поставишь. А раком дашь?

- Да хоть как.

И выпили, и закусили. И Наташа, действуя вполне умело, поставила конец. Для себя старалась.

- Дядя Коля, ты кончай, если хочешь.

Сама стоит на четвереньках на диване, упираясь головой в живот подружки. При каждом толчке её лицо елозит по дочкиной киске. А дочурка лежит, раздвинув ножки, и подставляя киску подружке. Говорю же, что скороспелка Наташа. Не дождавшись дядю Колю, заверещала, запела тоненьким голоском, задёргалась на члене, кончая.

Наташа привела себя в порядок, оделась, собралась домой.

- Спасибо вам, дядя Коля. Можно, я ещё приду?

- Наташа, да без проблем. Тем более, что ты кое-что обещала.

- Что?

Глаза выпучила.

- Ты обещала показать, как вы с Надей лесбийской любовью занимаетесь. И меня в соучастники обещали взять.

- Ой, дядя Коля, да хоть завтра. Ну всё, пока. Спасибо вам. Я побежала. А то маменька развопится.

- Натка, так ты же взрослая уже.

- А ей по барабану, без разницы. Всё, пока.

Проводили Наташку. Легли с дочуркой. Теперь, милая, я займусь тобой. Раздвинь ножки и расслабься, папа тебя будет любить. Какие сладкие сосочки. Какой животик. Какая киска. Ароматный бутончик малых губок. А клиторок какой маленький. Ну-ка, маленький, иди ко мне в рот. А палец в киску. Ну, милая, поехали. Ты сегодня наешься полностью. Не думаю, что после меня тебя потянет к мальчикам.

Слабенькая девочка. Так и заснула с членом в киске. Ну спи. До утра спи. Утром перед институтом получишь на дорожку от папы подарок. А уж вечером, если Наташка не обманет, устроим поебушки с лесбийской любовью.